Ностальгия

    Конец года. Ожидание встречи Нового. Повод оглянуться назад. И не только на год уходящий, но и вообще в прошлое. Казалось бы, жизнь человека, или целого поколения всего лишь крохотная точка на ленте истории. И всё же, как много изменилось в мире и вокруг нас только за последние несколько десятилетий! Иногда память возвращает нас к событиям, давно минувших дней, выхватывает из своих лабиринтов забытые лица, пейзажи, предметы, навевая легкую печаль о невозвратном. А порой сами старые, давно вышедшие из обихода вещи, попадаясь на глаза, вызывают ностальгическое настроение.
Есть ли такие вещи в моем доме? Конечно. Это целая компания фарфоровых статуэток разных времён, начиная с пятидесятых. Здесь и Городовой и зайцы-футболисты,  и собаки всех пород и мастей, и  Кабардинская княжна Мария, и   более, современный, уже из коричневого фаянса Ермак. А где-то в недрах кладовки, убранные с почётных мест в зале бронзовые фигурки вождя мирового пролетариата. Там же обитает и советских времен стиральная машинка «Волга» с центрифугой и валиками с рычажком для выкручивания белья. Не поверите! Но она ещё «в полном боевом». Иногда мы возвращаем её из ссылки и она взахлеб урчит и клокочет, стараясь показать что «та ещё прачка». Постсоветская техника столько не живёт! А вот  и ещё один «прачкин помощник» – рубль, или рубель? Уже и тридцатилетние хозяйки вряд ли знают что это за деревянная штуковина с рукояткой и множеством не то зубцов,  не то ступенек. Нет, во времена моей молодости уже пользовались электрическими утюгами. Но вот рубль со скалкой выручали, когда света не было. Помните «веерные отключения»? А на даче ещё живёт крохотный чугунный утюжок, из тех, что грелись на печи. Такими маленькими утюжили деликатные вещички. Там же и лампа керосиновая –  иногда приходится вспоминать, как жилось без «лампочки Ильича». Свет-то на даче не то что в городе, бывает, подводит. Да, света в городе много расходуем. А цены-то кусаются. Может и до того дойдёт, что снова за рубель возьёмся, да при лампадке читать станем… Упаси, Господи.
Тубус. Верный друг студента. Не пойму – студентов полный город, а с тубусами никого не увидишь. Как они чертежи носят? Печатная машинка. Предмет зависти соседок-учительниц. Пылится за тумбочкой. Надо бы в музей отдать. Да тяжеловата, тащить не хочется. В маминой комнате механическая швейная машинка. Ручная. Подольский завод. Жаль, при переезде пришлось расстаться с ножной, зингеровской. Вот та была «зубастая», даже одеяла стегать могла. А какие мама на ней чудеса вытворяла! И выбивала, и вышивала. И шторы с ламбрекенами, и абажуры, и чехлы на стулья-диваны, и дорожки на праздничный стол и салфеточки разные. Не квартира – музей декоративно-прикладного творчества. Кого сейчас заставишь шторы-скатерти вышивать?
Медный тазик для варенья. Отбывает пожизненный срок на балконе. Помните вкус вишнёвой пенки? А божественный аромат  клубничного варенья? И тазик должен был быть непременно медный, или латунный. А вот и «машинки для закатки». Нет, ну когда-никогда им ещё приходится поскрипеть. В огуречный сезон. Хотя… Недавно взяла во «Всё по37» огуречки закусочные. Один в один: остренькие, с хрустиком. И главное – уж точно не взорвутся «под шубой» в процессе купорки.
А вот и мешочек с лото.  Ещё бабушкино. Сколько народу за столом собиралось по вечерам! Ставки по копейке. А какой азарт, веселье. С шутками-прибаутками: «барабанные палочки» это одиннадцать, «дед, девяносто лет!» -девяносто…Ну, этим в основном «бабы да ребятки» развлекались.  А  «мужики» во дворе по вечерам «козла забивали».  В домино, значит, резались. На агитплощадке. Там несколько рядов лавочек было вкопано, а на стене котельной штукатуры-маляры из ЖЭКа экран монументальный соорудили, и там по праздникам то  «кино крутили»,  то лекторы из общества «Знание» выступали. А чтоб беспорядка не было, по улицам народная дружина дежурила.
Да, как-то открытей жили, «соборней» что ли.  Детвора металлолом собирала, макулатуру. По выходным семьями в парк ходили,  в кино, зимой на каток. «Снег кружится, летает, и та-а-ет…» Адамо. Ностальгия.
Чего не хватает в городе, о чём вспоминаешь с теплом и грустью?
Трамвая. В него можно было войти в полный рост, хоть с чемоданом, хоть с коляской. Не «скукошиваясь» как в маршрутке. А мужчины и подростки уступали место женщинам и пожилым людям.
Горки в парке с её легендарной «беседкой поцелуев» и звонкоголосой толпой румяной от морозца ребятни несущейся по накатанным склонам.
Автоматов с газировкой, лавочек в тенистых аллеях и скверах, и на площади Ленина, и барельефа на Политуре, и здания художественного фонда с выставочным залом, и  стадиона, и чистых городских прудов, где можно было загорать и купаться в жаркие летние дни…
А может, всё ещё будет? Вон ведь забор Александровскому парку вернули.