Сокровенное, личное

                СОКРОВЕННОЕ, ЛИЧНОЕ

      Хоть горшком назови, только в печку не ставь – это нам давно уже знакомо. И всё-таки бывает маленечко обидно и досадно, когда я слышу это словосочетание – «малая родина». Парадокс заключается в том, что милая эта, родная земля – или твоя или моя – занимает в сердце так много места, а зовётся почему-то «малой родиной». Есть в этом что-то уничижительное, только ухо уже притерпелось к такой «оплеушине» и сердце уже не бунтует: ну, малая, так малая, пусть будет так. А на самом-то деле – всё с точностью наоборот. Каждый из нас может вспомнить, насколько всё тут было большое – на просторах нашего детства. Большие реки, синими стрелами улетающие за горизонт; огромные степи, распахнутые так, что сердце ломит; горы, взгромоздившиеся до туч-облаков; тёмный бор, в колючих своих лапах  держащий то молочно-спелую луну, то восходящее солнце. Именно здесь – на просторах нашего детства – каждому из нас впервые открылось непомерно могучее небо, ошеломившее размахом красно-калиновых  зорь, безбрежной и бессчётной звёздной россыпью и нескончаемой,  нежною песней, из  века в век звучащей на золотых устах у матушки Природы.
       Так не лучше ли  землю такую величать  бы  нам  личною  родиной? Это больше похоже на правду. В таких вот  заповедных уголках вызревают личности каждого из нас, неповторимые личности – на прекрасной личной нашей родине. Здесь однажды и навсегда западают в наши сердца самые сильные, самые личные и сокровенные, большие чувства: любовь,  добро и нежность. И многие русские люди, волей судьбы  закинутые на чужбину или оказавшиеся на войне, страшно страдали и погибли  чаще всего за такую вот землю – за свою очень близкую сердцу личную родину. За деревеньку, за село, за хуторок, за белоснежный лоскуток берёзового  колка, за вечнозёленый кедровый остров или сосновый, за тихое поле пшеницы, взъерошенное светлою рукой летнего ветра.