Печёрин-Чижов. Ч. 2 Чижов Продолжение

«Если судьба не отпустила нам таланта быть знаменитым, то почти всегда возможно делать дело, которое приносит пользу". Этот эпиграф Чижов поставил к своей первой юношеской переводной работе о паровых машинах, мистически сделав его прологом и эпиграфом и к своей жизни тоже. А позднее в дневнике еще раз уточнит: “Девиз мой: дело, после него — дело и после всего — дело; если есть дело, оно меня сильно радует”.  Так под лозунгом дела прошла вся его жизнь, а вместе с ней сформировалась и жизненная позиция, и умонастроение, и судьба.


Федор Васильевич – замечательная  личность в русской истории,  прямая противоположность Печёрина. Он был чуть младше и родом из русской дворянской семьи, правда, бедной, но со священническими корнями. Дворянство отец семейства получил после многолетней службы на поприще образования, учителя истории, мифологии и философии. Дослужился отец  до класса, давшего ему право на потомственное дворянство.


Федор  навсегда сохранил память о своем родовом гнезде, став убежденным славянофилом, в отличие от западника-Печёрина, на знамени которого было начертано « свобода личности, независимость  и справедливость». Образ делового человека, крепкого купца и крупного промышленника-буржуа  настолько стали сущностью Чижова, что глядя на его портреты безошибочно можно сказать, чей это лик.


Воспитывался Федор Васильевич  в строгих  православных традициях,  с четкими нравственными ориентирами, которые  стали главным мерилом всей его последующей жизни и деятельности. Нравственность и подённый труд  - два столпа, на которых Чижов выстроил свою судьбу. Деньги, большие деньги, стали только результатом воплощения этих принципов. В положительном смысле  личность Чижова настолько выигрывает  в сравнении с теперешними бизнесменами, на вратах которых прибиты совсем иные щиты, что даже смешно их сравнивать.


Путь Чижова был не менее тернистым и извилистым, чем путь Печёрина. Как и Печёрин, он был замечен еще в студенчестве и, как блестящего студента,  с дипломом кандидата наук  его по  окончании  Петербурского университета, оставляют на кафедре прикладной математики преподавателем. Через 4 года он защищает магистерскую диссертацию и становится профессором. 


Интересно, что в первый год  преподавания Чижов  был настолько беден, что ему пришлось на первое занятие прийти в студенческой форме, чтобы выглядеть хоть как-нибудь прилично. Это было настолько не комильфо, что  преподаватели скинулись и выделили ему сумму на приличествующий преподавателю костюм. Так начался его путь от бедного преподавателя в  миллионеры,  крупные финансисты и промышленники.


В год защиты диссертации Чижовым  Печёрин, с которым он сдружился в кружке Никитенко, оставил Россию и писал Чижову из-за границы, чтобы он согласился участвовать в американском проекте: уехать  и  организовать  в Америке свою коммуну. Чижов, однако,  наотрез отказался, сказав, что его все устраивает и менять свою жизнь он не желает.  Надо заметить, что его взгляды не были столь радикальными, как у Печёрина. В его дневнике есть восторженная запись о Николае I, которым он восхищался и даже любовался. Отказ был естественным.


Чижов стал усердно заниматься наукой. Однако через  девять  лет он резко меняет математику на искусство и уезжает вместе с богатым украинским семейством Галаган, в котором жил его воспитанник, в Италию. Он  рассчитывал, что им будет написана всемирная история искусств. Однако, кроме нескольких статей по искусству, ему ничего сделать на этом поприще не удалось. В конце концов, когда ему было 45,  он оценил этот  путь, как сбой.


Но в Италии  он сближается с русскими художниками Ивановым, Бруни, Айвазовским, Моллером, гравером Иорданом, а также с Гоголем, к которому относился в годы преподавания обоих в университете несколько свысока, т.к., в отличие от Чижова, Гоголь попал в университет по протекции Жуковского и Пушкина. Так постепенно Чижов входит в круг  русской богемы. Он стал печатать статьи о некоторых художниках и уже тогда помогал многим из них.


 Самое главное в жизни Чижова  было впереди и произошло оно в Италии:  он сближается  со славянофилами  и староверами. Эти встречи становятся определяющими в его последующей жизни. Началось все со знакомства через Гоголя с Языковым, у которого были родственники в кругу славянофилов: его сестра была замужем за А.Хомяковым. 


Потом в течение трех лет были  путешествия по славянским землям: Истрии, Далмации, Черногории, где его, как русского человека, очень тепло принимали. Там он искренне проникся славянским вопросом, стал славяноманом,  помогал бедным православным храмам, закупая на свои средства священную утварь.  В славянстве он стал видеть зарю нового человечества и его перерождение. 


Он отрастил бороду,  постригся под кружок и стал похож на купца, раскольника -старовера. В Петербурге, знавшие его как преподавателя,  очень удивлялись такой  внешней перемене, считая это игрой. Позднее он  сойдется со многими крупными промышленниками-староверами, например, с  И.Морозовым,  сын которого, Савва Морозов,  после смерти Чижова станет его душеприказчиком.


По возвращении в Россию, где его заподозрили в подготовке славянской революции, Чижова  арестовали, две недели содержали в Петропавловской крепости, а потом сослали на Украину, запретив ему селиться в обеих столицах. Поскольку Чижов к тому времени остался почти без средств, он начал в ссылке, в местечке недалеко от Киева,  свою первую предпринимательскую деятельность: решил разводить шелкопряда и выпускать русский шелк. До некоторой степени ему это удалось: он покупает небольшой домик, окапывает его рвом, разводит сад для шелкопряда, нанимает нескольких работников и пробует привить шелковое заведение крестьянам, бесплатно раздавая червяков-шелкопрядов. Он начинает интересоваться философией и закаляет свою силу воли. Так прошло 10 лет. Результат  того периода – две медали и книга по шелководству, сильная воля и решимость начать делать дело: искусство он рассматривает как сбой в пути.


После ссылки, в 1857 г., он возвращается в Москву. Здесь уже влияние староверов и купцов становится для него определяющим. Ему уже 46, жить оставалось двадцать лет.  И он с головой уходит в работу,  в реализацию социально-экономической программы купцов, славянофилов и старообрядцев. Купцов он рассматривает как наиболее близкий к народу слой, готовый работать до седьмого пота. Отныне именно ему он посвящает свою жизнь. Так закончился мечты о всеславянстве.


Он становится редактором  журнала «Вестник  промышленности», потом – приложения к нему «Акционер». Начинает активно  сотрудничать с крупными промышленниками: В. К. Крестовниковым, И. Ф. Мамонтовым, П. П. Малютиным, С. М. Третьяковым, А. И. Кошелевым, Т. С. Морозовым, И. А. Ляминым, К. Т. Солдатенковым, В. А. Кокоревым и другими.


Чижов начинает активно продвигать проект по строительству железной дороги от Москвы до Сергиева Посада. Нужна была железная воля и дипломатия, чтобы сломать российские стереотипы о неполезности дорог к местам паломничества. Уже через 4 года дорога начала действовать. Монахи Сергиево-Троицкой Лавры были глубоко признательны Чижову. Потом эта дорога будет продлена до Ярославля. 

Чижов начинает активную  протекционистскую политику в пользу национальной промышленности и отказа от иностранного капитал. Он пишет записку Александру II о реорганизации системы управления промышленностью и торговли, которую категорически отклонили в Комитете финансов. Но он не сдавался. Он использует общественность и СМИ в давлении на правительство. Активно защищает свободу частной собственности, выступает против крепостного права и сословной системы, за право предпринимателей участвовать в политическом и хозяйственном управлении России, за прогрессивную шкалу подоходного налога, за учреждение купеческих съездов, за  сеть железных дорог, создание частных акционерных кредитных учреждений и так далее.


Он создает план по выкупу иностранного капитала . План удается. Но прибыль учредителям должна была пойти только через 18 лет. Это означало, что ее он никогда не увидит.  В 1867 г. открывается первый купеческий банк. Его приглашают работать. Потом он  создает «Купеческое общество взаимного кредита» и становится крупным финансистом. Он не любил деньги и постоянно вкладывал их в дело, считая, что деньги,  если остаются на руках,  губят.


Он выступает за развитие глубинки и включение ее во внутренний рынок России. Мечтает возродить идею Ивана Грозного о столице России в Вологде. Для этого он начинает вкладывать в развитие  северных земель, Мурманска и Архангельска. Создает  «Товарищество Архангельско-Мурманского срочного пароходства», вкладывая туда все свои средства.  Это дело шло тяжело и только после смерти основателя оно встало на ноги.


Чижов был меценатом, его благотворительность была широко известна. Он помогал всем, кто к нему обращался, но не любил тех, кто относился к делу спустя рукава. После смерти он оставил завещание, в котором весь свой капитал (около 10 млн. рублей) направлял на развитие народного просвещения и медицины. На эти деньги в его родной Костроме было открыто 5 технических училищ и родовспомогательная больница.  Он добровольно стал душеприказчиком Н.В.Гоголя, занимаясь выпуском  его собрания сочинений и отправляя все вырученные деньги сестрам Гоголя. Ему планировали поставить памятник, но не успели: грянула революция.



Вот таким был визави Владимира Сергеевича Печёрина. И кто из них был больше русским – никто не ответит однозначно.
(Окончание следует)