Начало

Скилур шел уже шестые сутки подряд, почти без передышек. Ему не впервой было совершать такие марш-броски, но в этот раз все было по-другому. Воспоминания о недавних событиях не покидали его, переполняя душу негодованием, гнали вперед, подальше от тех мест, в надежде найти успокоение там, где ему ничто не будет напоминать о них.
Ландшафт местности постепенно менялся, холмов становилось все меньше, а деревьев вокруг все больше. Ему становилось все легче находить место для своих коротких передышек, не более часа. Спать на земле было опасно, поэтому для недолгого сна Скилур находил дерево поветвистее, взобравшись на которое крепко привязывался к нему запасенной бечевкой и быстро засыпал. Пропитание, даже с учетом того, что он не хотел терять время на охоту и разведение огня, тоже существенной проблемы не составляло: во-первых, сухарей, запас которых он пополнил в последней таверне по пути, при экономном потреблении ему хватило бы на пару недель; во-вторых, съедобных ягод и диких фруктов в округе было достаточно, их он тоже собирал в свой заплечный мешок.

В очередной раз спустившись с дерева, спиной почуял вдруг, что за ним следит кто-то. Оглянулся растерянно, всмотрелся в гущу листвы. Из-за кустарника, уже более не таясь, показался силуэт волка, потом еще несколько. Скилур насчитал шестерых, а мгновением позже заметил седьмого, устрашающим призраком выскользнувшего из-за спин сотоварищей. Этот волк был крупнее и темнее других - явный вожак. На фоне темно-серой шкуры оскаленные белоснежные клыки и горящие красные глаза выглядели необыкновенно зловеще. Вожак вел себя агрессивно и явно собирался нападать - одинокий путник казался ему легкой добычей. Об этом он и известил своих сотоварищей, кратко лязгнув зубами и хищно двинувшись в обход цели, словно выбирая позицию для атаки. Стая поняла его - остальные шесть волков ощетинились и тоже начали обходить Скилура, окружая со всех сторон. Их одновременная атака, начатая вожаком, непременно будет смертельной, хотя бы один из них точно доберется до шеи жертвы.
Скилур предпочел бы избежать боя, чтобы не тратить сил, но выхода уже не было. Убежать от стаи быстроногих хищников не представлялось возможным, влезть на дерево лишь немного отстрочило бы неизбежную смерть. Оставалась призрачная надежда напугать волков блеском своих клинков, если только эти волки знакомы с их смертоносной остротой. Потому Скилур немедля вынул из заплечных ножен оба своих оружия - обоюдоострый кинжал и длинный ятаган - и принял угрожающую позу, заведя руку с кинжалом назад, а вторую с ятаганом выставив вперед так, чтобы в его лезвии отражались все те хищники, которые зашли ему за спину. Волки явно узнали оружие, потому как недовольно зарычали и залязгали зубами при виде их, но, очевидно, совершенно его не боялись - ни один из них не выказал страха, не поджал хвоста. "Плохо," - подумал Скилур, - "если им не впервой убивать вооруженных людей, то плохи мои дела".
Думать долго однако не довелось, обозленные волки медлить не стали. Как только стая окружила человека полностью, вожак без предупреждения прыгнул вперед, метя в шею жертве. Остальные только этого и ждали - шесть серых тел взвились в воздух, готовые впиться клыками в свой ужин. Скилур, напряженный словно взведенная пружина, однако, оказался готов к их атаке. Одновременно с прыжком вожака он бросился под него, подняв ятаган вверх и вспарывая волку грудину и брюхо. Вовремя выброшенная влево рука с кинжалом тоже нашла свою цель, пронзив соседнего волка в районе сердца - тот больше не поднялся. Остальные волки, не найдя своей цели, ударялись друг о друга и падали на землю, сбитые с толку и ошарашенные. У Скилура было не более пары секунд, чтобы доделать начатое, не давая волкам прийти в себя и перегруппироваться для новой атаки - за это время он успел подняться с земли и трижды взмахнуть ятаганом. Опытный глаз и отточенные до автоматизма смертоносные движения не подвели, с земли поднялись и отскочили в сторону, злобно скалясь и рыча, только два волка. Скилур вновь принял ту же угрожающую позу с заведенной назад рукой с кинжалом - он рассчитывал, что теперь-то волки распознают опасность и испугаются. И не прогадал. Переоценив ситуацию волки переглянулись, заскулили и попятились назад. А потом и вовсе развернулись и трусцой побежали вдаль, поджимая хвосты и время от времени оглядываясь на то место, где странный двуногий зверь с двумя длинными клыками за доли секунды лишил их братьев по крови.
Скилур окинул взглядом место сражения. Все пять волков были бездыханны. Многолетние тренировки сделали свое дело, удары его клинков попадали в жизненно важные органы или артерии. В былые времена Скилур освежевал бы все пять волчьих трупов - их шкуры, уши и клыки были ценным товаром в любом поселении. Сейчас же у него не было на это ни времени, ни желания. 20 клыков и 10 ушей забрал он, а потом, немного посомневавшись, минут за десять содрал-таки шкуру с вожака - все-таки она была самой большой, необычного темного цвета и, соответственно, очень ценной. Свернув шкуру в рулон, Скилур обвязал ее веревкой и привязал к поясу. Теперь ему надо было как можно скорее найти какое-нибудь поселение и выменять ее на что-то более полезное для себя, иначе без соответствующей обработки через пару дней шкура потеряет свой товарный вид и ее придется выбросить.
Долго искать селение не пришлось, стройный ряд хижин, с полтора десятка, Скилур заметил уже при выходе из леса. Почти вся территория между лесом и деревней была вспахана и зеленела всходящими ростками пшеницы. Вот только жителей почему-то не было заметно ни у домов, ни в поле. Скилур сразу направился к самому большому дому из всех, ведь лишь зажиточный крестьянин оценил бы по достоинству шкуру огромного волка-вожака, и что важнее - имел бы для обмена что-то достойное такого трофея.
- Кто там? - голос из-за двери звучал испуганно.
- Одинокий путник, хозяин, с добрыми намерениями, просто переночевать бы, да может обменять что...
Дверь наполовину отворилась и из-за нее показался крепко сбитый старик с вилами на перевес.
- Ты откуда здесь, мужик? У нас тут зверье лесное разбушевалось, носа сунуть из избы боимся, а ты разгуливаешь... - чуть удивленно сказал он. Замолк на секунду, заметив сверток на поясе путника, ранее скептически прищуренные глаза широко и распахнулись вдруг, - Что это у тебя? Да разорвет меня Тифон, неужели шкура Бурого? Это ты его убил? А где была его свита в это время?
Скилур молча достал из заплечного мешка связку волчьих ушей и протянул ее старику.
- Десять... Ушей десять... - как заклинание возбужденно произносил он, несколько раз пересчитав уши, - Бурый и еще четыре волка из его стаи...
Восторг переполнял его,читался в глазах, выплескивался наружу, заставляя пританцовывать на месте.
- Тебя нам сам Генрих послал, не иначе. Слушай, как же ты их, они ж лютые и все вместе нападают?
- Да как-то так. Вам нужны эти шкура и уши? У меня еще 20 клыков есть, - не забывал Скилур о цели своего визита.
- Шутишь? Да что хочешь бери. Я Клаус, староста этих земель. Два дня назад эти волки прямо средь бела дня соседского мальчишку, Николаса, уволокли. Да прямо с огорода, обнаглели совсем. Да ты проходи, проходи в дом, - суетливо произнес староста Клаус, распахивая перед ним дверь.
Скилур вошел внутрь хижины и присел за стол.
- Собак последних на той неделе еще догрызли эти твари, - продолжал свой невеселый рассказ старик, выкладывая перед ним на стол краюху хлеба, куски копченого мяса и жбан с квасом, - Оставшихся коров и кур мы уже сами добили, все лучше, чем волкам скармливать. Никого не боялись. Тут все мирные крестьяне, отродясь меча в руках не держали, вот они и разгуливали по улице не таясь, а мы по домам прятались. Ты перекуси пока, я пойду соседей обрадую, - с этими словами Клаус вышел, как икону держа перед собой связку волчьих ушей.
Скилур с удовольствием впился зубами в мясо. А может, это было удовольствие от искреннего восхищения старика, трудно сказать. Лишь оказавшись кому-то полезным и нужным, наверное, можно с таким наслаждением есть заслуженный хлеб с мясом. За дверью послышался невнятный гул. Вошел староста Клаус, неся перед собой крупный арбуз. Из-за открытой двери показались несколько лиц, детских и взрослых, бесцеремонно разглядывающих неожиданного героя, но не решающихся войти.
- А надолго ли ты к нам в Бервиль, мил человек? - с порога ухватился за бычьи рога Клаус.
- Не планировал задерживаться вообще-то. А что, волки не единственная ваша напасть? - наемничьи хлеба и раньше не раз обогащали его, и сейчас Скилур не склонен был упускать их.
- Ах, если б. Ладно у нас тут волки, на том берегу Гвирдола медведи лютуют. Всякий не чистый на руку люд распоясался, по окрестностям шастает. Бандитов, воров и мошенников пруд пруди в округе. Слухи идут про ведьм в болотах дальних, но хочется верить, что лишь слухи это.
- А дорого ль заплатите за работу? - не стал скрывать своих намерений Скилур.
- Заплатим, не сомневайся, - нисколько не удивившись вопросу ответил староста. Привыкшим к земледельческому и животноводческому труду крестьянам много легче было заплатить солдатам и наемникам, чем самим на склоне лет учиться ратному искусству, - хорошие земли здесь, урожаи богатые, с Конхобаром торгуем. Уж мы найдем чем отблагодарить тебя, коли решишь проблемы наши, уж все лучше, чем переселяться. Оставайся-ка ты сегодня у меня, а завтра утром сходи на тот берег, найди солдата Себастьяна, он тебе все расскажет.
- Я подумаю до завтра, - ответил Скилур, удобно устраиваясь на кушетке, хотя знал уже, что думать не будет. Новые места, новые люди, новые цели - именно за этим он покинул родные земли, хоть и не по своей воле. Именно это может помочь ему отвлечься от воспоминаний, помочь задвинуть их в самые дальние уголки памяти. Так было бы легче всем. Или нет? "И ведь правда, с самой схватки с волками я ни разу не вспомнил о тебе, любовь моя", - подумалось ему уже сквозь сон, - "и завтрашний день покажет к добру ли это.."