Эра Овна 4. Пусть этой рукой будешь ты

   «Сын мой», - отец протянул руки, правой кисти не было. Я давно его не видел.  Наступили какие-то смутные времена, жрецы затеяли свои счеты с отцом. Рука нормально двигалась от плеча и локтя, также жестикулируя, как и раньше. Только конец руки, там, где кисть – плотно затянут кожей, видно, что заживало долго и болезненно. Веко правого глаза опущено. «Папа», - слезы выступили у меня на лице, боль и тяжелое дыхание из солнечного сплетения. Я обнял его, потрогал за руку, каждая недостающая клеточка руки отозвалась в моем сердце. «Не бойся, малыш. Пусть этой рукой будешь ты», - «Как я могу?», - «Увидишь, ты все можешь».
   Это был последний разговор с отцом, я помню эту руку, она до сих пор в моей памяти. Эхнатон был авторитетным человеком, всегда говорил по существу и точно. Пел или сочинял стихи, если хотел выразиться эмоционально. Но никогда не выходил из равновесия, каждое слово светлое, теплое, справедливое. Отец внимательно слушал людей, защищал бедных и всегда давал шанс. Солнечный фараон окружал себя только сильными людьми. Старался со слабыми личностно и духовно, не иметь дело. Или держал их подальше, используя профессиональные навыки.
   Я же не помню всех подробностей правления, мне было мало лет. Мой брат Сменхкара при живом отце стал соправителем. Брат женился на сестре Меритатон, дочери Эхнатона и Нефертити, вместе управляли делами. Я их очень любил, как всю нашу семью. Сменхкара был старше меня, в чем-то очень похож на отца. У него были чистые мысли, огромные таланты в прикладных направлениях и музыке. При этом в каких-то моментах, совершенно не приспособленный для жизни. Мне всегда хотелось защищать его. Сменхкара был близок с женой с детства, восхищался её женственностью. Меритатон была совершенна, природа дала ей красоту,  жизненный стержень и житейскую мудрость. Сестра обладала хорошим вкусом, чувствовала музыку и прекрасное. В делах начинала с главного, легко непринужденно общалась с людьми. Отец правильно сделал их соправителями, вместе они были гармоничны.
   Отец умер. Были последствия. Много сочиняли. Я не могу восстановить последовательность и тем более вспомнить. Мы мало виделись в последние годы жизни. Но я запомнил, как всё будто бы погасло, когда он умер. Люди стали нервничать. Некоторые попытались взять власть в свои руки. Может быть, захватчики не думали затевать переворот, но точно хотели самоутвердиться. Появился немолодой Эйе, был на вторых ролях при Эхнатоне. Занимал титулы «носитель опахала по правую руку царя», «начальник всех коней владыки обеих земель», «личный писец царя». Его таланты бесспорны, знание процессов, личные знакомства со жрецами, умение выслушать и расплывчато ответить. Человек загадка, никто точно не знал, откуда он. Точно, что женился на кормилице Эхнатона, так и достиг близости к первым лицам. Но исполнение это не управление. Для управления мало быть просто исполнителем, нужно в первую очередь знать чего ты хочешь. Хоремхеб точно знал, чего хочет. Человек с каменным лицом тоже появился ниоткуда, при отце его не было видно. Во времена управления Эхнатона Хоремхеб занимал ряд административных и военных должностей. Хитрец четко отвечал на поставленные вопросы, но всегда уклоняясь в главном. И никогда не озвучивал своих истинных намерений. Ему казалось, что он все хорошо скрывает, и не в чем попрекнуть. Воин улыбался, оправдывался, но делал по-своему, каждым действием своим, залезая на чужую территорию. Для меня Хоремхеб был прозрачен, я не знаю, почему его считали сильным стратегом. Мне даже казалась, что он прост и не интересен.
   Эти люди пришли в наше пространство, стали интересоваться делами, влезая все глубже и глубже. Сменхкара по наивности своей велся на зацепки, они брали его опытом и давили тем, что нужно уважать старших. Тем самым они полностью устанавливали свой контроль над происходящим. Замыкали процесс, последнее слово оставалось за ними. Они приходили каждый день, число их людей увеличивалось. Это были полностью подконтрольные исполнители, совершенно бездушные и безличностные. Меня достала эта ситуация, я вспомнил руку отца и наш разговор.
   Очередной день в городе Ахетатон. Наш Дворец, украшенный яркими узорами и росписями. Широкая дорога, ведущая к храму Атона. С самого утра появились голоса чужих людей, бурная странная деятельность. Красиво одетые маленький Эйе и коренастый Хоремхеб отдают какие-то приказания. Потерянный Сменхкара бродит по дворцу, будто испытывает вину, что не умеет и не знает всех тонкостей. «Нет, так не пойдет», - я вышел из своих покоев. Специально оделся, как на праздник. Не надел головной убор, - «пусть видят мою вытянутую голову, признак родства с Эхнатоном».
   Вышел в центр основных событий, меня никто не видит, 6 лет, я мал ростом. Очень громко, почти плача, с детской искренней наивностью, произношу, - «А где папа?», - эти слова наполнили весь зал и дворец. Всё вдруг остановилось, у Эйе и Хоремхеба открылись рты. Я улыбаюсь, глаза сверкают. Видно, что я ребенок, светлый добрый, чувствую людей. Все вдруг ощутили присутствие Эхнатона, силу света и справедливости, добра и равенства. А ведь и правда, во всей этой суматохе все забыли, зачем и почему мы живем. Забыли себя, забыли всех. Сменхкара тоже ощутил присутствие отца, он вдруг как-то встрепенулся и вспомнил, что самое главное. Спина брата выпрямилась, вспомнил, что он сын Эхнатона. «Да», - сказал Сменхкара громко, - «Нужно продолжить заветы отца», - Меритатон посмотрела с уважением на мужа, обняла. Все встало на круги своя, процесс повернулся в нужное русло, я постарался скрыться в толпе.