Печёрин-Чижов. Ч. 3 Посмертные судьбы окончание

Посмертные судьбы друзей  сложились  по-разному:  патриота, неутомимого труженика, волевого,  сильного и властного  миллионера Чижова помнят только в связи с кем-то или с чем-то:  с  западником Печериным, славянофилами Аксаковым, Хомяковым и Киреевским,  воспитанником Саввой Мамонтовым,  художниками Ивановым и Поленовым,  писателем Гоголем. Помнят в связи с развитием русской промышленности, банков,  северного пароходства и   благотворительностью. А то и вовсе не знают и не помнят, хотя сделал он очень много и для России и для своего города - Костромы.


Загадочного  русского западника  Печерина,  бежавшего из России и  прожившего  за границей без малого  50 лет, сменившего православную веру на католическую, талантливого проповедника, аскета, подлинного монаха  и любимого  бедняками священника помнят не только в России, но и за границей.  О нем пишут исследования, статьи, книги. И интерес к нему не падает. Могила Печерина - место паломничества  в Дублине,  могила Чижова в Москве  - уничтожена: ее сравняли с землей в 1931 г.... 


Загадка:  почему, за что, только ли по извечной русской беспамятности? Или все-таки есть  закономерность?   Известно, что в памяти народной оседает только самое важное, самое значимое, самое знаковое. Остались в памяти первые русские святые Борис и Глеб, в подражание Христу добровольно принявшие смерть от брата; остался в памяти   Нил Сорский, живший по строгому  афонскому Уставу в глухом лесу всего лишь с несколькими преданными учениками и канонизированный только 500 лет спустя; так помнят  Максима Грека, двадцать лет без вины  гнившего в подвалах и заточении, тоже канонизированного  только через  500 лет, но канонизированного. Потому что помнили…



Печерина  не зря  помнят больше и дольше Чижова. Он  – знаковая фигура и национальный  русский архетип  вечного странника и эмигранта,  распятого на кресте  свободы и независимости, человека Слова.  Он  шел своим путем, делая, пусть  часто ошибочный, но свой выбор. Шел за своей идеей, своей мыслью,  своей   мечтой, становясь личностью,  вырастая и становясь вровень  с Россией. Он творил свою жизнь и свою историю,  историю подлинно  русского человека, всегда неудовлетворенного,  мятущегося, ищущего совершенства и справедливости, взыскующего  Царство Небесное. 



Печерин - Вечный  подросток, мечтающий умереть на кресте.  В конце пути обязательно должна была быть,  как восклицательный знак и заключительная точка, трагедия. Счастье было обморочным сном, от которого бежал как от чумы: «…чума никого не щадит – особенно людей слабого сложения. А я предчувствовал, предвидел, я был уверен, что если б я остался в России, то с моим слабым и мягким характером я бы непременно сделался подлейшим верноподданным чиновником или попал бы в Сибирь ни за что ни про что. Я бежал не оглядываясь для того, чтобы сохранить в себе человеческое достоинство». Трагическая судьба и всю жизнь длившийся духовный кризис – иначе жизнь Печерина исследователи и не описывают.



 Чижов  - полная противоположность Печерина. Он не был мечтателем, хотя друзья его называют идеалистом, он был  практиком,  человеком Дела и Цифры, прагматиком,  как сказали бы сегодня. Убежденный славянофил, увлекавшийся  славянскими идеями и панславянизмом, за что  даже сидел в Петропавловской крепости и был  сослан в ссылку, правда не в Сибирь, а на Украину.  Чижов  со своей предпринимательской жилкой и деловой хваткой хорошо бы вписался  в сегодняшнюю реальность.



Хотя нет.  Потому что  был кристально честен, любил Родину, стремился сделать ее процветающей и независимой от иностранного капитала, не любил деньги, вкладывая их либо в новое дело, либо отдавая на благотворительность.  Жил очень скромно, включая в контракт слова о покрытии убытков предприятия из собственных средств, а жалованье оговаривал только процентами от капитала.


Умевший приспосабливаться к обществу и людям, дипломатичный, любивший жизнь,  принимавший  ее со всем несовершенством, Чижов к концу жизни  стал миллионером, оставив  завещание: все деньги (6 миллионов) перевести на благотворительные цели: медицину и образование. Позднее его примеру последует известный всему миру Нобель. Магнат, финансист,  крупный промышленник и буржуа – таким закончил жизнь Чижов. Но русский народ мало помнит сильных, богатых и успешных,  всегда оставаясь на стороне страждущих,  слабых, но сильных духом.


Так из одного кружка времен студенчества тридцатых годов  XIX века, вышли  совершенно разные  люди:  мыслитель и деятель, слово и дело, хотя оба были истинно русскими -  Обломов и Штольц.   Они дружили, даже любили друг друга, хотя Чижов долго не мог простить  Печерину «измену» православию и бегство из России. Но в последние годы он стал единственным проводником Печерина в будущее и память  грядущего поколения.


И как странно, что каким бы славянофилом ни был Чижов, в нем мало русского  томления и взыскания Царства не от мира сего. Он весь здесь и сейчас, весь в делах и многотомных финансовых отчетах. Даже свой дневник он называл «расходной книгой трудов и времени».


И каким бы западником ни был Печерин, он весь Там, в жажде Иного,  услышавший однажды свое пророчество, как некогда Авраам  глас своего Бога: «Что ты тут делаешь? Здесь нет будущего! Встань! Покинь страну своих отцов! Возьми Мое святое знамя! Возьми Мой тяжкий крест и неси его, если нужно, до Голгофы! Ты падешь, но имя твое будет записано в книге живота между именами величайших мучеников человечества!». 


И кто из них, в конечном счете,  выиграл, а кто проиграл? Вопрос, ответ на который  каждый дает по-своему…