Когда темно

Первые шаги даются тебе с трудом. Каждый раз ты будто заново учишься ходить, ты осторожен и крайне не уверен. Тебе жутко страшно. И каждый шаг – мука. Ты медленно продвигаешься по темному пространству, вспоминая как оно выглядит в реальности. Здесь стол, примерно здесь он заставлен какими-то вещами, так, обойди его справа, но осторожно, там же комод. Руками ты вертишь из стороны в сторону, но не сильно, еще ударишься или собьешь что-нибудь, еще услышат, узнают, что ты дома. Лишь дотрагиваясь до реальных предметов, лишь физически, кожей, ощущая их, ты обретаешь что-то наподобие былой уверенности, твой мозг дорисовывает их и продолжает, и ты как будто снова видишь. Но вот ты делаешь еще один  шаг в пустоту, и ты снова слепой, снова беспомощный, снова напуган.  Паркет скрипел, стук раздавался все сильнее и сильнее. Казалось, что хуже быть не может. Дверь дергалась из стороны в сторону, за ней кто-то скулил. Нет, ни собака. Человек.
Это был женский голос, довольно высокий. Она рыдала навзрыд и просила выслушать ее. Говорила, что они уже идут, что скоро они убьют.
Но не ее, а меня…
Уловка? Она хочет чтобы я впустил ее, чтобы я открыл дверь.
Умоляю. Прошу, прошу. Очнись же. Очнись. Они же убьют. Они убьют тебя, убьют, слышишь?!
Подойдя к двери, я прислонился, вслушался. Она рыдала - все казалось правдой. Но зачем кому-то убивать меня?
И зачем ей об этом предупреждать?
Или все же уловка, а убить пытаются ее?
Я опустился чуть ниже. Посреди вздохов и всхлипываний я отчетливо различил что-то напоминающее биение сердца.
ТУК-ТУК-ТУК-ТУК ТУК-ТУК-ТУК-ТУК ТУК-ТУК-ТУК-ТУК
Не знаю казалось мне это или нет. Ведь после стольких дней в темноте у меня действительно улучшился слух. Я слышал шуршание насекомых, бившихся о мои двойные стекла, я слышал предсмертные бредни моего соседа сверху, я слышал весь тот ужас, что творился снаружи. Я слышал слишком много… С самого начала я пытался закрыться от всего этого. Забравшись в самый дальний угол, я обкладывался подушками, тканями и еще черт знает чем. Я закрывал уши, оставаясь в некоем информационном вакууме. Темнота и тишина. Это было что-то вроде моего маленького бункера, или дзота, где я встречал весь ужас тьмы и мрака. Но до конца к слепоте я так и не привык и первые минуты в этом укреплении сулили мне  паническую атаку. Я был оглушен и слеп, слаб как котенок, я понимал всю свою беспомощность и пугался еще больше. Но самое страшное - это постоянное ощущение, что кто-то рядом. Что ты не один, что вот ты сидишь тут, пытаясь убежать от этого жестокого мира, где люди, или то, что от них осталось, истребляют друг-друга, где не действуют законов кроме естественного отбора, а недалеко от тебя стоит кто-то и наблюдает. Он как стервятник ждет пока ты совсем ослабнешь и заклюет тебя насмерть. Медленно, по кусочку, он будет раздирать твою усталую плоть, а ты будешь лежать и не сможешь ничего сделать. Тебя будет становиться все меньше, ты будешь умирать, и даже не будет сил хотеть. Хотеть умереть.
Но потом ты успокаиваешься, ты закрываешься в памяти, пытаясь актуализировать воспоминания. Как по волшебству начинаешь чувствовать другие запахи, слышать голоса родных и близких, и даже музыку. Это странное явление. Ты долго сидишь в тишине. Кроме звуков собственного организма ты ничего не слышишь. По-началу они тебе жутко мешают, постукивание сердца напоминает отбойный молоток или ремонт соседей сверху. Но потом ты привыкаешь и начинаешь слышать музыку.
Всегда разную, всегда из прошлого. Как-будто где-то в глубине тебя какой-то проигрыватель со случайным списком воспроизведений. Возможно это слуховые галлюцинации, возможно это действительно музыка из прошлого. Я не знаю как это происходит, но это то, что спасло меня то, что не позволило окончательно сойти с ума.
А ведь так легко лишиться рассудка, когда ты просыпаешься в полном мраке и ты один, а вокруг тебя твориться что-то неизвестное, люди кричат, звери визжат, какие-то жуткие удары, какие-то взрывы, запах гари и разложения. И ты не понимаешь что происходит. Всю жизнь ты старался мыслить рационально, ты анализировал окружающее пространство, стараясь запихнуть его в прокрустово ложе логических цепочек, как вдруг все разрушилось. Ты никогда не верил в конец света, еще больше сомневался в какую-то жизнь после смерти, но вот ты просыпаешься, ты совсем один, а вокруг тебя настоящий ад. Ни причин, ни предпосылок, никто и словом не обмолвился, никто не предупредил. И тебе не вериться, но все же это так. Ад здесь - он объективная реальность.
Сначала ты надеешься на сон, что это ужасы просмотренные накануне, дурацкая истерия по поводу конца света и просто твоя необузданная фантазия. Но вот проходит время, ты испытываешь и холод и голод, и страх и отчаяние, квартира покрывается пылью, твои соседи постепенно умирают и ты начинаешь осознавать ужасное - ты не спишь.
Или спишь, но очень и очень долго. Возможно вечность. Возможно ты умер, погиб, ты переходил улицу, а пьяный идиот сбил тебя, предусмотрительно сбежав с места ДТП. И вот ты попал в свой личный ад, закрытый в своей квартире, слепой, в окружении безумия и жестокости.
Если это ад, то я не смогу еще раз умереть, а если это реальность, то и подавно лучше отправиться в мир иной. Есть он или нет его - не важно.
Так я и решил, что мое существование ограничится квартирой. Квартирой и воспоминаниями. Когда настоящее представляет из себя беспросветный мрак - ты бежишь в прошлое. Ты спотыкаешься о препятствия настоящего, но ты бежишь, что есть сил туда, где тебе было хорошо.
Я сумел это сделать, я убежал, я закрылся в сладкой дреме фантазий и воспоминаний. Я слышал как мои друзья говорили друг с другом, как звучали мои любимые песни, я чувствовал запахи хорошей еды и духов. Я был в лучшем из миров пока вокруг меня все полыхало и летело к чертям. Но реальность давала о себе знать и иногда я восставал из своего саркофага искать пропитание. Запасы оскудели и я перешел в настоящий спящий режим, экономя каждую калорию.
Пока однажды в дверь не постучали. Сквозь сон я услышал простое и легкое “тук-тук”. Я стал прислушиваться, я надеялся, что мне это показалось.
Но снова прозвучало: “тук-тук”.
Осторожно сняв с себя громадное количество разномастных тканей, я вдохнул поглубже и вслушался в пустоту. Стук был единственным источником шума. В доме давно все померли, я жил один. Но даже с улицы не доносилось ничего: ни насекомых, ни птиц, ни выживших, ни дождя, ни ветра - ничего. Только стук.
Странно.
Я встал с постели очень неудачно – скрипнула половица. По пустому, пыльному, пространству разнесся шум, и в дверь застучали сильнее. Меня услышали, обо мне узнали. Теперь уже очень медленно и осторожно, перекатываясь с носка на пятку, я подходил к двери, на слух пытаясь определить того, кто за ней. Она ломилась от ударов, казалось там два-три здоровенных мужчин.
Но потом я услышал женский голос. Звонкий и приятный. На секунду  мне  показалось, что я знаю ее. Но нет. Она стучала и просила меня очнуться, просила меня впустить ее, просила сделать что-нибудь, иначе они убьют… меня. Почему меня?
Я подошел к двери. Я вслушивался в ее стоны, в ее слезы, в ее мольбы.
Она говорила странные вещи, которые казались скорее уловкой, чем правдой. Будто она хочет выманить меня. Возможно кто-то использует ее как некоего троянского коня. Я открою, а в квартиру вломится группа безумных данайцев, которые проломят мне голову.
Что делать?
Вдруг она замолчала и приподнилась, я снова подошел к двери, внимательно вслушиваясь в тишину.
Где-то внизу раздавались шаги. Далекий топот тяжелых башмаков эхом проносился по сырой лестничной клетке и еле-еле доходил до меня.
“Они и правду идут” – подумалось мне.
Но за мной ли?
Я потянулся пальцами к холодной ручке замка - проверить защелкнут ли он.
Но выдержит ли дверь?
Сантиметров пять сомнительного дерева и два небольших замка – скорее всего она не выдержит и пары серьезных ударов.
Шаги стали раздаваться все сильнее, а женщина все молчала. Странно. Будто она исчезла, растворилась в пустоте.
Пам-пам-пам-пам-пам-пам-ПАМ-ПАМ-ПАМ-ПАМ-ПАМ
Шаги стали раздаваться совсем близко.
Что мне делать? На баррикады нету времени и сил. Остается одно – затаиться. Медленно я опустился на холодные доски пола. Шаги застыли в нескольких метрах от квартиры.
Занятно. Я ждал смерти в течении многих дней, но в тот момент мне совсем не хотелось умирать. Когда неизвестные подошли к двери я вздохнул поглубже, боясь, что малейший шорох или вздох пробудит в них желание выломать ее. Я начал отсчитывать время. Один. Два. Три. Четыре…
Они что-то тихо обсуждали, но я не мог их услышать, в ушах громко стучала кровь.
Тридцать. Тридцать один. Тридцать два.Тридцать три…
Секунды шли, легкие казалось вот разорвутся.
Сто пять. Сто шесть. Сто семь. Сто восемь…
Очень медленно, сквозь сомкнутые губы я стал выдыхать…
Они замолчали. Также тихо я начал вдыхать воздух обратно.
ТУК!
В дверь ударили один раз.
Тишина.
ТУК-ТУК-ТУК!
   В дверь стали бить со всей силы. Удар за ударом, несколько человек били по этой хлипкой перегородке между мной и смертью.
Хоть бы выдержала. Хоть бы выдержала. Хоть бы выдержала…
Из-под двери стала литься какая-то жидкость. Более густая чем вода. Я опустил в нее свою руку, она былв теплой. Запах отдавал кровью. Неужели та женщина?
Я потянул руку к лицу и высунул язык, почувствовав солоновато-кровяной привкус .
Сволочи…
В отчаянии я захотел кричать, но перехватило дыхание. Дверь стала ломаться, дерево треснуло. Мне осталось немного.
ТУК-ТУК-ТУК-ТУК-ТУК-ТУК-ТУК-ТУК!!!!
Мы к тебе!
Мы к тебе, слышишь, мы к тебе пришли! К тебе! К тебе!
Его голос звонко раздавался в этом небольшом помещении, смешиваясь с рыданиями какой-то женщины.
Мы к тебе пришли, очнись! – бросил он, пока двое рослых санитара удерживали его руки.
Посреди комнаты, на простой железной кровати, лежало тело. Молодой человек, обвешанный трубочками и проводками словно какой-то киборг. Вокруг него все пикало и булькало, какие-то капельницы свисали над ним как огромные птичьи гнезда. Девушка сидела рядом и тихо плакала, повторяя про себя: “проснись, они же убьют тебя. Пойми, тебе надо проснуться”.
В углу этой простой прямоугольной комнаты стоял человек в простом белом халате. Его лицо внушало спокойствие, а взгляд, спрятанный за простыми стальными очками, чувство страха. Поправив бейдж с фамилией, он нажал на кнопку проигрывателя. Раздалась умиротворяющая песня. Все вдруг замолчали, санитары стали потихоньку уводить мужчину от кровати. Шаг за шагом он отдалялся, но внимательно смотрел на лицо обездвиженного “киборга”. Оставалось каких-то полметра до двери как он радостно закричал “вот оно” – тыкая освободившейся рукой в сторону тела.
Он знает, что мы здесь! Он слышит нас, слышит! Он улыбается смотрите же!
Санитары сильно потянули его руку вверх и выпихнули из комнаты.
“Вы не можете!  Вы не должны его отключать!” – раздался крик за дверью.
Человек в стальных очках медленно подошел к телу, осмотрел его,  и учтиво тронул плечо женщины.
Ее заплаканные глаза потянулись в его сторону.
“Мне жаль” - произнес он.