Первая поездка

     Поезд отправлялся с Витебского вокзала в 21.40 и за три часа до отправления вся поездная бригада собралась в небольшой комнате резерва проводников. Из 16 человек около десяти были студенты. Бригадир, полноватый, лысеющий средних лет мужичок, вновь напомнил про технику безопасности, про уборку вагонов, про чай, про то, чтобы не проспали и выпустили на нужной станции пассажиров, про бельё и  зайцев.  В конце инструктажа разделили народ по вагонам следуя правилу:  к старожилу новичка и три проводника на два вагона. Наверное, в то время и появилась шутка "Полупроводник - один проводник на два вагона". Нам с Мишей достался плацкартный вагон с заводским номером 1843 и порядковым в составе 8.

     От метро «Пушкинская» к составу нужно было идти около километра, пересечь Обводный канал и разыскать поезд на шестом пути. По дороге зашли в кладовую и получили по 4 пачки чая и прессованного сахара. Вот и нужный состав. Ищем вагон с номером 1843. В голове крутится мысль "Неужели в такой огромной стране всего две тысячи пассажирских вагонов? Как он выглядит?". Вагон сравнительно новый, чистый, с зелёной под винилискожу оклейкой стен, в каждом купе два длинных зеркала в которых можно видеть свою физиономию и затылки сидящих напротив, блестит стёклами чистых окон. Мыли в те времена вагоны после каждой поездки не только внутри, но и снаружи.

    Сменяющаяся женщина проводник затараторила, что её уже заждались, быстренько показала купе, туалеты, электрошкаф, титан, заварной чайничек, стаканы с подстаканниками и ложечками, прочее нехитрое вагонное имущество. Под лавкой первого места вижу в рундуке несколько торфяных брикетов. Вспомнив слова бригадира, заявляю « Здесь должно быть чисто». «Фигня» ответила женщина «Пусть полежат. Когда нужно возьмёшь». Легкомысленно соглашаюсь с нею. Улыбнувшись, она умчалась. Не злым, тихим словом вспомнил я эту даму при сдаче вагона следующей смене, когда пришлось мыть в рундуке уничтожая торфяную пыль.

    Повторно, как хозяин осматриваю вагон и, удовлетворённый, заканчиваю ревизию.
За час до отправления состав подают на перрон. Получаю четыре мешка белья и набираю два ведра торфяных брикетов для титана. Всё. Подготовка закончена и можно ждать посадку пассажиров. Возвращается из магазина с трёхдневным запасом докторской колбасы и хлеба Миша и, по опыту прошлого года, составляет таблицу мест в вагоне, в которой будем зачёркивать номера явившихся пассажиров.

     За полчаса до отправления перед вагоном скапливается около двух десятков пассажиров. Объявляют посадку. Миша проверяет билеты, я помогаю пожилым и мамашам с детьми вносить багаж в вагон. В таблице остаётся одно свободное место. Можно рассчитывать на «зайца», но уже на ходу в вагон впрыгивает последний пассажир. Мой наставник, а за ним и я тяжело вздыхаем.

      Собрать  билеты и разместить их по ячейкам в билетной сумке дело несложное. Разносим бельё, одновременно уговаривая молодых пассажиров поменяться нижними местами со старичками. Часто это удаётся при тонкой лести и юморе. Составив список станций, на которых выходят пассажиры, растапливаем титан и кипятим воду для чая.

      Не так и просто развести огонь в титане.  Вспотев, напустив полный тамбур вонючим дымом добываем с Мишей огонь. Наконец, после долгих мучений, уничтожив кучу газет и щепочек хилый огонёк перекинулся на торфяные брикеты и, окрепнув, начал лизать дно и бока водяного бака. Ура! Кипяток есть. Завариваем чай и разносим жаждущим целительный напиток.

       Утром вновь кипятим чай, но дым уже не ест наши глаза – сказывается неоконченное высшее – освоили этот прибор. Тогда не было злектротитанов и трёхразовое разжигание этого устройства напрягало. Чтобы поджечь брикеты нужно было соорудить небольшой костерок из бумаги и щепок и на него класть брикеты. Щепок у нас не было и поэтому на остановках мы носились по насыпи в поисках оных. Такие сложности ограничивали чаепитие двумя часами.

     Камышовой метёлкой, смоченной в ведре с водой, заставляя сидящих задирать ноги в небо, три раза в день подметаем вагон.  Особо не хочется возиться с туалетами. Но «Назвался груздём – полезай в кузов». Остервенело драим и этот уголок.

      В те времена работала санитарная служба и в Белоруссии строгий  санитарный врач в белом халате обходил вагоны выискивая малейшие нарушения. Ан нет – нас не поймаешь!

      Увидев моё рвение на службе сердобольная старушка, усадив рядом с собой, проникновенно сказала «Это ничего, что ты сегодня проводник. Лет через пять будешь бригадиром, а потом и дежурным по станции назначат». Я улыбнулся и искренне поблагодарил бабушку за столь заманчивую карьеру.

      Днём время бежало быстро. В ночное дежурство, особенно перед рассветом, когда  голова тяжелела, глаза самопроизвольно слипались и стук колёс погружал в сон думалось "И чего мне не сиделось дома? Спал бы как все нормальные люди...". Пересилив себя шёл в туалет, мыл лицо холодной водою и мир вновь становился ярким и интересным.
     Продолжение по ссылке http://www.proza.ru/2012/12/13/274