Священный ужас любви

И поздний дождь в окно стучал,
и она молчала, и он молчал.
И он повернулся, чтобы уйти,
и она не припала к его груди.

Булат Окуджава


Он пришел к ней в час ночи абсолютно пьяный. Первый раз видела его в таком состоянии. Сначала до нее не дошло, что он пьян. Тот держался как обычно.
Она предложила выпить виски и он налил рюмки. Наташа сидела в кресле, а Федор встал напротив и произнес:
-Ну, что ты во мне нашла?
Она улыбнулась и ничего не ответила. Это была его любимая тема. Что он никчемный мужик. И ничего хорошего у них получиться не может.
Наташа смотрела на него и ее сердце обливалось кровью. Или чем-то похожим. Измученные глаза и усталое лицо. Она видела, как ему плохо.
И спросила:
-Тебе тяжело приходить ко мне?
-Очень, - ответил тот.
-Я больше не буду тебя звать.
Он помолчал. Он ей не верил. И себе тоже.
-Хочешь, я не буду больше звонить тебе?
-Нет, - ответил он сразу – я всегда очень рад, когда ты мне звонишь.
Эти звонки были абсолютно бессмысленны, и оба это знали. Обычно спрашивала, как тот поживает, и он всегда отвечал: «Хорошо» и потом спрашивал, как она. И Наташа рассказывала про себя, про детей и про здоровье. И он слушал. Ему было абсолютно все  равно, что та говорит. Просто слушал ее голос. И наслаждался. Когда она ему звонила, то не надо было притворяться и контролировать свое лицо. Только голос. И это было гораздо легче.
Они повстречались год назад. И сразу вляпались. В один миг. Та самая любовь с первого взгляда.
Когда  первый раз пришел к ней домой по делу - помочь с компьютером, то после  она предложила  выпить и спросила:
-Коньяк или виски?
Тот  нежно посмотрел на нее и ответил:
-Не знаю. Коньяк так действует на меня…
-Как? –по детски наивно спросила она.
Федор растерялся. Он не привык, что  взрослая женщина не понимает таких явных намеков. И ответил, замявшись:
-Ну, всякие дубильные вещества…
И она сказала:
-Ну, тогда давай виски.
Федор  внимательно посмотрел на нее и произнес:
-Нет, пожалуй, все-таки коньяк.
Потом пили коньяк, болтали обо всем на свете и он чувствовал, как на него действует коньяк  или она, или она вместе с коньяком. Ему через неделю должно было  исполниться сорок пять, и у него имелся определенный мужской опыт. Женился три раза, не считая  всего остального.
Но сейчас его опыт не помогал. Федор ощущал себя юнцом, который сам толком не знает, чего хочет и как это сделать.
Но он-то был уже большой мальчик  и все это знал. Время одиннадцать вечера, он  сидит с семи, а время утекает сквозь пальцы.
 И он решился.
 Встал с дивана и предложил:
-Ну, что. Пожалуй, надо закончить осмотр квартиры.
Перед этим она продемонстрировала ему всю свою огромную квартиру.
 Всю, кроме спальни.
Тогда  сказала, что тут спальня и они прошли мимо.
Теперь Федор встал и ждал, когда его Поведут.
  Туда.
 Наташа кокетливо, по-женски улыбнулась и прошла в спальню. Федор знал, что она его тоже хочет. Такие вещи в сорок лет только идиот может не замечать. А он идиотом не был.
И вот они в спальне. Наташа стоит около огромной кровати  и смотрит на него. С нежностью и любовью.  И вдруг у нее в глазах появился ужас. Вместо улыбки и желанья, она явно ощущала страх. Сильнейший страх. И в ту же секунду и Федор ощутил это странное чувство, которое не испытывал никогда в жизни. Вдруг понял, что тоже боится ее. Или чего-то другого, что связано именно с ней.
Оба стояли, как парализованные и молчали. И внезапно, она начала говорить. Говорить какие-то глупости насчет шкафов, что хотела сделать не  зеркальные дверцы, а матовые. Федор слушал ее, но не понимал ни слова. Не понимал, что с ним происходит, понятия не имел.
Потом только Понял, через месяц. Прочел у Метерлинка эту странную фразу: «Священный ужас любви обуял его».
И теперь уже год как ходил к ней, но редко. Раз в месяц или еще реже. Не ходить не мог. Но ходить тоже не мог. Каждый раз шел, как на Голгофу.
Федор знал, что они никогда не смогут быть вместе. И это его личная заслуга, что вышло именно так. Проиграл в казино столько, что не мог  даже озвучить эту цифру. Ей сказал, что свой годовой доход. Но это был не годовой, а пожизненный.
Во всяком случае, при его теперешних заработках. Это раньше, десять лет назад, был его годовой доход. Тогда он был миллионером.
 А сейчас нищий. Или почти нищий. Мужик, который зарабатывает только на себя и не может нормально содержать свою женщину, не может ничего. Так считал Федор. Или ты можешь или нет. Он не мог.
Не мог придти к женщине, дороже которой у него ничего нет, и сказать:
-Давай жить вместе. Только у меня нет квартиры. И денег. У меня нет ничего. Только безумная и страстная любовь к тебе. И все, больше ничего нет.
Он не мог этого сделать или не хотел.
Мог, но не хотел.
Или хотел, но не мог.
Федор не знал, как правильней.
Знал только одно – он этого не сделает.
Никогда.

Еще при той, второй встрече, год назад,  он произнес:
-Не то, что я не хочу жениться. Я мог бы жениться. Но зачем причинять боль человеку, который тебе дорог.

И не причинил эту боль.
Так ему, во всяком случае, казалось.