В детство плацкартный билет

А. Золотов

В детство плацкартный билет….

А может  просто  лишь  иногда,
В памяти своей приходим мы туда.

Четвертое отделение совхоза, затерянное в Сальских степях, насчитывало около десятка строений.  Дом,  в котором мы жили, имел четыре подъезда, по  четыре квартиры-комнатушки. Ютилось в нем масса людей и потому его прозвали «ВОКЗАЛ». Теснота не была яблоком раздора, как ни странно, жили дружно,  женщины усаживались на завалинки и вечера напролет пели песни и тут  же сочиненные «страдании».  Плясали под гармошку так же, как танцуют ныне любой другой танец. Иногда смотрю наивные фильмы о тех временах и думаю, что, если отбросить идеологические посылы, все так и было.
Время послевоенное, в семье, зачастую, нечего есть. Мать соберет сухари, которые копили про запас, приготовит «затирку». ( Затирка — это желто зеленная студенистая масса кисло-сладкого вкуса) разделит на четырех пацанов, а самой не достается….
Но, что это я о грустном?
Лето — золотое время мальчишек.  Отцы и матери с утра до позднего вечера на работе. Мы росли как бурьян у дороги, а скорее у пруда. Ловили рыбу, раков, здесь же на берегу готовили их у костра. Учились плавать и преуспели в этом. Каждый из нас мог бы соревноваться с лягушками.  У пруда собирались все, купались, загорали, чаще всего играли в «Латку».  Мы подныривали к девичьим прелестям, чтобы прикоснутся к особо охраняемым ими местам. Возмущению не было предела, но девушки  не уходили, хотя наверняка знали, что все повторится еще не один раз. Что их удерживало? Видимо таковы правила жизни и  игры.
Зимой надевали валенки, привязывали к ним  коньки….
Тем временем жизнь не давала расслабиться. За опоздание на работу человека судили, как уголовника. Налоги были жуткие.  Основная еда — обрат молока и хлеб. Спасал пруд и рыба из него…. Представьте, что семья должна сдать в государство 14 килограмм сливочного масла, причем совершено неважно содержишь ты корову или нет, и сколько душ в семье. Чтобы не платить дань по фруктам, жители вырубали во дворах фруктовые деревья и убирали заборы палисадов. Но фрукты детям нужны.  Выход был очевиден. Да! Мы  воровали виноград, яблоки, вишни в совхозных садах. Кто осудит, если мечта мальчишки обнести чей-то сад?
Однажды попались! Сторож - нестарый мужик направил  на нас ружье  и вел, как военнопленных довольно долго, но потом, видимо насытившись властью, отпустил. О пролитых нами слезах узнали наши старшие братья и отцы. Думаю, что Федя, так звали конвоира, пролил слез больше нас. Как не смотри  на  него, в фас или в профиль, рожа была долго  синей.
Помнится и забавный случай. Виноград сторожил старенький дед, но уж очень бдительный. Не успеем пробраться в виноградник, а его длинная палка уже рядом. Бежали, теряли парусиновые чювяки (так называлась обувь, изготовленная местным умельцем), а потом долго выковыривали занозы от  «каунчиков» (растущая в большом количестве  колючка, которую, как не бросай, она ляжет  жалом вверх).  Пришлось искать другие пути. Нашли! Есть  растение — «Перекати поле», которое с помощь ветра кочует по степи. Это большой, колючий шар, размером около метра в диаметре.  Отыскали мы такие шары и, прячась за ними, покатили к винограднику.  Хитрость опять не удалась. Катить то катили, а  ветер дул другую сторону, дед очень удивился…. 
Но мы  не были бы мальчишками, если  бы деда не победили, стали делится на две группы и демонстративно делать набеги, дедушка  быстро устал гоняться за нами и более того ушел с такой беспокойной работы.
Еще один хитро сделанный сторож был славен  тем, что  выбирал самые лучшие яблоки, затем прятал их в копну сена, с последующей  доставкой домой. Одноглазый бинокль (половина бинокля) помог разработать план, по которому одна ватага  шумит в саду, другая чистит копну от яблочек.
Не все сторожа ходили у нас во врагах, с ними не «воевали».  Принесем дедушку воды из колодца и долго слушаем рассказы: о прошлой жизни,  о войне. Странно было узнать, что Первоконную армию создал не Буденный, а Думенко.  Не верили мы, что красный маршал был заместителем Думенко, предал его и славу присвоил.
Когда уходили, сторож давал яблок и говорил:
—Приходьте, хлопци,  та воруйте яблочки,  а то пропадут под деревьями, то хоть вам польза будет….  Тильке  ветки не ломайте и як я буду пидходыть, убегайте. Та не забудьте  водицу мне приносить.
О набегах можно писать много, но не утомлять же читателя!

Бахча! В общем, не очень приятное место, если учесть, что хотелось быть на пруду, но надо  в жару полоть рядки растущих растений. Но есть в этом и вторая приятная  сторона— это сбор урожая. Представьте, что каждый волен выбрать  любой арбуз или дыню и тут же, на бахче, съесть его или выбросить, если он окажется несладким.  Жизнь полосатая штука.  Арбузы есть хорошо, но  собирать и носить,  с переполненным животом, сами понимаете, не сахар.  А еще огромную кучу арбузов надо разделить и перетащить домой…. А пруд  то ждет…. И сазаны там ловятся огромные….

Школа! После четырех классов, покидая начальную школу, уезжали из дома, чтобы до лета жить в интернате. Плохо, жрать нечего, но опять же весело.
 Валера Брыкунов, подвижный и шаловливый мальчишка, сидел на первой парте. Урок биологии вел старый  учитель Погибко Василий Трифонович,  звали его коротко, В.Т.  Он иногда заменял преподавателей, которые, по каким-то причинам  не могли вести занятия.
 Пока  В.Т. рассказывал о строении пестика и тычинки, Валера взгромоздил его очки на себя. Учитель сокрушенно хлопает себя по карманам, обследует свой лоб, но найти очки не может. Смешки в классе превращаются  в смех….
Нет, не забыл В.Т. проделку Валеры. Месть состоялась на уроке физики.
—Кто мне скажет, бензин горит?  — вопрошает В.Т.
Все понимают, что бензин горит, но чувствуют, что в вопросе подвох, молчат. Валера не может утерпеть, тянет руку!
—Отвечай Брыкунов.
—Горит, Василий Трифонович! — счастливо улыбаясь, выпаливает  Валера.
—Садись, Брыкунов! Двойка!
Класс притих, понять ничего не может, а Брыкунов бросается в «бутылку»:
—Бензин горит!
—Я сказал, не горит! Неси дневник, я тебе двойку напишу!
—Если бы бензин не горел, машины бы не ездили,  — упирается ученик.
—О, мерзавец, ты еще споришь! Сидишь,  штаны протираешь, воздух портишь и споришь? Неси дневник, я тебе за всю неделю по физике двойки напишу, — взъярился В.Т.
Четыре двойки гордо стали красоваться в дневнике,  в тех местах, где значилась ФИЗИКА.  Все ждали объяснения и оно последовало:
—Не бензин горит, а горят его пары, — глубокомысленно изрек В.Т.
Во  избежание неприятностей, никто спорить не стал о том, что пары бензина — это тоже бензин, но в другом состоянии….

Урок русского языка. По счету он шестой. В интернатской столовой завтрак скудный, и потому есть хочется всем. Павлик Гриненко отличался тем:  что был нежадным человеком.  Его мать работала в продмаге, часто и густо, присылала сыну колбасу.
У Пашки   не хватило сил дождаться окончания урока,  он развернул пакет. Запах колбасы завладел устремлениями учеников. Им не было дела к тому, что в это время, писал  на доске учитель. Паша раздавал колбасу. Так уж случилось, что  Миша Павлов провинился и отбывал свой срок в углу, рядом с доской. Запах достиг и его. Он соорудил из своих ладошек нечто похожее на ловушку. Паша вошел в сложное положение товарища,  бросил ему кусок, но промахнулся и попал в голову учителя. Класс ускорено покидали, сначала Миша, потом Паша и в стремительном полете за ними погналась такая желанная для всех  колбаса….

Девочки! Первая любовь, записки, вздохи разочарования….  Валя, Майя, где Вы?

Недавно был вечер встречи нашего класса, вернее, тех, кто жив,  и кого удалось отыскать…. Вместе искали дорогу в детство…. Решение единогласное: «Надо собираться  и звать его, и оно придет!!! Пусть даже во сне…».

ДЕТСТВО! ДЕТСТВО!
Куда ты  подевалось?
Как найти то место?
Куда же ты  умчалось?

Я  побежал бы за тобою!
Но исчез твой сладкий след.
Шел бы трудною тропою,
Но таких тропинок нет!

Все ты унесло с собою:
Грезы детства и мечты,
Заставляешь грустить порою,
Но хоть плач, не вернешься ты.

Никогда уж не вернется,
Детская, первая любовь,
Но пока сердце бьется,
Для неё есть место в нем!

ДЕТСТВО! ДЕТСТВО!
Куда ты  подевалось?
Как найти то место?
 Куда ты вдруг  умчалось?

К кассе вокзальной я поспешу, билетик до детства я попрошу….