Хрустальное сердце

Прерывистая трель телефонного звонка выдернула ее из задумчивости. Она сидела и размышляла какую фотографию ей поставить в рамку. Одна была верхом искусства. Черно-белая. Ничего лишнего. Ничего, что хоть на секунду отвлекало бы от ее глаз и легкой полуулыбки.
Фотограф запечатлел тонкую улыбку страсти. Как оказалось он и сам этого не ожидал, вышло случайно. Почти на грани фола. Как и все гениальное… Но на второй она была с Ним. Обычный цветной фон, как сотни бесполезных кадров, годами копящихся в бесчисленных альбомах. И не интересно, и выкинуть жалко. Вроде как страничка из прошлого. И все же она склонялась ко второму варианту – Он перевешивал все недостатки. Даже то, что фото было немного не в фокусе не могло уже изменить решения.
Она встала и вышла в коридор, чтобы поднять трубку, но немножко опоздала. Рядом со стационарным телефоном стояла ее мама и держала в руках трубку.
-         Это тебя, Настенька.
-         Спасибо, мам. Алло…?
Екатерина Сергеевна мило улыбнулась, тихонечко погладила дочь по волосам и удалилась обратно на кухню. Вот уже несколько лет вдова, она так и не пустила больше никого в свое сердце. Не было там больше места ни для кого.
Многие ищут человека, который примет этот подарок как величайший дар и будет хранить его как зеницу ока. Многие ищут…но не многие находят. Кто-то остается один, а кто-то устает и находит компромисс, обманывая тем самым себя. Оправдывая свою трусость.
Но иногда мало найти, нужно еще суметь распознать, не упустить. Екатерине Сергеевне повезло вдвойне. А сейчас она видела как ее дочь потихонечку влюбляется. И от этого в душе она сильно радовалась.
Слышно было как ударилась об аппарат телефонная трубка. И уже как-то глухо, почти не слышно, до нее донеслось как что-то упало и разбилось на сотни осколков. Где-то внутри кольнуло, и полная плохих предчувствий мать выскочила в коридор.
Там, сидя на коленях спиной к ней, Настя что-то собирала по полу.
-              Настя. Настя, что случилось, - но дочь не обернулась и не сказала ни слова. Лишь сильнее сгорбилась, сжалась. Мама подошла сзади и осторожное обняла. – Настенька…
-              Да, мама?
-              Что случилось, доченька?
-              Ничего, мама. Все отлично. – Она словно боялась повернуться лицом к матери. Старалась вжаться, уменьшиться, пропасть вовсе. – Ничего не случилось. Иди на кухню. Оставь меня одну, пожалуйста.
-              Но…
-              Я тебя прошу, - она повернулась лицом и только тут стало видно, что в ее глазах стоят слезы. Настя поспешно развернулась обратно, боясь почему-то смотреть в глаза матери. Она глянула на свои руки – из многочисленных порезов выступили алые капельки крови, смешавшиеся с острыми хрустальными осколками – тем, что осталось от ее сердца.
Больно. И пусто. Хотелось исчезнуть из этого мира, пропасть, раствориться и никогда не появляться на свет. Это нельзя описать. Каждый чувствует по-своему.
Но вот Настя собралась и продолжила собирать осколки своего сердца по паркету, стараясь ничего не упустить. Оставляя за собой на полу следы соленых слез и алых капель.
В комнате она осторожно высыпала то, что собрала на стол, и дала волю своим чувствам.
Екатерина Сергеевна не находила себе места. Она заламывала руки и не знала, что делать. Как помочь своему ребенку. Хотелось пойти, успокоить, прижать к себе, но она боялась сделать хуже.
Когда плохо – всегда хочется остаться одной, чтобы никто не видел твоей слабости, чтобы ты могла собраться с силами и сама переступить через этот барьер. Но на самом деле, втайне ото всех, даже от себя, хочется, чтобы кто-то помог. Хоть чуть-чуть. И Екатерина Сергеевна внутренне это почувствовала.
Осторожно шагая, она зашла в комнату дочери, медленно приблизилась к ней, боясь что та выгонит ее, и осторожно обняла, положив голову на плечо. Боль не прошла сразу. Но теперь Настя смогла поделиться ею. Она была не одинока.
На следующий день Настя рано утром ушла в институт, и мама заглянула к ней в комнату. На столе лежала бархатистая ткань, а на ней покоилось нечто…уродливое и не понятное. Сгусток кристальных осколков перемешанных с кровью и клеем. Это нечто пульсировало, будто старалось биться. Но ничего не выходило. А через мгновение эта масса рассыпалась на части.
Екатерина Сергеевна прикусила нижнюю губу и, медленно с сожалением качая головой, вышла из комнаты.
Настя каждый день, приходя домой, запиралась у себя в комнате и старалась слепить из хрустальных осколков что-то хоть издалека напоминающее сердце. Но каждый вечер, заходя в комнату она видела лишь груду осколков. Мама видела, что дочери все сложнее и сложнее пересиливать себя, и тогда она заглянула в себя.
-              Вот, - она зашла вечером в ее комнату, - оно, конечно, не такое красивое как было твое, но… - В глазах стояли слезы. Было жаль отдавать. Стирать все чувства. Забыть Его. Но она испытала на себе радость, когда ты любишь и живешь ради кого-то, когда ты видишь в глазах его радость от того, что вы вместе, когда нет ничего страшнее потерять все это. А у дочери не было возможности испытать это волшебное чувство на себе в полном объеме. Без этого ее жизнь была бы не полна…И она решилась на этот шаг.
На вытянутой руке слегка заметно пульсировало хрустальное сердце. Немного потертое, немного потрескавшееся, но живое и целое. Екатерина Сергеевна не выдержала и слезы побежали по лицу, оставляя за собой две прозрачные дорожки. Она долго над этим думала, но все равно было очень тяжело навсегда расставаться с тем, кто до сих пор жил в ее сердце.
- Ну бери же его!
Настя осторожно коснулась. Все позади. Вот оно. Боли больше не будет. Больше никому она не даст свое сердце, чтобы не разбить его вновь, чтобы больше не испытать на себе это мучительное чувство.  Она готова была уже схватить его, но подняла взгляд и…просто сжала мамину ладонь.
-         Нет, мама, оно твое. Там вся твоя память о папе.
-              Но…- Слова застряли в горле. – Как же ты? – Она не могла их подобрать, да еще и слезы… - Я уже… - Но Настя не слушала, она обняла маму и тихо прошептала, стараясь сама поверить в свои слова:
- Нет, когда-нибудь я найду того, кто соберет эти осколки воедино и тогда оно забьется с новой силой. А пока… - Настя грустно улыбнулась. – А пока я буду жить с разбитым сердцем…