Лед И Камень. Глава 6

Глава 6.
Очнулся я в каком-то полумраке. В бок уперлось что-то острое, попытался убрать мешающий предмет, но не смог! Руки связаны?
- Очнулся, охранничек? – справа от меня послышался шепот Лебедева.
- Володь, это мы где?
- В Караганде! Не видишь, что ли? Мы удостоились приглашения местных аборигенов. Кто знает, может быть, сто тысяч лет назад «добро пожаловать» так и выглядело… - по черепушке и к себе в норку.
Я попытался оглядеться. Похоже на землянку. Из земляных стен торчали обломанные концы корней деревьев. Землянка вырыта длинным овалом, нора длиной метров в десять, наверное. К нам спиной, греясь у очага, сидело несколько туземцев. Дым уходил в оставленное отверстие в крыше. Если похрюкивание и рычание принять за речь, то соплеменники мирно беседовали, не обращая на нас никакого внимания.
- Это что - людоеды?
- Вполне может быть. Девчонок подальше от нас убрали. Вон они у костра связанные лежат. Все наши мешки перепотрошили, гады.
- Как ты, Володь, десантник двадцать первого века…
- Уж чья б корова мычала… Я даже до молотка дотянуться не успел, как наркоз Пирогова схлопотал.
- Наркоз Пирогова?
- Волков! Не тупи, а? Дубинкой по башке получил так же, как и ты. Только моя голова крепче оказалась. Но, похоже, нас убивать пока не собираются.
- Угу, пока откормят…
- Размечтался!
- Стоп! А Мишка где?
- Слепой? Вон он, вместе с ними у огня сидит.
- Чего?!
- Того! И я про то же… Странно. Я так думаю, что пока мы с тобой в отключке были, юнгу нашего пригласили за «стол переговоров». А нас, чтоб мы спросонья дел не натворили, хорошенько связали.
Мишка обернулся в нашу сторону.
- Ребята! Вы очнулись уже?
Я сплюнул.
- Ты на чью сторону переметнулся, гад?
То, что произошло дальше – это надо было видеть! Мишка хрюкнул, указывая туземцам на нас, затряс головой, руками сделал несколько жестов и опять хрюкнул. Полиглот, твою…
Самый рослый из аборигенов вдруг вскочил, рыкнул, потрясая кулаками в воздухе. Схватил какую-то палку с заостренным концом и угрожающе ткнул несколько раз в нашу сторону. Каждый тычок сопровождал гортанным «х-х-э!».
- Ноги и руки связаны, а то б я ему показал бы «хэ»! – сказал Лебедев, пошевелив плечами, попытался освободить руки.
Мишка замер, прислушиваясь к хрюканью одного из оставшихся за костром, затем, как я понял, «перевел»:
- Я попросил, чтобы они вас развязали. Но старейшина сказал, что вас не развяжут, если вы не согласитесь… короче, они приглашают в свое племя.
- Ты что – уже по их «фене» соображаешь? – Спросил я и тихонько присвистнул то ли от удивления, то ли от уважения.
Студент пренебрежительно махнул рукой.
- Ничего сложного! В основном однослоговые слова, да жесты. Я тут с ними всю ночь сижу, пытаемся понять друг друга. Вроде нормальные, без кровожадных наклонностей. Племя у них небольшое. А напали на нас из-за огня. Здесь огонь просто так не отдают – захвати угольки, а уж потом, если хочешь, веди переговоры.
- А этот чего тогда здесь «дирижирует»? – Лебедев подбородком указал на рослого аборигена, который все еще стоял с поднятым копьем и, глухо порыкивая, переводил взгляд то с Мишки, то на нас.
- А-а этот… он, это самое… ну, хотел наших девчонок забрать. Я ему сказал, что они ваши. Ленка – Димкина, а Катя, Володь, твоя. У них, если женщина свободная, то любой может забрать ее себе просто так, вот я и сказал…
- Глаз не успеешь закрыть, как очнешься женатым. – Прокомментировал я.
- Ну, и? – Спросил шеф, не отводя глаз от «рослого».
Мишка почесал за ухом.
- Ну, подраться придется…
- Насмерть?
- Да не… как я понял, достаточно нос разбить. У них народу вообще мало, насмерть промеж собой не бьются…
- Нос, так нос…
- А Димке придется драться с ним – Мишка указал на одного из сидящих за костром. Я только сейчас понял, что с меня за все это время не сводил тяжелого взгляда один из бородачей. Оценивая мощные бицепсы, которые угадывались под волосяным покровом, в уме прикидывал, а не проще ли мне «развестись» с Ленкой…
- Володь, а ты можешь обучить парочке приемов, пока еще не рассвело?
- Дим! Мне ль тебя учить, где у мужиков самое слабое место? Удар ногой туда, а потом коленом по сопелке, делов-то!
- Тебе легко говорить…
- Не дрейфь! Пусть только развяжут, а там я им такую дуэль покажу! Мих, а сколько их вообще?
- Думаю, что человек сорок, не больше, если детей не считать. Но мужиков мало, в основном женщины. Я прикинул, кого успел увидеть – пятнадцать мужчин, остальные старики, женщины и дети. У них тут еще пара землянок есть. А здесь жилище семьи старейшины. Племя у них маленькое, смешанное из нердов и сапов. После зимы без огня не многие выжили. Мы со своим огнем для них, как манна небесная.
- Из кого смешанное племя? – не понял я.
- Ну, до них сложные слова не доходят, путаются. Вот я и сократил – неандертальцев назвал «нердами», а сапиенсов – сапами. Вроде поняли…
За очагом послышалось нетерпеливое похрюкивание. Мишка встрепенулся.
- Спрашивают – готовы ли мы вступить в их племя. Я как понял сейчас здесь весна, с юга скоро припрутся большие племена сапов и нердов, и им нужны люди. Если мы не согласимся, они нас «того», а девчонок заберут.
«Рослый» вдруг схватил Мишку за волосы, потянул за шевелюру, отгибая шею, а острие копья подставил под скулу студента.
- Э-э! Ты чего? Мишка, скажи им, что мы согласны! А с этим типом я после сам поговорю! – Прокричал Лебедев, попытавшись встать.
В это время я развернулся и нащупал то, что мне постоянно кололо в бок. Складник! Куртка задралась и складной нож, лежащий в кармане куртки, уперся рукояткой прямо промеж ребер. Руки связаны спереди, и мне ничего не стоило достать нож, развести лезвие. Хорошая сталь (плохого не держим!) за считанные секунды перерезала путы мне и Лебедеву.
Володя по-бойцовски, со спины на ноги, вскочил и принял стойку.
- Э, мразь, Мишку отпусти!
Я встал рядом с Лебедевым, вытянул перед собой лезвие складника, пусть нож и не выглядит внушительно, но хоть какое-то оружие.
«Рослый» отбросил Мишку в сторону  и замахнулся копьем в нашу сторону. Люди, сидящие у костра, подскочили на ноги, похватали дубины, палки с заостренными концами. Мишка, едва удержав равновесие, чтоб  не попасть в огонь, начал отчаянно жестикулировать и что-то объяснять аборигенам.
- Я им сказал, что мы готовы вступить в их племя – пояснил студент нам, после того как услышал в ответ череду похрюкивания и рычания.
«Рослый» с недовольным видом отбросил копье в сторону, кивком головы с одновременным захватывающим воздух жестом руки, прорычал что-то Лебедеву и вылез из землянки.
- Я так думаю, что зовет на разборку. – Задумчиво проговорил Лебедев, обернувшись ко мне. – Мишка прав, жесты и мимика у аборигенов выразительны, понятны и без слов. Ты, Дим, вот что… отдельно от Мишки и девчонок не сиди. Кучкуйтесь. Неизвестно еще как сложатся обстоятельства. Хорошо? Вот и ладненько. А я пойду пока поговорю с этим… волосатым Рембо.
Лебедев направился к лазу из землянки, по пути заворачивая рукава. У выхода обернулся, помахал рукой, негромко вымолвил:
- Я ненадолго…
Не теряя времени, я тут же переметнулся к девчонкам и позвал Михаила. Освободил Ленку и Катю от каких-то сухожилий, которые служили у аборигенов в качестве веревки. Девчонки были до такой степени испуганы, что не могли даже выдавить из себя ни слова, ни слезинки. Что ж, понятная ситуация… А вот Мишка держался как-то слишком уж уверенно и легкомысленно, несмотря на то, что всего минуту назад был на волоске от смерти. Лена и Катя прижались друг к другу, скукожились, поджав руки и ноги.
- Ну, студент, рассказывай! – обратился я к Мишке.
Михаил пожал плечами.
- А чего рассказывать? Из наших попыток понять друг друга, я только понял, что мы им очень нужны. За зиму сильно ослабло их племя. Вот тот старый сап, что с ободком из когтей на лбу, видишь? Этот у них за старейшину. Он больше всех стоит за нас, как я понял. А вот нерд, у которого клыки висят на шее – это, похоже, шаман. Дурной какой-то… Он против нас. Кстати, это с ним тебе драться за Ленку. Клыки длинные, думаю, что когда-то шаман побил в одиночку саблезубого тигра. Так что, ты с ним поосторожней…
- Блин… Мишка! Я всегда знал о твоей способности вселять надежду… Видел какие у него ручища? А кулаки – и каменного топора не надо. Может, мне его интеллектом пришибить, а?
Мишка мотнул головой.
- Зря мы неандертальцев тупыми считали! Этот гад самые каверзные вопросы задавал. Умный. Может, умнее и меня будет… Даже наших несколько слов сходу уловил.
- Ну, умнее тебя быть не сложно…
- Кстати, он твои очки примерял – очень они ему понравились. Я сказал, что ты у нас в качестве шамана, потому у тебя и есть волшебные глаза.
- Угу, ты меня еще к нему и в конкуренты причислил, то-то шаман меня невзлюбил. Спасибо, студент! Жив останусь, ох и отблагодарю-ю!
- Да ладно, не стоит…
- Что-то Володька долго. Если и его пришибли, то мне вообще – хана! И как вы будете без нас? А, студент?
- Да никто никого убивать не будет! Точно тебе говорю! Нужны мы им.
- Угу, нужны… в качестве стейка с кровью…
 Не знаю почему, но я успокоился, стало на все наплевать, и теперь мог спокойно оглядеться. И должен был с Мишкой согласиться – зря мы первобытных считали несообразительными полуживотными. Землянка вырыта с умом, есть ниши для клади и снеди. Я заметил даже подобие кровати, выложенное из тонких стволов и сверху уложенное лапником. На лежанке, расположившись рядком, посапывали, накрытые кусками шкур, чада аборигенов. Очаг выложен известняком, возле огня аккуратная кучка хвороста. Шаман и старейшина сидели напротив друг друга, и я так догадываюсь, что это уже является зачатком противопоставления духовной и светской власти. Цивилизация! твою… Прямо над нами, с потолка землянки свисают вязанки грибов, какой-то травы, корней, куски вяленой рыбы и мяса. Кто знает, может, среди этих съежившихся кусков есть и человечина? От этой мысли мне все равно, что снежок за шиворот сунули. Мерзко до дрожи. Да еще этот запах затхлости и немытых тел…
 Я с надеждой глянул в сторону лаза из землянки. Как ты там, Лебедев? И шеф словно услышал мои мысли – заледеневший кусок шкуры шевельнулся, явив на фоне посветлевшего мирка Володю.
- Ребята! Чего расселись? Наверху день уже вовсю разыгрался. На выход! Мишка! Скажи их главарю, что беседовать будем на свежем воздухе. У меня мозги не варят для делового разговора в этой вонючей норе.
Пять воинов, что сидели у огня вскочили, схватившись за дубины и заостренные палки, шаман и старейшина остались сидеть на месте, словно и ничего не случилось. Спустя минуту старейшина махнул рукой и грозно рыкнул на вскочивших соплеменников. Шаман же что-то недовольно пробурчал. Воины отошли в сторону, освобождая нам проход к выходу из землянки.
- Дисциплина! – с уважением прокомментировал я, подталкивая девчонок к выходу. Мишка же, тем временем, пытался шаману и старейшине перевести требования Лебедева, хрюкая и показывая в сторону лаза.
Выйдя наружу, я с удовольствием заметил, как утренний воздух обжигает легкие. После затхлости земляник, даже немного опьянел от избытка кислорода.
Солнце успело встать над горизонтом и нагреть озябшую за ночь землю. Даже пар изо рта не шел! Не иначе, как на первобытную весну пробился первый «плюс».
Но поразила меня вовсе не первозданная идиллия. На опушке, вокруг которой расположились холмики землянок, штабелями валялось с десяток воинов-аборигенов. А в центре – две аккуратные кучки, в одной – дубины и каменные топоры, а в другой – переломленные пополам «копья».
И тут я вздрогнул. Выползший из землянки Мишка, увидев последствия «разборки», вдруг включил музыку на своем смартфоне. Услышал, наверное, пострел, как вчера Лебедев упомянул о зарядном на солнечных батареях. Теперь-то заряд можно и не экономить? Не знаю, чем руководствовался Мишка, но песня к представленной картинке очень даже подошла. Из динамика телефона шел голос Лепса, «песня императора»: «… Когда меня выбирает народ!.. Когда меня выбирает народ!.. Когда меня выбирает народ!».
Лебедев встречал нас, широко расставив ноги, скрестив руки на груди. Ну, не дать, не взять – его величество Бонапарт! Довольная лыба, а под засученными рукавами играют ядра бицепсов. МолодцА! Что и говорить…
Из землянки на свет божий показались воины, старейшина и шаман. Воины опасливо косились на Мишку, со стороны которого неслись звуки мелодии, старейшина с уважительным почтением вглядывался в черты Лебедева. Шаман же из-под тяжелых надбровных дуг бросал изумленный взгляд на поверженных соплеменников.
- Выключи! – приказал Володя Мишке. – Поработаешь пока толмачом, коль нашел с аборигенами общий язык.
Затем обратился к старейшине.
- Значица так! Как видите, пришло наше время ставить условия. Нас не интере… - Лебедев вдруг споткнулся на полуслове. Шеф даже раскрыл рот, выпучил глаза.
Я проследил за его взглядом и сам раскрыл рот от удивления. Опаньки… Бегу к собранным в одну груду нашим вещам. Вытащил из кучи «трофеев» дикарей свой фотоаппарат. Работает? Работает… Навел объектив… увеличил… Та самая вершина, с которой мы впервые узрели первобытный мир, оказалась сплошь заполнена множеством дикарей. Я насчитал сто, а дальше считать наскучило. На самой верхушке горы стоял, судя по сутулости, огромный нерд. Вожак вновь пришедших потрясал каменным топором и низким гортанным криком оглашал мир о появлении нового властелина.
Лебедев отобрал у меня фотоаппарат, увидев толпу нердов, присвистнул. Затем с виноватым видом посмотрел на нас и проговорил:
- Ребята, я так понимаю, что наш ультиматум и возвращение откладываются на неопределенный срок…