Чужое лицо

   Платон стоял у зеркала, менял прически, делая себя: то умнее, то глупее, но лишь бы ни быть таким, каким его помнила Эльвира по ночному клубу. Наконец, он зачесал волосы на другую сторону. Почти удовлетворенный своим внешним обликом, Платон выглянул в окно сквозь занавеску, и отскочил от окна: во двор вошла Анфиса с маленьким сыном! Он готов был вылезть через трубу и в качестве черта скатиться с крыши с той стороны дома в пасть к соседнему волкодаву, чей лай мешал ему ночью спать, но он вернулся к окну.
   Лиана направила Анфису в гостевой домик! А куда она еще могла ее направить?
   Анфиса, увидев в гостевом домике нервного Платона, не удивилась. Она почти была уверена в том, что он здесь!
   — Привет Платон! Женя смотри, твой папа нас уже здесь ждет!
   Ребенок подбежал к отцу, и как-то быстро оказался у него на руках. Платон с сыном на руках подошел к зеркалу, и ему показалось, что у него прежнее лицо, и что лицо сына напоминает его маленькую копию. Совесть от двойного испуга уснула и его не мучила. Иногда Платону снилось, как из его руки вылетает нож и вонзается в спину Платона, удивительно, но даже во сне у него было ощущение, что он не убил его своим ножом!
   Нет, Платон был почти уверен, что Самсон остался живым! Да, он его ранил, но не убил! Что касается охранника Эльвиры, то тут была борьба, тут была угроза жизни, его личной, свободы, здесь его совесть практически спала с самого дня побега от Эльвиры. Платон дернулся всем телом и вновь посмотрел в зеркало, но своего лица он словно не заметил, и смотрел только на Женьку, потом он резко отвернулся от зеркала и поставил ребенка на пол.
   — С приездом, Анфиса!
   — Спасибо, что заметил, — откликнулась Анфиса, наблюдая за его внутренней борьбой, буквально написанной на его лице.
   — Вы надолго приехали?
   — Как получится. А ты надолго здесь, Платон?
   — Я здесь работаю в техническом колледже.
   — Неплохо устроился, нас недельку потерпишь, потом мы уедем.
   — Анфиса, давай переедем на эту неделю в другое место, здесь нам втроем будет тесно.
   — Ты, что богатый?
   — Нет, — он вспомнил о деньгах Флоры.  —  Но на неделю можем снять жилье лучше, и ближе к морю, а потом зарплату получу, мне хватит.
   — Согласна, — сказала Анфиса.
   Платон посмотрел в окно: Эльвиры во дворе не было. Он сбросил свои немногочисленные вещи в сумку, взял сумку, и они вышли из двора, открыв двери в воротах, не сказав хозяйке ни слова. Лиана услышала стук двери, она была почти уверена, что все семейство покинуло ее дом и двор, но с места не сдвинулась. За воротами они вздохнули свободнее, и Анфиса поняла, что не хочет уезжать без Платона домой, и в то же время понимала, что детектив Миша в покое их не оставит. А это было совсем непонятно.
   — Платон, надо снять жилье на длительный период, мы с тобой останемся, — сказала Анфиса бодрым голосом.
   — Анфиса, не спеши, не смеши, давай неделю проживем, а там видно будет.
   Они сняли номер в новой гостинице, но не Янтарный, однако все местные удобства были гарантированы. Одно к одному, они отдохнули, умылись, переоделись и пошли в местное кафе.
   На первом этаже в фойе гостиницы они увидели дядю Сидора! Анфиса закусила нижнюю губу от неожиданности, а Платон присвистнул, один Женька обрадовался, он вырвал руку из руки матери и побежал к дяде Сидору!
   — Вот те раз! — воскликнул Платон и повернул назад в номер за своими вещами.
   Анфиса пошла за ним. Платон ее резко остановил, покачал головой и почти побежал за своими вещами в номер. Женька уже сидел на коленях дяди Сидора и что-то ему оживленно говорил. Через пару минут мимо них пробежал Платон со своей сумкой, они его не останавливали. Анфиса была уверена, что он побежал к Лиане. Дядя Сидор снял янтарный номер, а кто бы в этом сомневался! Оплаченный Платоном номер, остался не занятым в первую ночь. Что стало с янтарными часами, которые Анфиса приобрела вместе с Платоном, не понятно, но они не полюбили ее в паре с дядей Сидором.
   Возникало ощущение, что янтарные часы оттаскивают ее от него, они не давали ему к ней приблизиться. Мало того и Женька не мог подойти к нему. Ночью особенно сильно ощущалось поле недовольства в комнате. Комната и весь янтарный номер, словно поставил целью выгнать из себя Анфису и Женьку.
   Утром Анфиса с сыном покинули временный приют, и пошли в номер, снятый Платоном. Он сидел один в номере и смотрел на дверь.
   Когда Анфиса с Женькой вошли в номер, он вскочил с кресла:
   — Обязательно надо было ночевать в его номере!?
   — Но ты ведь убежал сам!
   — Я вернулся.
   — И мы вернулись.
   — Мир?
   — Мир, — сказал Анфиса, и поцеловала его впервые за длительный период.
   А Родион привез эту редкую березу. Анфиса проработала внешний вид гарнитура, и сказала, что он принадлежал потомкам боярыни Морозовой. Ей поверили. Анфиса, посмотрев на полуфабрикаты, вызвала Степана Степановича. Он похудевший, но счастливый явился перед ее глазами, и вскоре запустил в производство комплект мебели на бывшей своей фирме, в результате каких-то махинаций, в которых сквозило имя Виктора, фирма стала принадлежать ему, но суд вернул ее Степану Степановичу, когда Анфиса приложила к этому руку.
   Селедкин довел новый комплект с головами птиц до изумительного совершенства. Мебель сияла красивой поверхностью, сияли головы птиц на подлокотниках кресел. Все вздохнули, словно последнее время они и не жили на этой земле, а просто существовали без любимого дела.
   И еще Мухин понял, почему Виктор преследовал Зинаиду, ведь именно она обнаружила мертвым Самсона! И ему все казалось, что Самсон был еще жив, а ее промедление вызвало его смерть.
   Платон пошел к другу Родиону и покаялся ему в убийстве любовника своей жены... Родион предложил ему немедленно уехать в экспедицию в одно интересное место, где люди видели НЛО. Оказалось, что они оба в этот момент были в отпуске, и, следовательно, никто их искать бы не должен. 
   Родион за вторичный переезд из квартиры в квартиру, сорвал деньги с Инессы Евгеньевны, и поэтому мог помочь другу детства уехать в медвежий край на пару недель. Бумажник у Платона был при себе, проблем с документами не возникло.
   Они ночью покинули город на поезде.
   Платон и Родион сошли с поезда раньше на одну остановку, им все равно некуда было идти.
   Продукты у них были те, что Родион припас для похода на одного себя, прикупить продукты на Платона они не успели. Значит, им надо было подумать о маршруте, на котором бы были населенные пункты с магазинами.
   Друзья углубились в тайгу. Пошел снег. Это летом то! Но скоро растаял.
   Платон плохо переносил лес. Он был горожанин до мозга костей, и в лесу вел себя, как загнанный зверь. Он готов был вернуться домой и сдаться.
   Родион отговаривал Платона от самопожертвования. Он говорил, что в тайге жить можно, надо только привыкнуть к новым условиям существования.
   Шли они тропами, как звери; прятались от встречных людей и на контакт ни с кем не шли. Продукты таяли, кушать на свежем воздухе очень хотелось, а еды было мало для двух взрослых мужчин. Родион предложил Платону забить ножом: кабана, зайца, да кого угодно, лишь бы что-нибудь съесть.
   Спички, зажигалки у них были. Палатка у них была одноместная. Был один спальный мешок. Оставалось для сносного существования разжечь костер, и приготовить пищу.
   От сильного голода Платон метнул нож в утку. Птица упала. Они долго искали место, куда упала птица, и ели ее нашли. Они жалели, что у них нет с собой собаки.
   Утку съели друзья за один присест и крепко уснули.
   Проснулись они от странных шорохов.
   Девушка с ружьем за плечом, в высоких резиновых сапогах, в штормовке и джинсах, палкой пыталась притушить их костер.
   — Чего спите, а костер не потушили? Ветер дунет, ни вас, ни леса не останется.
   — А ты, кто? Лесничий? — спросил Платон.
   — Нет, дочь лесничего. Утку съели? Где разрешение на отстрел? Вы откуда и куда?
   — А без вопросов можно? - спросил Родион.
   — Можно, но тогда сделайте так, чтобы я вас здесь больше не видела.
   — Этого мы обещать не можем, — сказал тихо Платон.
   — Тогда я сообщу о вас, куда следует. Вдруг вы преступники. По тайге в нашем районе объявлен план перехвата двух мужчин, а вас, как раз двое мужчин.
   — Мы приличные люди, точнее инженеры в отпуске. Меня зовут, впрочем, неважно, как меня зовут. Девушка, вы лучше подскажите, как можно выбраться из сей великолепной тайги? - спросил Платон.
   — Поверю вам. Очень вы похожи на городских, столичных жителей. Если пройдете метров пятьсот по просеке, то выйдите на узкоколейку. Поезд ходит раз в сутки.
   — Так вы на этом поезде приехали? — спросил Родион, которому очень понравилась дочь лесничего.
   — Да. Мне сказали грибники, что вас видели. Я приехала посмотреть, какие вы птицы залетные, и чем занимаетесь.
   — А домой завтра вернетесь?
   — У меня здесь еще есть дела. Мне необходимо обойти лес. Дело в том, что к нам чужие волки зашли.
   — Вы волков не боитесь? — продолжал задавать вопросы Родион.
   — А, что делать? Надо.
   — Не бросайте нас! — взмолился Платон.
   Слова о волчьей стае его испугали.
   — Я бы вас в полицию доставила, уж очень вы напоминаете тех, на кого перехват объявлен, но у нас в радиусе ста километров полиции нет.
   — А откуда вы знаете про перехват, если полиции нет?
   — На почту присылают словесное описание тех, кого разыскивают. Почтальонка лесников предупреждает. У нас тут свои связи.
   — А нас не боитесь? Ведь мы похожи на словесное описание, вы сами это сказали, - спросил Платон.
   — Особенно ты! Признавайся, кого пришил? — девушка наставила ружье на Платона.
   — Кого? Любовника жены ножом в спину убил, — и он вытащил нож, потом нажал на кнопку.
   — Да, серьезное оружие. Я предлагаю перемирие, а ваши слова принимаю за шутку. Разойдемся красиво, - предложила девушка  без страха в голосе.
   — Девушка, но вы теперь много знаете, а здесь тайга, — стал запугивать ее Родион.
   — Отец знает, где я. Имейте это в виду! Вас найдут.
   — Зачем вы свалились на нашу голову? — взревел Платон, шлепая ладонью комаров на своем лице.
   Родион с дочкой лесника пошли вперед вместе.
   Платон шел сзади, отставая от них с каждым шагом все больше. У него был свой рюкзак. Он решил просто от них уйти в неизвестность.
   Влюбленный Родион отводил душу с девушкой интересной ему во всех отношениях.
   Платон остановился за сосной, а потом ушел в другую сторону... Он чему-то успел научиться у Родиона. Вечером он зажег костер, испек пару картофелин, съел, их как пирожные и уснул.
   Сквозь сон Платон слышал крики, словно его звали, но откликаться не стал.
   Крики смолкли.
   Утром Платон продолжил путь. Он весь был покрыт укусами комаров, но об этом старался не думать. Он шел по солнцу, чтобы не делать круги по лесу. Он смотрел на мох на деревьях, вспоминая, с какой стороны деревьев он растет. Он вообще вспоминал все, что слышал о жизни в лесу. Через пару суток ему попался пустой домик охотника без запасов еды, но зато с крышей.
   Пошел холодный дождь. Платон чувствовал себя в безопасности. Он научился собирать грибы и ягоды, ел их жадно. Он пытался жевать корешки трав. В домике Платон остался жить, понимая, что идти ему некуда, потому что его ищут. Лицо молодого мужчины заросло щетиной. Он стал похож на кого угодно, только не на себя: интеллигентного в прошлой жизни мужчину.
   Родион через пару недель вернулся в город, не избежав вопросов и допросов Мухина. На все вопросы Родион отвечал одной короткой фразой:
   — Платона не видел. В отпуск ездил один.
   Мухин возразил:
   — Вы вместе брали билеты на поезд!
   — Это совпадение случайное. Рядом со мной ехал в поезде мужчина, но это был не Платон.
   Родион выкручивался от всех вопросов как мог, зная одно, что Платон остался в тайге по своей воле, а тайга она огромная.
   Платон сел в поезд. Вид у него был лесной, похож он был на лесовика, запах от него шел, как от костра. Люди от него в сторону отодвигались. Улыбнулась ему проводница. Она его узнала, и сказала, что если у него сохранился прошлый билет, то пусть он посмотрит номер. Возможно, что он выиграл в железнодорожной лотерее. Так не бывает, но Платон действительно выиграл 2 миллиона рублей. В вагоне все ахнули. Пришел, как чудище болотное, и такие деньги ему с неба упали. Получил Платон деньги и улетел жить в небоскребе, после жизни с мышами на поляне, захотелось ему от них повыше забраться.
   Анфиса, не избалованная помощью Платона в отношении ребенка, словно не замечала его отсутствие. К ней в квартиру приходили люди с собакой, доказывая ей и себе, что погибший Платон, был у порога ее квартиры. Но даже собака не шла внутрь квартиры, потому, что там его следов не было!
   Детектив Мухин решил, что убийство произошло на лестничной площадке, тем паче, что двери двух квартир были расположены рядом, а супруги на момент убийства жили отдельно.
   Анфису с ребенком перестали тревожить.
   Платон выехал из города, но в тайгу не поехал. Он прекрасно знал способы проверки его отъезда, поэтому честно купил билет на поезд, уезжающий в горы. А сам на попутной машине проехал остановку поезда в южном направлении, потом купил билет на проходящий поезд и уехал в город Кипарис, расположенный на берегу моря. Но до города Кипариса он доехал не сразу, а сошел на большом железнодорожном узле, сел на автобус, и на попутной машине доехал до павлиньего заповедника, купил там три пера павлина, и приехал в маленький город Абрикосовку. Платон поселился у старенькой хозяйки.
   Сентябрь вдали от шума городского и бичевания собственной совести был в его распоряжении. Он ходил по маленькому городу, купался в прохладном море. Не зверь Платон, но от ревности его сильно вело, вот и довело до берега моря. А, что ему здесь делать? Сентябрь, первая его половина, народ есть, но уже не тесно на пляже и в столовой. Сотовый телефон он выбросил, а новый и покупать не стал, разговаривать ему было элементарно не с кем. Скучно - жуть, да и денег на веселье не было, большую часть денег он отдал Анфисе!
   Зачем он Анфисе деньги отдал? Обошлась бы, а ему в Абрикосовке на что жить? Он посмотрел на наличие документов: паспорт, диплом, находились у него. А, что он может делать? Он обычный безработный инженер, на пляже такие люди, как он не нужны. Пойти моряком? Но он не плавал, и море не чувствовал, проще говоря, не понимал. Платон дошел до маяка, но маяк был огорожен забором, и рядом с ним ходили люди в военной форме. Тогда Платон решил зайти в пансионат Павлин и устроиться на работу сантехником. Он прошел к директору пансионата, который зевал от полноты чувств или от их полного отсутствия.
   — Господин директор, мне работа нужна, любая, я бывший инженер, хочется здесь пожить для поправки нервной системы и дыхательных путей, но денег нет, — начал свою вступительную речь Платон, узнавший у охранников имя директора, но, забыв его употребить.
   — Много таких безработных здесь за лето проходит, чем меня можете удивить?
   — Я могу сделать из пустого места антикварную мебель.
   — Забавно. Как это? Понимаешь, моя жена Лиана ездила в гостиницу, жила в Янтарном номере, так через двадцать минут сбежала, оставив в номере жемчужные бусы. Только деньги зря заплатила за трое суток.
   — Я знаю этот комплект, сам со своей женой купил Янтарные часы из этой коллекции в одном маленьком домике, проездом на юг.
   — Вот оно как! Слышал я про эти Янтарные часы, моя Лиана от них и сбежала. Они, что на самом деле обладают мистической силой? Они на самом деле исторические?
   — Не без этого! Мы с женой нашли в них бумажку, точнее медную пластину с датой изготовления, и еще бумажную записку. А мистикой они точно обладают.
   Мать моя раньше занималась антикварной мебелью.
   — А почему тебя она выпустила из дома без денег?
   — Жене отдал деньги, у нас маленький ребенок.
   — У нас нет детей, — вздохнул директор. — Я понял кто ты, но не понял, зачем ты мне нужен. У меня в пансионате нет антикварных номеров. Слушай, в нашей Абрикосовке есть училище, шел бы ты в него преподавателем работать. Я вижу, что ты крутишь у меня перед носом своим техническим дипломом! Сейчас как раз занятия скоро начнутся! Им специалисты нужны всегда! А мне с таким дипломом люди не нужны.
   — А, где это училище?
   — Училище, типа колледжа, находится в центре Абрикосовки. А жить тебе есть где?
   — Есть.
   — Как всегда без удобств?
   — Это уж точно, но мне другое жилье пока не осилить.
   — Устроишься, заходи, потолкуем, — сказал, улыбаясь, директор. Видимо, ему этот молодой мужчина чем-то понравился, хоть и заметил у него злой блеск, когда говорил ему "нет".
   Платона взяли преподавателем в техническое училище, или, как теперь называют технический колледж, и предложили комнату в общежитие, но он отказался. Платон не ожидал, что он так быстро устроится на работу, но стоило ему сказать:
   — Меня директор пансионата Павлин рекомендовал к вам на работу преподавателем! — как его тут же взяли на работу.
   Вскоре он получил от директора приглашение на домашний обед. Лиана постаралась все приготовить по высшему разряду, то есть максимально вкусно и красиво. Разговор об антикварной мебели Лиану и Платона так увлек, что директор, съев, все самое вкусное, покинул комнату, оставив их двоих, а сам лег и уснул.
   Лиана и Платон сидели с двух сторон мраморного стола в кожаных креслах и щипали виноград. У него возникла мысль, что такое в его жизни уже было! Да у него дома почти такой мраморный стол, и похожие кресла и мать для гостей всегда покупала виноград. Он вздрогнул и посмотрел на Лиану, перед ними сидела ухоженная блондинка, без признаков возраста.
   — Простите, Лиана, а оплата за Янтарный номер уже прошла? А то бы съездили с вами. Посмотрели на все вдвоем.
   — Поздно, прошло уже несколько дней. Тоня заставит платить за каждый час.
   — Поехали, у вас есть машина, а я за экскурсионный час смогу заплатить.
   — А почему бы и нет! Я готова, поехали.
   — А далеко ехать?
   — Двадцать минут на машине.
   Лиана и Платон подъехали к гостинице. Номер был настолько дорогой, что клиенты в него не ломились. Они его сняли на час, что оказалось весьма значительно для бюджета Платона. Оба одновременно зашли в широко раскрытые двустворчатые двери, и оказались в Янтарной гостиной. Одновременно они присели на два антикварных стула. Лиана посмотрела на славянский шкаф. Она вздохнула, и посмотрела на Платона, ожидая его реакцию. Мебель стояла мирно.
   — Платон, а что если эта мебель излучает мистику только на одного человека, а в присутствии двух — она смирная?
   — Нет, Лиана, меня этот славянский шкаф уже всасывал, не думал я, что с ним встречусь еще.
   — Что, значит всасывал? Вы могли просто в нем спрятаться.
  — Правильно рассуждаешь, а у тебя цифровой фотоаппарат со вспышкой есть? Очень шкаф его обожает.
   — С собой нет, но я все могу зарисовать по памяти, а с вами не страшно!
   Только Лиана это проговорила, как заскрипела нижняя дверца шкафа и из нее выбежала мышка, белая и красивая. Со скрипом открылась единственная дверца Янтарных часов и из них выбежала белая и пушистая кошка. Кошка побежала за мышкой, они стали бегать между ножек стола, стульев и людей.
   — Лиана, а что если и прошлый раз вас эти мышка с кошкой напугали?
   — По идее их здесь не должно быть.
   Кошка и мышка исчезли среди мебели или в пространстве.
   — Нам они померещились, здесь никого нет,  — сказал тихо Платон.
   В этот момент подломились ножки стола, и он плашмя упал на пол.
   Лиана нагнулась поднять стол.
   — Платон, здесь разбитая бутылка водки у ножки стола, — шепотом проговорила она.
   Он нагнулся над ножкой стола, сзади на него упали янтарные часы, вместе с деревянным корпусом. Мужчина попытался поднять часы, но потерял равновесие, прокатившись, по разлитому напитку из бутылки. Часы ровно легли на Платона.
   Лиана попыталась к нему подойти, но мимо нее быстро пробежали кошка с мышкой, и она сама упала, ударившись щекой о Янтарь на корпусе часов. На секунду она потеряла сознание. Через час в комнату постучали. Женщина в белом фартуке открыла дверь, заглянула в комнату. На полу лежали: мебель, люди и опять мебель, сверху сидели кот и мышь. Она погрозила кошке пальцем, и та спрыгнула с пирамиды, под шкафами задвигались люди.
   — Что с вами, вы живы? — елейно спросила служащая гостиницы.
   — Кто жив, а кто нет, — поднялась Лиана с пола.
   Две женщины подняли янтарные часы и дали возможность подняться Платону.
   — Спасибо, выручили! А час веселья уже прошел?
   — Ваше время вышло, с вас причитается доплата.
   — За что? За эту мебель, которая падает?
   — А здесь разве, что–то  упало? — спросила горничная.
   Лиана и Платон оглянулись вокруг себя: все стояло на своих местах. Янтарные часы безвинно показывали, что прошло два часа и надо доплачивать за номер. Они заплатили еще за час, и вышли на улицу.
   На следующий день Лиана пришла к Платону. Он лежал на кровати, на большой подушке.
   — Вы свободны, — строго сказал Платон Лиане, проработав неделю преподавателем, он изменил свою речь.
   — Что ж так официально? — обиделась Лиана.  —  Лучше идемте, погуляем.
   — Неудобно. Ученики увидят, засмеют.
   — Вы изменились за неделю!
   — А вам, чего бы хотелось? Вы живете в трехэтажном дворце, а я в этой лачуге без удобств! Однажды я уже жил в охотничьем домике, потом оказалось, что это был домик бабушки, а сейчас я живу, говорить не хочется, — он махнул рукой и отвернулся к крошечному окну.
   — Да, вам здесь плохо, но я жила на вашем месте, на вашей кровати, но нашлись люди - перевели меня в пансионат, потом во дворец Павлина.
    — Принца встретили?
   — Неважно. Не знаю. Чем я вам могу помочь? Сдать вам комнату в своем дворце?
   — Денег у меня нет на комнаты во дворцах.
   — Уезжайте домой.
   — Не могу. Я убил любовника жены, дома об этом знают. Здесь я скрываюсь от правосудия. Чтобы вопросов не задавали: кто я, что я и почему без денег.
   — Вам надо искупить свой грех!
   — Я год жил в тайге и сейчас в бегах, я уже готов пойти и сдаться. Зверем жить надоело.
   Лиана, удивленно посмотрела на Платона, а он неожиданно потерял сознание. Она подошла к нему, потрогала его лоб. Он был холодный. Признаков жизни в теле Платона не было. Пульса не было. Лиана закричал истошным голосом.
   На крик прибежала хозяйка:
   — Лиана, что случилась? Что с ним?
   — Не знаю. Он лежал, потерял сознание, умер.
   — Типун тебе на язык! Давай, сделай мужику искусственное дыхание! - и старушка вышла из домика.
   Лиана тронула руку Платона, пульс появился, она нажала двумя руками на грудную клетку, но и визуально было видно, что он оживал.
   — Я жив? — спросил Платон, поднимаясь на локтях, вглядываясь в лицо Лианы. — Что со мной было?
   — Не знаю, отключился, как лампочка и включился.
   — А я, что здесь делаю? Я тут живу? А я кто?
   — Ты — Платон, преподаватель технического колледжа.
   — Правда? Вроде я был инженером, потом менеджером. Тебя не знаю. Что это за дом?
   — Вы сказали, что убили любовника жены и потеряли сознание.
   — Я никого не убивал, я только институт окончил. Я хороший мальчик.
   — Бред, но не пойму почему? — она невольно засмеялась, сквозь стянутые от напряжения скулы. — Что будем делать?
   — Надо что-то делать? Мне трудно, я какой-то весь чужой и тяжелый.
   — Надо все забыть, иначе вы в себя не придете. Вы чем убили человека?
   — Не помню, чтобы я кого-то убивал.
   — Каким оружием вы владеете?
   — Холодным. У меня был складной нож.
   — Как же вы им убили?
   — Песок не убивают! Я бросаю нож в песок или в дерево.
   — И случайно метнули в человека?
   — Нет! Я в человека не бросал нож.
   — А, что бросили?
   — Снежки.
   Лиана поняла, что его мозг прячет ненужные знания глубоко и надежно, и он пытается взять, таким образом, свои слова назад.
   — Здесь снег бывает в феврале, — задумчиво произнесла Лиана.
   — Сейчас февраль?
   — Нет, сентябрь. Снега нет! — воскликнула Лиана, и вышла из комнаты.
   В спину ей полетел нож, но он вонзился в косяк. Она посмотрела на вибрирующий в косяке нож и выбежала за калитку маленькой усадьбы. Объяснять ей больше ничего не надо было. Она все поняла, но страха не было. Лиана быстро села в свою машину, резко нажав на газ, она уехала. Платон вынул нож из косяка, сложил его, и засунул в карман. Потом он взял деньги, паспорт, вышел во двор, улыбнулся хозяйке, и вышел за калитку. Теперь он точно решил поехать в тайгу, к бабушке. Он сел на попутную, большую машину, но поехал не в тайгу, а домой, заставив изменить маршрут шофера газели.
   У его дома стояла Анфиса, смотрела на дядю Сидора, а сын играл в песочнице. Платон из машины выходить не стал, он вспомнил о даче.
   Платон ехал на дачу без единой мысли, он даже не знал, как открыть ее ворота, поэтому попросил таксиста поставить машину рядом с забором, и с крыши перемахнул через забор. Дача была пуста. Он здесь и остался. Платон медленно обходил дачу. В помещении охранника он обнаружил вязанку ключей, которую бросила Полина. Ему оставалось найти двери к этим ключам. Больше всего его интересовала столовая, и ее запасы. Поскольку народ сбежал с дачи внезапно, то продукты в наличии имелись.