Рикошетом по судьбе. Память

                Свет мой зеркальце.
                1
Сладко потянувшись, Аллочка взлохматила светлые кудряшки на голове и подошла к зеркалу. Пятницу она любила. Сегодня она намеривалась сходить в кино. Впереди маячили выходные, и ей ничего не стоило увеличить их на пару дней. Она покрутилась, оглядывая себя со всех сторон. Надо поправить макияж, убрать, оставшиеся складочки тут и там. Всё. «Свет мой зеркальце, скажи». Она знала, что услышит в ответ. Она – это нЕчто. Она - это шик. Она это она! И этим всё сказано. Свет мой, зеркальце!
Услышав звонок, Алла скривилась. Звонила Надька. Закадычная подружка была иногда навязчива. Услышав трель звонка в третий раз, Алла включила динамик.

- Алло, Алка! Ты, где! Через три минуты второй урок.
Аллочка завела глаза к потолку, соврать дурёхе, надо убедительно.
-Ооо! Я себя плохо чувствую, –  подправив кисточкой форму губ, она подмигнула своему изображению и простонала. – Скажи там.
Разговор окончен. Однако в трубке послышалось мычание. К её удивлению, Надюха ничего не поняла и более того, заорала, как ненормальная.
- На твоём месте, я бы появилась в школе.
Аллочке даже стало смешно.
- Да, что я там не видела.
Подруга заверещала.
- Я не была бы так в этом уверена. Говорю тебе, ты должна это видеть.  – Сделав паузу, Надюха, наконец,  торжественно выложила новость. –  В десятый класс пришла новенькая.
 Аллочка капризно растянула губы. Их много приходило и раньше, а Надька, будто разглядев её мимику, запричитала.
- Ты меня не слышишь, да! Так вот, я тебе скажу - она другая.
Её нечленораздельные вопли Аллочку разозлили.
- Ладно, буду готовиться к встрече. – Она сказала это с едкой ухмылкой, но в сердце вползла колючка. Поведение подружки ее насторожило. Она самая красивая девочка в школе, а теперь эта дурочка пытается ее напугать "новенькой".
- Новенькая, говоришь, а я, знаешь, и сама в школу собиралась, да голова болит.
Надя все так же вопила, и Алла не сдержалась.
- Увидела какую-то кошку и пищишь. Ничего  страшного. Недолго ей осталось в шмотках стильных щеголять.
Надя тяжело вздохнула и с напускным огорчением произнесла.

- Какие шмотки, Алка. Ты бы видела эту девчушку. Застиранная футболка, драные джинсы, и, в довершении ко всем прелестям, вместо ремня, связанный на спицах пояс. Умора! Зато фамилия, я тащусь. Дарья Высоцкая. Аааа!
- Ну, раз так, - встряхнув пышной волной за плечами, Алла взяла в руки заколку и сказала зло. – Ну, раз так, взлохматив её прическу, а если и это не поможет, подстрижем.
- Плач, подружка! У неё нет волос, она стрижена под мальчика. И не вспоминай о косметике. - В голосе Нади послышалось сочувствующие нотки. -  Представь, она не красится.
Топнув ногой, Аллочка нажала на кнопку «Стоп» на сотике. Что за день. Глупая курица сорвала  ей все планы. А она-то настроилась сходить в кафешку.  И вот – один звонок и все полетело к черту, а сегодня контрольная по физике. У нее давно испортились отношения с прЕподом по этому предмету, и она, раз за разом, пропускала его занятия, предоставив отцу решать эту проблему. До сих пор ей это сходило с рук. И, вот, пожалуйста - сюрприз с одним неизвестным. Придется задачку решать. Вот не хочется, а придется. 

***
На уроке, она старательно делала вид, что решает задачи, а на самом деле вспоминала встречу. Высокая красивая девятиклассница её удивила. Прическа под мальчика, маленькая грудь, узкая талия. В ней не было ничего, за что мог бы зацепиться глаз, но к её удивлению, мальчишки-одноклассники, не сводили с неё глаз. Общалась новенькая со всеми легко, но на перемену выходила  только с соседкой по парте. Отвечая на вопросы ребят, она широко улыбалась, радуясь вниманию к себе. Когда девчонка осталась одна, они с Надюхой подошли к ней.
- Эй, ты! – Надька, присела на подоконник и, уставившись на девушку, потребовала.  - Слушай, не высовывайся, ладно! А то пришла и начнешь тут воображать из себя.
Подняв голову, Даша несколько минут смотрела на них так, будто не поняла, что ей сказали. Пришлось добавить.

- А мы этого не любим. Надо еще проверить, что ты за человечек. На что годишься. Идет?!
 Девушка  легонько пожала плечами.
- На что-нибудь-то  обязательно сгожусь, но, вы не бойтесь, вам я не соперница. Я стеснительная, - она взглянула на плакат на стене школы, на котором крупными буквами было сообщение об  очередном  этапе выбора «Королевы» школы и, ткнув на фото Аллочки, уверила. – До неё мне далеко.
- Вот и хорошо. И не забудь, стильные шмотки, здесь, носим только мы.
Улыбка Дашеньки стала ещё шире.
- А за одежку, даже, не парьтесь, я ношу только джинсы. Джинсы-то носить можно?
Она так непосредственно и легко это сказала, будто её только что пригласили в кино, и она дала согласие.
Надя взглянула на Аллу: ну, вот! Как с ней разговаривать? То ли и вправду так наивна, то ли обыкновенная  выпендрёжница-актриска. Алка тоже оказалась не готова к тому, что девочка не взбрыкнула, не стала спорить, а спокойно согласилась со всеми условиями.
- Наш человек, быстро сообразила, что от тебя требуется.
Уходила она с улыбкой, но на душе у неё были сомнения.

***
                Выпускной бал.
                2
Даша и вправду, в школе ничем не выделялась и вскоре они о ней просто забыли. Встречались редко, а если пути пересекались, то они тихо, но беззлобно  подсмеивались над тем, как девчонка одевалась. Конкурс Королевы завершался, и им было не до неё.  Самая посещаемая точка школы переместилась к четырем тумбам, что стояли возле воззвания, поддержать самых достойных. Аллочка светилась. Она знала, как и в прошлом году, большинством голосов выберут её.
Выпускной Алла собиралась встретить в платье от известного кутюрье. Ничего красивее на ней ещё не было.  Нарядившись, она полюбовалась своим отражением. Красивее, чем она, была только та, спящая царевна из сказки. ПапА оплатил солидного фотографа, и она позировала часа два. Фотки вышли – супер.  И вот, знаковый день. Водитель внес её платье в зал. Девчонки, все до одной, глазели на неё с завистью. Алка поймала взгляд серых глаз Высоцкой и разозлилась. Чего она из-за неё парится?  Девчонка, как девчонка. Серая мышь. Разглядев наряд  девушки, она округлила глаза.
На ней, всё - сверху до низу, было черным. Узенькие брючки, водолазка и на груди узенькая ниточка черного жемчуга. Конечно же, искусственного.  Настроение, почему-то испортилось, будто встретила она старуху с недоброй вестью.  Однако вокруг неё суетились люди, преподаватели, парни, мелюзга. Она Королева, и сегодня должна передать свою корону новой Королеве. Она закрепила узенький золотистый ободок, знак её отличия и улыбнулась своему отражению. Все-таки корона ей к лицу, и все будет как всегда, она уйдет из школы непобежденной.

Наслал час, и она вышла на сцену. Сотни знакомых глаз и ещё столько же тех, кого она не знала, глядели только на неё. Представитель жюри, торжественно вручил ей пакет. Открыв его, она пробежала глазами его содержание и протянула  конверт напарнику. Ей осталось принимать всеобщее признание, любовь и восхищение. Витька Порожков знал, что значит этот жест, и хитро подмигнул. Алла почувствовала  легкое разочарование. Всё так предсказуемо и пресно. Настолько предсказуемо, что даже неинтересно.
Она Королева. Получив корону, она в который раз произнесла речь. Скучную и давно заученную.  Она знала, что будет дальше, объявят негласную Королеву школы, ту девочку, которая не выдвинула свою кандидатуру, но за которую, все-таки, проголосовали некоторые, особо рьяные почитатели. Она и это знала. Сейчас на сцену выскочит, какая-нибудь дурочка и будет орать от счастья, что ей досталась серебряная тиара.

  За неё проголосуют: так … ну, кто там за неё проголосует!? Не больше десяти-пятнадцати человек. Вот и этот конвертик вынесли. Обыкновенный серый  конверт, без всяких там прибамбасов. Ооо! Директриса вышла. Щеки раскраснелись. Выпили, значит, уже. Руки нервно перебирают конвертик. Вот за что она её не любит? Папочка и так и этак возле неё тусуется. Каждый месяц по кругленькой сумме выделяет школе. А откуда они знают, сколько идет на школу? Он щедрый, она это знает. Он всё сделает для неё.  А старая грымза всё равно смотрит на неё настороженно. Мало ей видно достается. Как она взглянула. Что это значит!? Смотрела раболепно, но, в самой глубине глаз, она рассмотрела злорадство. Может и показалось. Нервная она стала какая-то, непонятно даже с чего. А все-таки интересно, кто же она? Та девчонка, которую сейчас назовет директриса. А директриса так дергается, что хочется скинуть её со сцены.

- Большинством голосов, Королевой школы признана Дарья Высоцкая.
Алка, растянула губы в улыбке, ожидавшая всего, но только не тех слов, что были произнесены.  Отупев, она смотрела на худенькую фигурку в черных брючках и облегающей водолазке на сцене и не могла поверить. Число голосов проголосовавших за неё, почти вдвое превышали, количество голосов отданных ей. Это был крах. Ни разу в жизни не чувствовала она себя такой оплеванной. А девушка глядела на ребят, на то, как ей аплодировали и грустно улыбалась. Эта дурочка даже не радовалась. Она вынуждена была стоять рядом с нею, а зал, как сдурел. Школяры орали и свистели так, будто пытались согнать со сцены её. Никто ничего ей такого не говорил, но радость школы от того, что её ( у Алки даже дух захватило от ненависти) кто-то обошел, приводила в восторг всех. 

Алка, покусывая губы, понимала - более провальной роли Королевы у неё еще не было. И никто не видел той мумии, что стояла возле неё на сцене. Но, если она молчала, то  Алка была неотразима. Она смеялась и веселилась так, что сама удивлялась своей выдержке. Ей было плохо, но показать школе, как глубоко её оскорбили, она не могла. Об этом не узнает никто. И только зайдя в туалет, она скрипела зубами и клялась - она заплатит обидчикам. Заплатит и получит расчет сполна.  Она, и эта «черная ворона», весь вечер были рядом, но почти не разговаривали. Дашка не хотела говорить, а она не настаивала. Эта Королева в серебряной тиаре испортила ей вечер. Желание у Алки было одно. Убить, уничтожить, унизить эту девчонку так же, как она только что убила её торжество, уничтожила её радость, унизила честь, которой она гордилась. Эта девчонка свела на нет её победное шествие. Никто не вспомнит,  сколько лет она была Королевой, все будут помнить только одно - её победили с огромным разрывом в количестве голосов. Настоящей-то Королевой оказалась эта черная курица.  Она  не сочла нужным выставить свою кандидатуру на роль Королевы, но стала ею. 

А ведь это был последний год. Это был Выпускной год. Для неё ничего больше не повторится.  И теперь это унижение будет преследовать её всю жизнь. Из-за неё. Простить такое? У неё нет на это сил. И в тот момент, когда все, наконец-то разошлись и разбились по кучкам, она, со своими друзьями отправилась в кафе. Ей даже говорить не пришлось ничего. Свита её не подвела. Они выпили и пошли туда, где в этот день мог быть десятый класс. Там они её и нашли. Она и вправду, кретинка, все так же тихо сидела в кругу одноклассников и не вступала в разговоры. Дожидаться долго не пришлось. Она вышла из кафе первая. По дороге домой они её и встретили. Это был восторг. Аллочка била её с остервенением и особым смаком. Её жгла обида. Самый важный для неё день потерян. Вместо приятных воспоминаний, осталась только злость. Она нашла выход своей боли, своему гневу и наносила удары спокойно и с размахом.

Эта дрянь, должна запомнить - вставать на её пути нельзя. Она и наряд этот выбрала, чтобы на неё все пялились. И достигла, своей цели. Её увидели и выбрали. Запомнили и выбрали.
- Ворона! Чокнутая стерва. В черное вырядилась. Вот тебе, вот тебе. Это тебе за корону, это за бал, это за потерянный праздник. – Она пинала, не разбирая куда попадает, и попадает ли вообще. - За всё, за всё, за всё!
 Алка  не видела тех, кто стоял рядом, лица мелькали, смазываясь в одно пятно. Её закачало, это кто-то оттолкнул ее  от жертвы, а потом раздался, режущий душу крик.
- Она не могла, одеть ничего другого.  Это траур. У неё брат погиб.   
- Погиб!
Остановиться Алка уже не могла. Её бесило всё, что было связано с этой девчонкой.  Погиб?! Ничего не видящим взглядом, она смотрела на кровавые пятна на дорогущем платье и выматерилась. Она ей всё испортила. Даже платье из-за неё потеряно. Стерва. Такие деньги.
- Не надо, девочки! Не надо. Это не наряд, это траур. У неё брата убили. Его в  цинковом гробу привезли. Не надо, девочки, она не нарочно.

 Сбросив туфли, Алка потащилась к машине, понимая, что уже ничего не исправишь. Вообще, ничего. Неподвижная фигура, избитой девушки, осталась  позади, а она все плевалась и харкала от злости за то, что за один-единственный день потеряла так много. Сообразив, наконец,  что услышала, она остановилась, засмеялась  и громко заорала.
- Погиб! Вот, дерьмо, и от пули-то не смог увернуться.  Так ей и надо.
Её поволокли в машину, а она глядела мутными глазами на окружающие  лица и смеялась.
- Ну, какой брат, может быть у такой лохушки. Такой же лох. Погиб он! Дерьмо!
В машине её рвало, выворачивало наизнанку. Выговорив   водителю, что он её не видел, ночевать её повезли  к Надьке. Она не могла показаться отцу в таком виде: в стельку пьяной и в окровавленном платье. Нельзя так пугать предков. Они не одобрят. Ей было нестерпимо противно спать на скрипучем диване, но другого выхода не было.

***
                Цена ошибки.
                3
Чтобы избавиться от гнетущих ее душу мыслей, на следующий день она пошла в кафе. Приятная музыка, легкое вино, горячие объятия. Все неприятные мысли улетели далеко. Она парила среди цветов, под горячим, черным небом на руках сильного мужчины и ничего важнее не было. Он, она и это небо обещали рай на земле. Все было красиво, страстно и сказочно. Мы полетим на «седьмое небо», сказал он. И она поверила, и, доверившись, сделала всего лишь один глоток. Небо перевернулось, мир ослеп, а она, как разбитая телега, очнулась в каком-то, трясущемся, вонючем вагоне, и долго не могла поверить в то, что это правда. Не могла, не хотела верить. Все закончилось быстро. Её убедили. Избили так, что она потеряла сознание. Находясь в глубоком обмороке, она вздрагивала от пугающих ее видений. Над ее головой летали молнии, земля под нею качалась и гудела. Понять бы, что это значило?! Она слышала плач, крики, стон. Смутное беспокойство заставило ее открыть глаза, и в этот момент она явственно разобрала.
- Андрей! Аандреей!
Ударившись обо что-то, она почувствовала боль и снова провалилась в забытье.
               
*** 
Очнулась Аллочка от ноющей, тягучей боли в руке. Потерев плечо, поморщилась и открыла глаза. Вокруг нее господствовала чернота. Рука казалась чужой.  Рядом слышалось чье-то дыхание. Сразу вспомнив, всё, что с нею произошло, она, зажала рот. Вагон резко качнуло. Остановка. Что за мистические события с нею происходят, недоумевала Алла. Понять бы, где реальность, где сон.  К ее удивлению, рядом - тут и там зашевелились и это обстоятельство ее немного успокоило.
- Кричать надо! – прошептала она, скорее для себя, чем для кого-то, но ее услышали.
- Не хочешь жить, пожалуйста, раскрой варежку. Только они ведь рядышком. Как зашумишь, сразу по шее получишь или того круче, зубы потеряешь. Тумаков знаешь, сколько прилетит, так что лучше силы свои, девушка, для чего-то более разумного береги. Пригодится.
По контурам, прильнувшим к щелям вагона, она различила еще несколько фигур. Далекие блики огней, отражаясь многократно, проскальзывали в узкие щелки и освещали темное помещение. Тихий шепот оповестил.
- Где-то на запасном стоим.
Аллочка придвинулась ближе к незнакомке.
- А ты откуда знаешь? 
- Тсс! Заткнись, курва!
Благоразумием Алла никогда особо не страдала. Ей захотелось осмотреться и она, плюнув на все, приникнула к ближнему отверстию. Где-то слышались голоса, шумели машины. Алка чуть не заревела. За этими стенами  ходили люди. Там кого-то встречали, кого-то провожали, и никто на всем белом свете не знал, что здесь, на запасном пути, стоит вагон с несколькими несчастными. Их, вероятно, разыскивают родные, милиция. Ей очень хотелось в это верить, но не дожидаться же слепого везения. Нужно и самим что-то сделать, хотя бы попробовать. И она снова обратилась к девушке, стоящей возле нее.
- Может покричать?
Девушка хмыкнула и воззрилась на нее так, будто она сказала несусветную глупость. Заметив ее глаза, Алла сказала тихо. -  Ну, надо же что-то делать?!
Вопрос повис в воздухе. Через десять минут состав тряхнула. Они снова были в пути. Алла не выдержала.
- Вы хоть знаете, куда нас теперь?
И услышала.
- Здесь рядом. – Мужчина говорил у нее над ухом. Услышав голос, она повернулась, чтобы потребовать объяснение и, в который раз, получила увесистую оплеуху. Тяжелый удар пришелся по виску. Она провалилась в беспамятство, и пролежала так до тех пор, пока не продрогла.

                Видения.
                4
Алка открыла глаза и даже не удивилась тому, что небо над головой было абсолютно черным, с вкраплениями золотого гороха звезд. Вдохнув пряный, незнакомый аромат трав, подняла голову, и замерла, поддавшись невольному обаянию неба. Столько звезд она никогда не видела. Поэтому и светло. И тут же поняла, причина крылась все-таки в ином. Где-то раздался хлопок, и вслед за этим показался хвост «ракеты». Сигнальный выстрел осветил лохматые облака в небе, низенькие постройки, корявое  ограждение.  Делая этот уголок закрытым от всех, невысокий заборчик состоял из битых кирпичей,  камней и рыжей глины. Тихий нежный голосок, заставил Аллочку переключить внимание на молодую пару, что стояла у куста. Лиц она разглядеть не могла, зато хорошо  слышала голоса.
- Вот ведь, глупая девчонка! Ты зачем сюда пришла в такое время? Темно же. – Девушка зябко передернула плечами, и парень дополнил список. - Да и холодно становится.
Услышав всплеск воды, Аллочка пригляделась. Девчушка держала в руках пузатую бутыль.  Мелодичный ручеек незнакомой речи заставил ее,  напрячь слух, но, сколько ни прислушивалась, она так и не смогла разобрать ни слова. Зато голос парня прослушивался хорошо.
- Вот, дуреха! Не надо мне ничего! – И выдохнул с восторгом. – Черт, до чего же ты красива!– девушка засмеялась, будто поняла, что сказал парень, а он, видимо засмущавшись, произнес обиженно.
- И нечего тут заливаться, я серьезно говорю. Ты на Даньку похожа. – Он приблизился к девушке и снова что-то зашептал ей на ухо. Взлетела новая ракета.  Вдруг, девушка схватила парня за руку, и показала на, еле различимые глазу, скалы.
Парню хватило одного мгновения, чтобы понять: рядом посторонние. Завалившись за перекрытие, он молниеносно, выпустил первую очередь и прокричал.
- Ложись!
Разорванная тишина зазвенела, отзываясь далеким эхом. Парень выругался, наблюдая за темной цепочкой, движущихся фигур. Выстрелы услышали и позади него. Раздались тревожные позывные. Кто-то предупредил.
- Не высовывайся, Андрюха!
Парень зорко всматривался вдаль, стараясь не пропустить ни одно движение с той стороны. Явственно чувствовалось присутствие опасности.  Хорошо, что звездная ночь выдавала врага. Стволы чужого оружия  тускло поблескивали во тьме. Они что-то затевали, и на его выстрелы отвечали лишь единичные залпы, но парень  чувствовал – скоро станет жарко. Вспомнив о своей собеседнице, он перекатился к ней. Обрубив несколько ветвей  от кустарника, завалил этим ворохом девушку.
- Только не вставай, поняла, только не вставай. И, что бы ни произошло, не поднимайся.  И закрой глаза, – Замерев от страха, она наблюдала за страшными событиями, со стороны. А он, ласково погладив черную головку, успокоил. – Все будет хорошо. Закрой глаза, Данечка. Слышишь, закрой, милая, такие глазищи кого угодно выдадут.
Послышался свист. Алла увидела яркие точки-тире и огненные стрелы, пролетающие над головой. Их очередность в такт звукам, напоминала стрельбу. Испытывая страх, Алка вжалась в землю, схватилась за голову и сразу подумала: «Это же не может быть правдой.» Но дробный хоровод выстрелов, становился все чаще, а со стороны плацдарма снова послышалось.
- Держись, пацан!
Парень не отозвался - до разговоров ли ему. Темные фигуры врагов были рядом. Наконец, с одной и другой стороны зазвучала частая канонада.  Подмога пришла, поняла Аллочка и тут же вздрогнула. Она почувствовала – это произойдет сейчас. Охнув, Алка бросилась к нему, и опоздала... . Паренек дернулся, как от удара хлыстом и уронил голову. Поняв, что произошло, она закусила губы, а когда почувствовала чуть солоноватый привкус крови, застонала. Ей захотелось закричать, растормошить и, хоть как-то, помочь ему. Она и закричала, но, почему-то не услышала своего голоса. А потом, черная тень, перемахнувшая через забор, привела в ужас и без того и испуганную девчонку. Мужик направился к неподвижно-лежащему пареньку, и девушка не выдержала. Покинув  свое укрытие, она с отчаянным криком мольбы, бросилась наперерез темной фигуре. Реакция мужика оказалась мгновенной. В два прыжка настигнув ее, он вонзил нож в девичью спину и, даже не взглянув на несчастную, направился дальше. Будто не  веря в то, что произошло, девушка, проводила широкую спину испуганным взглядом, а потом, медленно съехала на землю. Бой продолжался еще несколько часов. Только когда взошло солнце, на маленьком пятачке земли, занятом русскими, стало тихо. Гарнизон замер, чутко прислушиваясь к тому, что могла таить в себе тишина чужой земли. Стало прохладно.

 Почувствовав озноб, Аллочка собралась в "комок". Все тело ломило. Она задрожала, но не от холода, а от безудержного приступа слез. Неужели такое возможно? Неужели! Неужели…  . Провалявшись в беспамятстве несколько часов, она очнулась со странным ощущением того, что побывала в параллельном мире. Людям туда путь заказан, но для нее этот мир оказался открыт. Почему?! Для чего?! Для чего.
               
                Плен.               
                5

Два года спустя.

Она услышала бряцание цепи и глухо застонала. Кто-то пришел. Всё тело болело. Боясь пошевелиться, она со страхом прислушалась. Дверь отворилась. Эти тяжелые шаги она узнавала безошибочно. Старый хозяин – толстый, медлительный, с выступающим вперед животиком всегда приходил первым. Значит, уже утро. Значит, надо вставать. В её тесную каморку ворвался свежий воздух, и она с грустью вспомнила о том, что когда-то в такую погоду любила гулять. Она многое любила, многое могла себе позволить. Иногда поступала дурно. Давно ли она готовилась к самому важному в её жизни событию. Приближался выпускной бал. Она Королева школы, яркая, красивая девушка. Её всегда и выбирали. Так думала она. Так думали все. Да и те, по вине которых она оказалась здесь – тоже. На глазах Аллы выступили слезы. Она не любила теперь вспоминать об этом, хотя не думать тоже не могла. Она поступала дурно и за все рассчитывалась теперь. За всё ли?! Так часто бывает, глупость сделал и забыл. А то, в чем виновата она, не поддается описанию. Она провинилась перед ним. Глумление святой памяти погибшего парня, намного серьезней. Можно ли простить это. Она его даже не видела, не знала. До той самой ночи…  Иногда до крови закусывая губы, она с тоской думала о Даше, о своей верной подружке Надьке и еще о нем. Незнакомый парень стал постоянно занимать ее мысли.  Думать о нем стало для нее привычным. Разве так бывает, спрашивала она себя иногда и не знала, что ответить.
Шум у двери стал громче.
- Вставай, корова! Не слышишь разве, я иду?! Не слышишь разве звоночка, - старик грубо заржал, приподнял цепи и побренчал. – Звоночек говорит, что тебя, дорогуша, работа ждет. Задаром-то тебя никто кормить, одевать не будет.
Алла опустила глаза. Её одежда, ношеная-переношеная до неё еще тремя-четырьмя, такими же несчастными, как она, ни на что уже не походила. Нельзя было даже сказать, какого она была цвета. А старик зудел.
- Кормежку, Алика, отрабатывать надо.
Алла поднялась. Кормилец окинул её взглядом, и Алке сразу стало плохо. Только бы не насиловал. В груди что-то всколыхнулось, и она помассировала место, отдающее болью. Сдохнуть бы.
От этой жизни она совсем дошла, отощала и подурнела так, что стала похожа на скелет. Терпеть издевательства и насилие с каждым днем становилось всё трудней. Глядя на неё, старик облизнулся.
- Сегодня работать будешь на ближнем поле. Хочу, чтобы ты рядом была.
Приговор произнесен. Она знала, что это значит. Придется ублажать старика. Она рабыня.  Притязания старика и его сыновей становятся с каждым днем все изощренней. Ещё немного и она не вытерпит. Удавиться бы, но…  . Алла зажмурила глаза, со стыдом осознавая, что теперь-то она знает, что значит,  жизнь.  Она научилась её ценить. Закончить жизнь здесь не сложно. Ещё и удавку затянуть помогут. Тут, есть, кому сделать это. Но она-то молода, Она так любит  жизнь. Она же помнит  светлые дни,  отца, маму и ту беспросветную дуру, которая вела себя так   вольготно и по-хамски распущенно. Это была она.
- Я не могу сегодня. Тошнит меня.
Услышав слова, старик закудахтал.
- Как так, как так. Что, значит, не могу. Не может она. А кушать любишь?!
Взглянув на неё опущенные плечи, вдруг, передумал.
- Ладно, пришлю к тебе Золу. Она посмотрит. Если это беременность, тебя переведут на другую работу.
Алке, действительно, стало плохо. Только не это.
 
                Зола
                6
Женщин, таких, как она, здесь в Киль-Зильянгаре-Кирее было много. У некоторых были дети. Алла им сочувствовала. Радость и гордость, которую испытывают матери, глядя на своих детей, здесь, напрочь, отсутствовала. Для рабыни это большое горе. Рожденных детишек отбирали. Их воспитывали другие женщины. Дети называли мамой другую женщину, они говорили на незнакомом языке, им прививали иные традиции и они жили по чужим законам. Лишь изредка несчастные женщины встречали белокожих малюток и пожирали глазами, стараясь определить, где же родное дитя.  Некоторым везло, они получали разрешение встретиться с малюткой, но позволить такую милость могла только Зола. Она была распорядительницей в их жизни, она была  хозяйкой их судьбы. Что бы ни происходило, непременно было связано с ней. Ее боялись и ненавидели, но на то, что ей не всегда отвечают дружески, Зола реагировала спокойно.
- Не рвите себе сердце, - увещевала она. – Когда ребятишки подрастут, их увезут. Вы больше не встретитесь. Зачем вам это? Вы ни в чем не нуждаетесь, вам ничего не надо. Ваше предназначение рожать и вы его выполнили. Ваша обязанность возиться с этой малышней, утирать им задницу. Фууу! Не самое приятное занятие, но тут, за вас и это сделают. А, чтоб вы не особо горевали, скажу только - они вырастут и будут счастливы. На неё смотрели настороженно, но молчали. Ссориться с ней было нельзя. Слишком многое зависело от её воли. Покачивая бедрами, она переходила от одной женщины к другой  и шутливо ворковала. Тихим, чуть приглушенным голосом, она делилась новостями. Не любили Золу именно за это. Она приносила новости и, при этом, ловко и умело стравливала женщин между собою. Им не всегда удавалось вовремя раскусить ее мелкие интриги. Иногда это заканчивалось плохо. Между рабынями наступали долгие, а подчас и страшные разборки. Зола же,  раз в месяц, прощупывала всех рабынь, выявляя беременность. Всё это была она, Зола, без которой не обходилось ни одно самое малое или самое важное событие на этой, большой, спрятанной от всего мира, плантации. За это её ненавидели. За это и боялись. Власть её над ними была абсолютной. У нее Зола появилась сразу после завтрака. Взглянув на Аллу, скривилась и бросила зло.
- Пошли, посмотрю тебя.
Альбина напряглась. Такой злющей, она Золу видела впервые. Когда же они оказались в светлой комнате, женщина повернулась к ней.
- Завтра повезу тебя в поле, но так будет сказано для всех, кто нас увидит, а на самом деле, спрячу тебя в надежном месте. Потом скажу что сбежала. Предупреждаю, легко не будет. Может, и не выдержишь, может и помрешь, но, если хочешь выбраться отсюда, слушайся меня.
Слова Альбину насторожили. От этой женщины можно было ждать всего.  Да и, с чего она к ней так добра? А вот о том, что собаки неоднократно раздирали беглянок насмерть, ей было известно. От неё же, от Золы, потом, и узнавали подробности.
- Зачем тебе это?
Зола окинула её ехидным взглядом.
- Я не прошу, чтобы ты мне доверяла, но у тебя нет выхода. Откажешься мне помогать… тебя же, стерву, спасать, я тебя сгублю. Даже не сомневайся, я это сделаю. А вот заинтересованность в твоем побеге объясню. Я не собираюсь воспитывать чужих щенков, а твои мне, вообще, поперек горла будут, ведь они будут расти в моем доме. - Вскинув гордо голову, она брезгливо окинула Аллу и, как отрубила. - Не позволю кобелю!
Алла всё еще сомневалась и поэтому, только  для того, чтобы все хорошо обдумать, медленно произнесла.
- Абортируй.
Зола засмеялась так, что Аллочке стало страшно. Обычно благовоспитанная Зола смеялась грубо, надрывно, каркающе. Знакомая с ней не один месяц, Альбина удивилась. У Золы, оказывается, тоже есть нервы.
- А смысл, какой?! Мой жеребец хочет от тебя ребенка и, значит, рано или поздно, ребеночек родится. Хочу лишить его этой радости. Собак можешь не бояться. Они не всегда берут след. А, как тебе уйти, я знаю.
Алла закусила губы. Верить, не верить? Старик не раз хвастался перед нею, что его дети самые красивые ангелочки.  Конечно, ведь, для него рожали красивые женщины. И, вот сообщение Золы. Старый развратник ожидает заполучить ребенка от неё. Тогда уж лучше следовать за ней.

                Освобождение.
                7
Утром, как только взошло солнце, Зола ее подняла. Упряжка уже стояла у входа. Корзины с фруктами, лепешками и, прочей снедью, для продажи,  лежали на телеге. Деловито распоряжаясь, Зола какое-то время даже не смотрела на нее. Наконец, взгляд ее упал на Аллу, и она распорядилась.
- В город едем, оденься поприличнее. И шевелись, мы опаздываем.
Как только Алла показалась в дверях, они тронулись в путь. Зола молчала. Изредка поглядывая на нее, Алка ждала. Когда поселение осталось далеко позади, Зола заговорила.
- Спрячу тебя в надежном месте. Дня три-четыре посидишь там. Предупреждаю сразу, хочешь жить, не высовывайся. А уж когда все затихнет, успокоится, переберешься через реку. Там, возле четырех сосен, под валуном я спрятала деньги, и кое-какую одежку. Сумеешь, вести себя разумно, когда-нибудь окажешься дома, не хватит ума – значит, вернешься к нам, но уже трупом.
Быстро взглянув на нее, Аллочка терялась в догадках. Что делать, как отвечать на эти слова. Может это всего лишь провокация? Спустя час, Зола занервничала. Это было видно по тому, как часто она оглядывалась по сторонам и вздрагивала от шума собственной телеги. К счастью, кругом было тихо. Наконец, по правую сторону засеребрилась полоска реки, а потом, Альбина почувствовала амбре туалетных отходов. Зола скривилась.
- Терпеть не могу этот участок. Вонь, страшенная. Даже, когда отъезжаешь от этого участка на  несколько миль в сторону, одежда, волосы и кожа все равно напоминают о том, что был здесь. Тппруу! - Закричала она и натянула поводья. - Что за…!
Зола соскочила с телеги и подошла к кобыле.
Аллочка огляделась и очень сильно удивилась, они остановились, как раз напротив выгребной  ямы с отходами. Наполовину, заполненная водой, ее содержимое, подвергаясь медленному гниению, выбрасывало из себя газы, источающие едкий запах. Зола, же, не обращая внимания на столь неприятный факт, медленно бродила вокруг телеги. Наконец, потребовала.
- А ну спрыгни, посмотри, что там под колесо попало!
Алка, недоумевая, подняла на хозяйку глаза. Спектакль, который разыгрывался перед нею, не сулил ничего доброго. Поправив поводья, Зола нахмурилась.
- Дуреха бестолковая, под телегу загляни, посмотри там, как следует!
Пришлось подчиниться. Наклонившись, чтобы увидеть, как можно больше, она почти забралась под телегу. И вдруг почувствовала сильный толчок. Стараясь удержаться, попыталась схватиться за телегу, но, получив следующий удар, упала в яму. Оказавшись по самую шею в тягучей жидкости, Альбина закричала от  страха и ужаса. Вокруг нее закружили, потревоженные навозные мухи. Парша тот час оказалась на шее, руках и облепила все тело. Так показалось ей. Вздрогнув от омерзения, она закричала еще громче, и сразу же услышала.
- Даже не вздумай барахтаться и визжать.
Зола едко засмеялась и, со злорадством, сообщила.
- Это как раз и есть-то безопасное место, где тебе предстоит посидеть какое-то время. Собак можешь не бояться, людей тоже. Сюда редко кто захаживает. Мы вот только и приехали. - Губы женщины растянулись. Она улыбалась, а Аллочка видела оскал. Для нее это было началом кошмарного испытания. Умирать так не хотелось, а Зола глядя в ее глаза усмехнулась, будто прочла ее мысли. - Я решилась на это, как раз для того, чтобы помочь тебе.
Сказать, что Алла поняла хоть одно слово, было нельзя. Она бултыхалась в отхожем месте, и ей было не до того, что выговаривала ей эта мерзкая женщина. Единственное, что она поняла, ее сейчас бросят, сейчас она останется одна. И Алка закричала.
- Нет! Нет, Зола, я же утону здесь. Нет!
Отвернувшись от нее, женщина села на телегу и вскоре, скрылась с глаз. Сообразив, что это все-таки случилось, Алла разозлилась.
- Будь ты проклята, сука!
Но она  забыла о своем положении. Почувствовав, что погружается в пропасть, ей пришлось с удвоенными силами заработать руками и ногами. Выбраться, выплыть, справиться с этой засасывающей жижей, стало главной задачей.
- Стерва, ну, что это за план! Что это за план?
Да, это сильно смахивало на издевку, на месть Золы. Это как раз соответствовало манере ее общения. Вот только ей от этого, было нисколько не легче. До того момента, когда она смогла, наконец-то, вырваться из дерьма, прошло еще несколько часов. А, выбравшись из клоаки, она, наконец-то, смогла расслабиться. Зато, оказавшись на земле, у нее сдали нервы. Желудок Алки скрутило так, что она была уверена - ее вывернет наизнанку. Алку рвало минут сорок, пока в памяти не всплыло: река же рядом. И она бросилась туда. Упав в воду, она смывала с себя гавно, приставших червей, липкую, вязкую грязь и плакала от злости и унижения. От ненависти и бессилия. Она даже сказать ничего не сможет гадине, которая запихала ее в этот ад. Лишь спустя время ее перестало рвать.  Она полежала на берегу, и только, когда боль и дурнота отошли на второй план, осознала. Она же одна. Она же совсем одна, и, значит, может делать все, что захочет. Для чего ей, взрослой женщине, следовать инструкциям злобной мегеры. У нее и своя голова на плечах есть. Быстро подскочив, она бросилась в воду и поплыла.

Когда беглянка оказалась на достаточно большом расстоянии, из-за поворота показалась телега, это возвращалась Зола. Проследив за тем, где находится Алла, она торжествующе засмеялась и прошептала с едкой усмешкой.
- Ну ладно, хоть не совсем дура.
Соскочив с телеги, женщина достала из сумки резиновый ремень, нашла на дороге камень. Крепко-накрепко привязала его к резине и раскрутила на руке. Когда скорость камня набрала достаточно-сильные обороты, она  позволила резинке обхватить запястье руки. Зола закрыла глаза и заорала. Радиус, с каждым оборотом, становился все меньше, а скорость камня быстрее. Наконец, решившись на то, что она задумала давно, Зола согнула руку. Камень, который до этого свободно огибал руку, со всего размаха врезался в преграду. Из носа брызнула кровь. Лицо женщины, потеряв былую привлекательность, скривилось и превратилось в опухшую маску. Зола, и так голосившая до этого, заорала еще громче, только теперь, действительно, от жуткой боли. С обезображенным, до неузнаваемости лицом, домой она вернулась к вечеру и сообщила мужчинам о том, что одна из рабынь сбежала. Мужчины не сказали ей ни слова. Им было не до нее. Уродство не самая страшная беда. Сбежавшая женщина могла понять, где находилась, и обратиться в органы. Беглянку надо было вернуть на прежнее  место.
***

А Аллочка, плыла к четырем деревьям, что нашли себе пристанище на берегу. Она бросилась к камню, о котором говорила Зола, а обнаружив выемку, вытащила сверток. В пакете она нашла одежду, деньги и даже хлеб. Еще не веря в то, что Зола не обманула, она заплакала. Еще раз ополоснувшись, она переоделась в жалкий наряд, который ей достался, и побежала к дороге. Ей нужна была машина. Любая попутка могла ее спасти. Единственное, что она понимала, ей надо, как можно быстрее, убраться подальше от этого места.

                Встреча.
                8
Через несколько месяцев Алла была в родном городе. Зайдя к Надьке, первое, что она сделала, выяснила адрес Дарьи Высоцкой.
***
Даша ее не узнала. Вернее она, конечно, узнала в ней свою давнюю соперницу, но Алла видела, какими глазами она на нее смотрела.  Алку это даже не задело. Не до того было. А девушка, узнав причину ее появления, сильно удивилась.
- Ты хочешь сходить на могилку к Андрею?
Услышав имя, Алла вздрогнула. Заметив реакцию на ее слова, Даша забеспокоилась.
- Ты чего? Тебе плохо?
Алла и сама знала, выглядела она не лучшим образом и подняла руки.
- Нет, все хорошо! Извини, я просто устала. – Собрав нервы в кулак, успокоила. - Все замечательно, но как раз сейчас у меня время перемен.
Она улыбалась девушке, а самом деле, испытала настоящий шок от того, что парня,  которого она несколько лет назад оскорбила, звали именно так. Его тоже звали Андреем. А Даша, вдруг, согласилась.
– Хорошо! Но мне необходимо позвонить маме, она собиралась к нему на днях.
Аллочка заказала такси и уже через несколько минут, они неспешно брели по кладбищу. Алла не торопила женщин. Ее многое смущало. Она шла к парню, которого никогда не знала. Она не была с ним знакома, но так уж случилось, однажды, окунулась в жизнь незнакомого парня, погибшего на чужбине. Кто он, она не знала, кем был - тоже. Встревоженная память, бередила прежние грехи. От них нужно избавляться. И брата Даши, вот ведь удивительно, тоже звали Андреем. Наконец, они пришли. Остановившись, у гранитной плиты, Даша и ее мать, присели и легко погладили изголовье скорбного места. Алла вгляделась в лицо парня на фотографии. Вот он какой! Симпатичный. Положив белые цветы, тихо зашептала молитву. Закончив с этим, смущенно спросила.
- У него была девушка?
Даша задумалась, потом пожала плечами.
- Конечно, была, но мы с нею не встречаемся. А ты что хотела?
 Для нее многое было не понятным: и это Алкино появление и ее просьба. Пошел третий год с момента их последней встречи. Все стало забываться. 
- Как ее звали? - спросила Аллочка.
- Маша.
Алла подняла голову. Взглянула на фотографию, на женщин и с облегчением вздохнула.
- Я хотела прощение у тебя попросить.
Обе женщины, с вытянувшимися лицами уставились на нее.
- Извини, Даша. Я была... . Ну, в общем, ты знаешь...  извини! 
Даша молчала, глядя на фотографию брата, а женщина, изменившимся голосом, произнесла холодно.
- Время не стоит на месте. Данька пережила это. Тяжело было, но пережила и выстояла. Тебе, спасибо, сказать надо. Изменилась не только ты. Она у меня тоже стала немного другой.
Услышав имя, Алла вздрогнула.
- Данька?! Но ты же...
Женщина пожала плечами.
- Данькой, Андрюша, Дашеньку называл. Он всегда говорил, что она должна была родиться мальчишкой, и заменял ее имя на это.
Алла заплакала. У нее не было сил сдерживаться. Даша нахмурилась, спросила резко.
- Что ты разыгрываешь перед нами сцену! Ты же не могла знать Андрея? – Помолчала и, вдруг, прошептала изумленно. – Или знала?!
А по щекам Аллы бежали слезы.
- Он там, на заставе, девушку, - глубоко вздохнув, она почти шепотом прошептала. - Странно так, Данькой называл. Я думала, мне показалось. А потом, он погиб... от выстрела. Боже! - Быстро замотав головой, она закусила шарф, и, как от боли застонала. - Ааа! Аааа! Ее потом тоже убили. Зарезали.
В глазах Дарьи колыхнулось недоумение. Она быстро взглянула на мать. Услышала ли она, что сказала Алла. По лицу женщины медленно стекала слеза. Значит, услышала.
- Нет! - Вскричала Алла. - Это невозможно, этого не может быть! - И бросилась прочь от могилы.
Она убегала от этих женщин, от себя, от тех мыслей, что не давали покоя. Его звали Андрей, и он любил свою сестренку. Даша. Данька! Боже! Это был он, тот парень из ее давних и очень странных  видений. Он! Это был  он. Милый, добрый, отважный. Она бежала и, как некоторое время тому назад, спрашивала себя: как это может быть правдой. Как это может быть правдой? Неужели, это возможно? Трудно, невероятно сложно справиться со своими чувствами, еще сложнее поверить.
Она убегала, а женщины, молча смотрели ей вслед. Наконец, мать спросила.
- Тебе не показалось, что она нам не все сказала? Может, тебе стоит с нею еще раз встретиться?
Именно это и собиралась сделать Даша. Слова Аллы, заставили ее вспомнить многое. Друзья, в рассказах о последних минутах брата, не раз говорили ей о девушке. В том бою погибла еще и местная девушка. Кто она? Как оказалась там? А Алка, откуда ей известно это? Конечно, надо встретиться.
 Аллочка убегала. В очередной раз, она не позволяла себе думать. Хотелось забыть все. Вырвать из головы, из сердца, из памяти. А женщины у могилки говорили, вспоминали и гордились своей памятью.
***
 Разные судьбы. Разные воспоминания. Разные итоги прожитого.