Вне времени. 5. На качелях

Полудрема охватила сознание Маргариты. Затухающие взмахи качелей убаюкивали ее, и вдруг показалось – дрогнула тяжелая занавесь  в окне загадочного дома, куда привел нашу героиню адрес на форзаце золотой записной книжечки…и  проявились очертания кисти чьей-то руки, явственным мановением подавшей недвусмысленный знак…Словно сомнамбула, тихонько спустилась Маргарита с качелей и, переступая по усыпанной морскими камешками и ракушками дорожке, направилась к крыльцу особняка из розового камня.

     Молоток в форме драконьей головы на этот раз не понадобился – приоткрылась бесшумно тяжелая дверь и скользнула внутрь, открывая глазам картину сумрачного холла, где заслуженная старинная мебель соседствовала с причудливой эбеновой вешалкой в форме  льва, полуприсевшего на задних лапах и растопырившего когти передних. Со стилизованных когтей свисали одеяния, в том числе длинный пыльно-зеленый, по-видимому бархатный, плащ. Тут же пристроились видавший виды складной цилиндр, изящные, хотя и потертые, мужские кожаные перчатки, какие-то трости, бинокль...Маргарита обратила внимание, что витые канделябры на стенах помещения излучали трепетно-неверный свет, воск стекал по ним причудливыми наслоениями; свет этот достигал двух портретов в позолоченных овальных рамах, висящих напротив друг друга на стенах высокого холла.

       Из рам  глядели на Маргариту молодая золотоволосая леди в кринолинах, с луковою улыбкой на устах и мушкою на щеке, с высоко поднятой прической, заколотой драгоценными шпильками, и седовласый сеньор - печать пережитого опыта ясно наложилась на полное достоинства на лицо его, при усах и бородке-эспаньолке, а рука  покоилась на эфесе шпаги. Белоснежное жабо джентльмена виднелось из-под камзола, украшенного золотым шитьем. Манжеты нижней одежды также были из пышно-складчатых кружев.

       Все это в одно мгновение заметила Маргарита, и тут же внимание ее перенеслось на подножие лестницы, которая, как внутренность раковины, поднималась в сокровенные глубины внутренних покоев особняка, казалось, приглашая следовать прихотливому изгибу своему. Едва касаясь отполированной временем темной древесины перил, Маргарита взошла по ступенькам, покрытым бархатною материей  палевого оттенка осенней листвы – казалось ей, она движется в плавно раскачивающихся глубинах моря, такими невесомыми были ее движения…

     Что - или кто - ждет ее в верхних покоях? Быть может, таинственный незнакомец, автор строк, пророческим звучанием своим нарушивших неприхотливую, но милую мелодию  будней?

    Но тихо в верхнем помещении, куда свет просачивается  сквозь неплотно прикрытые портьеры темно-зеленого бархата, перехваченные золотыми витыми шнурами...В полусумраке окинула взглядом Маргарита книжные  шкафы, уставленные старинными фолиантами и разнообразными фигурками из стекла, фарфора и меди; глобус, заключенный внутри двух медных окружностей, какие-то карты, разнообразной формы трубки, кувшины, статуэтки из мрамора, бусы и четки из коралла, обсидиана, сердолика, тигрового глаза...Все это, в живописном беспорядке, теснилось на полках, в нишах и на столешнице тяжелого письменного стола на львиных лапах, вперемешку с чернильными приборами, лупами, какими-то диковинными кристаллами...
   
     Тут только заметила Маргарита фигуру  в массивном кожаном кресле возле письменного стола. Облаченный в длинный вельветовый шлафрок, старец поднял внимательный взгляд от разложенного на столе папируса, и седая борода его, ниспадающая длинной волной на грудь, и белоснежные брови напоминали о длинной зиме – в сердце цветущего за окнами особняка мая…

       Ни слова не произнес седовласый джентльмен, но в знак приветствия кивнул благородной главой, и  радушие проявилось в глубине его голубых светло-прозрачный очей… Свиток, который, казалось, изучал он до появления гостьи, медленно протянул он Маргарите. Вот что она прочла:
 
Не будет простой дорога:
Границы лишь жажда души
Поможет достичь. У порога
Задумайся, в ясной тиши.

Ты зову неведомой дали
Внимала  – поймешь или нет?
Чреда отражений зеркальных
Подскажет, быть может, ответ.


     Прочтя эти слова, Маргарита почувствовала, как вновь охватывает ее колебание морских волн, мягкого прибоя…и вдруг оказалось, что сидит она на качелях, едва удерживаясь на широком сосновом сиденье, и одна из ножек ее, обутых  в легкие туфельки на тонких каблучках,  все еще машинально отталкивается от песчаной почвы... "Вот только этого еще не хватало – снов посреди ясного дня! И что это со мной, вроде бы прекрасно выспалась",- такая мысль промелькнула в изящной головке нашей героини, с убранными под ажурную шляпку струящимися золотыми локонами, и, покинув обманчиво-убаюкивающую колыбель, Маргарита продолжила прогулку свою, любуясь на освещенные майским солнцем расцветающие купы деревьев и веселые группки оживленных ребятишек в сопровождении бонн: наступила пора окончания школьных занятий в начальных гимназиях.


P.S.  Очередная глава тут:
http://www.proza.ru/2012/12/17/4