Край потерянного Беловодья

(История  Русского Синьцзяна)
Перелистана последняя страница объёмной книги Вадима Обухова «Потерянное Беловодье» (название книги, как и названия глав,  даны с точным попаданием в тему, например: «Не всяк, кто в дверях, - гость», «Здравствуй, дом неласковый»…)
Вадим Обухов – историк и публицист, серьёзно занимающийся историей  обозначенного края почти двадцать лет и основательно углубившийся в избранную тему. Удивляет и восхищает перечень прочитанных и проштудированных им первоисточников, коих около трёхсот. Среди них работы историко-политического характера, материалы по востоковедению, военному делу, Русской Православной Церкви, судебных процессов, переписка, интервью… 
География издания первоисточников – весь мир: Москва и Владивосток, Лондон, Париж и Харбин, Алма-Ата, Зыряновск и Белоусовка (ВКО)…
Кстати, сама книга издана в 2011 году в Усть-Каменогорске, издательским домом «Прииртышье».  Впечатления о прочитанном  не являются рецензией, ибо таковую, углублённую в историко-политическую сферу, может дать лишь историк, хорошо знающий и имеющий свой взгляд на многотрудную и многострадальную историю Синьцзяна. Данная же работа всего лишь отклик об интересной, познавательной книге, о щедрости и дотошности (иногда, на мой взгляд, излишней) изложенного материала, о литературно-стилистических особенностях и достоинствах книги.
Автор сосредоточил своё внимание на становлении русской общины Восточного Туркестана, как на теме, наименее изученной, на его взгляд, и описанной в уже имеющихся работах на эту тему. Иные, достаточно многочисленные работы,  рассматривали Синьцзян с точки зрения геополитических интересов великих держав или других национальных групп края (уйгуры, дунгане, татары, казахи). Однако же, говорить только о русских, не получилось, да и не могло получиться, ибо Синьцзян, долгое время слабо управляемый Центром Китая из-за своего отдалённого географического положения (через пустыню Гоби!), и ряда иных причин, представлял собою котёл, переваривающий и приспосабливающий к совместной жизни достаточно крупные по численности группы населения  разных национальностей, вероисповеданий (мусульмане, православные старообрядцы), и разных социально-политических групп (белые и красные, казачество и раскулаченные и просто люди, ищущие и не находящие  благодатное Беловодье…).
С поисков желанного Беловодья в XVII веке собственно и начинается книга. Гонимые бедностью и нищетой люди шли и шли в поисках плодородной земли, могущей дать им жизнь. Останавливались, находя подобие искомого, обустраивались, но… и здесь со временем их настигали жестокие притеснения, и, снявшись с места, они шли дальше на восток. И вот он – Синьцзян. Дальше вроде идти некуда, да и жить тут можно: и земли плодородны, и климат мягкий, и притеснений особых нет. Увы, так будет не всегда.  Власти Российской империи также были заинтересованы «взять под свою руку» земли на востоке и юго-востоке. Строились крепости, завоёвывались новые земли, часто кочевые народы, мучимые многими притеснениями, сами просили покровительства России..
С конца XVIII века  в России стали появляться записки и отчёты путешественников, побывавших в тех краях, Часто они были столь скрупулёзно-точными, что напоминали отчеты разведчиков. Дальнейшее развитие событий показывает, что в большинстве случаев это так и было: дипломаты, консулы, торгпреды и многие другие госслужащие и не только России, но и других заинтересованных государств (в основном Великобритании) использовали эти каналы для сбора нужных сведений.
Несколько аргументированных примеров вполне подтверждают эту мысль.
Николай Пржевальский, всегда ассоциировавшийся в нашей памяти с крупными исследованиями и открытиями в Азии, был одновременно офицером Генерального штаба, сотрудником российской военной секретной службы с определённым набором задач, всегда отлично выполняемых. Его основательные исследования всех параметров жизни населения изучаемых районов привели его к выводу о том, что национальные меньшинства Китая желают и должны быть приняты в состав России, что принесёт им избавление от китайского гнёта и приобщит к цивилизации. Великолепно образованный, широко эрудированный путешественник-разведчик обладал не только пытливым умом, но и крутым нравом, что очень мешало ему в общении с людьми, особенно подчинёнными.
В деле укрепления влияния России в районах Юго-Восточного Туркестана значительную роль сыграли и  другие учёные-разведчики или просто учёные: Ч. Валиханов, Г. Потанин, братья Г. и М. Грум-Гржимайло, В. Обручев. Обо всех автор рассказывает достаточно подробно и аргументированно, особенно акцентируя внимание читателя на высоком уровне образованности  всей дипломатической службы России: учёные с  высокими степенями, квалифицированные врачи, востоковеды-полиглоты, военные в эполетах… Они изучали флору и фауну, открывая новые, часто уникальные, виды, находили неведомые доселе озёра, долины, ледники и горы, не забывая при этом отыскать  удобные перевалы, изучить поселения, их язык, быт и нравы, умонастроения, дороги и торговлю. Собирали военно-стратегические сведения о Синьцзяне.
Одним словом: «На целые столетия регион стал своеобразной шахматной доской, на которой великие империи сражаются в свою Игру, где правила меняются в зависимости от политической или военной конъюнктуры, а разменными фигурами являются не только отдельные люди, но и целые народы».
Одна из глав книги называется «Арийский проект Фёдора Достоевского». Можно поспорить о правомерности включения этого материала в исторический труд о Синьцзяне, однако приведённые сведения представляют не только определённый исторический интерес, но и углубляют наши знания о великом русском писателе, а также о Ч. Валиханове и Г. Потанине, которому пришлось отбывать в российской тюрьме 9 лет по делу о «Независимой Сибири». Как вы думаете, чем занялся учёный после отсидки? Вновь отправился исследовать Центральную Азию! В 1892 году в состав  потанинской экспедиции в Китайский Туркестан влился геолог В. Обручев, нашедший  «Эоловый город», созданный ветром и песчинками. Описание этого чуда-чудного, дива-дивного – одно из интересных «лирических отступлений» книги, вполне вписывающихся в её общий контекст.
По пути хочется в скобках и с благодарностью отметить тщательность работы автора и большое желание быть понятым своим читателем. Речь идёт о большом количестве сносок, в которых поясняются те или иные сложные или спорные моменты текста.
В начале XX века взор Пекина дотянулся и до дальних провинций Поднебесной. Началось постепенное изучение всего, что требовалось перед началом планируемых реформ, с целью более  определённого подчинения их центру. Россия, пользовавшаяся в Синьцзяне огромным влиянием, не желая его терять, предприняла ответные действия, очень искусно закомуфлированные под научную франко-шведскую экспедицию, в состав которой входил российский полковник,  учёный и разведчик К. Маннергейм. Сверхзадачей его являлась проверка сведений о проникновении в край японцев и меры их влияния. С этой целью он резво скакал на своём рыжем коне по всему региону. Китайцы переделали его фамилию в Ма-та-хан, что означало «Лошадь, скачущая через облака», но японцев он так и не нашел.
Одним из приятных и достаточно ироничных были воспоминания Маннергейма о манёврах китайских войск, в которых были люди разных национальностей, поэтому команды отдавались не голосом, а флажками под барабанный бой. Упражнения выполнялись чётко и синхронно, производя впечатление скорее балета, нежели манёвров.
В процессе чтения книги не покидает мысль о том, что все нужные сведения преподносятся автору «на блюдечке с золотой каёмочкой» здесь и сейчас, настолько поисковая кухня остаётся за кадром. Невольно приходит сравнение с каким-нибудь сверхсложным полётом под куполом цирка с очаровательной улыбкой на лице, заставляющей наивно думать, что это  - легко.
Очень подробно описаны все перипетии борьбы за Синьцзян или отдельные его провинции между самыми разными политическими силами, стремящимися  укрепить там своё влияние. Сам Китай ещё не был готов ни в военном плане, ни в дипломатическом не только установить там порядок и нормальные условия жизни, но и, тем более, удерживать их. Наибольшим влиянием и симпатией пользовались консулы «белого царя». Н.Пржевальский с великим упорством и убедительностью доказывал необходимость присоединения этого региона к России, но…возобладала иная точка зрения: по условиям Санкт-Петербургского договора  (1881 год) Россия отказывалась от большинства территорий Синьцзяна, оставляя себе только часть Илийской долины «для поселения в оной тех жителей этого края, которые примут российское  подданство». Фактически Россия отказалась от уже завоёванной территории, «хотя край, как спелое яблоко, готов был упасть к ногам империи. Впоследствии подобная ситуация повторилась ещё четырежды – в 1921, 1935, 1937, 1944 годах» уже в советское время.
Итак, Синьцзян принадлежит Китаю.
Начались, как и следовало ожидать, беспорядки и бесчинства: полноводным потоком уходили калмыки, желавшие поселиться и поселившиеся между русских. (Только вот  с 1941 по 1955 год им «выпала дальняя ссылочная дорога» в Сибирь из поволжских степей. К чести России, им автономию вернули. Н.М.). Откочёвывали в пределы Средней Азии казахи, киргизы и другое мусульманское население, ибо китайская администрация восстановила в Кашгарии (провинция С-Ц) систему национального гнёта. Мусульманам жилось невыносимо трудно, и они просились «под Россию». Китайские подданные: пастухи, торговцы, военные постоянно, вплоть до XX века, нарушали границы с Россией, большую часть которой охраняло казачество,  не очень доброжелательно относящееся к мусульманам, и те уходили в Китай. Так что  дорога Китай-Россия никогда не пустовала, и всегда была двухсторонней.
«Семиречье в огне» и ряд последующих глав – о жизни казаков, тесно связанной с геополитическими перипетиями С-Ц.  2.06.1918 года в России  было упразднено сословие казачества. Их лишили избирательных прав, конфисковали земли…и потянулись они к  китайской границе. Как  воевали за свои права, как выживали в труднейших условиях, как и чем (в основном трагически) закончилась казачья эпопея – всё это и составляет сущность этих глав. Особенно ярко и подробно прозвучали на их страницах  судьбы трёх крупных казачьих военачальников: А. Дутова, Б.Анненкова, А. Бакича и их окружения.
Судьбы и действия их,  не всегда понятны и достаточно противоречивы; возможно, иногда ими элементарно руководил закон SOS – «спасайся, кто как может».
Чтение подобных глав (а их немало) - занятие не из лёгких, и само по себе, и в морально-нравственном аспекте. Кто прав, кто виноват, чью сторону держать?!
К чести автора, он нигде не нарушает основного закона летописца. Он бесстрастен и, как мне кажется, объективен, нигде даже намёком не позволяя себе поддаться чувствам. Но зато он приводит массу примеров и цитат, позволяющих каждому читателю сделать свой личный вывод.
В 20-х годах ХХв. Власти  Советской России стали рассматривать Синьцзян как плацдарм для дальнейшего продвижения революции на юг. Однако, взвесив все «за» и «против», решили не нарушать ctatus quo.
Во многом даже внешне провинции С-Ц выглядели по-русски: русская речь – норма, русские жилые дома и иные строения, русская пресса и.т.д. После 1924 года значительно интенсивней стала торговля. А что касается гуманитарной и военной помощи, то просто диву даешься: и в архитрудные времена гражданской войны, и не менее сложный период Отечественной, когда страна недоедала, недосыпала, трудясь сутками для фронта, помощь С-Ц оказывалась в довольно  приличном объеме. Этот регион, земля которого невероятно богата всеми металлами, в том числе и редкими, углём, нефтью и.т.д. была желанна для СССР, В С-Ц работали советские геологи, строились шахты, заводы, возникали различные перерабатывающие предприятия и особенно интенсивно с началом урановой эры.
Эпопея раскулачивания вновь усилила миграцию в С-Ц. Но и там не успокаивалось ОГПУ, усиливая репрессии. Начались массовые миграции в Бразилию, Турцию, Австралию… Одной из типичных историй Русского С-Ц, сплошной нитью проходящей через всю книгу, является судьба семьи Студенковых.  В ней, как солнце в капле росы, отражаются истории людей, которых судьба бесконечно бросала в разные стороны, не давая нигде покоя и удовлетворения.
Одну из глав книги автор назвал «Финал сердечной дружбы». Будем думать, что слово «сердечной» автор хотя бы в уме заковычил, и мысленно последуем за ним: сердечная дружба – явление невероятно редкое даже среди людей, не говоря уж о государствах, где дружба -   акт дипломатии, не более того.
Первые тяжёлые и неудачные для СССР годы Отечественной «раздружили» Китай с Союзом. Теперь их вожделенным другом становятся США. Такова позиция лидера Китая  Чан Кайши.
К лету 1943 года отношения  вконец испортились, а в С-Ц – уран и бериллий, и туда активно пробирается английская разведка!
В сентябре 1944 года мусульманское население С-Ц восстало против местных властей. Автор приводит многие доказательные материалы участия в нём СССР. США же как бы  не замечают этого, заявляя «что восстание является протестом против многих лет дурного правления со стороны китайцев». Им очень важно иметь СССР в качестве союзника в войне с Японией.
Восстание  разгоралось, принимая периодами характер гражданской войны. Переход с одной воюющей стороны на другую не только отдельных воинов, но и целых военных подразделений стало явлением обычным. В результате три округа С-Ц (Илийский, Тарбагатайский и Алтайский) объединились в Восточно-Туркестанскую республику со своей армией и всеми атрибутами власти. Её армия стояла на границах остальных провинций, готовая к их присоединению, но… тут случилась в 1945 году  Крымская конференция и затем договор с Китаем о дружбе и сотрудничестве на 30 лет. Так С-Ц вновь остался в составе Китая. Однако ВТР получила автономию и по существу управлялась из СССР.
Даже сдержанному в своих эмоциях, «застёгнутому на все пуговицы» автору на мгновение изменяет характер, когда он описывает события по снабжению ВТР зерном: «500 тонн  пшеницы! А в самом  Советском Союзе в это время был голод. Хлеб из Сибири и Казахстана выгребался в госпоставки до зёрнышка, из-за чего к посевной кампании 1947 года подавляющее большинство хозяйств ВКО подошло без семенного фонда. Военно-промышленному комплексу нужны были полезные ископаемые Северо-Западного Китая, а Большая Игра всегда была безжалостной и требовала жертв».
Сталин и Мао – это особая статья в развитии советско-китайских отношений на протяжении ряда лет. Об этом исторически правдиво  и с некоторой долей иронии повествует глава «Ставка на…редиску»
«Операция «Второй дом» завершена» – как всегда предельно точно названа одна из глав. Сталин взял от ВТР всё, что было нужно, в особенности сырьё для атомной бомбы. Больше ВТР ему не была нужна, и её благополучно ввели в состав С-Ц, образовав в 1955 году Синьцзян-Уйгурский автономный район, существующий и поныне.
Уже одно только название главы «Вернулся я на Родину» заставляет предположить наличие доли иронии в  этих высоких словах.
Многие люди, вернувшиеся из С-Ц совершенно добровольно, вдруг таинственным образом исчезали или погибали, либо их арестовывали и ссылали. Зачастую они получали работу не соответствующую их статусу. В целом же в 60-е годы репатриантов всё же обеспечивали всем необходимым на первый случай.
Из-за идейных разногласий с Мао, начавшихся в 1957 году бывшим российским подданным в Китае стало жить очень тяжело, их всячески притесняли, вследствие чего миграция из СУАР стала многочисленной и неуправляемой. В их числе было и немало шпионов, агентов иностранных разведок. Повторилась картина эмиграции из России в Китай 30-ых годов с точностью до наоборот.
В конце 60-ых годов обстановка накалилась до предела. Мао призвал Китай готовиться к войне с СССР. И тогда возник Даманский. И хоть вооружённый конфликт возник  не в пределах СУАР, автор о нём упоминает, как, впрочем, и о конфликтах в «Дулаты» и ещё в целом ряде пограничных районов.
Только в 80-ых годах, после смягчения политического климата в Китае отношение к русскому меньшинству изменилось в лучшую сторону. Хотя, вот пример иного: два православных храма  функционируют без штатного священника – Китай остается коммунистической страной.
Книга завершается «Эпилогом» с краткой характеристикой жизни русскоговорящих в СУАР («Русские клубы», общение по интересам, изучение языков, обихаживание могил умерших соотечественников, праздники и.т.д. Власти К.Н.Р. не особо поощряют эту деятельность, но и не препятствуют.
У русских клубов большие планы на будущее, но как они смогут  реализоваться в наш неспокойный, хрупкий век в стране с авторитарным режимом, покажет только время – этот бесстрастный и праведный судья совершаемого.
Книга закрыта. Читать её приходилось медленно, вдумчиво, внимательно, ибо это не художественное произведение, а научный труд со всеми  присущими ему особенностями: скупость и точность лексики, обилие раскрывающих тему сведений, цифровая статистика и.т.д.
Тем, кому по тем или иным причинам интересно и нужно знать историю Синьцзяна (СУАР), следует её прочесть и изучить. Сегодня, когда невероятно остро стоит проблема трансграничных рек (для РК это Или и Иртыш, для РФ - Иртыш), это и важно, и необходимо, ибо Китай, ни в какие соглашения по водным ресурсам не вступающий, может отнять для своих  нужд (собираются расселить на западе страны 540 млн человек) большую часть водного потока Иртыша, о последствиях чего  догадаться не сложно.