Сказания дальневосточных аборигенов

ЧЕРЕП НА ЧЁРНОМ КАМНЕ
***************************
Нанайская легенда
***************************
   Примерно в сотне километров от Хабаровска
прилепилось к Амуру старинное нанайское село
Сакачи-Алян. Знаменито разве что царь-рыбой
калугой, родственницей волжской белуги.
Именно рыбье изобилие привлекает в эти края
рыболовов-любителей.
   Серьёзный же люд с давних пор приезжал сюда
совсем за иными ценностями.Сакачи-Алян в конце
Х1Х века посетил американский востоковед
Бертольд Лауфер. В начале прошлого века здесь
работал японский профессор Рюдзо Тории.О Сакачи-
Аляне писал российский этнограф Лев Штенберг.
Всех в изумление и восторг приводили наскальные
рисунки - петроглифы, позднее обстоятельно
изученные и описанные академиком Алексеем
Окладниковым. ("Лики древнего Амура". НОвосибирск. 1968).
Его книжка однажды отвлекла меня от спиннинга и поманила
в скалистые сопки над Амуром.
   Большое впечатление на меня произвели рисунки древних людей на базальтовых глыбах, их примитивизм как бы подчёркивает детский возраст искусства. Я обратил внимание, что на нескольких камнях был изображён человеческий череп в разных ракурсах. То он "сидел" в развилке дерева, то скакал на лошади, то лежал у ног женщины... Разглядывая рисунки, на которых, как можно было понять, изображалась охота, рыбалка, я сначала не очень задерживал глаз на "приключениях" черепа. Но вскоре мне случилось услышать легенды нанайцев, нивхов, удэгейцев, в которых фигурировал череп. Мифы несколько отличались содержанием, но было что-то общее, как на тех увиденных рисунках.
   Вот что поведали мне наскальные рисунки древних амурских аборигенов.
                ****    *****     ****    *****
   Когда-то давным-давно на небе сияли три Солнца.А потому Земля была горячей. Базальтовые скалы на берегу Амура были такими мягкими от жары, что если на них садилась птица, то оставались следы её лапок. Зато люди могли прямо пальцами выцарапывать на камнях любые фигуры и
узоры. Они изображали свои празднества, ловлю рыбы, охоту на медведя. И вообще рисовали кому что вздумается.
   Трудно жилось племени нанайцев под палящими лучами. И тогда молодой охотник Ходай решил, что на небе хватит и одного Солнца. Он спрятался ночью за скалу, и едва первое Солнце взошло, поразил его стрелой. Только выглянуло из-за горизоньа второе, как охотник снова выстрелил,
и оно погасло. Сразу стало прохладно, воздух посвежел.
   Жена охотника Джулчи встретила мужа лаской. Восхищалась им и хвалила. А потом пошла к большому базальтовому камню и тщательно выскребла на нём рисунок, изображающий, как её муж Ходай убивает два Солнца: "Пусть люди знают,кто избавил их от изнурительной жары".
   Но третье Солнце сильно опечалилось. Оно оплакивало братьев и слёзы лились на землю много дней и ночей, так что Амур вышел из берегов. Вода залила стойбища, и люди вынуждены были всё выше и выше уходить в горы.
   Совсем огорчился Ходай. Он взобрался на чёрный камень, на котором был изображён стреляющим в Солнце, и стал просить у небесного бога прощения за свой поступок. Но разгневанное Солнце пустило в него огненную стрелу. И человек исчез, на чёрном камне остался только его белый череп.
   Когда в поисках мужа Джулчи пришла к камню, её любящее сердце сразу поняло, какая произошла беда. Она прижала череп к груди и поспешила к людям. Но те испуганно шарахались от женщины, думая, что она превратилась в злую колдунью.
   В отчаянии Джулчи бросилась по склону к бушующим волнам Амура, решив своей гибелью искупить вину мужа перед Солнцем и людьми. Но чем ниже спускалась, тем стремительней отступала вода, пока не вошла в речные берега.
   Джулчи словно окаменела, застыв на скале, по-прежнему прижимая череп к груди. Она плакала, и из глазниц черепа тоже лились слёзы. Она улыбнулась, и череп осклабился, как бы улыбаясь, и потёрся щекой о её грудь, будто утешая.
   Наверное, Солнце- это все-таки добрый бог, потому что ему стало жаль страдающую женщину. Джулчи услышала с неба его голос:
   -Твой муж не со зла послал стрелы в моих братьев, он хотел помочь людям. Садись на белого коня, который отвезёт тебя к моей сестрице-шаманке Амфруди-амуча. Она знает, как оживить твоего мужа.
   Тут прямо от солнца к камню вытянулся золотой луч, а по нему прискакал белый конь. Села на него Джулчи, крепко прижав к себе череп. Помчался конь, как быстрый ветер. Но всё равно долгой была дорога. Наконец скакун остановился возле фанзы Амфруди-амуча.
   -Знаю от небесного брата о вашей беде,- сказала она. Тлеть бы черепу в мёртвой земле. Но Солнце смилостивилось. Небесный брат попросил меня обратиться к матери жизни Амура Тотэм, она поможет расколдовать твоего муженька, пусть проживёт на земле свой век.
   Кинула шаманка череп далеко в реку. Сама обернулась огромной рыбой и вслед нырнула, ухватила череп в пасть и в глубоком омуте встретилась с водяной матерью жизни Тотэм.
   Как они скрытно от человеческих глаз камлали, волшебство творили - шаманская тайна.. Только поздней ночью всколыхнулась возле берега вода, и вышел из неё Ходай - живёхонек и целёхонек. За ним серая утица выплыла. Встряхнула крыльями, ударилась о земь и шаманкой обернулась.
   -Ну, молодые разлюбезные, садитесь на коня,- напутствует Амфруди-амуча,- да отправляйтесь в обратный путь. Но не оглядывайтесь ни по сторонам, ни назад. Чтоб без моей воли никто к этой фанзе дороги не ведал. Как вернётесь в стойбище, на камне отметину сделайте, пусть небесный братец знает, что мы с Тотэм его наказ выполнили. Да поспешите, камни остывают, скоро станут совсем твёрдыми.
   И белый конь помчал супругов тропами таёжными, стёжками луговыми, осыпями горными. Только теперь на нём верхом сидел удалой охотник, прижимая к сердцу свою спасительницу.