Пробуждение черновик главы из Тьмы

Огонь. Голодный. Жадно лизнул подол, прыгнул выше, вгрызаясь в веревки, прижавшие меня к столбу, побежал по лифу платья и впился жгучим поцелуем в пересохшие губы. Рот открылся в немом крике. Волосы, скручиваясь исчезали, растворяясь в пламени. Кожа вспенилась волдырями и лопнула. Последнее, что я увидела - это рвущий цепи Грэг. Но было  поздно. Боль и кровь затопили мир.

С диким криком я села, пытаясь стряхнуть с себя огонь, путаясь в мокрой простыне. Реальность нехотя откликалась на призыв. Это был только сон. Бледный свет луны, сочился в окно. В темных углах колыхались тени. Зря я попыталась их рассмотреть. Новый крик  прокатился по дремлющему коттеджу. Я попятилась назад, уперевшись в резную спинку кровати и прижала к груди многострадальную простынь, как будто она могла отгородить меня от  красных, желтых и зелёных глазищ.  Глазищи дружно моргнули, кто-то нервно пискнул, и тени исчезли, оставив меня в одиночестве.
Сделав глубокий вдох, я осмотрелась. Зубы громко постукивали, перекликаясь с дрожью, танцующей на взмокшем теле. Видно кто-то посчитал, что этих потрясений мне было мало, так как раздался зубодробительный скрежет ломающегося дерева и дверь очень медленно, как планирующий с дерева осенний листочек,  улеглась на пол.  Её падение казался далёким раскатом грома, тягучим и глухим. В комнату, вращаясь, вплыли ятаганы, затем, как в замедленной съемке, проявились руки и Майк. Его кожа отливала зеленым, только пупырышек нее хватало, а так вылитая лягушка. И зачем я  присмотрелась? Под бледной кожей просвечивались зеленые чешуйки с острыми черными краями. Время замерло. Звенящая тишина резанула по ушам и я зажала их руками.
• Веся! Что случилась? Ты чего кричала?
Я осторожно открыла один глаз, затем второй. Все было как всегда. Полутемная комната, бледный стремительный и непредсказуемый Майк, уже присевший на край кровати.
• Кошмар приснился? - участливость в его голосе сменилась настороженность.  Он протянул руку к моим волосам.
Я почему-то решила, если поднять глаза вверх, да еще и вместе с бровями, то увижу что же он там нашел. Попытка не увенчалась успехом, и я снова занервничала.
• Что там?
Майк молчал.
• Чего молчишь? - спрыгнув с кровати, я устремилась к зеркалу, где и замерла в  шоке.
 Ночной кошмар продолжался. Из зеркала смотрела крайне странная девушка с длинными прямыми волосами. Я поморгала, наивно полагая, что у меня возникли проблемы со зрением и включила светильник. Зря я и это сделала. Теплый свет разукрасил серую комнату цветной пастелью.  Я зажала рот, заталкивая обратно, рвущийся ужас. Разум вопил - такого не может быть, а отражение нагло издевалось длинными черными волосами, разрезанными мертвой седой прядью, а утром ведь были короткие, в дикую вишню крашенные. Желудок противно сжался и к горлу подкатил тошнотворный ком. Хорошо, что рот был зажат. Преодолев в секунду расстояние до ванной, я низвергла ужин в белоснежное нутро унитаза. А так как к новой прическе ещё привыкнуть не успела, то и длинные локоны тоже оказались в унитазе. Опечалиться такому повороту событий времени не было, меня накрыл новый спазм тошноты, а потом ещё один и ещё. После очередного приступа я начала беспокоиться, так как ужин уже давно вышел, а рвота прекращаться не собиралась и приобрела черно-красный оттенок с большими слизистыми сгустками.
• Майк?! - заскулила я, чувствуя его нерешительное присутствие за спиной. - Что со мной?
• Я не уверен...
• В чем ты не увеэээээээрен? - мне хотелось расплакаться. За спиной была тишина.
Я приподняла голову, в надежде, что волосы последуют за мной, но не тут-то было. Новые пряди решительно не хотели оставаться на голове. И вскоре у меня появилась новая прическа, такая же, как у Майка. Я тихонько завыла.
Зачесались руки. Потом ноги, и меня накрыла чесоточная волна. Тошнота сразу откатила и спряталась, наверное, испугавшись моего остервенелого чесания. Чесалось все тело, каждая его клеточка, везде. Когда из-под ногтей появились серпантиновые ленточки кожи, и кровь весело закапала на пол, меня обуял ужас. Паника, разъяренным носорогом врезалась в грудь, сдавливая и лишая воздуха.
• Дыши! - в ванну влетел Майк, со стаканом какой-то вонючей гадости в руках.
В глазах потемнело. Звонкий шлепок по щеке и за его ладонью потянулся лоскут кожи.
• Это моя! - вдох негодования вернул посиневшим губам живой цвет, и я попыталась прилепить кожу на место.
• Успокойся. Пусть слезает.
• Как пусть слезает? Как я без кожи буду? - от нереальности происходящего меня начало трясти. - Без кожи нельзя жить!
• Смотри, новая нарастает.
И действительно, было видно, как  мышцы и капиляры исчезают под тонкой розовой пленочкой, покрытой запекающейся кровью.