Элемент игрек

Юлька открыла глаза. Мир был ослепительно белым, напрочь лишенным
красок. Она несколько минут напряженно всматривалась в него, пока не
поняла, что это всего-навсего потолок.

Она с трудом скосила глаза. Движение глазного яблока причиняло боль,
но она успела разглядеть краешек стены и догадалась, что находится в
больнице.

Почему? Закрыв глаза, она попыталась думать. Но мысли, тяжелые и
беспомощные, двигались не лучше глазного яблока.

Медленно, словно пробиваясь из бездонных глубин сознания, вставало
видение. Солнечная улица, поток машин... какая-то неприятность,
огорчение... незащищенность?.. Ощущение предательства? Что это было?

Белый конверт, такой безобидный с виду. Отчего с ним связано
неприятное?

Юлька наморщила лоб, пытаясь поймать за хвост ускользающую мысль. Сам
процесс думанья давался ей с трудом.

Письмо от Марины. Глупое, сумасшедшее, незаслуженно обидное письмо.
Как она могла забыть?! Письмо, ударившее ее, как хлыстом. Господи, да
что такое письмо от бывшей подруги? Почему она думает о нем, придя в
себя в больнице, вместо того, чтобы понять, как она очутилась здесь?

Услужливая память сразу же откликнулась, послав видение слепящих
стекол. Удар... Она еще успела услышать визг тормозов.

Значит, авария. Значит, она так отключилась, что, заглядевшись на
отблеск солнца на лобовом стекле, не увернулась от колес!..

Господи, как глупо! Так потерять контроль над собой, позволить
обидной мелочи упечь себя в больницу! Марина, конечно, дура, но она,
Юлька, - совершенная идиотка!

Она попыталась встать, и то, что она даже не смогла шевельнуться,
испугало ее до холодного пота. Значит, положение серьезней, чем она
предполагала!

Девушка в белой косынке склонилась над ней.

- Она пришла в себя! Марта, позовите профессора Стоуна!

Вокруг все пришло в движение. Ее окружили люди в белом. Скосив глаза,
она увидела кучу приборов, и монитор компьютера у своей постели.

Здоровенный рыжий доктор с руками мясника, густо поросшими волосами,
откинул простыню и осмотрел ее. Она видела, что он ее ощупывает, но
прикосновения не ощутила. И это еще больше напугало ее.

Толпа раздвинулась, и над ней склонился человек лет сорока, с веселыми
чертиками в глазах.

- Привет, Джулия! - сказал он. - Не пытайся сейчас мне отвечать.
Просто закрой глаза, если поняла меня.

Юлька медленно закрыла глаза, отметив про себя, что он говорит с ней
по-немецки. Значит, она не дома. Значит, все еще серьезней, если она
очутилась в одном из международных центров.

- Молодец! - весело ободрил он ее. - Не волнуйся, все идет хорошо.
Еще несколько дней ты не сможешь говорить. А теперь попытайся
пошевелить рукой.

Юлька попыталась. Такого напряжения она не испытывала с тех пор,
когда помогала передвигать мебель в новой квартире.

- Палец шевелится. Все нормально. Через месяц бегать будешь! -
засмеялся он и кивнул рыжему: - Хорошая работа, коллега!

Юлька вопросительно посмотрела на него, чувствуя, что он здесь
главный.

- Ничего не помнишь? - ответил он на ее вопросительный взгляд. - Ты
попала под машину, и мы тебя прооперировали. Да, все прошло нормально.
Будешь как новенькая. А теперь - спать.

Подошла сестра со шприцем. Укола Юлька не почувствовала...

*

Через какое-то время - Юлька не могла определить, какое - она
заговорила и не узнала своего голоса. Хриплый низкий шепот вырывался
из ее губ. Она уже могла шевелиться, но не более того.

- Почему ко мне не приходят? - спросила она у сестры. Та уклончиво
отвела глаза.

- Доктор еще не разрешает посещения. - По-русски она говорила с
заметным акцентом. Все вокруг нее говорили с акцентом, и этот акцент,
и англо-немецкая речь еще более усугубляли ощущение одиночества.

- Говорите на удобном вам языке, - устало прошептала Юлька, - я
достаточно хорошо понимаю любой европейский, - и попыталась
приподняться. Сестра испуганно остановила ее:

- Не надо, лежите. Сейчас я позову профессора.

Через несколько минут его веселое лицо склонилось над ее

подушкой.

- Думаю, ты уже готова к серьезному разговору. Через пару дней нужно
попытаться вставать, уже пора. Поэтому выслушай меня сейчас очень
спокойно и внимательно. Ты знаешь, где находишься?

Она слабо улыбнулась:

- Судя по акценту сестер - в Германии.

- Точно. Боннский международный институт нейрохирургии.

Юлька похолодела:

- Пересадка голов?!

Он медленно кивнул, не сводя с нее пристального взгляда.

- Ты пострадала гораздо сильнее, чем думаешь. Собственно, спасать
было уже нечего. Через три часа тебя специальным рейсом отправили
сюда. Это - последний шанс. К нам поступают пациенты со всех уголков
Объединенной Европы. И ты свой шанс не упустила. Все прошло хорошо.

- Значит, у меня новое тело...

- Я понимаю, это нелегко переварить. И дальше скрывать невозможно -
скоро ты встанешь. Но ты жива и будешь жить. Помни только об этом.

- И какая я теперь? - в замешательстве спросила Юлька.

- Джули, дело в том, что, хотя эта операция давно поставлена на поток,
есть определенные ограничения. Тело донора мы храним трое суток, а
головы - только шесть часов. И хотя ежечасно поступает новый
материал, не всегда есть выбор. - Он виновато улыбнулся и продолжал:

- У тебя очень редкая группа крови, осложненная еще и отрицательным резусом. К тому же к моменту операции прошло более пяти часов. Словом, мне было сложно решиться. Но я решил рискнуть, хотя все высказались против. Если бы я не настоял - твоя голова полетела бы в корзину.

- Господи, что же вы мне пришили?! - похолодела Юлька. Такое долгое вступление ничего хорошего не обещало.

- У тебя прекрасное молодое тело, достаточно красивое и - что самое
главное - обеспечившее полную приживляемость. Редкий счастливый
случай. Но только оно... мужское.
продолжение следует   страница
  http://www.proza.ru/avtor/polon&book=2#2 
 8 частей
*