Палеонтологическая сказка

  Отрывок  из эссе о Конце Света               

   В незапамятные времена  мезозойской эры (для нас незапамятные - геология помнит всё!) Земля была населена чудовищами-гигантами и мелочью, которую гиганты даже разглядеть, как следует, не могли, если она на беду свою попадалась им под ноги.
   У гигантов всё было гигантским, кроме разума. Вернее разума не было вовсе. Одни инстинкты. Мелочь жила поразумнее.
   От недостатка разума не доставало гигантам  главного - чувства меры. Вот и выросли они до безмерных размеров.  Десятки метров,  сотни тонн. Как только ноги таких носили!
   Такой же  гигантской у чудовищ  выросла и злоба их.  Безмерная злоба. Лютая злоба.  Свирепыми, жестокими, необузданно агрессивными стали гиганты от переполнявшей их злобы. Может, потому что кушали слишком много,  но никогда не могли  насытится . Может, от конкуренции межвидовой ожесточились гиганты в борьбе за экологические ниши. Квартирный вопрос всегда портил население Земли
   Чтобы воплотить злобу,  злобно властвовать в мире, мезозойском и не только, нужны сила и оружие.  Без них не злоба выйдет – безнадёжная злокозненность и мелкое пакостничество. Думать-изобретать гиганты не умели, без разума не наизобретаешь.  Оставалось безмозглым только себя мутировать-адаптировать и потомству признаки передавать.    
   Кто на силе выезжал, комплекцию выращивал. Ноги -   колонны, туши – горы, шеи – смотреть устанешь, а конца не найдёшь. Головка крошечная, безмозглая в вышине.
   Иные – оружием самих себя сделали. Зубы – клинки, хвосты – деревья из земли выворачивают. Кожа - панцирь непробиваемый , и шипы, огромные, бронированные по  ней.
   Красоты совсем не просматривалось в гигантах этих, ни форм, ни грации, ни расцветок.  Да разве в злобе красоту заметишь? А заметив, вдруг расслабишься. Для злобной адаптации лишняя она. Чудовищный, устрашающий облик  подошёл, как нельзя лучше, недвусмысленно свидетельствуя о свирепости.
   Мелочь и растения жили по другим законам, гигантам неведомым. Мелочь пряталась от гигантов по норам, маскировалась и училась выращивать потомство не в яйцах, а в животах.
   Растения трудились глобально, за всех. Превращали солнечный свет в хлорофилл, создавали атмосферу,  кормили мелочь и травоядных гигантов, которых затем пожирали гиганты хищные.
   На физическом плане всё более-менее уравновесилось в природе мезозойской. И солнце каждый день вставало, и моря-океаны плескались, и реки к ним стремились, и земляне тогдашние – мезозойцы - себе занятия находили по темпераменту и по характеру своему. Истребляли друг друга в злобе и страхе или, готовясь быть истреблёнными, увеличивали  рождаемость.
   Так и шло  миллионы лет.
   А в это время, как пишется в плохих пьесах (но жизнь на Земле отнюдь не пьеса), в бесконечных просторах Галактики летел по направлению к Солнечной системе огромный-преогромный камень-метеорит, десятки, может, даже сотни километров в поперечнике. Кто его запустил, неведомо, может, Сам Бог.
   Камень этот обладал редкостным свойством. Был он вроде, как из магнитного металла, но притягивался или отталкивался не магнитными силами, а силами иной природы, назовём её этической. Причём, в отличие от магнита, подобное притягивалось к подобному.
   Притягивался камень к злобе, отталкивался от доброты.  Рано или поздно камень долетел до Солнечной системы и принялся выбирать подходящий объект притяжения.
   Мимо крайних небесных тел пролетел в поясе Койпера, что с них возьмёшь –  малые планеты,  камни безжизненные, вроде Плутона, некому этику разводить.
   Пролетел мимо  Нептуна с Ураном,  ледяных, равнодушных, непритягательных.
   Мимо Сатурна с кольцом –  много раз его камнями  закидывали, отбился Сатурн, кольцом  камни вкруг себя пустил.
   Мимо Юпитера – горяч Юпитер, почти Солнце, всё переплавит.
Так долетел камень до Марса и Земли. На Марсе тогда ещё жизнь буйствовала, цивилизация развитая прогрессировала, добро исповедовала, правда не все, но по совокупности   добро преобладало.
   И тут Земля – юдоль страданий и безмерной злобы чудовищ, борющихся за территории, пропитание и просто так, от дурного нрава.  Нашёлся, наконец, камню объект долгожданный.  С облегчением и восторгом втянулся он в  атмосферу земную, вспыхнул от трения пламенем ослепительным,  да и припал к Земле-планете. Рухнул в океан, оставив на дне океанском вмятину-кратер  в сотни километров диаметром
    Земляне мезозойские ошеломительное событие это узрели, но не поняли,  и не оценили.  Большинство не успело оценить, но и оставшиеся восторга от столкновения не испытали.  Для них, злополучных, падение крупнейшего метеорита оказалось Концом Света.
   Горели леса, накатывали цунами,  воздух и воды ядами исполнились. Тьма накрыла Землю, пыль не пропускала свет и тепло Солнца. Холод, холод, холод.   
   Сколько лет такая погода стояла,  в точности неизвестно. Летопись геологическая в бОльших масштабах писалась. Но не один год, это уж точно. Образовалась в летописи лишь тёмная граница эр мезозойской и кайнозойской.  Свирепые гиганты вымерли, мелкая живность выжила по норам и щелям.
   Так заканчивается палеонтологическая сказка про динозавров, теранозавров, игуанодонов и прочих ужасных ящеров. Грянул  для них Конец Света, и всё тут.
   Однако учёные вычитали в  той же палеонтологической летописи, что подобные Концы Света за 250 миллионов лет происходили семь раз. Три раза из них на Земле погибало до девяносто пяти процентов всего живого.
   Если смотреть на наше теперешнее существование в масштабе геологической истории, можно успокоиться, забиться по норам и щелям и так выжить. Хотя бы для того, чтобы послужить эволюции новых видов, угнетаемых сегодняшними зарвавшимися злобными гигантами, слишком вольготно чувствующими себя на Земле.