Коллеги

До зимних каникул оставалось меньше месяца. Начало декабря было все таким же сырым и промозглым, как и конец ноября. Сухая погода никак не устанавливалась. Мария с  работы пришла домой еле живая.  Скорее, приползла, а не пришла. Суббота, хотя и была коротким рабочим днем, но сил забирала больше, чем  любой другой  будний день. Дело в том, что  класс, где Мария Петровна была воспитательницей, был переполнен  по какой-то иронии судьбы  (или по злой воле директора, так как в интернате был недобор учащихся в других классах) да плюс еще воспитанниками  оказались двенадцать иногородних детей.  В субботу, когда воспитатели других классов спокойно отпускали своих подопечных с родителями или без взрослых по домам и были свободны, воспитательница  первоклашек  усердно отчищала и выглаживала школьную форму детей. Кроме того, нужно было   отнести   прачке грязное белье, получить  чистое, проверить, всё  ли на месте.  И никто не снимал с  нее ее прямых обязанностей: держать в поле зрения самих воспитанников,  обеспечивая безопасность, учить, как  чистить одежду, развлекать, находить интересное для них занятие.
  На территории щколы-интерната шел ремонт: меняли трубы водопроводные и центрального отопления. Весь школьный двор был разрыт многометровыми траншеями.  Помещения столовой, спального корпуса, учебного находились в разных концах территории. В сырую погоду приходилось преодолевать грязевые препятствия, а тут еще вырытая земля хранила очень привлекательные трофеи: гильзы, патроны. В  дождевую погоду   после уроков воспитательница «получала» детей в плачевном состоянии: измазанными чуть ли не по самую макушку. С радостными криками дети бросались к Марии Петровне со словами:
-Смотрите, что я сегодня нашел!
 Иногда это были отстрелянные гильзы, а иногда и боевые патроны. Их надо было забрать во что бы то ни стало.
- А, знаете, я тоже собираю патроны и гильзы. Кто мне подарит найденные? – хитрила воспитательница.
- Я! Я! Я! – протягивали свои  находки дети.
- Вы собираете патроны? – удивился Сережа, ученик,  прибывший из Ялты.   
- Не только патроны, но и все остальное вооружение,- храбро  слукавила воспитательница. – А ты почему спрашиваешь?
– А я нашел пулемет. Вам привезти?
- Что привезти? – опешила Мария Петровна. – Какой пулемет?! Ты шутишь?! Где ты его возьмешь?
- Нашел с пацанами в разрушенной землянке. Привезти?
Воспитательница задумалась. Что ответить? Если это не шутка, то пулемет надо забрать. Но как?  В Севастополь проезд по пропускам. Спрятать пулемет невозможно.  На вопрос пограничника или других проверяющих: «Кому? И зачем?» -  наверняка ответит: «Для воспитательницы».  И  как  она потом будет доказывать, что цель была простая: забрать опасную игрушку у ребенка? Поверят ли ей? Да, и потом, зачем ей пулемет? И тут ей пришла спасительная мысль: в интернате есть музей,  посвященный  Двадцать пятой  дивизии имени Чапаева. Вот там наверняка этот пулемет будет на месте.
- А знаешь, привози, если получится. Только не мне, а в наш школьный музей. Договорились?
- У нас есть музей? Обязательно привезу, - обрадовался мальчик. ( Сейчас этот пулемет стоит в  школьном музее)
Первоклассники – народ непоседливый. Пока подготовишь их школьную форму - семь потов сойдет. Всем навыкам нужно учить с нуля.  Кроме того, борьба за лидерство в коллективе: постоянные драки. Растащила двух драчунов, взяв их за руки, и, вдруг, получила сама. Нет, ни физически, а в форме отборной нецензурной брани. Это из уст маленького, семилетнего мальчишки, Вани, который несколько минут назад первый протянул ей найденную пулю! Переборов желание задать ему хорошую трепку,  Мария Петровна строго приказала:
- Ну-ка, бери в руки щетку и хорошенько почисти свой школьный пиджак.  А по поводу твоих слов и драки я с тобой позже поговорю!
Насупившись, опустив голову,  мальчик демонстративно отвернулся. Только спустя некоторое время, после очередного напоминания Марии Петровны,  принялся за работу. Вскоре и воспитательница закончила глажку последних детских брюк. Ее рабочий день подошел к концу. Теперь надо было сдать оставшихся  детей  на воскресную группу  дежурной воспитательнице, Валентине Федоровне.
- Посидите минуту спокойно, сейчас зайдет дежурный воспитатель, примет вас.
 Кроме иногородних оставались еще двое мальчиков, за которыми не спешили приезжать родители. Их тоже надо сдать по списку.
- Валентина Федоровна, у меня не забрали еще  наших городских, двух человек, Вилкова и Крыжановского, так что  оставляю их Вам. Надеюсь, что родители вскоре за ними приедут. Вот они: Саша Вилков и Ваня Крыжановский. Давайте запишем их в журнал.
- Ну, если их заберут, то зачем записывать? Я их вижу, и этого достаточно. Иди уже домой. Кроме тебя никого из воспитателей  давно нет.
- Сейчас пойду. Мне еще с Ваней надо поговорить. Иди-ка сюда, дружок, -  позвала мальчика воспитательница, - ты объясни-ка мне, что на тебя нашло?  Ты меня очень обидел!  Ты говорил очень нехорошие слова. Ты понимаешь меня?  Почему ты сказал мне, твоей воспитательнице, такие нехорошие слова? Ты же не пьяный мужик из подворотни, не соображающий, что  говорит!  Хочу знать, чем это я так тебя обидела?
- Потому что Вы не дали мне додраться с Костей!
 Вот так объяснение! Не дала додраться! Не дала выяснить лидерство!
- Ты  хорошенько подумай над своим проступком до понедельника, а потом мы продолжим разговор на эту тему.  Всем до свидания!
Дома  Мария  почувствовала  себя  полностью  разбитой. «Гудели» руки и ноги, болела спина. А из головы не шел сегодняшний инцидент с учеником. Приняла душ. Волосы посушить феном не удалось, так как он почему-то не включался.  Замотав  голову полотенцем,  заняла горизонтальное положение на диване. Из полудремотного состояния ее вывел телефонный звонок. В трубке раздался строгий голос директрисы:
- Я Вас жду немедленно в школу!
- А что случилось? – хотела спросить Мария, но в трубке уже был гудок. Ругая, на чем свет стоит, и директрису, и интернат, и себя за то, что квартира в пяти минутах ходьбы от места работы,  женщина, замотав еще влажные волосы пуховым платком, отправилась в школу. «Жила бы  далеко, не вызывали бы, наверно! И за каким чертом я директрисе понадобилась?» Никаких «грехов» воспитательница за собой не знала. Но, как оказалось, она глубоко ошибалась.
-Где Ваш Вилков? – не дав и рта раскрыть воспитательнице, прошипела директриса. – Вы почему ушли с работы, не поставив никого в известность, что у Вас пропал ребенок?
-Кто пропал? Когда пропал? Никто у меня не пропадал! Я передала  всех Валентине Федоровне, дежурной по интернату!
- А  Вилков где? Где об этом  запись? Отговорку себе нашли? Мать приехала за сыном, а его нет!
- А где Валентина Федоровна? Пусть она подтвердит, что я лично ей передала ребенка!
- Валентину Федоровну я отпустил домой.  И она сказала, что ребенка ей Вы не передавали. Она сказала, что Вы ушли, даже не предупредив ее! И я ей верю! – вмешался в разговор завуч, сидящий на диване рядом с директором.
- Значит, ей Вы верите? А мне нет? Давайте спросим у детей подробности их передачи. Наверно, они  вам скажут правду? А где мать  ребенка?
- А мы уже спрашивали. Дети говорят, что не знают, как и когда Вы их передавали  Валентине Федоровне. Так что за пропажу ребенка отвечать будете Вы! Если  не найдете, передадим дело в милицию! А мать  тоже ушла искать своего сына!
- Но, послушайте, я на самом деле передала детей! И где мне его искать? И почему мне? И почему Вы отпустили дежурную? – растерявшись от несправедливого обвинения, от непонятной подлости своей коллеги, Мария Петровна не могла понять, что же случилось. Почему отпустил завуч дежурную и поверил ей? Мало того, что она солгала по поводу передачи, а еще и детей настроила говорить неправду! Но ребенок есть ребенок, и его нужно найти. – И где мне теперь его искать!?
- Где хотите, там и ищите своего воспитанника! – отрезала директриса.
Телефона у ребенка не было. Что делать? Где искать? На улице уже стемнело. Взяв дома электрический  фонарик, Мария Петровна обследовала подвалы близлежащих домов, распугивая подростков, страшась сама нарваться на какого-нибудь преступника, расспрашивая попутно всех немногочисленных прохожих. Ребенка нигде не было.
Саша прибыл в класс два дня назад. Домашний адрес не был записан в журнале. Позвонив директору, доложив о безрезультатности поиска мальчика, попросила дать личное дело, чтобы узнать адрес. Но, как оказалось, и личного дела у ребенка еще не было. Мать Саши должна была привезти его в понедельник. Ни Саши, ни личного дела! Как искать?! Удостоверившись в невозможности самостоятельно найти мальчика, Мария Петровна прекратила поиски. Может быть, он уже в семье, и мать позвонит в спальный корпус и успокоит всех?  Дома, продрогшая и усталая, оказалась только в одиннадцать часов ночи. Две бессонные ночи и весь воскресный день Мария Петровна находилась в тревоге. Мать Саши не звонила и не появлялась в воскресенье в интернате. Может быть, Саша нашелся? Хотелось верить, что с ребенком все в порядке. Но почему не звонят?
 В понедельник Мария Петровна  пришла в школу к первому уроку, хотя обычно забирала детей после окончания занятий. В воротах столкнулась с Сашей в сопровождении молодой женщины. Слава Богу, ребенок был жив.
- Здравствуйте. Я воспитательница Саши, а Вы кто?  – холодно поинтересовалась Мария Петровна у молодой женщины, сопровождавшей мальчика.
- Я мама Саши,- сообщила спокойно женщина.
 - И как, и когда Ваш мальчик приехал домой?
- Знаете, его, оказывается, забрала бабушка. А я не знала и приехала за ним, - спокойно, без тени смущения проговорила мать.
- Вы приехали в интернат, устроили скандал по поводу пропажи ребенка. И даже не удосужились сообщить, что бабушка забрала его из интерната?!  Я пять часов искала его по поселку, не спала две ночи!
- Да я как-то не подумала, что нужно позвонить. В следующий раз буду знать.
  Агрессивный тон  воспитательницы приводил женщину в недоумение.
-  В следующий раз надо ставить в известность дежурного воспитателя, а не забирать ребенка тайком! Саша, ты почему не сказал Валентине Федоровне, что за тобой приехала бабушка?
 - А мы играли во дворе, а воспитательница была …, не знаю, где. Бабушка сказала: «Идем, идем», и мы ушли.
Значит, мало того, что Валентина Федоровна обманула директора, сказав, что ребенка ей не передавали, а,  к тому же, оставила детей одних! Поверили ей. Почему? Потому что она всегда старалась угодить начальству? Пережитое волнение, пребывание на улице с мокрой головой, бессонные ночи сделали свое дело: Мария Петровна  заболела. Валентину Федоровну она увидела только через  две недели.
- С выздоровлением, дорогая! Рада тебя видеть! – как ни в чем не бывало  приветствовала Валентина   Марию Петровну.
- Почему ты сказала директору, что я не оставляла тебе Вилкова Сашу? – гневно  перебила  Мария Петровна коллегу.
- Ну, что ты волнуешься? Вилков же на месте? Ничего страшного не произошло? – со смешком ответила вопросом на вопрос Валентина.
- Я хочу знать причину твоего подлого поступка!
- Ну, ты и наивная! Кто же хочет попасть в тюрьму? Ты же знаешь, что своя рубашка… .
- Сейчас мы пойдем к директору, и ты все ей объяснишь.
- Зачем? Она  и так все знает. Сашку я же не смогла предупредить, как правильно соврать. Она с ним говорила и с его матерью тоже. Может быть, ты ждешь, чтобы я, или  она, или завуч перед тобой извинились? Не дождешься. Дирекция никогда не признает своих ошибок. И, если ты думаешь, что они к тебе будут относиться с большим уважением, то ошибаешься. Они, чувствуя свою вину перед тобой, еще больше будут к тебе придираться. Вот так. Я тоже не собираюсь просить прощения. Каждый  на моем месте поступил бы так же. В том числе и ты.
Она была в полной уверенности в своей правоте! И в какой-то мере она была права.  Никто из начальства не  посчитал нужным   извиниться перед  Марией Петровной.    А по поводу больничного листа выразили свое недовольство.  Валентина все так же улыбалась и угождала начальству.
Весной по интернату поползли слухи, что директрису увольняют.  Ученик, возвращаясь в субботу  домой на попутной машине,  получил  незначительные ушибы, так как машина попала в автомобильную аварию. Это и послужило поводом для увольнения.  Многие сотрудники интерната были  рады этому известию. Быстро решили написать письмо в ГОРОНО, рассказав о многих неблаговидных поступках директрисы. Когда подошли с этим письмом к Марии Петровне, чтобы она поставила свою подпись, то получили неожиданный отказ:
- Я падающих людей в спину не толкаю!- заявила воспитательница.
- Но она же всегда к тебе придиралась необоснованно!
- Это были рабочие моменты. А вы, вместо того, чтобы открыто и прямо высказывать свои возражения, пели ей дифирамбы, а теперь… Я, лично, считаю, что за аварию на дороге  директора не должны увольнять.  Это неправильно.
Письмо в ГОРОНО отвезла Валентина Федоровна. Директрисе вместе с приказом об увольнении показали и  эту петицию. Вернувшись в интернат,  директриса вызвала к себе Валентину Федоровну:
-Объясните мне, зачем и Вы поставили свою подпись под письмом? Я всегда к Вам  так хорошо относилась!
- Ой, мне Вас так жалко! Вы же уже на пенсии! Пора Вам отдохнуть от этой нервотрепки!  - без тени смущения заявила Валентина. 
Видно, на все свои подлые поступки у нее находился ответ.
   Почему начальники любят окружать себя  «удобными» подхалимами  - неразрешимая загадка для честных людей. Или, согласно пословице, «рыбак рыбака видит издалека»? Подбираю работников, подобных себе? Доверять подхалимам нельзя:  подлость и предательство у них в крови. Наивно предполагать в таких людях преданность и  верность. Тогда нечего рассчитывать на  их благородство.  Как  говорят украинцы: «Бачили очі, що купували, їжте, хоч  повилазьте». ( Видели  глаза, что покупали, теперь  ешьте,  хоть повылазьте)