Дискотека

Трамвай остановился, не доехав до остановки. Сначала, немногочисленные пассажиры сидели спокойно. Но, когда в вагон зашла какая-то женщина, заволновались, послышались возгласы: «Почему стоим». Причина была простой – авария на дороге.  Люди завозмущались. Особенно горячилась одна молодая женщина. Размахивая полиэтиленовым баулом с только что купленным на местной барахолке пледом, она кричала:
- Что раньше не могли сказать?
Обернувшись к своей подруге, добавила, кивая на Алину и еще одну пожилую женщину:
- А эти что сидят?
Алине не было смысла выходить из трамвая: ехать еще далеко. Пешком не дойти, а маршруток она боялась, как огня. Уж очень часто они бились. Поэтому Алина предпочла сидеть  в этом большом металлическом ящике, как  стали называть трамвай в последнее время. От трамваев  старались избавить-ся, особенно в центральной части города: мешали движению автомобилей.
От нечего делать Алина стала смотреть в окно. Новая реклама привлекла ее внимание. На боль-шом щите было написано «Дискотека 80-х». Вместо буквы «о» было нарисовано что-то подобие диска.
В голове пронеслось, а неплохо бы взглянуть на танцы современной молодежи. По стечению об-стоятельств в ночных клубах Алина бывала только днем, поэтому ей довольно трудно было представить себе ночную атмосферу.
Как много и долго поживший на свете человек, она стала вспоминать танцы времен своей моло-дости. Сколько ей тогда было? Наверное, лет восемнадцать. Почти каждый раз, когда она приезжала на выходные к родителям, ходила вечером на танцы, где у нее был постоянный кавалер, имени которого она не знала. Он молча подходил к ней, говорил одно-единственное слово: «Разрешите?» И с какой-то трепетностью, граничащей с осторожностью, вел ее в танце. Эта осторожность объяснялась не тем, что он плохо танцевал и опасался наступить ей на ногу. Скорее всего, он опасался неосторожным движением обидеть ее.  А почему она решила, что он не умел танцевать? Да, он не обучался бальным танцам и танцевал, как все, может быть, лучше Алины. Говорят о некоторых: «Поет с душой». Так вот о нем, этом блондине с голубыми глазами можно сказать, что он танцевал с душой.      
С душой выделывал «па» и одноклассник на школьных вечерах. Учитель математики еще гово-рил про него:
- Как танцует! Вот задачки бы так решал.
Профессионального танцора из него не получилось. Поехал в культпросветучилище, атмосфера ему там не понравилась, вернулся назад, закончил техникум, отправился в Африку, пробыл там безвы-ездно несколько лет. Когда приехал, его было не узнать. Когда-то красивое лицо было сплошь покрыто волдырями. Эта, видная всем болезнь, прошла, но какая-то внутренняя осталась. Она, вероятно и свела его в могилу.
Многие люди переезжают с места на место в поисках птицы счастья. Так и знакомый Алины ее студенческой поры, с которым она познакомилась в стройотряде. В Войновке отделывали базу отдыха. Рядом с девушками из пединститута трудились молодые мужчины, приехавшие из Украины. На вид они казались простыми работягами. Но это впечатление сохранялось до вечера, когда те преображались, одевая отутюженные костюмы и свежие рубашки с красиво повязанными галстуками. Один  из них и пригласил Алину, сказав:
- Если я умею ходить, то умею и танцевать.
Танцы устраивали прямо на улице, под единственным светящим фонарем, раскачиваемым вет-ром из стороны в стороны. Над лесом плыла мелодия. Ободзинский пел: «Эти глаза напротив…». Глаза нового знакомого были совсем рядом, большие, серые,  с длинными пушистыми ресницами. На следую-щий день Алина, каждый раз чувствуя его взгляд, ощущала себя неловко. От чего? После танцев он предложил Алине прогуляться, завел ее в заброшенную беседку и стал вести себя напористо, по-мужски. Она решила про себя: «Нет, больше я с ним не танцую». Но вечером Алина не смогла отказать ему в тан-це. Наивная, она не понимала, что танец сближает ее с ним, совсем незнакомым мужчиной. Что она знала о нем? Ничего, кроме имени и места, откуда он приехал. Но это не помешало ей вновь согласиться на вечернюю прогулку. Едва ли в этот августовский вечер было прохладнее, чем  в прошлый, но новый знакомый Алины предложил ей зайти на огонек в сторожку. Она согласилась не оттого, что хотела идти туда, просто потому, что не хотелось  говорить: «Нет».
В сторожке она встала у порога, уткнувшись в лисью шкурку, висевшую на крюке рядом с две-рью. В отсвете каминного света она казалась такого же цвета, что и огонь в печи. В таких случаях обыч-но говорят, что разгорелся пожар в душе. Было ли так у Алины? Она уже не помнит. Много времени прошло. А вот смущение осталось. Стеснение не позволило ей откликнуться на предложение радушной хозяйки пройти дальше порога. Постояв немного, она вышла. А утром уехала с первым автобусом. Она тогда не знала, что жизненные пути будут сводить и разводить ее с  первой любовью, но она никогда не переступит порога запрета, даже тогда, когда он сделает ей предложение стать его женой.
По стечению обстоятельств свадьба не состоялась, и они расстались. Но душа Алины, опьянен-ная неожиданно пришедшей любовью, не могла обрести покой. Потому у нее не складывались отноше-ния с молодыми людьми. Один из них – студент мединститута, с которым она познакомилась на танцах в своем пединституте. Остается только гадать, как он ее заметил в «хороводе» девиц, в зале настолько на-битом до отказа, что устроители вечера просили танцевать сначала в одной части зала, потом в другой, из опасения, что потолок может провалиться.
Была весна, цвели яблони. Он дожидался ее, небольшого роста, хорошо подстриженный, в  пла-ще бежевого цвета и красиво повязанном шарфе. Она ничего не знала про него, кроме его имени. Конеч-но, со временем, он бы рассказал о себе. Но они быстро расстались из-за глупой записки Алины. Ей ста-ло казаться, что он ее оставит. И чтобы предупредить его действие она решила это сделать сама. Прочи-тав записку, он ушел очень расстроенный. После этого она пару раз встречала его. Один раз он был не один. К счастью, уже смеркалось, и он ее не заметил. А в другой раз подошел к ней и спросил, как она себя чувствует, не нужна ли помощь.   
Они встретились рядом с Домом офицеров, куда Алина с подругой ходила на танцы. Билетную кассу там брали с боем. К счастью, Алине не надо было этого делать. У нее был знакомый музыкант, который помогал пройти на танцы. Ему да и его приятелю явно льстило, что у них такие подружки. Хотя подружками они не были, но и открыто не отрицали, поддерживая правила игры. В оркестре были еще две певицы, приехавшие из Ленинграда. Алина порой задумывалась и что их занесло сюда. Это были две скромные девушки, явно тяготившиеся присутствием студенток. Но на сцене у них скованность пропадала, и они пели: «Телефонная связь, не надежная связь, если нет любви…»
Любовь жила в сердце у Алины к тому, с кем танцевала она в августовский вечер. И эта любовь мешала ей жить. Ведь, здесь, в этом доме, он шептал ей нежные слова в каком-то глухом коридоре, пока-зывая на ее подвеску, говорил, что это ключик от ее сердца. Здесь же она встретила  его, после того, как  они расстались. Он был не один. Краем глаза она заметила, как он выскользнул за двери. Она вышла следом. Он удалялся, идя рядом с полной женщиной. Алине было тогда невдомек, что женщина ждет ребенка.
Могло ли что-то получиться после всего этого? Нет. Поэтому, когда один из немногих офицеров, чернобровый красавец, пригласил на танец, она пошла, но отказалась от того, чтобы он проводил ее домой.  В ее подсознании был все тот, кто уже играл со своим наследником. Этого офицера Алина видела и раньше, но после своего отказа – никогда. Потом она слышала от своей сокурсницы, что он вместе с ее мужем уезжает в Германию.      
Годы шли, с замужеством ничего не получалось. Второй раз в ее жизни ей сделал предложение выйти замуж капитан небольшого корабля, с которым она перекидывалась словами приветствия до тех пор, если не считать случая, когда он со своим приятелем завалился в гости к Алине, не смотря на все ее возражения. Ситуация получилась не очень хорошая. Когда в намеченное время пришел Николай, так звали будущего мужа Алины, он застал двух незнакомых мужчин, предложил сыграть в шахматы, и про-игравшему капитану вместе со своим приятелем пришлось ретироваться.
И вот  наступила новогодняя ночь. Было уже одиннадцать. До Нового года оставался ровно час, который Алина предполагала встречать одной. Николай  сказал накануне, что будет в одной кампании. Алина почему-то не обижалась. Может быть, оттого, что не умела обижаться. К тому же такое не часто было. Пару раз за десять лет. К тому же она понимала, так нужно. Но  для чего? Предполагала, для какого-то дела, конечно, исключающего  отношения с какими-то женщинами.
Смирившись в душе, что эту новогоднюю ночь она проведет одна, Алина медленно брела домой, где было пусто и холодно. Обычно в предновогоднюю ночь она покупала гуся. Они как будто бы прилетали из теплых краев, чтобы попасть на праздничный стол. На самом деле мясник доставал их из-под прилавка, когда покупательский поток спадал и все «отоваренные» знакомые расходились по домам. Сюда в припортовый район съезжался весь город не только купить в магазине для моряков загра-ничную одежду, но и заглянуть за продуктами к знакомому мяснику.
 Погода была сказочной. Тихо падали крупные снежинки. Казалось, что вот-вот из-за угла поя-вятся Дед Мороз и Снегурочка. Но вместо сказочных персонажей Алина увидела знакомого капитана. Тот спешил на  ночную вахту, предпочитая провести праздник на работе, а не одному. Из-за частых плаваний, как он объяснил, с женой пришлось расстаться. Она не выдержала его долгих отлучек. 
Увидев Алину, капитан обрадовался. Радость его стала еше больше, когда он узнал, что Алина встречает Новый год одна, предложил вместе отметить наступающий праздник. Предполагая,  что капи-тан на судне будет не один, Алина согласилась. На корабле стол ломился от яств, что было довольно трудно сделать в то сложное время. Но Алину не столько занимал стол, сколько сама обстановка. Она впервые была на корабле. Все было для нее ново и незнакомо. Проводили старый новый год, встретили новый. Матрос, что был вместе с ними, куда-то исчез, видимо, пошел спать. Из магнитофона лилась ти-хая мелодия. Стали танцевать. Вдруг, не дожидаясь, когда мелодия кончится, капитан выключает магни-тофон, подходит к Алине, встает на колени и говорит:
  - Станьте моей женой.
«Потанцевали», - пронеслось в голове у Алины.
- Что с вами?
- Не отвечайте сразу, подумайте.
Он нашел ее через пару дней и, услышав: «Нет», - быстро заговорил:
- Что хотите выйти за него?
- Да.
- Он не жилец! Умрет в скором будущем. Вы станете вдовой. А со мной вы всегда будете про-цветать. Еще вспомните мои слова.
Когда несколько лет спустя, она случайно  в трамвае увидела его и сказала, что вышла замуж за Николая, остальное он уже не спрашивал, ему было ясно, что его предсказания сбылись.
От чего умер Николай? От многих причин. Возможно, повлияла Африка. А, скорее всего жизнь и усугубил Чернобыль. Как Алина танцевала в одном ресторане, не зная, что днем прошел радиационный дождь. Они случайно оказались в ресторане. Николай сидел, закинув ногу на ногу, и улыбался. Алина танцевала рядом с ним, приглашая и его. Но он, великолепно умевший танцевать, продолжал сидеть. Почему, вероятно, чтобы лучше видеть Алину. Это было  первое и последнее посещение ресторана их совместной жизни. Провожали одну знакомую, Валерию, зашли в  ресторан Московского вокзала, там не было никакого алкоголя из-за сухого закона. А, когда переходили дорогу, увидели на здании ресторана «Добро пожаловать», написанное  по-французски. Вот эта фраза и стала ключиком к двери заведения, куда приходили занимать места еще днем.          
Алине хорошо был знаком этот вокзал, с которого она уезжала в Москву, чтобы навестить Валерию, любившую шумные кампании. Кого только там не было. Физик-атомщик с женой, ее бывший ученик, француз со своим русским семейством, недоучившийся философ и даже наследник декабриста Рюмина, про которого тихонько говорили: « Дворянин. Изгнали из МГУ в пятидесятых годах, потому что занимался генетикой. Теперь ловит змей на Карельском перешейке». Стол делали, что называется вскладчину – жена физика привозила кур. Алина  с философом лепила пельмени. Француз доставал из чемодана банки с гусиным паштетом, оставшиеся  в мэрии, где он работал, после распределения пенсио-нерам. А змеелов приносил свежие огурцы. Кто жил четверть века назад, помнит, что  огурцы зимой, в февральскую стужу были настоящим деликатесом.
Плотно откушав, хозяйка включала музыку и начинались танцы. Змеелов, которого звали Алек-сандр Владимирович, приглашал Алину, на что женщины постарше, обижались. Сразу поняв, что Алина не умеет танцевать, он подобрал ей такие «па», с которыми она справилась и почувствовала себя на-столько легко, что ей показалось, что у нее выросли крылья. Больше никогда в жизни она не испытывала подобного ощущения. Вечер быстро пролетел. На прощанье Александр Владимирович поинтересовался, когда Алина уезжает и к ее большому удивлению, как и обещал, пришел на вокзал. Сел в вагоне рядом с ней и стал уговаривать сдать билет и поехать к нему. Алине хотелось  удовлетворить свое  любопытство и поехать к нему, посмотреть, как он живет в барской квартире, уставленной старинной мебелью и помочь по хозяйству, но она не решилась, хотя ей очень было жаль его. Жена, бывший геолог, умерла от рака. А у него, мужчины, которому было под пятьдесят, если не больше, был сын-школьник. Этот сын бросал Алинины письма за старинный тяжелый комод. Алина  регулярно отвечала ему. Почему? Просто по привычке  отвечать всем. Потом переписка прекратилась. Может быть, потому что Алина переехала на другую квартиру.
Алина немало поменяла квартир, в каждой старалась свить уютное гнездышко. Не забывала она и о своих пенатах в далекой Сибири. Когда бывала в своем родном городе, наведывалась в горсад, который с годами стал ей казаться маленьким. Не было уже деревянной танцевальной площадки. Вместо обветшалой изгороди – кирпичные колонны. Однажды, зайдя в сад, она услышала песню своей юности и словно помолодела на несколько десятилетий. 

Галина Остякова