Мужчины с соседней улицы

МУЖЧИНЫ С СОСЕДНЕЙ УЛИЦЫ

Моя приятельница как-то сказала, гордясь:
- Все мужчины, которых я любила, были достойные люди! –  И добавила: – Талантливые, умные, благородные.
Я кивнула: ну конечно, у такой женщины, как она, и не могло быть других.
Чуть позже я подумала: а у меня?
Стала вспоминать.
Первый муж… Нет, на идеал он не тянул, поэтому, собственно, и развелись. О благородстве нечего и говорить – чего не было, того не было. Ум? Сомнительно. Такой упертости у умных людей не бывает. Талант? Разве только в бесконечных монологах на кухне и скандалах всюду, где бы он ни появлялся: в магазине, библиотеке, автобусе. Ну и так далее.
Второй муж? Да все то же самое, уже привычное, навязшее в зубах. Поэтому и расходиться было не в пример легче.
Кто еще?
Вадим? Рома? Леонид? Нет, нет и нет.
Но почему у нее – все, а у меня – никого?
Не повезло? Не встретила? Они шли по соседней улице? А ей – как раз навстречу?
Конечно, нами распоряжается судьба, но почему так избирательно?
- Послушай, - спросила я подругу. – А почему ты разошлась с мужем?
- В силу обстоятельств, - уклончиво ответила она.
Но я не отступала.
- И долго вы прожили вместе?
- Около пяти лет.
- А потом?
- Потом появилась наяда с прозрачными глазами и аппетитом, который встречается только у термитов.
- В каком смысле?!
- Ей очень хотелось сожрать нашу квартиру на Котельнической.
… Хм… такая же история, как у меня!
- А он?
- Муж? А что он мог сделать?
- Ну… Встать и уйти из дома в чем был. Оставить квартиру тебе. Ты же говоришь – благородный?
- Ну не настолько! И к тому же благородство – это палка о двух концах. Если бы он был благороден по отношению ко мне, то непорядочен по отношению к ней.
- К наяде?
- Угу. А он выбрал как раз другой вариант: благородство по отношению к ней.
- А талант у него был? Ведь ты говоришь, что твои мужчины были благородны и талантливы?
- Нет, талант был у Геннадия. Ты читала его книги?
- Читала. А ты?
- Ну конечно читала, странный вопрос!
- И как тебе?
- Честно говоря, не очень. Но другие считали, что он талантлив до мозга костей.
С талантом тоже стало кое-что проясняться.
Что оставалось? Ах, да, ум!..
- Послушай, - снова подступила я к ней, - Геннадий был умный человек?
- Да уж не дурак, - пожала она плечами. – Вон сколько книг написал!
- Я не о том, - как можно мягче сказала я. – В житейских делах, в рассуждениях, в интересах.
- Ну что ты привязалась! – вскинулась она. – Какие интересы? Только кто что сказал о его последнем романе. А вот рассуждать – это да, это он был специалист.
- На кухне? – съязвила я.
- И на кухне тоже, - приятельница не почуяла подвоха. – Везде, где бы он ни находился, всё рассуждал, рассуждал, рассуждал.
И я успокоилась. Ее достойные мужчины тоже шли по соседним улицам, по тем же, что и мои. И мужчины моей сестры. И всех моих подруг.
Навстречу же достойные мужчины идут только нашим юным, начинающим жить дочкам, племянницам, соседкам.
Но пройдет немного времени, и они свернут на соседние улицы.