Сказки. Сообщение для лито. Компиляция

Антон ТЮКИН

СКАЗКИ

Сказка или казка, байка, побасенка (древнейшее её название басень — от слова “баять”, ”говорить”) — это устный рассказ о вымышленных событиях, придумка о том, чего не бывает. Если собеседнику не верят, ему так и говорят: что он сказки рассказываешь.
Существуют три основных вида русских народных сказок волшебные, бытовые и детские сказки о животных. Но они так сильно отличаются друг от друга, что лучше говорить о них в отдельности.
* * *
ВОЛШЕБНАЯ СКАЗКА

В волшебной сказке человек общается с существами, каких не встретишь в жизни: Кощеем Бессмертным, Бабой Ягой, многоголовым Змеем, великанами, колдунами-карликами. Тут и невиданные звери: Олень -Золотые рога, Свинка - Золотая щетинка, Сивка-бурка, Жар - Птица. Нередко в руки человека попадают чудесные предметы: клубочек, который указывает дорогу, кошелек-самотряс, скатерть-самобранка, дубинка - самобойка, гусли - самоигры. В такой сказке всё возможно! Хочешь стать молодым — поешь молодильных яблок; надо оживить царицу или царевича — спрысни их живой, а потом живой водой...
Начинается волшебная сказка с того, что главный герой по тем или иным причинам уходит ил родного дома, а затем — и из обычного мира. Поиски, сражения — всё, что совершает персонаж волшебной сказки, чаще всего происходит в чужом, странном мире: в медном, серебряном, золотом царстве, или в подземном, подводном, или в далёком тридевятом царстве - тридесятом государстве (счёт-то какой необычный: за три -девять земель!).
Почти никаких примет русского быта в волшебной сказке нет. Разве что сами люди — русские. Возвратившись в человеческий мир, герой переходит из одного царства и другое, становится царём. Однако всюду, как можно попять, живёт один народ. Другие пароды находятся где-то далеко, за морем (заморские купцы, заморские вина).
Учёные предполагают, что волшебная сказка окончательно сложилась на Руси в эпоху Средневековья, когда вся страна была раздроблена па отдельные земли и княжества. Но зародилась она гораздо раньше, еще до принятия христианства: в те времена на Руси поклонялись языческим богам. В волшебной сказке о христианской вере, вообще о религии говорится очень редко, случайно.
Мир волшебной сказки - мир многобожия, т. е. язычества. Человеку помогают или стараются помешать древние властители стихий, природных сил: Солнце, Месяц (Месяц Месяцович), Ветер, Морозно, водяной, морской царь. Священника в волшебной сказке не встретишь — всё колдуны да ведьмы.
Древние люди думали, что каждое племя, род происходит от какого-то предка - животного. Такой предок по - научному называется “тотемом”, а верования - ”тотемизмом”. Можно думать, что сказочные Орёл, Сокол, Ворон Воронович - воспоминание о незапамятных временах, когда люди верили в тотема.
Женитьба богатыря в былине - жанре, появившемся позднее волшебной сказки, обычно устраивается по русской традиции и правилам, установленным Церковью: со сватовством, с молитвами. В сказке жених получает жену за какие-то услуги и подвиги. И чаще всего он женится не в том царстве, где родился, а в том, откуда родом его супруг. Эта, казалось бы, не очень важная деталь тоже говорит о том, что волшебная сказка родилась в глубокой древности, когда жену, по обычаю, брали (а иногда и похищали) из другого рода.
У первобытных народов существовал обряд инициации - посвящения мальчиков в мужчины. Юноши должны были доказать, что они усвоили мудрость старших, что они достойные воины и охотники, после чего молодые люди считались взрослыми.
Обряд посвящения всегда сопровождался различными испытаниями в ловкости, смекалке и силе. Для совершения обряда мальчики, часто тайно, собирались в лесу - в “мужском” доме. Некоторые сказочные эпизоды напоминают об этом. Стоит дом в лесу, живут там какие-то чудовища, или неведомые существа, или медведь, а если разбойники - то почти всегда одни мужчины, братья. Женщины в таком доме оказываются чрезвычайно редко.
Несведущего человека в старинных сказках может поразить их необъяснимая жестокость. Например, герою отрубают пальцы. Или один человек просит другою рассказать какую-нибудь историю. Хорошо, говорит второй, я расскажу, но если перебьёшь меня, ремень из спины вырежу. Эти древние детали - тоже, вероятно, напоминание об обряде инициации, во время которого юношам приходилось терпеть боль и всяческие лишения.
Главный герой сказки всегда молод. По представлениям первобытного человека, мудрость можно было получить только от предков. Но предки находятся в другом мире. Вот откуда все эти походы в разные медные и прочие царства, в подземный и в подводный мир!
Многие волшебные сказки рассказывают о воинском подвиге. Но сказочные герои сражаются не за Россию (и слова такого сказка не знает!), не за Русь, не за Русскую землю, Они добывают для царя какое-либо диво дивное, чудесный предмет. Ивана-царевича в отличие от Ильи Муромца или Добрыни Никитича не назовешь патриотом...
Волшебная сказка, как и любое другое фольклорное произведение на протяжении столетий передавалась устным путём. Иногда сознательно, иногда случайно, по ошибке, сказитель что-то изменял, что-то добавлял. Так создавались произведения, похожие друг на друга, но не в точности одинаковые.
Например, в одном варианте сказки ”Царевна-лягушка” царевич слушается отца и женится на лягушке безо всяких разговоров. А в другом - хочет уйти от неё. Но она не отпускает, даже угрожает: мол если не возьмёшь меня в жёны, то никогда из болота не выйдешь. По-разному в разных сказках помогает лягушка суженому выполнить задания царя: или сама всё делает, или слуг призывает. И задания эти не везде одинаковы. Но всюду лягушка оказывается более знающей и умелой, чем жёны братьев героя. И во всех вариантах царевич совершает одну и ту же ошибку: сжигает лягушечью кожу. После чего ему приходится пройти через трудные испытания, чтобы вернуть жену.
По дороге герой встречает зверей, хочет их застрелить, но не делает этого, жалеет. А потом выясняется, что его доброта помогает ему: например, найти Кощееву смерть (медведь вырвал дуб, заяц догнал зайца, селезень поймал утку, а щука нашла яйцо с Кощеевой смертью па дне моря).
Другой сказочный персонаж, Емеля, пожалел щуку, а старик из пушкинской сказки отпустил золотую рыбку... И наоборот, всякий злой, нехороший поступок наказывается. ”Не пей водицы!” — предупреждала Алёнушка маленького братца Иванушку. А он не послушался - попил. Много потом пришлось пережить несчастий Аленушке и самому Иванушке, чтобы он из козлёнка снова превратился в человека.
Сказка учит смелости, доброте и всем другим хорошим человеческим качествам, но делает это без скучных наставлений, просто показывает, что может произойти, если человек поступает плохо, не по совести.
* * *
МАГИЯ СКАЗКИ

В русской волшебной сказке можно обнаружить все художественные особенности фольклора. Начинается сказка традиционными зачинами: “В некотором царстве, в некотором государстве...” или проще: ”Жили-были...”. Кончается сказка богатым свадебным пиром и присловьем: ”Я там был, мёд-пиво пил, по усам текло, в рот не попало” или: ”И стали они жить-поживать и добра наживать”.
Чтобы показать ход времени, сказочник говорит: ”Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается...”. Красота царевны передаётся словами ”не в сказке сказать, пи пером описать…”. Коня своего герой всегда вызывает только так: ”Сивка-бурка, вещая каурка, встань передо мной, как лист перед травой!”.
Эти устойчивые выражения (формулы), повторяющиеся в разных сказках, называются общими местами, Они помогают и запомнить, и рассказать сказку, и украшают ее. За долгие годы они отшлифовались, сделались складными: ”Конь бежит - земля дрожит!”.
В сказке, как и в других фольклорных жанрах, много постоянных эпитетов: лес - всегда дремучий, молодец - добрый, трава – шелковая, луга - зелёные. Туг сказочнику тоже ничего не надо придумывать.
Число ”три” со времён глубокой древности имеет особое, магическое значение. В сказке всегда действует закон троичности: в семье три брата, три сестры, герой трижды наносит удар по врагу, у Змея три головы (или число, кратное трём). Все важные события случаются три раза, герой получает три задания. И с каждым разом увеличиваются трудности и опасности. Этот приём не только усиливает напряжение, по и придаёт сказке композиционную стройность, строгость.
Украшают волшебную сказку и разные прибаутки, присказки - коротенькие шуточные зачины, часто стихотворные: ”Было это дело на море, на окияне. На острове Кидане стоит древо-золотые маковки. По этому дереву ходит кот Баюн. Вверх идёт - песню поет, а вниз идет — сказки сказывает”. У Пушкина в  “Руслане и Людмиле” “кот учёный” ”идёт направо - песнь заводит, налево - сказку говорит”. Будет эта сказка сказываться «с утра после обеда, поевши мягкого хлеба”. А еще: ”Поедим пирога и поем бычка за рога”.
* * *
БЫТОВАЯ СКАЗКА

Бытовую сказку называют ещё социально-бытовой, сатирической или новеллистической - от слова ”новелла”. Появилась она гораздо позднее волшебной, и говорится в ней о жизни и представлениях русского крестьянина последних двух столетий, хотя некоторые её сюжеты тоже пришли из очень давних времён.
Новеллистическая сказка точно передаёт быт, обстоятельства народной жизни. Но не надо думать, что она прямолинейно, как зеркало, отражает жизнь. Правда соседствует здесь, как и должно быть в сказке, с вымыслом, с событиями и действиями, которых на самом деле быть не может. Жестокую царицу исправляют тем, что на несколько дней меняют местами с женой драчуна-сапожника; мужик, который нечаянно убил собаку барина, по приговору суда сам обязан лаять по ночам и сторожить имение и т. д.
В волшебной сказке — два мира, в бытовой — один.
Здесь всё обыкновенно, всё происходит в повседневной жизни. В бытовой сказке противопоставляются слабый и сильный, бедный и богатый. Помещик, барин - в сказке жадный, глупый, жестокий, заносчивый, часто грубый. К царю же отношение двойственное. Если рядом с ним действуют бояре, придворные, то царь обязательно на стороне мужика. Народ верил, что царь-батюшка хороший - это бояре у него плохие. Но если мужик и царь встречаются один на один, то тогда и царь - против мужика. Священник тоже нередко жаден, не прочь выпить, порой лицемерен. Но он никогда не бывает грубым, жестоким. Он всегда ласков. Его любимое слово - “свет”: ”Свет ты мой Ванюшка!”. Мужик в сказке неизменно противоборствует или с барином, или с жадным попом.
Сказка с уважением относится к хорошим, умелым работникам, высмеивает неумех, лодырей. Наши предки-земледельцы работали очень много и тяжело: сжигали, потом корчевали лес. И людям хотелось получить помощь, облегчение в труде, жить без нужды. Вот и придумали они разные чудесные вещи вроде топора - саморуба, скатерти - самобранки. Фантазия вела и дальше: хотелось летать - придумали ковер - самолёт. Нынешние технические чудеса во многом превзошли сказочные. Но это не значит, что сказка устарела. Ведь человек не перестал мечтать.
Рубит мужик - трудяга дрова в лесу, в сильный мороз, и так ему от работы жарко стало, что он кафтан свой драный на пенёк бросил. Но в бытовой сказке почти никогда без обмана не обходится. Сказал мужик барину, что кафтан волшебный, потому ему и тепло — греет даже на расстоянии. Тот и купил кафтан за большие деньги. Да не помог он ему - замёрз барин по дороге.
В бытовой сказке (её недаром называют ещё и плутовской) вполне допустима кражи - мужик, какой-нибудь Климка - вороватый, украл барского коня, простыни с постели, а то и саму барыню.
Во всех самых старых преданиях и мифах о героях, которые приносили человечеству какие-то знания и ремёсла, то или иное открытие, эти знания и открытия были похищены у высших существ, богов. Даже  Прометей добыл огонь для людей, похитив его. Слабый же человек не мог и подумать о том, чтобы вступить в открытое противоборство с богами.
По науке такой сюжет называется ”ловкий вор”. Речь идёт о древнем ритуальном действии - испытании на смелость, находчивость. Не случайно в сказках воровство приравнено к трудной задаче. Сюжет о ловком воре - один из древнейших. Сказку, где действует такой персонаж, рассказывали ещё и Древнем Египте.
Самый любимый герой сказки - солдат. Ловкий, находчивый и в слове, и в деле, смелый, всё знающий умеющий, весёлый, неунывающий. Он изгоняет чертей из барского дома, из церкви, обыгрывает их в карты. При этом солдат не колдует, у него нет чудесных помощников - он просто крестит карты, и из плохих получаются хорошие. В одной из сказок солдат настолько застращал нечистую силу что, когда он умер и попал в ад, черти изо всех сил старались выпихнуть его обратно на землю.
Солдат обычно возвращается домой после двадцатипятилетней службы (поэтому он всегда старый солдат!). По дороге, на ночлеге, с ним приключаются удивительные истории. Он проучил попа, который вздумал ухаживать за женой мужика. Заставил богатую старуху или скупердяя хозяина как следует угостить себя - он варит вкусный суп из топора, дознаётся, где спрятан жареный гусь Гаган Гаганыч или петух Курихан Куриханыч. А как он байки сочиняет и рассказывает! Заслушается солдата собеседник так, что уже и не понимает, кто он, где находится - заморочен совсем. Солдат может и притвориться выходцем с того света, ангелом, посланником Божьим.
- Как звать тебя? — спрашивает солдат глуповатого хозяина.
- Хаврыла!
- Фу, какое плохое имя! — говорит солдат,— За пять рублей могу перекрестить тебя! - И перекрестил: - Будешь ты теперь Гаврюша...
Это уже как бы анекдот. Между бытовой сказкой и деревенским анекдотом и вправду нет четкой границы. Но так же, как между волшебной и бытовой сказками, есть какие-то промежуточные формы.
Неудачи преследуют в сказке всех, кто в реальной жизни господствовал над народом, обирал его, обижал. Мужик берёт верх над барином, работник - над попом, солдат — над генералом, а младший, обиженный в семье - над самодурами-стариками. Начало сказки соответствует действительному, несправедливому  положению, а конец обязательно разрушает эту несправедливость. Так выражает себя твердая уверенность народа в торжестве правды.
И еще. В волшебной сказке герой добивается победы в бою с помощью чудесного оружия. В бытовой -положительный герой физической силы не применяет, воинских вигов не совершает. Здесь нет чудес. Происходит как бы состязание ума: кто кого перехитрит, кто окажется сообразительнее.
Мужик, например, спорит с попом, что тот обязательно перебьёт его сказ, а поп не верит. Но на фразе “я в аду три года навоз возил - и неё твоем дедушке”, конечно же, не выживает, перебивает мужика и спор проигрывает. В другой сказке мужик продаёт барину средство от клопов: “Когда поймаешь клопа, пощекоти, он засмеется, откроет рот – тут и надо всыпать ему в рот порошок; клоп и сдохнет...”. Барин взял порошок, заплатил пять рублей и ушел. А потом вернулся и говорит: ”Мужик, а если я поймаю клопа, так я его и так могу задавить?” - ”Можно и так”, - отвечает мужик.
Если волшебная сказка имеет более или менее определённую форму, свои зачины, концовки, формулы (общие места), то бытовая может начинаться как угодно: ”Было два брата…”, “Заспорились раз барин с мужиком…”. Редко встречаются тут постоянные эпитеты, троекратные повторения и другие художественные приемы, выработанные народом для волшебной сказки.
* * *
ИВАН-ДУРАК

О дураке поют песни и частушки, дурака часто поминает пословица (”Пьяный проспится, дурак – никогда”). Особого умиления перед глупостью народ не выказывает. А вот про сказочного дурака принято думать хорошо: он, мол, с виду такой, а на самом деле - ума палата. Но дураки бывают разные.
”Таскать вам не перетаскать!” - кричит Иван-дурак на похоронах. Свадебному поезду он желает царствия небесного и вечного покоя (т. е, смерти). Всем он причиняет вред, всё он делает и говорит невпопад. Это неловкий парень, недоумок. Сказка над такими смеется. Но не над убогостью его, а над невежеством.
Другой Иван-дурак тоже на работе не надрывается. Или суётся, куда не спрашивают, или лежит себе целые дни на печи, Но ему невероятно повезёт (”Дуракам — счастье”). Пойдет за водой — щуку волшебную ведром из проруби вытащит. Станет пень берёзовый стегать — а из-под пня золото посыплется. И тут уж он получает всё, что только пожелает, — и красный кафтан, и пригожесть, и даже царскую дочку с царством в придачу. В таком дураке скрыты добрые начала. Когда приходит время, он и выглядит, и поступает по-молодецки. Один отпустил щуку на волю, другой, охраняя пшеницу, показал и смелость, и ловкость, и смекалку.
Есть дураки-неудачники, неумехи: знаменитые Ерёма и Фома, у которых и лошадь некудышная, и лодка дырявая. За что ни возьмутся — всё у них из рук валится.
Есть дураки исполнительные: ”Заставь дурака Богу молиться — он и лоб расшибёт”. Таков у попа работник - он дверь отдельно от дома охраняет, медведя вместо коровы к скотине загоняет, а попа (жадного попа!) до нервной трясучки, а то и до могилы доводит.
И последние дураки — просто дураки, какие есть во всяком народе. Недаром говорят: ”Дураков не сеют, не жнут — они сами родятся”. Над ними слушатели и рассказчики вволю потешаются, чувствуя себя-то умными-преумными...
* * *
ИЗМЕНЧИВОСТЬ И ПОСТОЯНСТВО

И волшебная, и бытовая сказка живёт на протяжении веков изменяется. Взять одну и ту же сказку (всё равно — волшебную или бытовую), а точнее, ее близкие варианты, записанные в разные эпохи, то и более поздней записи можно встретить предметы и явления, которых не могло быть в истории, услышанной лет на сто раньше. Так, в сказке ”Иван-царевич и Елена Прекрасная”, рассказанной в XX в., говорится, что Иван-царевич отправился искать себе невесту — Елену Прекрасную и пошёл он на станцию. То есть на поезде собрался ехать!
Волшебная сказка со временем обновляется, вживается в новую действительность. Лук, стрелы и меч, которыми владели сказочные герои, постепенно заменялись на ружья и пистолеты. Избушка на курьих ножках у некоторых сказочников стала называться французским словом ”квартира” (”фатера”), где Марья - Краса лежит на диване...
То же самое происходит и в бытовой сказке. Едет царь. Мужик пашню пашет. Голова у него с сединой, а борода совсем чёрная. Государь удивляется - почему, мол, так? Мужик отвечает: я родился — волосы на голове уже были, а борода только через двадцать лет стала расти, она моложе, вот потому и не седая. Царю ответ понравился, и он наградил мужика — освободил от поставок (обязанности поставлять продукты государству).
Записана эта сказка в тяжёлые времена — после окончания Отечественной войны 1812 г. Налоги (те же поставки) были большие. Вот сказочник и выразил народную мечту.
Сказитель многое может изменить в сказке. Но в своих главных особенностях и идеалах все виды сказок очень устойчивы. Как бы ни переделывались отдельные эпизоды, симпатии сказки, все её оценки остаются неизменными: барин никогда не станет хорошим, а мужик или солдат - плохим, И всегда у сказки будет благополучный конец - побеждают униженные, бедные, слабые.
* * *
СКАЗКИ О ЖИВОТНЫХ

Сказки о животных, как и волшебные сказки, возникли в глубокой древности, в них отражаются (конечно, в изменённом виде) забытые верования, обряды, представления. Тут и память о родовых тотемах, и вековой опыт общения первобытных охотников и скотоводов с животными. В древности такие сказки рассказывали перед началом охоты, и это имело магическое значение. В наше время их рассказывают детям. И говорится в них не о фантастических летающий конях или золоторогих оленях (как в волшебной сказке), а о повадках, проделках и приключениях обыкновенных, всем знакомых диких и домашних зверей, о птицах и рыбах, отношения между которыми очень похожи на отношения между людьми. Да и характер зверей уподобляют человеческому: медведь - глуповат, заяц - трусоват, волк - жаден, а Лиса Патрикеевна - хитрее хитрых, обманет кого хочешь.
Сказок о животных — так же, как волшебных и бытовых, — существует несколько видов.
Жили-были дед да баба, и была у них курочка ряба... Замечательная сказка! Ловко сложена - нетрудно запомнить. Коротенькая, ничего лишнего. А как много в ней действия, героев - дед, баба, курочка, мышка. Целый, спектакль. Такой же спектакль - живой, интересный - и сказочка про репку. Конечно, подобные произведения рассчитаны на самых маленьких. Слушая их, малыш многое узнает, развивает ум, фантазию - надо ведь увидеть, представить всех этих бегающих и играющих зверюшек
Известно около пятидесяти сюжетов сказок о животных. Герои их - лиса и медведь, лиса и петух. Особенно часто говорится об отношениях лисы и волка: то она научила его хвост в прорубь опустить, то ехала на нем (”битый небитого везет”), то, съев масло, тут же свалила свой грех на серого.
Лиса и мужика обманула, притворилась мёртвой, а потом перекидала из саней на дорогу всю рыбу. Эти истории происходят не в избе и не во дворе, как в ”Курочке рябе” и ”Репке”, а выводят слушателя на улицу, в лес, к реке. Они для ребят постарше - тех, кто уже начал осваивать мир за стенами родного дома. А сказка о том, как мужик с медведем делил урожай (“тебе - вершки, мне – корешки”, и наоборот), учит смекалке, даёт ребёнку первоначальные знания о растениях, которые кормят человека.
В сказках для самых маленьких нередко встречаются стихотворные и песенные вставки — это и запоминание облегчает, и слух развивает, и развлекает. А длинные, бесконечные присказки - это и игра, и упражнение в речи, в логическом мышлении. Особенно полезны так называемые цепевидные сказки, где надо очень внимательно следить за порядком эпизодов, их логикой.
Вот козёл посылает козу домой, а она не идёт. Тогда он говорит: ”Погоди. я на тебя волков нашлю! Волки, идите козу есть!”. Волки не пошли. “Я чертей на вас нашлю!” Черти не пошли. Затем он просит помощи у веревок, у огня, у воды, наконец, у быков. Быки согласились выпить воду, вода испугалась и согласилась погасить огонь. Огонь согласился спалить верёвки, верёвки испугались и согласились повязать чертей - и так по цепочке обратно, пока коза не согласись пойти домой.
Есть сказки о животных для подростков, для взрослых. Сказка ”Лиса- исповедница” пародирует церковную исповедь (“Я тебе, Петенька, добра хочу — на истинный путь навить и разуму научить. Вот ты, Петя, имеешь у себя пятьдесят жён, а на исповеди ни разу не бывал...”. Петух устыдился, спустился с ветки и попал лисе в лапы).
Читая сказку, человек волнуется, переживает, а когда наконец всё благополучно заканчивается, испытывает удовольствие, как от любой другой хорошей книги. Сказка сегодня - не полуразрушенный памятник далёкого прошлого, а яркая, живая часть нашей национальной культуры.
* * *
ПОЧЕМУ У РАЗНЫХ НАРОДОВ СКАЗКИ ПОХОЖИ?

Давно замечено, что сказки разных народов иногда удивительно похожи. В одной русской сказке говорится о ловком бедняке, которого за все его проделки посадили в мешок и собираются утопить, но он тут же, обманув барина или попа (мол, под водой пасутся огромные косяки прекрасных лошадей), сажает его в мешок вместо себя. Точно такой же сюжет знаком и мусульманскому Востоку (истории про Ходжу Насреддина), и народам Гвинеи, и жителям далёкого острова Маврикия... Подобное сходство, поначалу решили ученые, связано с тем, что один народ заимствовал сказку у другого. Действительно, это случалось нередко. Но потом выяснилось, что и у народов, которые разделены океанами и никогда не соприкасались, сказочные сюжеты могут совпадать. Это сходство объясняет теория самозарождения сюжетов: у всех народов на одинаковой стадии развития складываются похожие верования и обряды (например, обряд инициации), похожие формы общественной жизни. А следовательно, идеалы и конфликты у них те же -противостояние бедности и богатства, ума и глупости, трудолюбия и лени.
Но, конечно, у каждого народа есть сказки, которые неизвестны другим. Их своеобразие определяется природными условиями, историей, культурными традициями, складом народного характера, языком. В конечном счёте всякая сказка, как бы она ни походила на какую-то другую, национальна.