Полёты во сне и наяву

Мне приснился сон. Впечатлил. Но рассказывать о нём никому наутро не стал.
И лучше вообще о нём не вспоминать, забыть…


Внучка мечтала о котёнке. Это у неё наследственное: её папа Витя сильно в детстве увлекался кошками, и кошки сопровождали нас всю жизнь.


Катя, как только научилась разговаривать, стала просить котёнка, а родители делали вид, что не замечают. Когда Катя пошла в первый класс, она почувствовала уже себя полноценной гражданкой России и решила воздействовать на родителей с помощью Конституции. Нет, она не стала выходить по 31-м числам к памятнику Шевченко, но на листке бумаги накарябала карандашом фамилии членов семьи, включая дедушку и бабушку, и стала собирать подписи в пользу приобретения котёнка.

Конечно, обращение к Конституции – это уже был жест отчаяния. Когда уже были использованы все возможные способы добиться понимания от жестокосердных родителей. Это: ласковые заглядывания в глаза и многократные повторения одной и той же просьбы. Это – рисование кошек на всех листах бумаги, которые попадались под Катины руки. Это – рисование волков, кур, слонов – похожих на кошек. Даже папа и мама на этих рисунках имели кошачьи очертания, но при внимательном рассмотрении узнавались по отсутствию хвостов.

Это – ещё в сентябре письма Деду Морозу с просьбой принести котёночка. Это: - Я буду все уроки делать, убирать игрушки, учить гаммы, мама, а у дяди Саши кошка опять котят принесла!..


Ясен перец, что вопрос, главным образом, упирался в маму. Папа в семье был чем-то вроде Государственной Думы: места занимал много, ценил душевное спокойствие и полностью доверял во всём женщине, которую сам себе выбрал.


А мама была против.


Я забыл ещё про слёзы. Ещё Катя пускала в ход слёзы. Но женщины знают, что такое женские слёзы, и этот номер тоже не имел успеха.

Мама была против.

Ну, и тогда – что остаётся? – Конституция!..


Катя, во-первых, организовала максимальное количество электората: позвонила нам, бабушке и дедушке и пригласила на Праздник: - Буду петь, танцевать, вход по билетам. Родители о Празднике узнали в последнюю очередь. Когда мы уже к ним пришли, и сели пить чай в ожидании танцев.

И вот тут возник Подписной лист, в котором все, кто «за» приобретение котёнка, должны поставить свою подпись. А те, кто против справедливости и счастья детей во всём мире – могли её не ставить.


Почему-то они сразу себя обнаружили. Мы с бабушкой ещё не успели заявить о своём согласии, хоть и торопились, как мама Лена закричала: - Ну, ты, блин, уже меня достала! Убери этот листок сейчас же!..


А мама в семье – это в одном лице и ОМОН, и спецназ, и автозак.
Кухня огласилась рёвом, который, вместе с Катей удалился в спальню и уже не прекращался весь вечер.


И – что?

Протест «сдулся»?


Через две недели восхитительный рыжий котёнок уже топал по всем комнатам.


Новый член семьи – новые хлопоты.


Собрались наши дети съездить к друзьям на день рождения. На целые сутки. А нас попросили присмотреть: - Вечером покормите, а на другой вечер уже и мы приедем.

Мы вечером покормили.

Ещё – так забавно: входишь в квартиру, а Рыжик уже у дверей. А потом бегает следом, заигрывает…

Люблю я кошек…


На другое утро решили ещё сходить. Что там котёнку ждать до вечера? Может, ему чего нужно?


Открыли дверь, заходим в прихожую. А нас никто не встречает. Мы – дальше. Смотрим попутно по углам: не оставил ли где наш Рыжик следов своей жизнедеятельности. У него по малолетству случались ещё казусы.

Следов не было. И котёнка тоже нигде не было. На кухне полы с подогревом – он там, у плиты, любил подремать. Его и там не было.

И в туалете нет.

Пропал – как сквозь землю провалился!

Я вернулся в туалет.

Случайно заглянул в унитаз. Господи! В воронке унитаза, по горло в воде, с остекленевшими глазами, торчал окоченевший трупик нашего Рыжика!..

Чего же мы крышку-то не закрыли!..


У меня захватило дыхание, земля поплыла под ногами…


 Схватил мокрое тельце – я много раз видел, как умирают животные – я схватил в предчувствии этого жуткого ощущения жёсткого мокрого предмета, вместо живого тела… Но… предмет пискнул… А потом тоненько замяукал, застонал… Он не был жёстким, только – холодным. Жив!..


Мы с женой быстро нашли тряпки, обтёрли малыша, укутали, отнесли на тёплый кафель, на его любимое место у плиты. Он всё время постанывал, а, когда оказался у плиты, распластался и затих. Только тихонько подрагивали лапки. И у нас с женой тоже. – Не выживет… - шептала бабушка. Я молчал, но, ни о чём хорошем уже подумать не мог. При виде  тельца, почти уже безжизненного,  что можно было предположить, на что рассчитывать? Сколько времени – пять, десять часов - простоял бедный Рыжик в унитазе на задних лапках, с поднятыми вверх передними? Холодная вода…

Одна надежда, что он – кошка. Про них говорят, что они живучие. И у них несколько жизней…


Мы с женой сидели возле котёнка, смотрели на него с болью и состраданием, как будто ему это могло помочь. Я читал человеческие молитвы…


- Знаешь, Мария, - я решил рассказать жене сон, который приснился мне накануне…


- Мне сегодня ночью приснился сон… Как будто я стою на краю ямы, полной… мочи… И, будто бы я собирался ещё пополнить её содержимое. Не знаю, какие последствия это вызвало бы в моей реальной жизни. Говорят, что, если во сне приходит гномик и зовёт пописать, то это уже энурез. Но, слава Богу, гномик ко мне не подошёл и сделать ничего существенного я не успел, потому что поскользнулся и съехал, бултыхнулся прямо в эту вонючую жижу, по шею…

Яма была похожа на воронку…

Противно было!.. С трудом, я выбрался… Одежда мокрая – да, что тут пересказывать!..
Вот такой сон…


- Правда, такой сон? - спросила Мария.

- Да, говорю. – Ты знаешь, - продолжил я, глядя на нашего Рыжика, - ведь я во сне выбрался…


Чего возле котёнка сидеть? Чем ему ещё можно помочь?


Мы собрались, пошли к себе домой. Решили прийти, часа через два. В голове полно мыслей, самых мрачных: что сказать Кате, если вдруг случится страшное? Сказать, что котёнок заболел, и мы отвезли его в больницу? Сказать… Полная голова всякого бреда…


К вечеру дети должны были уже подъехать.


Через два часа я пошёл сам на квартиру к детям.

Их машина уже стояла у подъезда. Приехали…


На ватных ногах вошёл в лифт…

Ключ у меня был. Я открыл дверь в квартиру…


Дети только вошли, встретили меня с улыбкой. Витя что-то отвечал маме по телефону. – Ничего, - говорил, - всё нормально.

Катенька раздевалась в детской. Тоже радостно улыбнулась навстречу мне…


Я с глазами, слегка безумными, быстро прошёл на кухню. Котёнка не было. – А, где котёнок? – Здесь, в туалете, - Витя смеётся и показывает мне в углу на влажный рыжий комочек, который медленно, с усилием, пытался умыть мордочку…


Перед сном, уже из дома, я ещё раз позвонил детям: - Как там Рыжик?

- Нормально, папа, - ответил Витя. – Только, когда ходит, задние лапки у него подгибаются…

- Конечно, - говорю, столько на них простоять… Потом – вода холодная…


В старости нашему Рыжику будет досаждать ревматизм…