Университеты литературного критика

     На Шестых татищевских чтениях, посвященных 320-летию В. Н. Татищева, 20 апреля 2006 года в Екатеринбурге был заявлен интересный доклад «Забытый биограф Мамина-Сибиряка». Докладчик А. В. Трофимов рассказывал о литературном критике Константине Васильевиче Боголюбове. Самым любопытным в докладе было то, что он и оказался забытым. Хотя…

     Перу Константина Васильевича Боголюбова принадлежит не один десяток названий. Картотека их библиографических описаний в библиотеке Объединенного музея писателей Урала занимает почти полную полуметровую стандартную секцию. Здесь и очерк «Литературно-эстетические взгляды Мамина-Сибиряка» в альманахе «Уральский современник» (1938), и книги «Певец Урала» (1939), и ее переиздание «Мамин-Сибиряк» в 1949 году, и «Вопросы творческой истории романа «Три конца» (1950), и газетная статья «Роман о Демидове» в газете «Уральский рабочий» (1940, 27 октября) и множество газетных и журнальных публикаций.
    
     В том же апреле 2006 года журналистскому образованию на Урале исполнилось семьдесят лет. Факультет журналистики Уральского университета широко его гулял двумя неделями раньше. Нынешний факультетский клир на виду у  студенческой паствы ознаменовал друг дружку грамотами, а про отцов-основателей и не вспоминал.

     Среди забытых людей, опять же, преподаватель факультета Константин Васильевич Боголюбов. Хотя в выпущенной к юбилею книге истории факультета имя Константина Васильевича  упомянуто десяток раз…

     Становление. Константин Васильевич Боголюбов явился на свет Божий  23 августа 1897 года в семье священника села Александровское, что раскинулось подле уездного города Красноуфимск Пермской губернии. И по отцовской и по материнской линии его предки служили церкви, а потому младенцу имя дали  по церковной традиции. В августе -- именины Константина, Киевского и всея Руси митрополита. Константином латиняне называли «твердый, постоянный». В этом имени нет перебора с твердостью,  оно довольно спокойное, стойкое, незлобивое.

     Лишь два года Костя прожил в Александровском, в 1899 году отец по настоянию матери Анны Петровны  перевелся в зырянское село Вильгорт. Бабушка, мать отца, была коми-пермячка. Фамилия у предков была иная -- Мельчаковы, ее переменили еще деду, когда тот учился в духовной семинарии. Вошел в семинарию Мельчаков, как и Петровы, Ивановы, а вышел Боголюбов, как и Рождественские, Успенские, Боголеповы. У деда была большая семья -- шестеро сыновей и одна дочь. Сыновья, кроме Александра,  окончили семинарию и тоже пошли по духовной линии. Отец, Василий Васильевич Боголюбов, в Соликамске получил место законоучителя в женской гимназии и самый бедный приход -- деревни Тверитину и Лобанову.
Константин Васильевич Боголюбов получил образование в Пермской 1-ой гимназии. В библиотеке квартирной хозяйки прочитал «Приключения Тома Сойера» Марка Твена, «Кожаный чулок» Фенимора Купера и много других интересных книг.

     В 1916 году в Перми открылся первый на Урале Государственный университет, Вернее, сначала было отделение Петроградского университета. Профессура молодая, талантливая. Такие как Греков, Обнорский, стали впоследствии академиками. Ректором университета был К.Д. Покровский, автор гимназического учебника по космографии. Поступив в 1916 году в Пермский государственный университет на словесное отделение историко-филологическое факультета, Константин Боголюбов прослушал 4 семестра, готовился стать специалистом по классической филологии. Сдал зачеты по введению в языкознание, латинскому, греческому, старославянскому языкам, истории греческой и римской литературы, истории русской словесности, выполнил просеминарий по русской литературе. Древнегреческий язык преподавал будущий премьер-министр буржуазной Литвы приват-доцент Аугустинас Вольдемарас. Только учиться не пришлось, призвали в старую армию.

     В марте 1919 г. Пермская губерния была занята белыми, и в апреле учитель Константин Боголюбов был мобилизован в белую армию и, как человек образованный, служил ротным писарем в 26-м  Тюменском стрелковом полку. Во время отступления белых заболел тифом. По выздоровлении остался в одной из деревень Томской губернии. Ушел от белых.

     - Это был осознанный выбор, -- говорит дочь Елена Константиновна Полевичек, -- отец всегда об этом говорил.

     Бойцы первого призыва: Бажов и Боголюбов. Как-то зимой 1928 года тридцатилетний Константин Богомолов был в УралКОГИЗ по делам  литературной группы газеты «На смену!». В накуренную комнату домика об трех окнах на улице Гоголя вошел мужчина с большой, окладистой бородой. Поздоровался, представился, сквозь треск машинки «Ундервуд» можно было услышать: 

     - Бажов.

     Так Боголюбов познакомился с заведующим отделом писем «Крестьянской газеты» Павлом Петровичем Бажовым. На долгих двадцать лет познакомился с будущим писателем. Их дружбу много раз испытывали на прочность. Через два года в 1930 году Павел Петрович выпустил очерковую книгу «Пять ступеней коллективизации». Боголюбов поместил в журнале «Рост» рецензию на книгу. Через некоторое время в одном из московских журналов появилась разгромная статья. Политическое, мол, недомыслие и в книжке Бажова, и у рецензента. Небитого до этого Боголюбова только Павел Петрович и успокоил.

     Тогда же в 1930-е годы Бажов вышел с инициативой выпустить серию произведений Мамина-Сибиряка для библиотек леспромхозов.  Он сам выбрал автора, сам отобрал произведения. Боголюбову поручил написать небольшие вводные статьи к произведениям «Три конца», «Горное гнездо» и «Охонины брови».

     Предупредил:

     - Для лесорубов будешь писать.

     Выбор на Боголюбова пал, видимо, не случайно. Предки Константина Васильевича -- по фамилии Мельчаковы -- уроженцы Чердынско-Печорского края. Село Вильгорт, куда на втором году жизни перевезли Костю, в переводе с коми-пермяцкого значит «новый дом». Это одно из древнейших поселений на правом берегу Колвы. В 1601 году Борис Годунов сослал в острожную чащобу Пармы, в соседнее село Ныроб, одного из Романовых -- Михаила. Вильгорт после революции 1905 года стал местом ссылки, здесь скопилось до ста ссыльных.

     Вильгортцы в основном плотничали, строили здесь баржи, потом сплавляли их по Колве, Вишере, Каме на Волгу, вплоть до Астрахани. В соседних селах говорили: «Вильгортцы с топором родятся». В редком доме, вспоминал Константин Васильевич, не выписывали газеты.

     В 1931 году П.П. Бажова ввели в состав правления УралАПП и поставили во главе отделения Союза крестьянских писателей. Здесь они теснее сблизились. 

     В июле 1943 года Боголюбов подал заявление о вступлении в партию. Ему дали трехдневный отпуск для поездки в Свердловск. Константин Васильевич пошел к Бажову, тот  одобрил решение и дал рекомендацию. Уже в сентябре Константин Васильевич Боголюбов был кандидатом в члены ВКП(б).  А вскоре его вызвал приехавший из политотдела товарищ.

     - А мы вас разыскиваем. Нам нужен сотрудник в газету.

     Так Константин Боголюбов стал военным корреспондентом, попал в редакцию газеты «За Родину!», затем в газету Уральского военного округа  «Красный боец».

     Павел Петрович Бажов в 1930-х годах начинал работу над книгой «Бойцы первого призыва». Даже сочный очерк «В кадетской крепости» о предреволюционном Камышлове в журнале «Штурм» в 1933 году опубликовал. Название книги Бажова «Бойцы первого призыва» вполне могло относиться к обоим собеседникам. Боголюбов -- один из организаторов литературной группы «На смену!»; работал в Уральской ассоциации пролетарских писателей. 

     Когда морозным декабрем 1950 года хоронили Бажова, впереди процессии несли подушечку с орденом Ленина. Ее поручили нести Константину Васильевичу. В фотокарточках так и осталось… Через двадцать два года после знакомства Боголюбов во главе траурной процессии провожает Бажова в последний путь.
 
     «Взять из прошлого огонь…». Разрабатывать тему уральской старины Боголюбова вдохновил Бажов. Константин Васильевич как-то сказал Павлу Петровичу, что историческая тематика не в чести, что надо писать о современности.

      - Я вот тоже пишу о старине, -- возразил Бажов. -- Но ведь главное -- то, с каких позиций видишь ты мир прошлого. А у нас на Урале есть имена, которые не мешало бы вспомнить. Например, Андрей Лоцманов, наш уральский декабрист, Андрей Плотников, предшественник Пугачева… Заметь, крепостной интеллигент… А Иван Белобородов, пугачевский полководец? Тоже наш земляк…

      Бажов подсказал темы исторических повестей К.В. Боголюбова «Атаман Золотой» и «Андрей Лоцманов» (впоследствии эта повесть вошла в «Зарницы»). В работе над «Андреем Лоцмановым» наткнулся на дело о побегах крепостного Евдокима Бобылева, героя будущей  повести «Связанные крылья». На Первой научной конференции по истории Екатеринбурга-Свердловска в 1947 году К.В. Боголюбов выступил с докладом «Дело о «возмутительном» письме заводского служителя Андрея Лоцманова.
 
      В цикле «Литературное наследство Урала» Боголюбов написал книги «Заякин-Уральский» (1935), «Колотовкин» (1956), книгу «Певец Урала» (очерки жизни и творчества Мамина-Сибиряка). В журнале «Штурм» (1933, № 11) опубликовал очерки литературной жизни на Урале «15 лет». В 1930-х гг. активно печатается в журнале «Штурм» -- «Рассказы Н. Добычина» (1934, № 3), «Поэт неволи и борьбы» (1935, № 1), «Писатели-красноармейцы» (1935, № 9). В журнале «Большевистская печать (1935, № 13) опубликован очерк «Салтыков-Щедрин».
 
     В конце 1930-х годов Константин Васильевич познакомился с приехавшим из Перми молодым критиком и литературоведом Андреем Степановичем Ладейщиковым. Вместе сделали много для популяризации литературного наследия Урала, и, прежде всего творчества Мамина-Сибиряка. Для читателей были вновь открыты забытые  имена  Заякина-Уральского, Колотовкина, Кирпищиковой, дореволюционных поэтов Урала. С предисловиями А.С. Ладейщикова и К.В. Боголюбова вышли однотомники их сочинений. Именно тогда пришла мысль написать биографическую повесть о Мамине-Сибиряке. Она вышла осенью 1939 года под названием «Певец Урала». Первыми покупателями книги стали студенты-кижевцы. Константин Васильевич Боголюбов написал  вступительную статью к сборникам Д.Н. Мамина-Сибиряка «Избранные рассказы» (1933), «Избранные сочинения» (1934, в соавторстве). В 1969 году, тридцать лет после выхода первой книги, К.В. Боголюбов вместе с Б. Д. Удинцевым, племянником писателя Д.Н. Мамина-Сибиряка, фактически написали новую книгу под тем же названием.

      Константина Васильевича часто спрашивали, почему почти все его написанные в послевоенные годы книги – «Связанные крылья», «Зарницы», «Атаман Золотой», «Человек без имени», «Грозный год» - посвящены прошлому Урала.

     Он мог бы сказать, что с первых рассказов бабушки Анны Петровны о старине увлекся историей. О том, что в суровую пору гражданской войны ощутил неразрывную связь минувшего и настоящего. О том, как, изучая наследие Мамина-Сибиряка, отчетливей осознавал, как важно отразить   в литературе предысторию рабочего класса, пробуждение его самосознания. Но Константин Васильевич любил повторял французского социалиста Жана Жореса: «Мы хотим взять из прошлого огонь, а не пепел».

      Литература вышла из «шинели» журналистики. Над письменным столом К.В. Боголюбова висел дружеский шарж художника Петухова на сюжет репинских «Бурлаков»: насменовцы тянут на лямке баржу. Тут и Александр Исетский, и Сергей Васильев, и Василий Макаров, и Евгения Медякова, и Константин Боголюбов во главе ватаги. На барже – стопка толстых книг, увенчанная чернильницей с пером. Шарж был не без яду, говорил Константин Васильевич: «Были у нас и чернильницы, и перья, одного пока не было – книг».
Книги появятся. «Картина всегда висела над рабочим столом отца, - вспоминает Елена Константиновна. -- Где она? К сожалению, не знаю, есть только фоторепродукции».

     Думается, потому картина была на виду, что в ней заключено какое-то знамение. Периодическая печать первой трети двадцатого века сделала солидный вклад в развитие уральской литературы. С одной стороны, пробы пера увидят свет на литературных страницах газет, с другой - авторов станут пестовать литературные объединения газет. Шарж Петухова и нес этот немой смысл, а потому и сопровождал по жизни.

     В 1920 году в Екатеринбурге большое место в литературной жизни занимает Пролеткульт. В 1921 году предпринята попытка организации Союза поэтов, а в 1922 году состоялось общегородская конференция о задачах Пролеткульта на Урале. В 1920 – 1923 годах активно действовала Уральская литературная ассоциация (УЛИТА). В 1926 году она слилась в литературной группой «Словострой» и «На смену!» (С. Васильев, А. Исетский, В. Макаров и др.), образовав Ассоциацию пролетарских писателей, возглавляемую И. Новичем. В этот период литературные силы региона объединяются вокруг журналов «Юный пролетарий Урала», «Уральская новь», «Товарищ Терентий», «Рост», «Штурм», альманаха «Уральский современник», литературного приложения к газете «Уральский рабочий» «14 дней». 
XIII съезд РКП(б) (23 – 31 мая 1924 г.) в резолюции «О печати» потребовал усилить партийное руководство критико-библиографической работой издательств, журналов и газет, организуя в газетах и журналах постоянные и систематически действующие отделы . Были приняты постановления «О рабселькоровском движении» (1 июня 1925 г.) , «О работе комсомола в области печати» (14 августа 1925 г.) , «Об очередных задачах партии по работе среди работниц и крестьянок» (1 марта 1926 г.) , «Об обслуживании печатью женских трудящихся масс» (29 апреля 1927 г.) , «О мероприятиях по улучшению юношеской и детской печати» (23 июля 1928) .

     Основная работа партии в области художественной литературы должна ориентироваться на творчество рабочих и крестьян, становящихся рабочими и крестьянскими писателями. Рабкоры и селькоры должны рассматриваться как резервы, откуда будут выдвигаться новые рабочие и крестьянские писатели.   

     К середине 1930-х годов  в Свердловской области выходило уже 297 печатных газет, из них: шесть областных, три окружных, 81 районных, 83 фабрично-заводских, 36 лесных, 15 совхозных, 5 вузовских, 22 транспортных, 20 НКВД, 26 -- прочих. Эта сеть, в основном, выросла за каких-то пять-шесть лет, с 1931 по 1935 г. включительно. С 1930 года ведут отсчет своей истории «Артемовский рабочий», «Красноуральский рабочий», «Кушвинский рабочий», «Салдинский рабочий», «Ленинский путь» (Арти,), а также газеты Слободотуринского («Коммунар»), Талицкого («Сельская новь»), Сухоложского («Знамя победы»), Белоярского («Знамя»), Новолялинского, и Режевского («Режевская весть») районов. В 1931 году свои газеты обрели г. Каменск-Уральский («Каменский рабочий»), Каменский («Пламя»), Сысертский («Маяк»), Нижнесергинский («Новое время»), Гаринский («Вести Севера»), Шалинский («Шалинский вестник»), Тугулымский («Знамя труда»), Таборинский, Ачитский («Наш путь») и Полевской («Рабочая правда») районы. В 1933 г. -- «Северная звезда» (Ивдель), в 1935 г. -- «Ревдинский рабочий», «За большую Дегтярку», в 1937 г. -- «Березовский рабочий», К середине 1930-х гг. свой печатный орган имели все районы и города Свердловской области.

     Конец двадцатых и начало тридцатых годов отмечены у нас на Урале появлением нового типа литератора -- писателя-журналиста, считает профессор УрГУ М. Литовская . Очерк как наиболее мобильное литературное оружие становится господствующим жанром, а газетчик -- самой популярной личностью.

     Вся пресса Свердловска находилась на улице Вайнера, 12 -- и «Уральский рабочий», и «На смену!», и «Всходы коммуны». Газеты «Уральский рабочий» и «На смену!» превращались в центр притяжения литературных сил Урала. Насменовцы наладили связь почти со всеми существовавшими в то время в области литературными кружками, среди которых самым крупным был нижнетагильский, руководимый А.П. Бондиным.

     В газетах появились литературные страницы, а вокруг них литературные кружки. В 1920-е годы насменовцы выступали главным образом как поэты. Насменовцы не были первыми литераторами советского Урала. До них существовали в Свердловске литературно-художественный журналы «Товарищ Терентий», «Уральская новь», «Колос», литературные группы «Улита» и «Мартен». Но все они распались. П.П. Бажов в статье «В начале пути» критиковал их: «Улита», по мысли изобретателя этого названия, должна была обозначать уральскую литературную ассоциацию, фактически же вышла вроде той, о которой говорится в присловье: «Улита едет, когда-то будет».   

     Возглавив отдел культуры в «Уральском рабочем», Иван Панов добился выхода литературного приложения к газете – тонкого, в несколько страничек журнала «14 дней». После выходившего в начале 1920-х гг. журнала «Товарищ Терентий» это была новая попытка создать общеуральский литературно-художественный печатный орган для выявления и консолидации литературных сил Урала. Одновременно начало выходить сатирическое приложение «Веселая кузница», в котором главную роль играли журналист И. Москалев и художник-карикатурист Г. Ляхин. Фельетоны Попрядухина (Юр. Чап), Москалева, Майкопского не давали покоя жуликам, обывателям, бюрократам и всякой нэповской накипи.
Активности русских литераторов по-доброму завидовали многие, как тогда говорили, нацмены области. Вокруг газет «Алмашка» («На смену!»), «Сабан hэм Чукеч» («Серп и молот»), «Социализм юлы» («Социалистический путь») собралась группа авторов. В областной татарской газете «Сабан hэм Чукеч» в 1929 году работало семь человек, Редактором газеты был Нугаев. Ответственным  секретарем ячейки ВКП(б) в редакции  был Баталов. В редакции «Сабан hэм Чукеч» в 1929 году работали  коммунисты Уразмухаметов, Маратканов, Ижбулатов, Абашев, Вагапов. В газете «Социализм юлы»  работали Афандеев, Галеев, Гисматуллин, Садыков, Хасанхаев, Усман Ахметов. В октябре 1929 года коллектив газеты «Сабан hэм Чукеч» решил издавать юмористический  журнал «Шапи-агай» («Дядюшка Шапи»).

     Из литературного кружка при Татаро-башкирском рабочем клубе выросла татаро-башкирская секция УралАПП. Она была создана в октябре 1927 года и объединяла 26 человек. Занятия секции проходили еженедельно, на них читали и критиковали произведения членов секции. С октября по апрель 1928 года было разобрано около 80 произведений у 23 авторов. Было два массовых выступления. Встав на ноги, национальная секция издала пять сборников-альманахов писателей Урала, а также пьесу Ягаля "Наданга суд" ("Суд над неграмотным"), сборник его стихов "Жинеучелэр" ("Победители"), произведения З. Зайни. Секция могла работать еще активнее, но затруднения вызывали отсутствие программы занятий, пособий на родном языке и собственной библиотеки секции.

     Начинающий писатель -- еще далеко не изученное явление, считал К. Боголюбов. «Желание писать, причем обычно в стихотворной форме, свойственно очень и очень многим. Юношеский период «журнализма» у большинства проходит довольно быстро, после нескольких неудачных попыток, после охлаждающего душа критики. У большинства в стихи отливается избыточная энергия юности» . 

     В 1930-е гг. литературные ряды значительно пополнились, В писательскую организацию пришли О. Маркова, А. Савчук, Поэты В. Занадворов, К. Реут, Н. Куштум.  Вместе с ними пришли и случайные люди. Разбирая путь поэта Сергея Васильева «от станка к богеме» Боголюбов дает некоторые оценки литераторам «насменовской» группы – «богемски расхлябанный» Вал. Шипулин, «литературно безграмотный» Виктор Тарбеев.

     С 1928 года Константин Васильевич Боголюбов принимает участие в работе Свердловской литературной организации, в апреле он появился на страницах «На смену!».  Его статья «Чему учиться у Горького» под рубрикой «Литературный уголок»  обращалась к творчеству пролетарского писателя.

     Это вполне понятно. На чьем примере должен был учить молодых авторов молодой вузовский преподаватель? Конечно же, на убедительном примере авторитетного автора, каким был Горький. Редакция «На смену!» продолжила публикацию уроков М. Горького .

     - Читал твои рецензии в «На смену!», статью о Горьком в «Уральском рабочем», -- сказал как-то Иван  Степанович Панов. -- Знаешь, что, берись-ка ты за критику всерьез. Прозаики у нас есть, поэтов больше, чем достаточно, а критиков нет.

     И тут же выложил ворох стихов. Так Боголюбов познакомился со многими поэтами Урала. Боголюбов  считал, что Иван Панов «на долгие годы определил профиль литературной работы».   

     В июне 1928 г. редакция «На смену!» опубликовала заметку «О литературных новинках» некоего К.Б. Под этими инициалами мог быть К. Боголюбов. Эта библиографическая заметка о романе Виктора Кина «По ту сторону». Автор романа -- Виктор Суровикин в 1923 -- 1924 редактор газеты «На смену!». Из газеты он уехал на учебу в Москву. В 1938 году был репрессирован.

     Свои рецензии Боголюбов подписывал инициалами К.Б. Известен  случай, когда он напечатал статью «От станка к богеме. (Васильевшина)», в которой критиковал Сергея Васильева за «упаднические настроения». Васильев ответил эпиграммой, которая заканчивалась словами: «Да и критиков-то нет, одни Кабеки».
 
     В 1929 году К.В. Боголюбов вместе с Бондиным и другими товарищами был избран в секретариат Уральской ассоциации пролетарских писателей (УралАПП). Ответственным секретарем стал Иван Степанович Панов. Боголюбов сделался активным рапповцем. На областной писательской конференции К. Боголюбова приняли  в члены Союза советских писателей, вместе с К. Мурзиди, К. Филипповой. Среди тех, кто рекомендовал К. Боголюбова, был А.П. Бондин. В течение ряда лет Боголюбов входил в правление Свердловской организации, в редколлегию альманаха «Уральский современник» (1950 – 1954), был членом ученого совета литературного музея им. Д.Н. Мамина-Сибиряка. 
«Университеты Боголюбова». В апреле 1925 года Боголюбов выехал из Сибири на родину, на Урал прибыл в  начале лета. Явился на биржу труда.
    
     Константин Васильевич самокритично оценивал вехи своей тогдашней биографии --«неокончивший учебу студент», «демобилизованный красноармеец», «человек с запятнанной партийной биографией».

     Первая веха. По распоряжению министра народного образования в армию призывались студенты-военнообязанные за несколько сроков, в том числе и год Боголюбова. Местом службы определили Нижний Новгород, в 1-й подготовительный учебный батальон. С октября 1917 года по январь 1918 год служил рядовым в старой армии.

     Вторая веха. С января 1920 года по апрель 1924 г. Константин Васильевич Боголюбов служил в Красной Армии, сначала рядовым принимал участие в ликвидации банд в Алтайском крае. В июне 1920 года был откомандирован в Иркутск в 110-й отдельный стрелковый батальон учителем-культурником в частях обороны железных дорог 5 армии (Обжелдорарм-5).  В июне 1924 года направлен начальником школьного отделения Политотдела 1-й Тихоокеанской дивизии во Владивостоке. В октябре 1924 года был демобилизован.

     Третья веха. Три с половиной года Константин Васильевич Боголюбов служил инструктором политотдела в 26-й Златоустовской дивизии. В сентябре 1920 года Константин Васильевич Боголюбов был принят кандидатом в партию большевиков. В октябре 1921 г. часть была расформирована. В январе 1922 года началась чистка партии. Боголюбов не смог представить необходимого количества партийных рекомендаций и характеристику, т.к. в новой части не было прежних сослуживцев. 20 июня дивизионная партийная комиссия исключила его из партии со следующей мотивировкой: «Исключен, как интеллигент, не представивший рекомендаций и характеристику».

     На бирже труда его отправили в отдел народного образования, с сентября он стал учителем начальной школы в деревню Мокино Сивинского района, где и пробыл до марта 1926 года.

     Как-то на постановке детского спектакля в зимние каникулы Константин Васильевич познакомился с выпускником  Мокинской школы Иваном  Пановым, студентом Урало-Сибирского Коммунистического университета имени В.И. Ленина в Свердловске. Иван Степанович похвалил пьесу, насыщенную частушками, и предложил автору переехать в Свердловск: «Там есть, где печататься. Кроме того, нам нужны преподаватели, -- Я поговорю с заведующим кафедрой и напишу вам».

     Вскоре письмо пришло…

     В марте 1926 г. Константин Васильевич Боголюбов получил назначение в Урало-Сибирском коммунистическом университете (Свердловск). Комвуз размещался в бывшем Харитоновском доме, потом в нем был Дворец пионеров. Заведующий кафедрой Николай Васильевич Клементьев предложил место заведующего кабинетом русского языка и литературы, проще говоря -- библиотекаря. В комвузе Константин Васильевич Боголюбов работал около восьми лет в качестве преподавателя русского языка. 

     С декабря 1931 года Боголюбов работал также на Свердловских областных курсах коммунистов-журналистов. Константин Васильевич зачисляется с 1 января 1933 года преподавателем  (доцентом) русского языка, руководителем кафедры литературы и языка. В 1936 году на базе курсов коммунистов-журналистов организуется сначала газетная школа, затем - Коммунистический институт журналистики, с июля 1938 года по октябрь 1941 год -- Боголюбов преподаватель литературы КИЖа. В 1941 году происходит переформирование института журналистики в факультет журналистики при Уральском госуниверситете. Когда в июне 1945 года Константин Васильевич Боголюбов был демобилизован из РККА, он вернулся в Уральский университет.

     Так с марта 1928 года до 1956 года Боголюбов служит высшей школе – на творческом отделении в комвузе, в Свердловском КИЖе, и в УрГУ.

     Константин Васильевич свою любовь к литературе помнил всегда, ему всегда были интересны тайны литературного творчества. Стихи, вспоминал Константин Васильевич,  начал писать с 14 лет. К 300-летию дома Романовых Константина Васильевича написал поэму «Ныробский узник», в расправе Годунова над Романовым он видел жестокость и несправедливость. Инспектор гимназии пообещал, но забыл о своем желании пристроить поэму в журнал, а рукопись утерял. Как-то на уроке французского языка  Боголюбов перевел отрывок из Гюго  стихами. В гимназии выпускал рукописный журнал «Светоч», который выходил без разрешения начальства и читался в самом узком кругу.

     В 1914 году Константин Васильевич опубликовал в газете «Пермские губернские ведомости» патриотическое стихотворение. Дебют в печати на долгие годы оказался единственным.

     В августе 1918 г. поступил на работу секретарем в Усольский отдел народного образования, ему поручили разбирать и приводить в порядок огромную свалку книг, реквизованных у местных буржуев. А когда организовался журнал «Народное просвещение», принял в нем активное участие. Журнал был единственным в своем роде. Рассчитан он был на городскую и сельскую интеллигенцию и ставил перед собой задачу пропаганды новой культуры и мероприятий Советской власти в этой области. Журнал тоненький, но разнообразный. В нем опубликовали несколько стихотворений Константина Васильевича. К сожалению, при подходе белых комиссар отдела образования П.Черноусов приказал сжечь комплекты журнала «Народное просвещение».

     Константин Васильевич писал в 1920-х военкоровские заметки, частушки и фельетоны в газету «Красноярский рабочий». Заведующий литературным отделом редакции даже хотел пригласить Константина Васильевича своим заместителем. Работая инспектором по ликбезу во Владивостокском политпросвете в 1924 году, сотрудничал в газете «Красное знамя», время от времени помещал в ней информационные заметки о ликбезе. Предложил заведующему Владивостокским политпросветом выпустить  сборник агитационных частушек, агитрассказов, лозунги по борьбе с неграмотностью. Заведующий написал агитационную статью. Брошюру озаглавили «За грамоту», вскоре она вышла в свет.

     С таким журналистским багажом он пришел преподавать литературу в единственном журналистском вузе на Урале – Свердловский коммунистический (государственный) институт журналистики имени В.В. Маяковского. С 1 августа 1937 года Константин Васильевич Боголюбов работает в КИЖе заведующим кабинетом литературы и языка, преподавателем русского языка и литературы, временно исполняющим обязанности руководителя кафедры. Для чтения лекций привлекаются квалифицированные литераторы П.П. Бажов, А.С. Серафимович. С 1 сентября 1940 г. отдается приказ о зачислении пятнадцати штатных преподавателей. По кафедре русского языка и литературы в штат зачислили Михаила Павловича Маркачева, Константина Васильевича Боголюбова, А.К. Ушакова, Анну Николаевну Малых. 

     Преподавание Боголюбов совмещал с научными исследованиями.  Дирекция Свердловского КИЖа просила Свердловский государственный областной архив  оказать содействие Боголюбову в работе над архивным материалом, необходимым для исследования по теме «Творческая история романа «Три конца» .

      Своими первоучителями Боголюбов называет Н.В. Клементьева, М.П. Маркачева, П.Н. Нестерова. Николай Васильевич Клементьев был признанным знатоком литературы и театрального искусства. Литературная молодежь глядела на него снизу вверх. Но в печати никогда не выступал. В 1937 году был уволен из комвуза. Михаила Павловича Маркачева судьба занесла с Кавказа на Урал. Собирал дореволюционные издания. В его богатой библиотеке можно было найти много уникальных вещей. Его знали все букинисты города. Павел Никитич Нестеров, сын служащего из Невьянска, был по-настоящему прост и демократичен.

     В 1930-е гг. в журнале «Рост» Константин Васильевич Боголюбов опубликовал теоретические очерки «О формалистах» (1930, № 3), «Об  очерке» (1930, № 4 – 5), критические статьи «Лицо новой деревни» (1930, № 4), «Завод Знаменосец» (1930, № 7 -- 8), «В борьбе за  качество» (1930, № 9 --10), «От станка к богеме» (1930, № 11 -- 12), «Поэт эпохи перелома» (1931, № 4), библиографические заметки «Эрих-Мария Ремарк» (1930, № 1), «Иван Строд» (1931, № 1).

     Позже и Уральский университет способствовал Боголюбову в активной работе литературного критика. Так, в апреле 1947 года правление  Свердловского отделения писательского Союза решило направить К.В. Боголюбова в Москву семинар критиков, который организовал секретариат Союза советских писателей . По этому поводу 17 апреля 1947 года Павел Петрович Бажов обратился к  ректору Уральского университета Г.И. Чуфарову с просьбой откомандировать К.В. Боголюбова в  Москву . Автограф Бажова хранится в архиве УрГУ в личном деле Боголюбова. Ректорат разрешил Боголюбову поездку в Москву, где с 6 по 31 мая 1947 года он работал на творческой конференции – семинаре критиков.  И позднее ректорат разрешил выезд в Москву с 20 ноября по 10 декабря 1947 года на курсы при Союзе советских писателей .

     В 1941 году по просьбе городского отдела народного образования К.В. Боголюбов командировался в школу № 9 для участия в весенних экзаменах . 

     К абитуриентам Константин Васильевич был требователен. К примеру,  влепил «трояк» Рите Метенковой на письменных экзаменах по русскому языку и литературе. Ну и что из того, что она - внучка Почетного гражданина города, Действительного члена Уральского общества любителей естествознания, известного фотографа Вениамина Леонтьевича Метенкова?
    
     Рита, как и будущий однокурсник, писатель Вадим Очеретин, писала тогда сочинение "Тема социалистической родины в поэзии Маяковского" и тему "Родина" .

     В середине 1950-х годов над Константином Васильевичем сгустились тучи. В условиях политической оттепели «присмотрелись» к организации высшей школы. В начале 1954 – 1955 учебного года Центральный Комитета партии и Совет Министров СССР приняли постановление об улучшении подготовки, распределении и использовании специалистов с высшим образованием. Ставился вопрос о качестве обучения студентов – предлагалось исключить дублирование, уменьшено количество экзаменов. Главное управление университетов обязало ректорат УрГУ в течение 1955 -- 1956 учебного года провести конкурс на замещение должности, занятой К.В. Боголюбовым.

     Основным мотивом было, что должность занята человеком без высшего образования. Не приняли во внимание то, что в 1954 г. Константин Васильевич Боголюбов был избран ответственным   секретарем Свердловского отделения Союза советских писателей. И то, что совсем недавно исполнилось 30 лет педагогической деятельности К.В. Боголюбова а в «юбилейном» приказе отмечалось, что имя К.В. Боголюбова хорошо известно за стенами университета : он автор нескольких книг, многочисленных рассказов, очерков, критических статей. Тогда ректорат выразил ему благодарность за успешную работу по подготовке кадров советской печати. Не приняли во внимание то, что 19 декабря 1947 года был издан приказ № 248 с поздравлением коллектива редакции «Сталинец», ее авторов, весь профессорско-преподавательский состав и студентов с выходом 500-го номера газеты . В связи с выходом 500-го номера газеты «Сталинец» ее редактору К.В. Боголюбову объявили благодарность .

     Боголюбов, как будто предвидя это, еще в 1947 году написал заявление к сдаче экзаменов на отделении журналистики по учебному плану экстерната . Его допустили 4 ноября 1947 г.  к сдаче экзаменов.

     Но в это время разразились нешуточные партийные разборки. Свердловский обком ВКП(б) привлек к ответственности заместителя заведующего агитпропа Свердловского горкома партии А.П. Панфилова, проректора университета Н.П. Попова, заместителя заведующего отделом пропаганды Свердловского обкома ВКП(б) Г.П. Шумилова, заведующего кафедрой, руководителя типолаборатории А.П. Пятницкого, за то, что «незаконно,   используя  служебное положение, а также приятельские связи, на сдавая  зачетов, государственных экзаменов, не защищая дипломных работ, получили диплом об окончании в порядке экстерната отделения журналистики». А.П. Пятницкий ушел с отделения, с 1949 года он стал главным редактором Машгиза, но вскоре тяжело заболел.

     По логике чинуш из ГУУ даже Есенин и Маяковский не смогли бы учить в вузе, а Горького «по закону» нельзя было подпускать к университету  и на пушечный выстрел.
     Константин Васильевич тяжело это переживал. Он был болен с 7 декабря 1955  года  до 7 февраля 1956 года , с 8 марта 1956 года , а в сентябре 1956 г. написал заявление на увольнение по состоянию здоровья.

     Заведующий кафедрой печати Борис Самуилович Коган поддержал его просьбу и просил декана М.А. Батина освободить Боголюбова в связи с болезнью. На вакантное место с 1 ноября 1956 г. Б.С. Коган просил зачислить Л.И. Копяк, заканчивающую аспирантуру. 

     «Университеты» Константина Васильевича Боголюбова закончились. 24 сентября 1957 года он получил справку для начисления пенсии , за месяц до этого достиг пенсионного возраста. Все получилось «по закону».

     В 1975 году в Средне-Уральском книжном издательстве вышла книга воспоминаний Константина Боголюбова «Годы и встречи».

     - К сожалению, он ее уже не увидел, -- вспоминает дочь, Елена Константиновна Полевичек. -- 23 марта 1975 года он умер.

август 2007