Кому на Руси жить? Часть IV

ЧАСТЬ IV

ГЛАВА 1
ДЕПУТАТ

А. закусил коньяк шоколадом и продолжил.
- Мы живем в удивительное время, мой брат. Этот шанс нужно использовать по полной. Мы с тобой сможем сделать столько всего, о чем еще пять лет назад и мечтать не могли.
- Давай ближе к делу, Артур, у меня еще баня через час.
- Предлагаю поставить AMD-12 на вооружение российской армии, - отрезал А.
Депутат аж прыснул.
- И как ты себе это представляешь? Я что, по-твоему всемогущий? Конечно, какие-то отдельные вопросы лоббировать можно, но что бы в таких масштабах… Не знаю даже, кому это под силу.
- Помнишь, ты говорил мне про одного высокопоставленного покровителя?
- Помню.
- Он еще на плаву?
- Еще на каком плаву.
- Реши этот вопрос через него.
- Ответственность слишком велика, пойми Артур. Какой ему от этого прок?
А. вырвал из блокнота лист бумаги и принялся на нем что-то писать.
- Это – чисто твоя доля, - сказал он, подавая бумагу депутату, у которого глаза буквально вылезли на лоб при виде цифр. – За такие деньги сможешь в своей Азии королем стать. А покровителю своему передай, что если получится решить вопрос, его доля будет как минимум в два раза больше.
Депутат помассировал виски, налил себе полный стакан коньяку и выпил.
- Думаю, ему будет интересно, - не отрывая взгляда от бумаги, проговорил народный избранник. – Какие гарантии?
- Разве мое слово для тебя не гарантия? – возмутился А.
- Когда речь идет о таких деньгах… Нет. Уж прости, но я сам себе не поверил бы.
- Гарантии будут. Завтра же получишь от меня все документы и сертификаты. Покажи их большому человеку и будем начинать работу. Ну, что, мой брат, по рукам?
Депутат ослабил галстук, еще раз бросил взгляд на лист бумаги и пожал А. руку.

ГЛАВА 2
КАПИТАН

В окно, мельком, пока поднимался по лестнице, капитан увидел, как сержант выводит из здания детей. Человек шесть там было. Одного, совсем маленького сержант нес на руках. Другие семенили за ним следом. Кто-то плакал, кто-то искал взглядом родителей, другие просто бежали за спецназовцем, не успевая ничего понять. Молодец, парень, так держать!
Обстановка на третьем этаже была следующей: один боец пал прямо у лестницы. Капитан наткнулся на его уже бездыханное тело и отпрянул. Это был Федя – молодой лейтенант, только из училища. Холост. Далее картина выглядела следующим образом: три боевика засели в одной из комнат и вели беспорядочный огонь, не жалея патронов. Из комнат периодически доносились крики гражданских. Плача детей слышно не было, зато отчетливо прослушивались женские голоса. У пролета сосредоточилась группа спецназовцев во главе с белобрысым старлеем. Он давал указания, прикрикивал духам, чтобы сдавались и постреливал в сторону комнаты. Но прицельный огонь не вел – боялся зацепить заложников.
- Доложите, - прошептал капитан.
- Хреновые дела, - сплюнув, ответил старлей. – Трое наших выбыли. Федку убили, суки. Бойко тоже подстрелили. Жив ли, неизвестно. Пашку не видел давно. Не дай бог, тоже лежит где-нибудь.
- Пашка жив, - ответил капитан. – Выводит гражданских. Скоро на подмогу прибудет. А Леша где?
- Не знаю, - пожал плечами старлей. – Заходил с крыши. Последний раз там его видел.
- Хорошо, что мы имеем?
- Позиция у нас никудышная. Сдаваться они не собираются. Адреналин у них по полной прет. Под героином, сто процентов. В комнате как минимум еще пять заложников.
- А духов сколько?
- Двое.
- А остальные?
- Больше не видел. Возможно, есть еще где-то.
- В комнате есть окно?
- Есть. Выходит на задний двор.
- Тогда я пошел, - сказал капитан.

ГЛАВА 3
РУССКИЙ

- Ты веришь в бога? – спросил Джон.
- А как же! Какой русский в бога не верит? Вера в Христа, знаешь ли, она у нас вот где, - Иван показал на сердце. – Так можно настоящего русского от поддельного отличить. Вера – она с молоком матери русским прививается. Сколько выстрадано было, сколько пережито. Верой нельзя пренебрегать. Это не шутки какие-то. Вам, иностранцам, этого, может быть, и не понять. А мы верой сильны. И без веры нам не выжить.
- Не просто это понять.
- Это у вас может быть все просто. А у нас никогда просто не бывает. У нас всегда сложно. Так уж мы устроены.
- Я вижу, что ты любишь выпить… - неуверенно начал иностранец.
- А без этого мне не жить, Джонни, - угрюмо ответил Иван. – Жизнь настолько порой паршивая бывает, что умереть хочется. И не знаешь, куда деваться. А тут, смотришь, бутылочка припасена. И сразу легче на душе. Еще даже не выпил, а уже легче. А выпьешь, да еще и под закусочку, да еще и собеседник если приятный, так жизнь не такая уж и плохая оказывается. И жить снова хочется. Поэтому, в этой вот гадости мое спасение и скрывается. Не скажу, что я алкоголик. Вряд ли. Думаю, что в любой момент смогу бросить пить. Это не на физическом уровне. Все больше на духовном. Часть нашей традиции, так сказать.
- Однако, статистика смертности в России… - Иван не дал договорить.
- Ты мне голову статистиками своими не морочь. Сам все знаю. Все понимаю. Говорю же тебе, жизнь у нас такая и водка эта проклятая стала ее частью. Никуда от этого не деться.
Иван посмотрел на бутылку, тяжело вздохнул и наполнил стаканы.
- Ну, что ты смотришь на меня так, Джонни? Пей давай.

ГЛАВА 4
ЗОЛОТАЯ МОЛОДЕЖЬ

- Ребят, а кто ни будь читал «Героя нашего времени»? – встрепенулся Ярослав, впервые проявляя к беседе какой-то интерес.
- Чего? – подняв одну бровь, переспросил Павел Эренталь. – Ты о чем?
- Да вот вчера читать закончил. Это Лермонтов. Читали?
Изабелла на секунду подняла голову, оторвавшись от телефона и покосилась на Ярослава, а затем снова уткнулась в экран.
- Нет, ну в школе, может быть, и читали, - удивленно ответил Артур. – Это ведь школьная программа?
- Да, да, - улыбнулся Ярослав. – Только школа так давно была. Сейчас уже по-другому воспринимается. Это ведь русская классика! Это ведь обязательно читать надо.
- Да что с тобой, Ярик? – возмутился Эренталь. – Ты какой-то странный в последнее время. Ничего тебя не интересует. В кино с нами не ходишь, в клуб тебя не затащишь. Два раза тебя на раут приглашал, где люди значимые пасутся, так ты какие-то отговорки нелепые придумал. У тебя все в порядке?
- Да в порядке я, Паш. Просто мне кажется, что жизнь убегает от меня. Мы тут сидим изо дня в день и какую-то ерунду обсуждаем. Вы когда ни будь задумывались, о чем мы толкуем тут вообще? О машинах, одежде, кокаине, тусовках…
- А о чем еще нам говорить? – удивленно спросил Артур. – Ты что, я не пойму, жалуешься? У тебя ведь все есть – тачка, квартира в центре, на кармане всегда деньги. Очнись, брат. Какой Лермонтов? Он умер уже давно! Сейчас двадцать первый век на дворе! Это новая Россия и здесь мы в центре событий. Мы – будущее этой страны.
- Вот за это мне как раз и страшно, - едва слышно проговорил Ярослав.
- Что ты сказал? – возмутился Эренталь. Изабелла снова оторвала взгляд от мобильника. Намечается что-то интересное.
- Ничего…
- Слушай, - вставая, сказал Павел. – Тебе нужно отдохнуть. Расслабься, выпей немного, потанцуй. Сгоняй куда-нибудь, в конце концов или машину купи новую. Это помогает от депрессии, а у тебя, друг мой, ни что иное, как депрессия.

ГЛАВА 5
БЕЗДОМНЫЕ

Данила Ардалионович вздохнул и сказал:
- Пришлось вам натерпеться, Тимофей Арнольдович.
- Ну, коль я про свою долю рассказал, пожалуйте и вы.
- А что я? Истории наши схожи, вот только в одном моменте расходятся. Если вас, волею судьбы на улицы выбросило, то я по своей глупости попал. В начале девяностых нам зарплаты по несколько месяцев не платили. У меня тогда сынишка рос годовалый. Денег не было даже на еду, не то, чтобы на пеленки. Это как раз зимой девяносто четвертого было. Время сессии подошло, ну тут так получилось, что один нерадивый студент мне взятку предложил. Дескать, не стыдитесь, Данила Ардалионович, я все понимаю. Всем есть хочется. Помогите мне, а я вам. Все по-честному. Я долго сомневался, ведь до этого никогда такими вещами не занимался и уже хотел послать наглеца по-дальше, да только вспомнил про жену, да сына. Взял я деньги эти, а через минуту в кабинет оперативники ворвались и под белые рученьки меня. Представляете, какой позор! При студентах! Пока я в КПЗ сидел на меня дело завели. Повесили на меня шесть эпизодов – все, что только можно пришили. Судья посчитал, что я должен отсидеть пять лет. Жена, конечно, за это время от меня ушла, квартиру продала и уехала с сыном в Штаты. А что я? Вышел из тюрьмы – совсем другой мир, другая страна. Гол как сокол. Вот так я на улице и оказался, уважаемый доцент.