Как в деревне клад искали

Сказка

В далёком царстве, в тридевятом государстве, крестьяне сеяли горох, да только рос он плох.
 
Это только присказка, сказка впереди.

В том самом государстве, в небольшой деревне жили-были муж с женой с двумя детишками: мальчика звали Васей, а старшенькую сестру – Катериной.

Жила с ними ещё старая-престарая бабушка Ульяна, мать хозяина семейства. Старушка от зари до зари управляется по хозяйству, готовит пищу для  всей семьи, полет огород, ухаживает за многочисленной скотиной. И видно, Бог ей немало силушки дал, коли устали не знает.

А сноха пройдётся с утра по соседям-подружкам, все деревенские сплетни соберёт, всех облает, придёт домой да на свекровь и напустится:

– Ах, ты, такая-сякая!.. Уже обед скоро, а у тебя ни щи не готовы, ни картошка не сварена, ни корова не доена! Только и знаешь, что бока пролёживать!..

И костерит до самого обеда бедную старушку на чём свет стоит. Та ни слова, бывало, поперёк не скажет, только оправдывается:

– Не волнуйся, моя золотая, всё будет сготовлено вовремя… Сейчас и Зорьку подоим, и на стол накроем…

Бабушка Ульяна словно и не слышит упрёков в свой адрес. А старушки, услышав сношеньку, головой качают да спрашивают:

– Как ты, Ульяна, всё терпишь? Разве позволительно над тобой измываться?
Та отмахивается:

– Э-э, кумушки! Брань на вороту не виснет! Собака лает – ветер носит! Да разве ж эту балаболку перевоспитаешь? Надо было бить, когда поперёк лавки лежала, а теперь что ж?..

Так и живут.

Хозяин – мастер на все руки. Что по дому сделать, что по столярному делу, что по плотницкой части, да и молот в руках держит – все знают – лучше кузнеца во всей округе не сыскать.

Его так и звали – Никита-золотые руки. Оно и вправду: за что не возьмётся – всё в руках спорится. И плуг отладит, и коня подкуёт, и по дереву мастер, каких поискать.

Бабушка Ульяна приговаривает:

– Лишь бы Никитушке было хорошо, а уж я потерплю, недолго осталось…
Детишки растут по-разному. Вася день-деньской со сверстниками болтается то на речке, то в лесу гнёзда разоряет, то по соседским огородам шкодничает.
Растёт мальчонка беззаботно, весь мир вокруг него вращается.

Катерина, напротив, постоянно помогает по дому бабушке.  И скотину присмотрит, и полы в избе выметет да выскоблит добела. И на огороде рядом с бабушкой, и в поле рядом с нею, от неё ни на шаг! Та, бывало, нахмурится, гонит её:

– А ну-ка, егоза, сходи на речку искупайся! Вон, девчонки всей деревней пошли за околицу!

А та в ответ:

– Сейчас, бабулечка! Только вот двор домету и догоню подружек!
Бабушка Ульяна строжится:

– Кому сказала – догоняй! Ишь, что удумала! Пока ты дометёшь, девчата назад вернутся! А одной боязно… Ступай сейчас же, я сама домету!

– Ладно-ладно, бабушка! Не сердись! Я уже бегу – только ты не трожь ничего – я позже сама закончу!..

Глазом не успеешь моргнуть, а она уже с подружками хохочет. Бабушка долго-долго провожает её взглядом, в глазах теплота. Шепчет:

– Вылитый Никитушка в детстве!..

Так и живут. Долго ли, коротко сказка сказывается, да не скоро дело делается.

Проходит несколько годов. Детишки подросли. Васька как был шалопаем, так и остался. Только лягушек на речке горазд колотить.

А Катеринка превратилась в статную пригожую девушку. Глаза голубые-голубые, как небушко. Волосы до пояса до того густые, что рожь в урожайный год.

Не один парубок вздыхает по ней, а она всё по хозяйству хлопочет, помогает любимой бабушке. Матери покачивают головами от белой зависти:

– Ох, достанется же какому-нибудь недотёпе такое сокровище! Ты только посмотри: за что ни возьмётся – всё у неё в руках спорится! Про красоту писаную уж молчу!..

Подходит осень. То одни, то другие стали засылать в дом к Никите сватов. Батюшка призовёт дочку. Дескать, решай сама. Неволить не стану.
А та вынесет сватам гарбуза, да бежит прочь со смехом:

– Рано мне замуж-то, не нагулялась ещё!..

На других давно бы обиделись, да перестали сватов засылать, а на неё и зла никто не держит.

Васенька тоже не мальчик давно, а к делу ни к какому не приучен. Отец и строжится, и за ремень берётся, чтобы поучить его, как на Руси водится. Тут мамка цепляется мёртвой хваткой:

– Не смей ребёнка обижать!

– Да какой же ребёнок! Погляди, какой орясина вымахал, а ума ни на грош! – сердится Никита.

– А я сказала – не смей!..

Никита плюнет в сердцах, уйдёт во двор, за делом забудется.

А сынку того и надобно. Видит, как маменька за него горой заступается, становится ещё развязнее. То мальца какого обидит, то  над бедной девушкой изголяется.

Соседи сетуют:

– Ох, и недобрый растёт… Весь в мамашу!

А маменька и вправду любит сыночка всей душой. Всё ему позволяет, во всём потакает.

А вот к Катеринке стала хуже, чем к свекрови, относиться. Бранит с утра до ночи ни за что ни про что. Мол, и руки у молодушки, что крюки. И уродлива она, и ленива она. И мать с отцом не почитает, и замуж не хочет!..

Всё пособерёт родная матушка, стараясь очернить свою кровинушку.

Катерина ни слова поперёк! Только тяжело вздохнёт да поспешит к бабушке на помощь. Никому не пожалуется, ни на что не обижается. Воспринимает как должное.

Матушка по-прежнему с зарёю делает утренний обход, домой является только к обеду. Откушает, чем Бог послал, да на боковую.

Часа три-четыре соснёт, откроет глаза и начинает охать:

 –  О-хо-хо! Бедная я, бедная! Все косточки болят, в головушке жар, в желудке пусто, как в ржавой консервной банке!.. Бедная я, бедная… И за что такая тяжкая доля?..

Постонет хозяюшка с полчаса или того боле, присядет к столу, лениво поковыряется и сидит, вспоминает:

– У кумы Дарьи я сегодня была... У кумы Марьи я сегодня была… У сватьи тоже была…

Переберёт всех, горестно вздохнёт:

– Надо же!.. У всех с утра побывала!!! Да не беда – пойду по второму кругу!

И так до позднего вечера. За беготнёй совсем от дома отбилась. В совершенстве освоила только одно: браниться на всех и вся.

Вот так в гостях и застала её страшная новость. Вбегает как-то ошалелая соседка. Подбоченилась, кричит что есть мочи:

– Гуляешь всё?! Отдыхаешь от трудов праведных, бесстыжая! Беги домой, свекруха твоя, баба Ульяна, уже у ворот святого Петра стоит!..

Та кинулась стремглав, застала бабушку при последнем издыхании:

– Подойди ко мне поближе! Пришёл, видно, и мой час… Береги детишек и мужа, на тебя оставляю… Ещё оставляю тебе сокровище несметное… Закопано оно где-то на огороде, а вот где – не помню… Сокровище можно откопать только ранней весной, как только можно будет лопату в землицу воткнуть!..

Начнёшь раньше весны искать – клад спрячется глубоко-глубоко под землю, вовек никому не достанется. Бесполезным окажутся труды…

Добудешь клад – на всю жизнь себя и семью обеспечишь, детей на ноги поставишь…

Промолвила бабушка таковы слова, и дух испустила.

Делать нечего. Схоронили всей деревней старушку, батюшка «За упокой» прочитал.

Сноха ходит, мается… До весны ой как далеко!.. А денег хочется, и поболе!
А что делать? Ослушаешься старую – не видать богатства. А время словно застыло. День далёк до вечера, коли делать нечего. Бедная сношенька и всех кумушек попроведает, и мужа успеет всласть попилить, и Васеньку покохать, и Катеринку отчитать. А всё одно до весны далёко.

Долго сказка сказывается, да недолго дело делается. Приходит долгожданная пора. Засвистали в терновнике любовные песни ночные птахи. Солнышко день ото дня набирает силу крепче и крепче. Вот и терновник покрылся белыми пупырышками, того и гляди, покроется белым нарядом.

Пришла пора выходить в поле да в огороды. Сноха давно решила, что сама добудет клад, никому не доверит лопату. Схватила сгоряча инструмент, рьяно принялась за работу. Копает полчаса, час, а прибавки – что кот наплакал. Глянет в конец огорода, а там о-го-го сколько – копать не перекопать!

Через два часа совсем выбилась из сил, присела на межу, отдохнуть. А Василий кричит со двора:

– Маменька! Я кушать хочу!..

– Да погоди ты, окаянная душа! Не видишь – я занята!..

Через пять минут опять:

– Маменька! Ну скоро вы? Очень кушать хочется!.
.
– Во пристал, непутёвый! – бросает в сердцах лопату и идёт в избу дитятко кормить.

Васенька покушал – и на боковую.

– Ну, уж дудки! – возмущается мамаша. – Я заради твоего же блага ладони в кровь стёрла, а ты дрыхнуть вздумал?!. Не бывать этому! Сию же минуту марш в огород копать землю-матушку!

Ослушаться Васенька не смеет, покорился.

Вот уже вдвоём копают, стараются. Оно, понятное дело, трудиться не очень хочется, да всё-таки речь о кладе идёт, о несметных сокровищах… Через полчаса Васенька взмолился:

– Маменька! А почему мы вдвоём в земле роемся? Почто Катерину не зовём с батькою? Чай, не чужие, могли бы и помочь!..

– Ай ты, светлая голова! И вправду: одной семьёй живём – пусть помогают. – А сама про клад ни сыну, ни другим в семье ни гу-гу.

Пошла во двор, велела мужу идти с лопатою на огород, прикрикнула на Катеринку – а та и бровью не ведёт – с радостью схватила лопату и помчалась отца догонять.

Копают вчетвером. У отца с дочерью пот ручьём льёт, а им хоть бы хны: знай себе наяривают.

У матушки с сыном силы совсем на исходе, да ведь уйти никак нельзя. Вдруг без них клад обнаружится?

Совсем выбились из сил матушка с сыном. Дышат тяжело, руки с непривычки в кровяных мозолях! Сели на межу отдохнуть, шепчутся:

– А давайте, маменька, пригласим соседей. Так не схочут, так за плату пусть потрудятся!

– Твоя правда, сыночек! От этих трудов только смерть наживёшь. Того и гляди – сердце из груди выскочит! Колотится, ровно у воробышка…

Постонали-постонали и зашумели по соседям:

– Мы, дескать, бедные и несчастные, горем убитые. Никто нас не пожалеет, помогите, чем можете! Мы и заплатим, мол, вам…

Соседи посмеялись, однако на помощь собрались. Дружно не грузно. Дело с шутками да с прибаутками пошло на лад.

Солнышко только на покой собралось, а огород вскопан до последнего клочочка.

– Спасибо, вам, соседи дорогие! – кланяется хозяйка. – Дай вам Бог здоровья и удачи! А не попадалось ли вам что при копке?

Соседи удивлённо переглядываются, головами покачивают:

– Да нет, ничего такого не попадалось. – А сами у виска выразительно пальцем крутят. – Совсем, видно, баба на жаре рехнулась!

Закручинилась хозяйка, всю ночь уснуть толком не может, всё ворочается. Где же деньжищи, про которые свекровь перед смертью говорила, спрятаны?

Разные думки нехорошие идут на ум:

– А может, мы мелко вскопали?..

Будит среди ночи мужа:

– Никита, мы не мелко огород вскопали?

– Побойся Бога! В самый раз! Трудились на славу…

Опять дурные мысли в голову лезут, снова тормошит супруга:

– Никита, а весь ли огород вскопан?

– Да уймись ты, наконец! Коли лето будет дождливое, без урожая не останемся!..

А ей всё не спится, так и проворочалась до рассвета.

Наутро опять разохалась, расстоналась. И косточки-то все болят. И ноженьки ломит. И рученьки крутит. Сидят на пару с сыночком, страдают, что есть мочи.
А хозяин с дочкой с утра картошку сажают, грабельками землицу разравнивают, каждую лунку поливают.

С божьей помощью за три дня управились. Потом ещё три дня овощи разные сажали.

Как только отсажались, с неба как по заказу дождик спустился. Ровный. Без ветра.

Душа радуется.

Всё лето пробежало в трудах и заботах. Хозяйка с огорода ни на шаг: а вдруг без неё обнаружится сокровище?

Урожай выдался отменный. Собрали огромную кучу во дворе отборной картошки, насолили несколько бочонков огурцов, да помидоров впридачу.

Тыкв немеряно. Зерна с поля привезли вороха. Из сада набрали сто пудов яблок да груш.

– Смотри, жена, какое богатство нам привалило! – радуется Никита.

Только тут дошёл до неё смысл слов, что сказала перед смертью свекровь.
Оно и правда – в земле нашей богатство! Да не всякий понимает это. Не всем дано.

С той поры стала жена Никиты самой образцовой хозяйкой в деревне. И на огороде первая, и двор у неё в порядке. Да и Васеньку быстро на путь истинный направила.

Зажили с той поры счастливо. Катерина вскоре дала-таки согласие хорошему парню. По осени сыграли, как положено, свадебку.

Я там был, пить не пил, а всё песни пел да так плясал, что каблуки потерял.