Сексшоп, дзюдо и пудра от Ланком

Были Гриша и Антоныч. Испортили вечер.

Поехали они за сахарной пудрой. Только понимать нужно буквально. Речь не о слёте у кафе «Сахарная пудра». А то некоторые начинают тут же  нервничать. Вроде вот, поехали двое мужчин за сахарной пудрой. Всё не так. Просто в подробности вдаваться не хочется. Они с тренировки ехали. Я был раз на такой тренировке, уговорили. Все в кимоно, я один среди всех как сосед, в трико.  Как в ластах на банкете. И чтоб я никаких неудобств не испытывал, меня сразу перевернули вверх ногами и головой в татами воткнули. Нашатырь, полотенце мокрое… Но это я отвлекся. Просто Гришу с Антонычем как бы оправдываю. А то вот так начнешь: «поехали Гриша с Антонычем за сахарной пудрой», и вроде как оболгал.

Насладились они в зале экзерсисами; душ, клуб пахнущих «Хэд энд Шолдерс» обнаженных мужчин с крепкими ногами, раздевалка… и тут Гриша вспоминает, что Кира просила сахарной пудры купить. Заехали в магазин, и вот едут обратно по Станиславского. Гриша за рулем, Антоныч рядом, с пакетом. А поскольку двое мужчин не могут ехать просто так, они начинают вспоминать, кого забороли. И показывать как. Показ мужской отличается от показа женского принципиально. Мужчина же не может пальцами перед лицом махать и говорить: «Ой, Гриша, я вчера такие сапожки купил, вот здесь замочки. Вот здесь прошито, вот здесь вставочки из гюрзы, а вот здесь, знаешь, так фиолетово и замша». Мужчине нужно показать как он делал подсечку под опорную ногу натурально. А то это не показ, а педерастия сплошная, кто поверит. И вот Антоныч показал, Гриша показал, потом Антоныч ещё раз показал, потом Гриша начал показывать и вдруг говорит:
- Антоныч, ты мне не подскажешь, что твоя кроссовка делает под моей педалью тормоза?

Я, конечно, немного приврал, и маркиз де Сад в этой фразе расставил бы всё по своим местам. И меня бы поправил, назвав всё своими именами, но я знаю, что этот текст будут читать и женщины. Поэтому:
- Хороший Антоныч, почему твоя красивая кроссовка находится под моей надежной педалью тормоза? – спросил Гриша. - И, что самое сейчас важное – без содержимого?

Антоныч поднимает носок к лицу – и даже странно – из магазина с пудрой, точно помнит, выходил в левой найк зум старт коллекции весна-лето 2012, размер 10, стального цвета. А сейчас такое впечатление, что украли.

И вот Антоныч в отсутствие маркиза де Сада говорит:
- Дорогой Гриша, а может, нам попробовать ручником? Ведь это старый испытанный, а в данной ситуации так просто единственный способ уменьшения скорости автомобиля, двигающегося по улице Станиславского со скоростью восемьдесят километров в час.

- Да, ты прав, милый Антоныч, вставивший мне свой красивый кроссовок под надежную педаль тормоза.

Новосибирск. Ноябрь. Двенадцатый день. Вчера на улице Станиславского было плюс 2, сейчас минус 8. И вот едут они после полицейского разворота с той же скоростью и в упор рассматривают лицо тёлки за рулём «Кайена». Одна радость: тёлку ещё секунду назад в зеркале заднего вида было видно плохо, а сейчас в ветровое стекло очень хорошо. Глаза такие круглые, красивые, рот открыт, прямо на поцелуй нарывается. Но Грише особенно наслаждаться правильным овалом тёлки некогда, он голову задрал и ведет свой «Крузер» строго по зеркалам. И тут как назло включается красный. Кто ездил по улице Станиславского в районе её пересечения с улицей Титова, тот знает, что на красный там ездить не нужно. Где угодно можно – на Кирова, на Красном проспекте, где угодно. На пересечении Станиславского и Титова – не надо. Тем более задом.

Помнит Антоныч: улица как-то сдвинулась. Ни тёлки, ни красивого вида вдаль. Больше ничего не помнит. Что-то громко разломалось, зазвенело, брызнуло, он головой о потолок ударился, упал, ещё раз ударился, потом лбом чуть панель не пробил. И вдруг: тихо как в раю.

Смотрит: у Гриши через плечо кожаная плеть-шестихвостка висит. Вот так Гриша. Где это он её хранил? А Кира знает? И только Антоныч хотел плетку потрогать, как в окошко тихо так: тук-тук-тук.
Антоныч глаза вбок: полиция.

Гриша, чтоб видели его законопослушность, кнопочку нажал и стекло опустилось. Полицейский заглянул в салон, посмотрел внимательно на Гришу, посмотрел внимательно на Антоныча. А потом в окне и остался. Долго молчали. Мент думал, за что наказать, к чему придраться. А Антоныч с Гришей мёртвыми прикинулись. Но мент не повёлся и спрашивает:
- Вам сколько лет?
- Сорок.
- Я не вас спрашиваю.
- Сорок четыре, - ответил Антоныч, не открывая рта.
- Ну, теперь вы.
- Сорок, - напомнил Гриша.

Полицейский ещё минуты две подумал, а потом понёс какую-то ахинею насчет того, что не знает, что теперь предпринять. Он в автоинспекции уже тридцать лет. Повидал многое. «Форд», торчащий из окна третьего этажа жилого дома. Один раз даже видел как собака «Жигули» вела, правильно включая указатели поворотов и сигналя чайникам. Но впервые видит, чтобы кокс применялся в таких особо крупных размерах. Ведь не дети. Понятно: решили попробовать. Но надо же сначала по форумам полазить, погуглить. Соотнести свой вес с количеством потребляемого вещества. А то таким количеством кокса, сказал полицейский мент, из ста тысяч морских свинок можно сделать противотанковые гранаты. Или всех попугаев русла реки Амазонка научить говорить на фарси.

Гриша моргнул, просыпал с ресниц граммов двести сахарной пудры и сказал, что они больше не будут.

А больше и не надо, сказал мент. Всё нормально. На большее ни у кого фантазии не хватит. В машине в кокаине как в известке два хохотуна, по всему салону разбросаны резиновые фаллосы, на заднем сидении резиновый педераст с кляпом. Затраханный в усмерть, кажется. Всё нормально. Куда больше? Оторвались пацаны по полной.

Антоныч оборачивается – точно: сдутый красавчег с красным шаром во рту на диване развалился.

Через полчаса хозяин секс-шопа появился. Грустный такой, в слезах. Попросил пять тысяч условных единиц, учтя, что ничего не пропало. Но вот стены нет и резиновый мальчик получил в попу ранение, несовместимое с жизнью.  Так что две за стену, три за мальчика. Гриша попробовал опротестовать прайс, потому что чего бы это мальчик три, когда вон симпатичная женщина полторы. Он отсюда видит. Ничего не получилось. Оказалось, мальчик многофункциональный, последняя модель. Торговаться из-за поликарбонатного педераста было как-то нелепо, и Гриша раскошелился.  Ещё тысячей наградили полицейских. У магазинного терминала и рассчитались по карте «24 ВТБ». Действительно, удобно.

Кира потом немного удивилась. Не каждый день в машине мужа фаллосы резиновые находишь. Гришино объяснение, что это дубинка, от отморозков отбиваться, Киру насмешила. Она не знает как выглядит дубинка, но как выглядит хер, слава богу, знает очень хорошо. И, потом, Гриша сам отморозок, а те своих никогда не бьют. У всех баб мужики как мужики, у них в машинах всегда чужой косметикой разжиться можно. И только у этого куда руку не сунь, там везде член.

Пора перестать запускать этих двоих в квартиру. Жена нервничает. Говорит, Иваныч что-то записывать стал. В восемь лет это ненормально.