Букет белых гладиолусов. Часть 3

Спортивный комплекс располагался не так далеко, потому Соня решила начать своё расследование с него. В зале, где тренируются спортсменки женской волейбольной команды, никого не было, лишь в тренерской  комнате женщина в спортивном костюме заполняла какой-то бланк.
- Здравствуйте, не подскажите, как найти Александра Петро…
- Он уж дважды на пенсии, - последовал быстрый ответ,- А Вам он зачем?
- Я тут от имени его бывшей воспитанницы Максимовой, ой, нет, тогда она была Олешко.
- Алёны?
- Вы её знали?
- Да, мы вместе занимались, а что с ней?
- Да как бы объяснить, лучше Вы мне расскажите…
- О чём, она здесь прозанималась чуть больше года, а потом ушла.
- Со скандалом…
- Да нет, никакого скандала не было. Тут вообще был непонятный случай.
- Расскажите, пожалуйста…
- Так что всё же с ней? И кто Вы?
- Ладно, я её лечащий врач-психиатр. У неё психологический срыв. В общем, пытаюсь понять…
Женщина задумалась, вздохнула.
- Жаль её. Мы не были подругами, просто вместе тренировались. Дайте вспомнить, давно всё же это было, хотя такое не забудешь. У нашей команды тогда был шанс пробиться в первую лигу, все очень волновались. И вдруг мы проигрываем первые две партии. Потом собрались, отыграли две, осталась пятая партия.  А  Алёну как подменили, злая стала, лицо какое-то чужое. Я думала, что это из-за её парня.
- Какого парня? – быстро спросила Соня.
- Ну, это вообще отдельная история. Там была такая любовь! - женщина поцокала языком. – Алёна девушка видная, а её коса вообще многих мужчин с ума сводила.  Но она тогда была влюблена в своего парня, все другие для неё просто не существовали. Он, конечно, был пижон ещё тот. Она рассказывала, что студентом он подрабатывал ночным сторожем в какой-то занюханной конторе и там  он сидел в пиджаке и галстуке! Обувь всегда начищена до блеска. Франт, одним словом. Только причёска у него вечно торчала в разные стороны. И вот после второй партии Петрович на нас орёт, вдруг появляется этот чудик во всём блеске и великолепии с букетом белых гладиолусов и делает ей предложение. Она была вне себя от счастья! Тренер с трудом оторвал её от него, выпроводил его вместе с букетом...
- А дальше?
- А что дальше, - вздохнула женщина,- дальше отыграли две партии как на крыльях, только у Алёны счастье вдруг сменилось какой-то озлобленностью. Мы не поймем, в чём дело, игра разладилась. Пятую партию мы продули. А уже в раздевалке Алёна устроила погром, никогда её такой не видели. Отдубасила нас и выскочила, как ошпаренная. Наш тренер не на шутку испугался, послал за врачом, а меня и Олю Косых вдогонку за Алёной. Мы выбежали, смотрим  – стоят Алёна и её парень.  Тут она со всего размаху лепит ему такую звонкую пощёчину! Гладиолусы фонтаном в разные стороны так и посыпались. Парень, при его-то гордости, ничего не сказал. Просто развернулся молча, и ушёл.
- Вот этот? – Соня показала фоторобот.
- Да, это он, очень похоже.
- А Алёна?
- Алёна впала в какой-то транс. Стоит как статуя, ни на что не реагирует. Мы её под руки и обратно в раздевалку. Там уже был наш врач.
- Скорую вызывали?
- Вот в том то и дело, что нет! Врач запретил, сказал, что сам справится. И ведь справился! Буквально на следующий день Алёна, как ни в чём не бывало, к нам пришла, извинялась. Но Петрович всё равно её выставил из команды.  Вот, в общем-то, и всё.
- А она потом говорила что-то о своём парне?
- Ну, мы ж понятно, вопросов не задавали, а она молчала.
- А как его звали?
- Да уж не помню…
- Андрей?
- Да, точно, Андрей.
- А как этого Андрея можно найти?
- Не понимаю зачем. Да и не знаю я. Я после этого его не видела ни разу. Хотя подождите. Он, по-моему, учился в Политехе, Алёна говорила, да точно. А когда это случилось, он уже не был студентом.
- А факультет не помните?
- Ну, нет, это так давно было…
- Спасибо Вам, а как найти Петровича?
- Это – запросто. Пишите адрес и телефон. 

***
Добравшись до квартиры бывшего тренера, Соня позвонила в дверной звонок. Открыл грузный пожилой мужчина.
- Александр Петрович?
- Да, что Вам?
- Я врач психиатрической клиники. Зовут – Софья Соломоновна. Я по поводу…
- Да Вы проходите! Чаю будете?
- Спасибо.- Соня прошла в комнату, села на потрёпанный диван.
- Люда, сделай нам чаю, - обратился Петрович к сухонькой старушке, с любопытством выглядывающей из-за его плеча.
-  Александр Петрович, у нас на излечении находится бывшая Ваша воспитанница Алёна Олешко.
Старик тяжело опустился в кресло напротив Сони.
-  Что с ней? Совсем плохо?
-  Да. У неё неадекватное восприятие реальности.
-  Ясно. Так и знал, что этим закончиться. Думаю, это я во всём виноват. Эх, чёрт. Если бы знал тогда… - Петрович тяжело вздохнул.
- Знали?
- А, ладно, слушайте. Не для протокола, конечно. Я бывший военный, подполковник в отставке. Сам заслуженный мастер спорта и всю жизнь проработал в этой сфере только среди военных. Потом, после отставки работал в почтовом ящике, - это так называли закрытые НИИ, участвовал в разных проектах. Потом развал Союза, проекты начали закрываться, всё рушилось на глазах, и  я оказался не у дел. Тут предложили взять женскую волейбольную команду, ну дело знакомое, я и согласился.  Была такая мысль вывести команду в высшую лигу. Тогда финансирования не было совсем, многие клубы просто вырождались. Я и подумал, что именно в это время можно что-то сделать. Вот сейчас пробиться было бы невозможно совсем, всё уже… Ну ладно, это я сбился с темы.
В комнату вошла бабулька с подносом расставила чай, сахар и пиалку с печеньем и конфетами, и встала рядом с Александром Петровичем, разглядывая гостью.
- Люда, дай нам поговорить, - Петрович выпроводил супругу и продолжил.
- Да, так  вот. Тут нарисовался мой знакомый, тоже бывший военный, только медик. Участвовал  со мной во многих проектах, потом его тоже турнули. Я помог ему устроиться врачом в наш спорткомплекс. Он увидел, как я мучаюсь с девчонками,  предлагал разные препараты. То, что все спортсмены сидят на химии ни для кого не секрет. А тогда на уровне любительских команд вообще никто не парился  на этот счёт. Мне надо было подтянуть физику, ну в смысле физические данные девочек, так что я тоже… Ну, в общем, в команде химия была. Но когда замаячила возможность перейти в первую лигу, вопрос о допинге стал ребром. Любое серьёзное соревнование – обязательный допингконтроль. Все дешёвые препараты естественно не годились, потому что обнаруживались при любой пробе.  И вот тут меня бес и попутал…
Петрович отхлебнул чаю, продолжил.
- Игорь, так звали врача, предложил метод, который разрабатывался ещё при Союзе. Вы знаете, что такое бинарные отравляющие вещества?
- Нет, - призналась Соня.
- Представьте себе два нетоксичных компонента. Мы можем их безопасно перевозить, хранить и так далее. Но стоит только соединить их в одно целое, и мы получаем сильнейший яд. Вот этот принцип был кем-то там предложен. Хм… Как объяснить. Берём человека, и добавляем ему в пищу или питьё какое-то вещество. Само это вещество безопасно вполне, но имеет тенденцию к накоплению. А потом добавляем щепотку другого вещества. В результате –  воздействие на тот отдел мозга, где происходит реакция.
- Ничего себе.
- Верно. Но это всё примитив!
- Ого! Какой же это примитив?
- Лучше сделать, например, так. Берём вот эту конфету. Нюхаем. Безошибочно распознаём запах. Так?
- Так!
- Но в мозг вещество конфеты не попадает! Мозг, как Вы знаете, сплошная электрохимия. Запах раздражает определённую комбинацию обонятельных рецепторов, идёт сигнал к мозгу. Нейроны мозга всегда выделяют какие-то определённые вещества, эндорфины, например. В данном случае они, нейроны, соответствующим образом реагируют, что-то там выделяют, благодаря чему мы и понимаем, что пахнет именно конфетой, а не яблоком. Тут достаточно сложный процесс, но идея такова, что выделяемые мозгом вещества вступают в реакцию с тем самым якобы нейтральным веществом, уже накопленным в мозге. Теоретически так можно добиться любой реакции, достаточно подобрать нужную комбинацию. На практике проще всего вызвать агрессию, особенно у лиц склонных к этому. Только представьте себе, живет нормальный человек, и вдруг  ни с того ни сего, набрасывается на окружающих, буквально разрывает их! 
- Ужас!
- Проект  так и назвался - «Оборотень».  Лаборатория, где работал Игорь, была одной из звеньев этого проекта. Вы не представляете себе всех возможностей! - глаза Петровича увлечённо сверкнули, - Берём основу, в смысле вещество «А», добавляем, например, в водопроводную воду. В определённый момент распыляем в воздухе аромат вещества «Б», и дестабилизируем весь регион!
- Но водопроводная вода всегда контролируется! И люди пьют в основном бутылированную или…
- Ну, а, например, где-нибудь в Ливии? Почему вдруг относительно стабильные Египет, Тунис и Ливия вдруг одновременно взорвались? Вам не кажется странным? И, кстати, не обязательно в водопроводную воду…
– Хм.. Я об этом не думала! То есть эти разработки пошли гулять по миру?
- Или кто-то параллельно проводил такие же эксперименты. Только у нас всё произошло как всегда, а вот где-то взяли и воспользовались с умом! Ведь чем хорош метод – это как индивидуальный пошив и массовка. Можно скроить великолепный костюмчик,  подогнанный  по фигуре, а можно – рабочую спецовку для широких слоёв, так сказать. Думаю, что сейчас краешек этой спецовки мы видим в арабских странах.   
- А костюмчик?
- Костюмчик? – Петрович усмехнулся, - Костюмчик, мне кажется, забрали китайцы. Видали их прорыв на Олимпиадах в Пекине и Лондоне? И никаких допингов у их спортсменов не зарегистрировано!
- То есть вы с Игорем…
- Мы взяли в разработку Алёну и ещё одну девушку. Они были самые чистые в плане допинга. С веществом «А» - с основой  проблем не возникало:  Игорь, как рабочий-несун, всё всегда  таскал с домой, часто проводил дома эксперименты, в общем, увлекающаяся натура. А с подбором запаха нам здорово помогли наработки с этого самого проекта. Мы нашли человека с лаборатории, которая тогда как раз и занималась подбором ароматов, причём этот человек специализировался на цветочных ароматах. То есть сами ничего не выдумывали, взяли готовое. Самым перспективным для этих целей оказался аромат гладиолуса.
- Но гладиолусы не пахнут!
- Ещё как пахнут! Только запах тончайший, незаметный и не распространяющийся по помещению, как, допустим, аромат лилии.   
- То есть, вы пичкали Алёну каким-то веществом, потом давали понюхать гладиолус, и в бой?
- Именно! Не сам гладиолус, конечно, а эссенцию, но не важно. Причём лучше всего подходила эссенция белого гладиолуса.  Происходило кратковременное усиление деятельности головного мозга, отвечающего за двигательные параметры и агрессивность. Причём это можно было дозировать! И никаких следов! Ну, разве что лёгкое торможение после всплеска, но в пределах нормы. У нас тогда от открывшихся перспектив вообще крыша поехала.
- Поняла. И в один прекрасный день появился её жених.
- Точно. С большим букетом белых гладиолусов. Вы, наверное, знаете, что произошло, верно?
- Да, предполагаю. Когда она накинулась на своего Андрея, она вдруг осознала, что сотворила, это был катастрофический эмоциональный шок.  И тогда её мозг включил защитную реакцию, блокировав образ её парня.
- Наверное, так. Мы с Игорем весь остаток дня  выводили её из ступора. Она помнила игру, помнила устроенную ей драку, но совсем не помнила своего парня. Напрочь.
- Вы проводили эксперименты и дальше?
Александр Петрович помолчал, повертел в руке пустую чашку из-под чая.
- Не должны были. Но… Слишком широкие перспективы открывались. Алёну, конечно, я сразу исключил из клуба, но у нас оставалась ещё одна девушка.
- И что?
- Хм… Спустя месяц она с мужем ехала на свадьбу к подруге. Заехали на рынок, купили букет гладиолусов. С букетом она ехала почти всю дорогу, а потом внезапно напала на мужа, который вёл машину. В результате авария, оба оказались в реанимации. Выжили, но из спорта она вынуждена была уйти, а брак, естественно, распался.  Девчонки из команды, конечно, подробностей так и не узнали, для них это было просто ДТП, она молчала, чтоб не угодить в психушку. Муж тоже ничего не заявлял. Но я после этого сразу прекратил все эксперименты.
- А Игорь?
- Игорь?  Он уволился спустя полгода. И я не знаю, где он сейчас.
- Вы мне так всё откровенно рассказываете!
- Так, а что скрывать? Или Вы пойдёте в милицию и заявите, что шестнадцать лет назад тренер и врач женской волейбольной команды проводили дикие эксперименты над воспитанницами?
- Хм…
- То-то! А рассказал я Вам всё, без утайки, потому что я все эти годы жил с чувством вины, понимаете. А сейчас, когда Вы появились на пороге… Знаете, я почему-то даже не удивился… Ещё тогда было чувство, что это не конец истории.

***
 
Выйдя из подъезда, Соня в нерешительности остановилась. В том, что события   шестнадцатилетней давности и текущее состояние Алёны связаны между собой,  Соня не сомневалась. Но почему сейчас? А не два года назад, например? Что послужило спусковым крючком для такого состояния? Постояла, подумала и решила поехать в клинику, проконсультироваться с Анатолием Сергеевичем.
Маршрутка сноровисто петляла по проспекту, Соня, прислонившись  к окну, всё думала, как так получается, что люди живут, радуются, дарят друг другу цветы, а какие-то Петровичи и Игори ставят над ними свои эксперименты, удовлетворяя непомерные амбиции. Стоп! Цветы! Когда они были у Алёны в доме, Алёна сетовала на засохшие цветы. Так, а ну,  вспоминай! Комнатные цветы не в счёт. Что-то было ещё.
Влетев в клинику, она ни слова не говоря, побежала в комнату, где хранились вещи и одежда пациентов. Выпросила у распоряжавшейся  там  сестры-хозяйки ключи от квартиры Алёны стремглав побежала к ней домой.   Заходя в чужую квартиру, вспомнила сериал про доктора Хауса, где тот постоянно отсылал своих подопечных негласно обследовать помещения пациентов. Тогда, при просмотре её это так возмущало, а сейчас… Вот оно! На столе в большой вазе находились высохшие бесформенные стебельки, бывшие когда-то высокими и красивыми гладиолусами. Соня не сомневалась, что цвет гладиолусов был белый.
Что ж, можно идти. Оглянулась в поисках зеркала. Что-то тут не так.  Чтоб у женщины в комнате не было зеркала – такого не бывает! Осмотрела комнату, вторую. Зеркала нашла под шифоньером. Тут были зеркала с трюмо, со стены и даже из серванта. Интересно, почему так? Вдруг вспомнились её слова: «потом я поняла, что не помню его другим. Он вечно молодой. А я просто стареющая шизофреничка». Всё ясно! Она не хотела, чтоб он увидел её отражение в зеркале рядом с ним и не сравнил. В ванной комнате зеркало оставила, для себя. Женская хитрость! Соня усмехнулась и пошла к выходу.

***

Подбегая к кабинету Анатолия Сергеевича, Соня услышала его возмущённый голос.
- Павел Николаевич! Будьте, пожалуйста, посерьёзнее! Вы ведь уже не студент, а врач! И не просто врач, а врач-психиатр! Что сегодня за день такой,  все с ума посходили!
- Сегодня полнолуние! – сообщила Соня, входя в кабинет,- Активизируются кровопийцы и оборотни. А что стряслось?
- Что стряслось? Я, не найдя нашего уважаемого коллегу у него в кабинете, задался вопросом, а где собственно он находится. А, учитывая утреннее ЧП, вопрос был далеко не праздный.
- И где же он был? – спросила с улыбкой Соня, взглянув на Павла. Павел  виновато почесал затылок. Анатолий Сергеевич пояснил.
- А наш Павел Николаевич, в одной из палат, совместно с санитаром Скребко, пациентками Максимовой и Шелест играли в карты два на два.
Соня расхохоталась.
- Ну, Паша, ты даёшь! Утром она тебя чуть не убила, а днём ты уже режешься с ней в карты? Вот это установление контакта с пациенткой! Вы хоть не на раздевание с ней играли? Или на шалбаны?
Павел покраснел, но тоже улыбался.   
- Всё, Павел, идите, и я жду доклад о ваших успехах с вашей пациенткой. В карты с ней не играть! В «бутылочку» тоже!
- Ну, а как твои дела? – напустился Анатолий Сергеевич на Соню, когда Павел вышел
Та обрисовала ситуацию. В конце резюмировала:
- Очевидно, что приобретённый ею или подаренный ей букет белых гладиолусов по форме и размерам соответствовал тому букету, который принёс Андрей шестнадцать лет назад. Новый букет  вытащил из глубины сознания образ её Андрея. И в дальнейшем она воспринимала его как своего мужа, отторгая действительность. Вот почему она не воспринимала настоящего мужа в принципе. А утром следующего дня она, не обнаружив этого мнимого мужа, подняла тревогу. На следующий день то же самое, и так далее по кругу до сегодняшнего дня.
- Вот как значит. Поздравляю. Тебе удалось докопаться до причины её состояния. Как интересно. Ну, и что будем делать дальше? – Анатолий Сергеевич внимательно взглянул на Соню.
- Ну, дальше - самое сложное – надо найти этого Андрея.
- Это-то как раз сложности не представляет. ВУЗ мы знаем, год выпуска примерно знаем. Свяжусь с ними, думаю,  мне не откажут. Тем более, они давно перевели картотеки в электронный формат. Фамилию, думаю, установим. Тут вопрос в другом.
- В чём же, Анатолий Сергеевич?
- Ну, допустим, найдём мы его. А дальше что?
- Предъявим его ей, и…
- Видишь ли,  Соня, - прервал её Анатолий Сергеевич, - занятие психиатрией таит в себе огромную опасность. И эта опасность – власть. Власть иногда совершенно безграничная. И эта власть, конечно же, кружит нам головы. Вы говорите, «предъявим его», как будто это не человек, со своей судьбой, а  вещь, необходимая для достижения целей.
- Я… - заикнулась Соня.
- Да, ты хочешь сказать, что цель-то благородная, согласен, да. Но вот давай рассудим. Допустим, что ты права. Находишь этого Андрея, «предъявляешь» его,  и, допустим, побеждаешь. Максимова выходит из своего состояния. А дальше? У него может быть жена и трое детей! Он может бросить их и прийти к ней. Или не бросить и мучиться всю жизнь. Или он видел её молодой, а сейчас ей за сорок, и наоборот. 
Соня сидела, потупив глаза, не зная, что ответить. Анатолий Сергеевич продолжил:
-  Психиатр иногда выступает в роли вершителя судеб, и только от тебя зависит, как будут развиваться события. И стоит ли их развивать вообще.
- А что же делать? – Соня в конец растерялась, весь её задор куда-то улетучился.
- Давай сделаем так. Соберём всю информацию, в том числе и про этого Андрея. А потом вместе подумаем. Я ведь обещал тебе три дня, так что впереди у полно времени, - доктор улыбнулся, и продолжил, - а сегодня уж почти вечер,  будь добра, помоги нашему картёжнику, хорошо?
- Ладно, - улыбнулась Соня, - тем более, ему сегодня здорово досталось.
- А он что, думал, что работа психиатра – мёд? – проворчал Анатолий Сергеевич.
Вечером, перед самым уходом, Соня нашла Алёну. Та сидела в нижнем холле вестибюля, отстранённо наблюдая за остальными. Подняла глаза на Соню.
- Вы домой?
- Да.
- Как мои дела?
Соня присела рядом.
- Пока никак.
- Может, не нужно Вам со мной мучиться?
- Здрасте! Это моя работа! Буду мучиться до пенсии.
- Сочувствую Вам, - Алёна улыбнулась.
- Ладно, спокойной ночи.
- До завтра! А кто меня утром  будет будить? Опять Павел Николаевич?
- Нет уж, сама разбужу! 

***
Утром,  Соня, раненько прибежала в клинику, поздоровалась с Антоновной.
- Ну, что, пойдём будить?
- Пойдём! Мы, как вы и велели её не привязывали, но только вчера вот…- ворчала старуха, шаркая за Соней.
- Лилия Антоновна! Это издержки нашей профессии.
- Ага, издержки. Зарплату бы лучше подняли, раз такие издержки. Санитара зовём?
- Сами справимся.
- Вам виднее.
Алёна, согнувшись, сидела на стуле.  Очевидно, что  она  всю ночь пыталась бороться со сном, но к утру её всё же сморило.
- Алёна, - тихо, но властно произнесла Соня. – Просыпайся!
Та не реагировала.
- Алёна! – вновь прикрикнула Соня.
Пациентка открыла глаза, непонимающе посмотрела на Соню. Огляделась.
- Что такое, где я?
Соня вздохнула, принялась объяснять. Всё стало напоминать рутину: подъём, объяснение, умываться, попутно продолжая вводить в курс дела, завтрак и окончательный инструктаж. Сегодня за всеми её манипуляциями наблюдал Анатолий Сергеевич, и когда Соня утомлённо перевела на него взгляд, позвал её в кабинет:
- Ну, как тебе работёнка?
- Не приведи Господь! Если это будет каждый день…
- Ещё и не такое будет! Я вообще удивляюсь, как ты с ней быстро нашла контакт. Меня она так не слушалась! Ну, что будем сегодня делать?
- Доводим дело до конца, надо искать этого Андрея. 
- Надо ли?
- Надо, Анатолий Сергеевич. Сначала собираем все козыри, а там будем посмотреть!
- Козыри, говоришь? Ну-ну.
В это время в кабинет ворвался Павел, с возмущением прокричал:
- Анатолий Сергеевич, а можно мне другую пациентку?
- А чем Света Шелест тебя не устраивает?
- Она целоваться лезет!
Соня согнулась от хохота и упала в кресло.
- Паш, ты что, всё-таки играл с ней в «бутылочку»?
- Ни во что я не играл, - Павел тяжело дышал, на лице детская обида.
Анатолий Сергеевич улыбнулся.
- Паша, всё, что нас не убивает, делает нас сильнее.
Тут в кабинет заглянула медсестра.
- Анатолий Сергеевич! Там Максимова заснула, прямо на стуле в коридоре.
  Соня чертыхнулась, пояснила:
- Она всю ночь пыталась бодрствовать. Теперь опять всё заново! Надо было ей дать что-нибудь, чтоб взбодрилась.
- Паша, бери Михалыча на всякий случай, и вперёд!
- Почему он? – спросила Соня.- Это же моя пациентка.
- У тебя получается, а у Павла, судя по вчерашнему случаю не очень. Пусть тренируется. Давай, Паш, стране нужны герои!
- Сонь, теперь с тобой. - Анатолий Сергеевич, порылся в записной книжке. - Сейчас звоню в Политехнический, ищем твоего Андрея, и вообще,  пора закругляться с этим делом.
Из коридора донеслись истерические крики. Анатолий Сергеевич даже ухом не повёл, а когда  Соня рванулась, немедленно остановил её.
- Соня, пусть учится.
Сквозь дверь доносились глухие звуки борьбы.
- Ладно, идите, разбирайтесь.
 Соня вылетела в коридор. Дюжий Михалыч с трудом сдерживал рвущуюся Алёну, на полу валялся выбитый из рук медсестры шприц, Павел в стороне держался за расцарапанное лицо, не зная, что предпринять.
   - Всем стоять! – гаркнула Соня в полную силу своих лёгких. Герои кинофильмов в таких случаях ещё и стреляют вверх из револьвера. Но револьвера у Сони не было.
- Ты, - она указала на Алёну, - замри! Михалыч, отпусти её! Павел Николаевич, что с Вами?
Михалыч отпустил, Алёна замерла, потом попыталась что-то сказать, но Соня повелительным жестом заставила её замолчать. Паша, трогая лицо, стал оправдываться.
- Ну, мы с Михалычем осторожно взяли её под руки, а она…
- Ладно! – и, к стоящей столбом Алёне, - Пошли!
Подбежала медсестра с новым шприцем, взамен упавшего, Соня остановила её жестом:
- Не надо. Принесите вату и перекись для Павла Николаевича. Паша, где ты, иди за мной.
- Что тут…- Алёна опять попыталась что-то сказать, но Соня втолкнула её в палату:
- Садись, слушай.  Это, - она указала на расцарапанного Павла, - Павел Николаевич! Наш врач. Сейчас он тебе всё расскажет и введёт в курс дела.
Прибежала медсестра, Соня забрала  у неё флакончик,  вату.
- Спасибо, мы сами справимся. Держи,- она передала их ничего не понимающей Алёне, сказав при этом: -  Никаких истерик! Или мы сегодня тебя вылечим, или ты здесь останешься навсегда. Паша, давай. Алёна, а ты обработай ему ранки!
Оглянувшись, увидела Анатолия Сергеевича, невозмутимо наблюдающего за происходящим.    
- Лучший способ прекратить панику  – чем-то занять людей! Замечено ещё  Александром Македонским!
И, глядя, на то, как Алёна аккуратно протирает  Павлу расцарапанный лоб ваткой, добавил:
- Павел Николаевич! Наша амазонка к Вам явно неравнодушна! Уже два раза пыталась Вас убить.
Алёна чуть отстранилась и с недоумением посмотрела на Павла. Тот, морщась, кивнул ей:
- Вчера Вы мне чуть шею не свернули.
- Ну ладно,- продолжил Анатолий Сергеевич, - пока наши голубки воркуют, у нас с тобой Софья Соломоновна, есть дела!

***

  Дела заняли гораздо больше времени, чем Соня рассчитывала. Картотека в Политехе, если и была переведена в электронный формат, то только за последние годы. Только к вечеру героическими усилиями, стряхивая с себя архивную пыль и паутину,  Соне удалось извлечь пожелтевшую от времени личную карточку, с чёрно-белой фотографией, удивительно похожей на фоторобот. Телефона в карточке не было. Только домашний адрес.
На звонок открыла пожилая женщина.
- Здравствуйте, а мне нужен Андрей Лихачёв.
Женщина удивлённо взглянула на Соню.
-Так он в Ленинграде живёт, а зачем он Вам?
- Я из Политеха, готовимся к юбилею факультета, собираем данные о бывших студентах, как они сейчас, кем стали, - принялась складно врать Соня.
- Ой, проходите, конечно. Андрюша, как я сказала в Ленинграде, ну теперь это снова Петербург. Инженер-кораблестроитель, начальник цеха, – с гордостью произнесла женщина.
-  А фото его у Вас есть? Может в цифровом формате? – Соня указала на компьютер, стоящий в углу.
- Да, конечно, - женщина включила компьютер, - вот.  Это вот Андрюша… Это где? А это они с семьёй отдыхали в Египте, это вот…
На экране мелькал образ лысоватого сытенького мужчины, самодовольно смотрящего в объектив. Рядом с ним, постоянно держа его за руку, стояла женщина в модной стрижке, слегка склонная к полноте. Подросток, удивительно похожий на того прошлого Андрея и белёсая девочка. 
- А можно парочку фоток переслать на наш почтовый ящик или мне на флешку, чтоб мы могли…
- Разумеется, - женщина была явно польщена таким вниманием к её сыну, защёлкала клавишами.

***
  Ну, вот и всё. Соня вышла из подъезда, опустив плечи. Анатолий Сергеевич как в воду глядел и оказался во всём прав.
 В морозном небе серебристая Луна безмолвно и бесстрастно смеялась над ней, да и над  чаяниями и мечтами миллионов других людей, смотрящих сейчас на небо. 
Ехать в клинику не имело смысла – Анатолий Сергеевич сегодня был где-то  на экспертизе, а без него что-то предпринимать Соня не решилась. Набрала номер  Павла, узнать как дела.
- Паша, привет, как там дела? Ты там сегодня за старшего?
- Всё в порядке, у тебя как, нашла, что хотела?
- Не знаю Паш. Ладно, до завтра!
- Сонь, а можно я завтра её сам разбужу?
- Зачем, Паш, она же…
-  Понимаешь, я уже два раза напортачил…
- Поняла, давай, но если она убьёт тебя…
- Не убьёт!
Придя домой, Соня принялась на компьютере разглядывать фотографии Андрея. Зашёл отец. Кивнул на экран:
- Это и есть твой призрак?
- Угу.
- Да, наел он себе щёки  за эти годы!
Соня выключила компьютер. Потёрла кончиками пальцев виски. Никаких мыслей, что же делать дальше. 
   
***
 
Рано утром, когда Павел зашёл в клинику, Лидия Антоновна уже была наготове.
- Ну, что? Идём? Я сейчас Михалыча позову.
- Нет, сегодня я сам.
- Павел Николаевич… Если бы она привязанная была, а так! Что вы все так с ней возитесь, не пойму я.
- Так надо! Ладно, я пошёл.
- Ну, мы с Михалычем всё равно недалеко будем, если что – кричите!
Павел вошел в палату.
 Алена спокойно лежала, вытянувшись  на койке в позе отдыхающего пляжника. Руки  закинуты за голову. Открытые глаза смотрели в потолок.
Павел замер.
- Павел Николаевич? Доброе утро!
- Вы что, не спали всю ночь?
- Да нет, спала. Просто проснулась посреди ночи от мыслей разных.
Павел опешил, потом присел рядом на стул.
- От каких мыслей?
Алёна села на кровати.
- О жизни, Павел Николаевич, всё о жизни.
В дверной проём крадучись заглянули Антоновна и санитар Михалыч. Павел кивнул им.
- Всё в порядке, все живы!
- Надо же! Ладно, пойду будить остальных, - удивилась Антоновна.
  Павел, вздохнул и задумчиво глядя перед собой спросил у Алёны:
- И как Вы теперь будете?
- Да как. Вы извините, Павел Николаевич, что я Вас так. - Алёна дотронулась до царапин на лбу Павла, - Наверное, карма у меня такая, всех обижаю. И Вас, и  Андрея… И  Лёшу.
  Женщина тяжело вздохнула.

***

- Вот это я понимаю  класс! Соня – учись!  Я мучился над ней четыре месяца, ты приложила неимоверные усилия, а наш Павел Николаевич щёлкнул пальцами, и вот тебе результат.
-  Я ничего не понимаю, как так могло случиться? – Соня во все глаза смотрела на Павла.
-  Всё просто! Расцарапанная физиономия нашего коллеги вчера постоянно была на виду у пациентки, сформировав у неё этакий комплекс вины в миниатюре. Именно этот комплекс и заставил её проснуться ночью. В её сознании произошла борьба реальности с вымыслом. Реальность победила. Вообще, мозг человека – занимательная машина. Никогда не перестаёт удивлять...
- И что теперь? Выписываем?
- Нет,  не так быстро, конечно! Дня три понаблюдаем. Но, если всё будет нормально, держать её здесь не вижу смысла. А тебе Соня нужна новая пациентка. Предлагаю забрать у Павла его любвеобильную подопечную, я имею в виду Светлану Шелест! А Павлу мы подберём…
- Не надо! Я справлюсь! – вдруг твёрдо сказал Павел.
- Ну, что ж! Сегодня явно день сюрпризов. Но расслабляться нам рано, нас ждут великие дела!
***
Квартира встретила Алёну пугающей тишиной. Жизнь в ней замерла ещё в конце лета. На комоде молчали остановившиеся часы. Тяжёлый воздух. Пыль  на предметах. Засохшие цветы в вазе. Алёна вынула из-под шифоньера одно из зеркал. Посмотрела в отражение. Бледное лицо. Тёмные круги под глазами. Причёска-ёжик, наспех сделанная больничным парикмахером. Нет, так никуда не годится!   Начнём с причёски!

***
Через два  дня в телефоне бывшего мужа Алёны раздался звонок.
- Алло, Лёша? Это Алёна.
- Здравствуй Алёночка. Как ты?
- Всё в порядке, уже выписали.
- Я беспокоился.
- Я знаю. Лёш, и я… я понимаю, что тебя сильно обидела… И когда не узнала тебя. И раньше, когда жили вместе…
- Да ничего…
- Ты прости меня, пожалуйста. Если сможешь, конечно…
- Да уж давно простил.
Алёна помолчала. Наконец решилась. Спросила еле слышно:
 - Ты приедешь ко мне?
-  Уже еду!
   
16.12.2012.
г.Харьков