Как я ходил в гости к своей жене

* КАК Я ХОДИЛ В ГОСТИ К СВОЕЙ ЖЕНЕ

Говорят, пятница, тринадцатое – плохо. А я так думаю, что и просто пятница –  все равно плохо. Ну, может и не то, чтобы всегда плохо, и конечно, не всем. Только у меня как-то так – все время получается.
В эту пятницу, как обычно после трудовой недели с устатку да со скуки пил я пиво в своей берлоге. В окружающем пространстве опять – никого! Слева пошарю – никого, справа пошарю – никого! Сколько пива не пей, а никого рядом не появляется. И так мне стало паршиво…
Вот, думаю, все куда-то побежали в пятницу после работы, а мне и некуда. Никому я не нужен! Сдохну –  никто и не узнает до понедельника. Потом соседи почуют, наверно. Во мне-то килограммов сто десять – должны почуять!..
Сижу я так, пиво фильтрую, кубатурю помаленьку. И вдруг меня осенило: к жене надо идти! И на нее посмотрю, с кем она да как, а может, чем чёрт не шутит, и мне место найдется возле семейного, бывшего нашего очага. Может, не погас ещё очаг тот?
Собираюсь моментально, прямо как в армии – за сорок пять секунд, и чешу в соседний микрорайон. А на улице мороз – под тридцать, ну а я без подштанников. Потому, значит, и чешу на предельной скорости. 
Вот он наш дом, хотя какой он – наш? Выперли меня отсюда. Ну и понятно, характер у нее такой. Да она и сама мучается с ним – начинаю ее жалеть потихоньку. Но вовремя себя одергиваю, а то зайду и не с той ноты начну, а это – хуже нет! Это как песню начать и сразу свести – позор один.
Поднимаюсь по лестнице, вот она дверь – бывшая родная. Теперь, наверное, уже двоюродная. Звоню… и мне открывают. Это обнадёживает. Вхожу и глазам не верю: мне, кажется, рады. Дома все, кто мне нужен: дочка и жена. Чувствую, как горло перехватило! А сам так строго спрашиваю:
- Ну, что, не ждали?
Ждали, говорят, ждали – и я, как будто, поплыл или полетел. Бывает же такое!
Меня, как дорогого гостя, проводят на кухню, накрывают стол прямо на глазах. И даже, моя-то – бутылочку выставила. Во как!
Если и есть эта штука – счастье, так это вот, как тогда…
Посидели мы с ней, выпили-поговорили, душевно так. И дочка куда-то убежала. Взрослая уже – понимает. Ну, я и расчувствовался!..
Пошёл в ванну… и почему-то стал там брюки стирать. Сам не пойму, что это со мной случилось, но, думаю, без чёрта здесь не обошлось…
И вот, постирал я брюки, развесил их сушить, а сам, значит, на диван улёгся – под телевизор. Всё как в добрые старые времена! Лежу – размечтался, прямо разомлел, да и пути отступления уже отрезаны.
А жена в кресле сидит и на меня косится.
Я ей и говорю:
- Ты иди сюда ко мне, чо ты там одна. Вдвоем потеплее будет…
А она, из кресла своего, вдруг начала вспоминать старое. И что ни вспомнит, так обиду какую-нибудь. Как будто ничего хорошего у нас и не было. Терпел я, терпел это, а потом и не вытерпел: встал, надел молча свои мокрые штаны, и пошел домой – в свой чум одиночества.
А на улице мороз! Да ещё сильней, чем был!
Штаны мои моментально в два колокола превратились… и я иду домой по улице… а колокола мои гремят!
Они гремят – все на меня оборачиваются, а на душе моей – помойка!!!
На самые лучшие чувства мои наплевали! И кто? Та, с которой дитя прижили, и из-за которой живу один столько лет и не женюся…
И зашел я в магазин, не обращая внимания на удивлённых граждан, и купил себе поллитру – душу лечить надо. А то улетит…