Не играйте в кости с чёртом

         
  Ну – стреляйте меня, но нет у меня на полках книжек Белова, Шукшина и Тендрякова с закладками! Книжки есть, а закладок нету. Хоть и перечитал я их от доски до доски.
  С закладками у меня  «Слово о Полку Игореве», Данте и Ярослав Гашек. И Библия, конечно. И я не заметил, чтобы в этих книгах патриотизма было меньше, чем  у  уважаемых классиков соцреализма.
   Это мой ответ на упреки за отзыв о смерти Василия Ивановича Белова  «Остался за флажками». И я думаю – сам Белов обиделся бы за своих защитников, поднеси я ему к уху мой мобильник.
  Я вырос в селе ,  да и мой Бирюч, где живу нынче, по сути – та же деревня. И если отлучался я на службу да на учебу, так это помогло сравнивать деревню и город.
  И знаете, что скажу? Нету у нас в стране города. И Москва, и Питер – о других умолчу – тоже деревни. Потому что живут в них всё те же кулаки и батраки, только без грязи под ногтями. И когда у нас пытаются разделить писателей по  признаку деревенщики – горожане, я смеюсь. И точно знаю, что Белов, Шукшин и Тендряков никакие не деревенщики. И не горожане. По большей части – это вычурная проза горожан, накинувших на плечи фуфайки  и обутых в кирзовые сапоги.
  Откроюсь перед рафинированными эстетами и дёргаными барышнями: мне не нравится фильм Шукшина «Калина красная». Кинематографический шансон с натянутым надрывом. Уголовник, целующий березки – это тот же бандит, узнающий на суде в прокуроре собственного отца. Шукшинская проза вся населена героями, каких не бывает. Просто писатель брал отдельную особенность характера,  и раздувал её до гиперболических размеров. Таковы и  батюшка в «Верую», и фальшивый энциклопедист в «Срезал».
  Конечно, мастер Шукшин большой. Лучше всего это видно в романе «Любавины». Не случайно, книгу эту почти забыли. А слабые рассказы выдаются за образцы русской прозы затем, чтобы для настоящих книг места  не было.
  То же и Белов. Человек, получивший от власти всё, всё ей и вернул. Он дал ей на руки козырь, которым власть бьёт всякие попытки подняться иной русской прозе. «Видите, - как бы говорит нам власть, - у нас есть настоящее патриотическое движение, и Белов – пророк его». Но попробуйте прочесть, хотя бы ,  его роман "Всё впереди», и вы увидите, что пророк, как говорится, попал пальцем в небо. Хотя приписные патриоты и тут видят классику. Дескать – автор предупреждает о выхолащивании  душ, о грядущем всеобщем торгашестве.
  На это я скажу: назначьте классиком хоть Максима Когана – и у него можно найти пророчества. Отчего не найти, если поискать?
  Попробуйте поставить нынче на одну полку Белова и Астафьева. И почувствуйте разницу. Но Астафьева пропаганда пророком не объявляет. Потому что великая военная проза  Астафьева обнажила бытие до скелета,  а беловские книги   накормили и  одели бытие  в модный пиджак с лауреатским значком.
  Я вижу, что в русской литературе сейчас есть несколько пластов. И на поверхности лежит тот, который нужен власти и торгашам, как товар. И хоть «деревенщикам» далеко до тиражей Акунина и Донцовой – их тоже  искусственно держат на плаву. Затем, чтобы не уступить нишу никому другому. Это как история с «Русским буккером» и «Большой книгой». Там тоже нагнетают воздухом пустых авторов и продают наивным, как шарики с закисью азота. Вот днями подвели итоги литературного конкурса «Дебют», что окормляется из запасов думского миллиардера Скоча. И что вы думаете ? Первое место получил мальчик за мрачную книгу с убийствами.  Собственно – на какую литературу скочи нацеливают молодых сочинителей – ту и поощряют. Здесь – целенаправленное убийство русской культуры.
  А есть ли другая, настоящая литература,  спросите вы? Верю, что есть. Скорее всего - нынче это духовная литература.Иначе откуда бы приток чистого воздуха?  Но в Москве и Питере, точно, настоящей литературы нет - там ей не выжить.  Там вычурность, выкомаривание, там классик Сорокин с посконным русским матом. Он, слышно, даже преподает уроки мастерства писателям. Хотя с тем же успехом и совершенно бесплатно то же самое мог  бы делать любой сельский киномеханик..
  Беда нынешней, незнаемой читателем  русской литературы в том, что она теперь откровенно гонима. А  на упреки в гонениях звучит ответ : ну  вот, есть же Белов с Шукшиным – чего ещё надо?
  А мне надо, чтобы было   много других и хороших. И чтобы не звонили на трубку невесть кто, и не говорили непристойности, даже если я  жидомасон. Даже если закладки у меня не в книгах  Личугина и Куняева, а в «Декамероне» и Библии.