Рядом с клиникой

                РЯДОМ С КЛИНИКОЙ

Добродушный  парень Витя Веселов  нашёл документы на улице.  Впрочем, это лишь так говорится – «нашёл». Как будто он искал их. Нет, конечно. Просто он шагал по тротуару и чуть не наступил на целлофановый пакетик, в котором лежали «корочки»: паспорт, трудовая книжка, удостоверение шофёра.
Парень полистал видавший виды паспорт, посмотрел на фотокарточку хозяина и усмехнулся: «Мрачноватый дяденька! А теперь и вовсе помрачнеет, когда обнаружит пропажу!»
В паспорте был адрес Ивана Агапоновича Растеряхи.
Дом находился рядом с городскою клиникой.
Веселов  поднялся, позвонил. Обшарпанная дверь открылась, и парень оказался  в прокуренной грязной  прихожей, где пахло то ли псарней, то ли конюшней.
-Вот,- сказал он, улыбаясь. – Документы принёс.
Растеряха был в сильном подпитии – мозги с трудом ворочались.
-Какие документы?
-Ваши. Вот.
-Мои?
-Ну да.
- А  где ты взял?
-Нашёл вот здесь - неподалеку. Дай, думаю, верну, а то ведь новый паспорт оформлять, трудовую книжку и новые права – это же такая канитель, что не дай бог…
Иван Агапонович хрюкнул в недоумении.
-То есть как это – «нашёл»? Я не терял, а ты нашел? Что  за фигня? – Он протянул волосатую руку. - А ну-ка, покажи. Мои?.. И в самом деле! Ха! Мои! Ты где их взял?
Веселов опять улыбку растянул – от уха до уха.
-Так я же говорю... Я иду себе и в ус не дую, потому что нету у меня усов.  А документики ваши лежат на дороге. Это здесь неподалёку – рядом с клиникой...
Промокнув ладонью потный загривок, Иван Агапонович засопел, присматриваясь к этому шибко весёлому парню.
-Ах ты, падла!.. – вдруг воскликнул Растеряха и сграбастал парня за грудки. – За вознаграждением пришёл?
Изумленный Веселов разинул рот.
-Да вы что? Да отпустите... Слушай, дядя! – Василий постарался вырваться – рубаха затрещала на груди.- Ни черта мне от тебя не надо!
-Надо! – Здоровенный Растеряха прижал его к стене. – Я тебе дам, гадёныш! Дам, чтоб не повадно было документы воровать, а потом у честных граждан денежки цыганить!
-Да вы… Ты что? Сдурел? А ну, пусти!
-Это ты сдуреешь у меня!
 Растеряха приподнял его и отшвырнул подальше от двери, чтобы он не успел улизнуть. На полу в прихожей –  среди стоптанной старой обуви – оказался топор. Быстро нагнувшись, Иван Агапонович размахнулся. Бетонная стена коротко и тонко взвизгнула под топором – полетели искры,  штукатурка брызнула за воротник Веселова, который чудом успел пригнуться.
Соседи на шум прибежали – скрутили пьяного чёрта.
Минут через пятнадцать приехала милиция. Мордовороты в погонах с каким-то  сатанинским удовольствием заломили руки Растеряхи, заковали в наручники и потащили в «чёрный воронок».
-Ты давай тоже с нами! – было приказано Веселову.
В милиции долго и нудно его «допрашивали под протокол». Потрясенный, побледневший Веселов то и дело  пялился на крашенную стенку перед собою и вспоминал  топором подрубленный бетон в прихожей у Растеряхи.
«Ещё немного бы… - Спина у парня холодела от этой мысли.-  А за что? За что?»
Растеряху повели из кабинета – в камеру.  Возле порога он обернулся, извиваясь, как здоровенный налим,  в руках рыбаков. Голос его был твердым и угрюмым:
-Скажи спасибо, сука, что промахнулся!
Глаза у парня вздрогнули и опустились к полу.
Выйдя из милиции, он посмотрел на небо и вздохнул.
-Спасибо, дядя… - прошептал. – Спасибо… 
На улице как-то быстро и плотно стемнело. Осенние сырые облака бесформенными кучами громоздились за рекой и наседали на высокие здания  города. Скрипел в подворотне  фонарь с лимонно-чахоточной лампочкой. Разбитые бутылочные  стекла мерцали там и тут.
Подойдя к обрывистому берегу, парень постоял на кромке, глубоко вдыхая свежий ветер. Потом побрёл куда-то, не зная, куда и зачем. Просто шагал и шагал в темноту –  сутулый, помрачневший, и словно постаревший лет на десять. Ощущая себя извалявшимся в какой-то поганой грязи, он потихоньку разделся под плакучими ивами и долго плескался в реке – рядом с лунными бликами, напоминавшими белые лилии, скомканные чью-то безжалостной рукой.