Варенька

    Лето – это маленькая жизнь! И с этой сентенцией от барда Митяева наверное никто из москвичей (и вообще россиян) спорить не будет. А это лето грозило остаться в моей памяти тусклыми воспоминаниями об относительной неподвижности и пассивном созерцании бурлящей жизни за окном,  если бы не этот случай…  Возможно рассказать было бы особо нечего, если бы не моё природное любопытство и застоявшиеся в крови гормоны.
     В общем, в начале лета я сломал ногу. О святой Кнут! (это выражение я обычно применяю для замены самых грязных ругательств, готовых сорваться с языка). Все мои планы на лето полетели в тартарары. Мой мотоцикл пылился под чехлом на стоянке, а “косуха” в шкафу. Мои друзья разъезжались кто куда. Накануне отъезда они названивали мне,  смущенно гундя в трубку искренне расстроенными голосами. Мне не в чем было их винить. Витька, из добрых побуждений (или по крайней нужде), даже притащил мне своего пса. С ним он завез мешок сухого собачьего корма и свои туманно-пространные пояснения типа: “Ну, чтобы не скучал и не застаивался!” Пес по кличке Веня был сообразительным, лохматым терьером средних размеров.  И я два раза в сутки, на костылях, болтая перед собой гипсовой “культёй”, ежедневно выгуливал его, заодно заскакивая в ближайший продмаг или выбрасывая накопившийся мусор.
      А в остальное время я сидел в своей квартире, c пятого этажа наблюдая за движением жизни из окна,  или же часами блуждал в интернете. Я жил на Октябрьской улице в её “среднем течении”. Если кто не знает: это неширокая, но оживлённая улица с односторонним движением, не далеко от Садового кольца Москвы.  По обе стороны расположены пяти и шести этажные кирпичные дома. Это в основном офисы. Но четвертый-шестой этажи кое-где заняты квартирами. Напротив моих окон находилось шестиэтажное офисное здание красного кирпича. Въезд во двор этого здания закрывался шлагбаумом, но вход был свободным. Фасад этого строения был постоянно скрыт от меня густо разросшимися тополями. О назначении этого здания я мог только догадываться.
     Изо дня в  день я наблюдал за движением людей по противоположному тротуару. Видимость была отличной.  Молодые и не очень, разнокалиберные  женщины и мужчины сновали по дворам и тротуарам, выходили из своих “контор”  на  обед или покурить. Часто они разговаривали между собой или по телефону. Многих я уже узнавал и внутренне здоровался. Кого-то заочно невзлюбил, кому-то симпатизировал. Ради развлечения я пытался определить род их занятий и статус. Я знал марки принадлежащих им машин, места парковок. При помощи баз данных ГАИ я смог даже узнать их личные данные. Они на время заменили мне мой круг общения. Мне даже не было нужды доставать подзорную трубу, как-то подаренную мне на день рождения. Сотрудников же ряда магазинов, занимавших первые этажи, я уже воспринимал как старых знакомых.
      В один из июльских дней я обнаружил смуглых рабочих в синих комбинезонах,  занимающихся обрезкой разросшихся вдоль улицы деревьев. Они деловито сновали вокруг автомобиля с подвесной люлькой, убирая срезанные  ветки на противоположной стороне улицы. В результате,  фасад красно кирпичного строения,  частично  освобожденного от тополиных зарослей, обнаружил белые, плохо вымытые пластиковые окна, приоткрывшие мне пантомиму офисной жизни... Жалюзи где-то отсутствовали, а где-то не были закрыты, и мне открылись ряды окон, через которые я мог наблюдать за происходящим в кабинетах и помещениях.
     Часто я мог наблюдать даже за тем, что было на экранах мониторов сотрудников. Теперь я достал подзорную трубу и положил рядом с собой на подоконник. Прямо напротив меня, этажом ниже, как на ладони, располагалась просторная приемная и обширный кабинет какого-то солидного предпринимателя. Кабинет был со вкусом обставлен кожаной мебелью. Присутствовал и уголок с просторным диваном и креслами. 
         Хозяин кабинета был крупный, плотный мужчина “за сорок”, с темной копной волос. Он много разговаривал по телефону и не редко вел затяжные переговоры c солидными визитёрами, разместившись на мягкой мебели. В приёмной, отделённой от кабинета двумя дверями, было два оборудованных рабочих места для секретарей. Одно место пустовало. Другое же было занято эффектной, коротко стриженой брюнеткой, одевавшейся обычно в строгие костюмы. Я приметил её еще раньше. Брюнетка ездила на красной Ауди-3. Про себя я окрестил её “роковая брю”. Я часто наблюдал как эта молодая женщина приносила шефу и посетителям различные напитки.
      Все было как на ладони, и мне даже иногда казалось, что я ощущаю запах сигар и  аромат коньяка, которым потчевались гости и хозяин кабинета. Я мог видеть ухмылки и косые взгляды мужчин, которыми исподтишка сопровождалось появление и уход секретарши. О степени сальности шуток, постоянно звучавших после того как двери за ней закрывались, я мог только догадываться. Иногда они подписывали бумаги.
      И вот однажды, после очередного  подписания бумаг и ухода визитеров, шеф вызвал брюнетку. Как мне показалось, он хотел отпраздновать какое-то значимое и радостное событие. На столе стояла бутылка виски, в пепельнице дымилась сигара. Секретарша остановилась подле сидящего в кресле хозяина кабинета. Они о чем-то весело поговорили. После этого она запустила руку в шевелюру босса и присела ему на колени. Тут я взял в руки подзорную трубу и сфокусировал её на них. Он расстегнул на ней блузку, высвободив грудь, и стал расстёгивать  молнию на юбке. Она же запустила левую рукой ему в ширинку и ...
       Все происходящее я видел так, словно стоял рядом. От такой картины и моя плоть восстала.  Я зачарованно смотрел на динамичные, возбуждающие движения их тел. Потом несколько минут они расслаблено отдыхали на диване, после чего, не торопясь одевшись, стали приводить себя в порядок. Душевая кабина примыкала к кабинету,  и они, на какое-то время, исчезли там. 
- Вот так, брат Веня...  А у меня совсем другие обстоятельства!       Сказал я грустно, лежащему рядом псу.
    С того дня я не расставался с увеличительной трубой. Через день действо в доме напротив, с теми же участниками, повторилось. Хозяин кабинета вызвал брюнетку (как я понял, кнопка вызова находилась где-то слева от кресла, под столешницей огромного стола). Они стояли рядом и целовались, нежно поглаживая друг друга. Они ласкали друг друга не торопясь,  словно медленно растапливали обоюдный огонь желания, так же медленно освобождаясь от  одежды. Я видел гримасы удовольствия отображавшиеся на его лице. Наблюдал её блуждающую улыбку. Все-таки это была красивая пара. Затем они как обычно скрылись в туалетной комнате. А я еще долго сидел перед окном, находясь под впечатлением этой сцены.
     Время шло и  жизнь в офисном “коробе” продолжалась. Хозяин просторного кабинета по прежнему принимал посетителей и вел переговоры, изредка отъезжая по делам на своем Порше Кайен из офиса. Но через несколько дней второе рабочее место секретаря было уже занято. “Новенькая”, очевидно, только приступила к своим обязанностям. “Варя”, как я сразу условно её окрестил про себя, была стройной, светло русой девушкой. Я сразу стал непроизвольно симпатизировать ей и, в силу своего романтизм (пока ещё не съеденного кислотой обыденной московской жизни), заочно немного влюбился в неё. 
    Меж тем выгуливая собаку, я не раз забредал во двор этого офисного здания. Успев ненароком переговорить с перекуривавшим охранником, я выяснил, что второй этаж занимают две из множества обозначенных  табличками на входе фирм. Узнать телефоны было делом техники. Тем более, что я знал координаты владельца Порше.
    В один из дней я увидел как “Варя” вошла с бумагами и остановилась рядом с креслом шефа. Просматривая бумаги он, как бы ненароком, приобнял её за талию и слегка притянул к себе. Я видел как она, выпрямившись, отстранилась и что-то негромко произнесла. Как ни в чем не бывало, он подписал несколько бумаг, и она вышла.  Хозяин кабинета нажал кнопку вызова. Появилась, одетая в белую блузу, “роковая брю”.  Он что-то произнес, и они, пересев на диван, налили в бокалы коньяк. Он закурил сигару. Они, улыбаясь, о чем-то долго беседовали. Мужчина коснулся женщины и провел рукой по её плечу. Затем посадил её  к себе на колени и стал ласкать. Они, целуясь, не торопясь  разделись и стали опять ласкать друг друга. Она наклонилась, уперевшись в стол.  Откровенное действо   повторялась.
      Я вдруг увидел как мужчина незаметно нажал кнопку вызова секретаря под столешницей, и как “Варя” тот час поднялась и направилась в кабинет шефа по вызову. Что-то явно пошло не так.  Сердце моё учащенно застучало.
      Открыв обе разделяющие приемную и кабинет двери, она на секунду остановилась, очевидно пораженная увиденным: её босс, в абсолютном неглиже, занимался любовью со своей секретаршей! Я, кажется, даже разглядел вспыхнувший румянец на  лице Вари. Своим поступком хозяин кабинета хотел показать ей, что от неё требуется.  Секундой позже она, выбежав в приемную, села за компьютер и прижала руки к щекам.  Я ощутил её смятение. В этот миг мне пришла в голову мысль набрать  номер её телефона. Как будто кто-то мягко подталкивал меня. Я вдруг ощутил себя в некотором роде “кукловодом”.
-  Алло, офис “ Техносервис” Ксения слушает!    Услышал я в своей трубке напряженно  официальный голос.
- Здравствуй  Ксения...  Я видел всё произошедшее со стороны.     Её звали не Варя!!!
- Извините, вы очевидно ошиблись.
- Я не ошибся. Не бросай ради бога трубку Ксюша! Выслушай меня. Я действительно видел все произошедшее…. Меня зовут Иван. Мои окна напротив. Если ты обернёшься, то увидишь меня. А на мониторе у тебя розовый слоник...
 Она резко обернулась и молча, тревожно посмотрела за окно, в мою сторону.
- Вы видели всю эту мерзость?!.... Что же мне делать?      Услышал я  в трубку.
Я понял, что девушка была в замешательстве и ей  в этот момент  нужен был кто- то, кто бы поддержал и сказал правильные слова.
-  Да, наблюдал! И думаю, тебе придется выбирать: или уйти, или “дружить” с боссом.
-  Я ухожу!
-  Уж прости, но я рад.   Я испугался, что никогда больше не услышу этого голоса.
-  Ты рад тому, что я теряю работу?!
-  Я рад тому, что ты избавляешься от домогательств шефа, и тому, что я решился позвонить тебе. И тому, что через несколько дней мне снимают гипс. 
-  Гипс? При чём здесь гипс?
-  Я всего лишь сломал ногу. Но, если ты согласишься встретиться со мной, я буду считать это не очень большой платой за удачу! Забирай свои вещи. Я жду тебя на улице. Увидишь подпрыгивающего человека на костылях – это буду я!
   С тех пор мы вместе. Надеюсь навсегда. Кстати, это шеф, по каким-то своим мотивам, настоятельно порекомендовал ей именоваться на службе Ксенией. А на самом деле её зовут Варварой.
 

A.И.
31/07/13