Сибирь-суббота-баня! Оригинал

Сибирь-суббота-баня!..

деревенская история

 






Действующие лица:

Б О Р И С – сельский механизатор
В Е Р А   И В А Н О В Н А – его мать, пенсионерка
Г Л А Ф И Р А   Ж О Р О В А – голодная женщина
Р О З А   Л А В Р О В Н А   П Е Р Ц О В К А – практичная женщина
О К Т Я Б Р И Н А   С У Х О В А – идейная женщина
А Л Л А   П У Г А Ч Ё В А – далёкая женщина
Н А Д Я – соседка Бориса, старшеклассница

Место действия: заброшенная российская деревушка, изба.
Время действия: бабье лето.

 





СЦЕНА ПЕРВАЯ

БОРИС собирает бельё в баню. МАТЬ размахивает перед его носом газетой.

МАТЬ. Ну, сынок, ну, молодец!.. Успокоил на старости лет!
БОРИС. Ладно тебе. Завелась с пол-оборота.
МАТЬ. Людям на глаза совестно показаться. На всю деревню меня осрамил!
БОРИС. Тоже мне деревня! Ты да я, да мы с тобой…
МАТЬ. А в село за хлебом пойдёшь, старухи насмерть заклюют… Как же, глаза-стые!.. Газеты читают… Ну кто тебя за руку тянул этакое написать?!
БОРИС. Отстань. Скажи лучше, куда носки подевались? В баню пора, а их будто корова языком слизала!
МАТЬ (трясёт газетой). Пусть тебе газетная жена носки ищет и корову заодно подоит. Ну-ка… (Надевает очки, читает.) «БРАЧНЫЕ ОБЪЯВЛЕНИЯ…» Как же объ-явятся!.. «ИЩУ ПОДРУГУ ЖИЗНИ, КОТОРАЯ ХОТЕЛА БЫ…» Тьфу!.. Ни стыда, ни совести! Такое в газету писать! И ведь печатают! (Читает.) «КОТОРАЯ ХОТЕЛА БЫ…»
БОРИС. Да не читай ты вслух, сибирь-суббота-баня!
МАТЬ. Нет, сынок… Слушай все до конца. Впредь будешь умнее… (Читает.) «КОТОРАЯ ХОТЕЛА БЫ…»
БОРИС. Мам!
МАТЬ. «ХОТЕЛА БЫ… ПЕРЕЕХАТЬ В СЕЛЬСКУЮ МЕСТНОСТЬ». Жди-дожидайся! Побегут из городов – Боря, будь всегда готов!.. (Читает.) «ЖИЛИЩНЫЕ УСЛОВИЯ…» Ну-ка, ну-ка… «ПЯТИСТЕННЫЙ ДОМ…» Ой-ой!.. В нашем скворечнике чихнуть нельзя… Того гляди – развалится.
БОРИС. Поправим. Председатель обещал…
МАТЬ. Он ещё моему деду обещал!.. (Махнула рукой, читает дальше.) «ЕСТЬ САД, ОГОРОД, ХЛЕВ И БАНЯ…» Всё разболтал… «ЛЕС И РЕЧКА РЯДОМ. МНЕ 28 ЛЕТ…» Эва, хватились! Тебе ж скоро 30!
БОРИС. Так я когда писал-то? Год назад….
МАТЬ. А если бы ты помер… тьфу-тьфу! Или переехал куда?
БОРИС. Скажешь тоже!.. Куда они запропастились?..
МАТЬ. В сундук загляни. (Читает.) «РОСТ 170 САНТИМЕТРОВ…» А чё размер носков не сообщил? Щас бы завалили… (Читает.) «РАБОТАЮ МЕХАНИЗАТОРОМ. НЕ ПЬЮ, НЕ КУРЮ, ОДИНОК…» (Со вздохом.) Адрес и фамилия… Это ты-то одинок?.. (Ревёт.) А я?.. Не мать, что ли?.. Не нужна стала, да? (Причитает.) Я ли тебя не любила, я ль за тобой не ходила!.. Помню, ещё отец жив был… пришёл ты из школы без штанов…
БОРИС. Мам, хватит… Я в баню.
МАТЬ. А чё так рано? День на дворе.
БОРИС. Вечером в клубе кино интересное – «Кинг-Конг».
МАТЬ. Чё-чё?
БОРИС. Кино, говорю. Фильм ужасов! А-а-а! (Пугает мать.)
МАТЬ. Тьфу! Креста на вас нет!..
БОРИС. Веники у нас где?
МАТЬ. На чердаке.
БОРИС. Нашла место! В предбаннике они должны висеть.
МАТЬ. Там трава сушится: душица, мята, зверобой…
БОРИС. Вот сибирь-суббота-баня!.. Придётся без веника.
МАТЬ. Не кипятись ты… Слажу, принесу твои веники Мне как раз надо валенки достать…

БОРИС уходит, МАТЬ ещё долго разглядывает газету, охает. Наконец встаёт, ходит по избе, прибирается.

МАТЬ. Каких только невест я ему не показывала! Всех знакомых обошли. Всё ко-пался: та не эта, эта не та!.. Вот и докопался, кладоискатель!.. (Падает на колени перед образом.) Господи, вразуми раба божьего Бориса! Наставь его на путь истинный. Дай ему…
За сценой лай собаки и крики.
МАТЬ. Кого это черти принесли? (Встаёт.) Ох, сибирь-суббота-баня!.. Шарик, Шарик, не вякай! Все уши заложило!.. (Уходит.)

СЦЕНА ВТОРАЯ

В избу влетает мощная женщина. Это – ГЛАША.

ГЛАША. А-а-а-а! (Ищет, куда бы спрятаться.) А-а-а-а!.. Уберите пса!.. Я с дет-ства напугана! А-а-а-а!
МАТЬ. Успокойся, дитятко. На цепи он.
ГЛАША. Правда?
МАТЬ. Вот те крест… А ты кто?
Пауза.
ГЛАША. Глаша… Жорова… Из института…
МАТЬ. Эва, куда тебя занесло! На картошку, что ль, послали?
ГЛАША. Бабушка, у вас поесть что-нибудь найдётся? У меня с испугу аппетит разыгрался…
МАТЬ. Отощала, студентка. Что ж вас город-то плохо кормит? Садись… На вот – суп мясной из русской печки… Картошка варёная… Чай с малиновым вареньем…
ГЛАША, Ох, спасибо… (Садится, ест, пьёт.) Ба6ушка, а вас как звать?
МАТЬ. Вера Ивановна.
ГЛАША. Горбачёва?
МАТЬ. Горбачёва…
ГЛАША. Это хорошо. (Ест.) А сына вашего зовут Борис Николаевич?
МАТЬ. Борис Николаевич,
ГЛАША. Это хорошо. (Ест.) А деревня ваша называется Чернопенье?
МАТЬ. Чернопенье…
ГЛАША. А это нехорошо. (Ест.)
МАТЬ. Э… Погодь, уж не гадалка ли ты?..
ГЛАША. Не… Я из института ядерных исследований.
МАТЬ. И что вы там исследуете?
ГЛАША. Я-то ничего. Я там вахтёром работаю, но с наукой решила завязать.
МАТЬ. Почему?
ГЛАША. Замуж выхожу.
МАТЬ. Ух ты! И кто счастливчик?
ГЛАША. Борис Николаевич Горбачёв!
МАТЬ. Батюшки-светы…Это ты чё – по газете, что ли?..
ГЛАША. Аха.
МАТЬ. Невеста, значит?
ГЛАША. Аха.
МАТЬ. Сноха?
ГЛАША. Аха!
МАТЬ (встаёт). Ну вот что – покушала?
ГЛАША. Нет. Ещё варенье и чай,
МАТЬ. Допивай и проваливай.
ГЛАША. Бабушка…
МАТЬ. И слушать тебя не хочу. Раздумал он. Опровержение в газету написал.
ГЛАША. А где он сам-то?
МАТЬ. Он?.. Отлучился по делу. К вечеру заявится. Так что – ноги в руки – и…
ГЛАША. Бабушка, да куда же я поеду? До села Хреново семь километров, а рейсо-вый автобус тут только два раза проходит.
МАТЬ. Это верно…
ГЛАША. Что-то меня в сон клонит… Я на кровати полежу? Тем временем и Бо-ренька придёт. Только вы меня разбудите. (Падает на кровать и засыпает.)
Пауза. ВЕРА ИВАНОВНА пошевелилась – ГЛАША приподнялась.
ГЛАША. Я вас буду «мамой» называть… (Упала и уснула.)
МАТЬ. Вот послал бог невестку. Поела – и в койку! Ну, сынок, сибирь-суббота-баня!.. Пойти – веник ему достать, да сообщить приятную весть.
Уходит.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

За сценой слышен шум подъезжающей машины. Лает пёс.
ГОЛОСА:
– Надо бы червончик добавить.
– Прокурор добавит…
– Так ведь договаривались.
– Шеф, не возникай!
Хлопает дверца. Шум отъезжающей машины.
Лай. Женский голос.
– Ах ты, пёсик! Ах, барбосик! Вот тебе сосисочка!
Лай умолкает. В избу входит шикарная женщина, ставит не лавку чемодан и маг-нитофон. Деловито проходит по горнице, осматривая каждый угол.

РОЗА. Та-ак… Домишко, конечно, неказистый… Ничего. Снесём и построим кот-тедж… (Смотрит в окно.) Вид прекрасный!.. Нет, коттедж поставим рядом, а из дома сделаем музей… (Поднимает ухваты.) Памятник деревенской избе… Прекрасно! По рублю за вход, по три за выход. Ха! Здорово!.. (Замечает на кровати Глашу.) Девушка, а девушка!..
ГЛАША (сонно). Не раскачивай, я токо поела.
РОЗА. Девушка, Горбачёв здесь проживает?
ГЛАША. Спать хочу.
РОЗА. Ты ему кто будешь?
ГЛАША. Токо поела…
РОЗА. Сестра, что ли?..
ГЛАША. Спать, спать…
РОЗА. Ну спи, сестрица Алёнушка. А где же Иванушка? То есть Борис? А?.. (Хо-дит по избе.) Та-ак… М?.. Ладно, пока он на подходе, подготовлюсь к встрече.
РОЗА открывает чемодан, вынимает необыкновенное вечернее платье.
Потом включает магнитофон и уходит за ширму – переодеваться. Рёв динамиков. Входит МАТЬ с вениками и в валенках.
МАТЬ (кричит). Это кто здесь хозяйничает?.. (Оглядывается.) Глаша!.. Ты эту бен-зопилу выключи!.. (Нажимает на клавиши – магнитофон умолкает.)
Распахнулись занавески. Возникла неотразимая РОЗА. С распростёртыми объя-тьями и закрытыми глазами она бросилась к ВЕРЕ ИВАНОВНЕ.
РОЗА. Борис, я твоя!.. (Открыла глаза, удивилась.) Извините… Вера Ивановна!.. Добрый день!
МАТЬ. Здрасьте… (Хлопнулась на лавку.)
РОЗА. Вас, наверно, удивляет, что я вас знаю… Я женщина практичная – я справ-ки навела… (Проходит манекенщицей.) Ну, как я выгляжу?.. Хороша?..
МАТЬ. Невеста, что ли?
РОЗА. Роза Лавровна Перцовка!.. Правда, скоро у меня будет другая фамилия.
МАТЬ. Это какая?
РОЗА. Роза Лавровна Горбачёва!
ГЛАША (просыпаясь). Маманя, чево это она?
РОЗА. Сестричка, бай-бай!
МАТЬ (Глаше). А я почём знаю!.. Разбирайтесь… Мне в баню надо. Боря веник просил.
РОЗА. Ой! Дайте мне этот веник. Я самолично… И спинку потру и массажик сде-лаю… Я – женщина практичная!
МАТЬ. Ну уж нет…
РОЗА. А что во мне плохого?
МАТЬ. Перцу многовато!
Лай пса.
МАТЬ (глянув в окно). Кто ещё там?.. Э, почтальон! На велосипеде прикатил. Надо встретить. Шарик, на место!.. (Уходит.)
Пауза. ГЛАША потягивается.
ГЛАША (Розе). Ты поесть что-нибудь привезла?
РОЗА. А как же! Колбаса, сгущёнка, коньячок…
ГЛАША (подумав). Наливай!
РОЗА. Конечно, конечно, сестрица… (Открывает бутылку, наливает.) А тебя как зовут?
ГЛАША. Глаша… (Опрокидывает рюмку.)
РОЗА (подкладывает закуску). Глафира, а у Бориса какой характер? Вы, как родня, ближе к нему. Как он? Покладистый?
ГЛАША. Покладистый. (Наливает себе рюмку.)
РОЗА. Крепкий?
ГЛАША (выпив). Крепкий.
РОЗА. Сильный?
ГЛАША. Во! (Жест.)
РОЗА. Работящий?
ГЛАША. Угу! (Наливает себе.) До сих пор на работе!
РОЗА. Как?.. Он же в бане!
ГЛАША. Кто сказал?
РОЗА. Вера Ивановна…
ГЛАША. А, пришёл, значит. Надо проведать. (Пьёт.)
РОЗА. То есть как это проведать? В бане?..
ГЛАША. Что-то я не то говорю. Я лучше вздремну.
РОЗА. Поспи, сестрица.
Входит МАТЬ.
МАТЬ. Какие-то телеграммы. Девки, прочитайте. Я очки потеряла.
РОЗА. Вера Ивановна, я мигом… (Берёт телеграммы.) Та-ак… (Объявляет как на концерте.) Телеграмма!.. Садитесь, Вера Ивановна. Смотрите и слушайте. (Читает.) «СРОЧНО ВЫЛЕТАЮ. МИЛЫЙ, ВСТРЕЧАЙ. АЛЛА ПУГАЧЁВА!»
Немая сцена.
МАТЬ. Батюшки-светы!
ГЛАША. Спать, спать… (Падает на кровать.)
РОЗА. Ну не-ет! Эту деревню я не отдам! Грудью лягу!.. Изба – моя! Борис – мой! У меня такие планы… Мне работник нужен! Мужик!
ГЛАША. Мама, у тебя попить что-нибудь найдётся?
МАТЬ. Квас – в подполье.
ГЛАША. Налей баночку. Пожалуйста…
МАТЬ лезет в подполье.
РОЗА. Вера Ивановна, так ещё ж телеграмма!
МАТЬ (остановившись). Ну?
РОЗА. Читаю… «ВЫЛЕТ ЗАДЕРЖИВАЕТСЯ»…
МАТЬ. Слава богу!
РОЗА (продолжает). «НЕЛЁТНАЯ ПОГОДА»…
МАТЬ. Слава богу!
РОЗА (продолжает). «КРЕПКО ЦЕЛУЮ. ТВОЯ АЛЛА И НАШИ ДЕТКИ: СА-ША, ПАША, АРКАША, СТЕПАША, ЕМЕЛЬЯША?!»
Пауза.
ГЛАША. Посмотри – откуда телеграмма?
РОЗА (глянув). С Колымы!
ГЛАША (спокойно). Это не та Пугачёва.
РОЗА (обрадовавшись). Это не женщина, которая поёт!
МАТЬ. Это многодетная!!
РОЗА. Всё ясно. (Ходит по избе.) Колыма отделяется. Муж – местной националь-ности – колымщик. Бросил Пугачиху, и она со своим выводком сюда!
МАТЬ. Сибирь-суббота-баня!
ГЛАША. Ох, весело будет. (Долго пьёт квас из банки и, напившись, падает на кро-вать и засыпает.)
МАТЬ. Здорова, ракетчица. Напилась – и в койку! Что мне с вами делать-то, девки?
РОЗА. Вера Ивановна, благословите, и все дела!
МАТЬ. Ну уж нет. Моего благословения на гарем не будет!
РОЗА. Какой гарем? Я одна. Я – первая приехала!
МАТЬ. Эва, первая!.. А Глаша?
РОЗА. Как? Так она что – не сестрица?
МАТЬ. Она такая же сестрица, как я – Маргарет Тэтчер!
РОЗА. Откуда же?
МАТЬ. Из атомного института.
РОЗА. Военная?
МАТЬ. Лешак вас разберёт!
РОЗА трясёт ГЛАШУ как грушу.
РОЗА. Глафира, подъём! Воздушная тревога!
ГЛАША (сквозь сон). Не тряси – я опилась!
РОЗА. А ну, вставай!
ГЛАША. Спать, старуха, спать… (Засыпает.)
РОЗА. Тьфу! Бомба! Дрыхнет как убитая!.. Вера Ивановна, я так это дело не остав-лю… Где у вас телефон?
МАТЬ. В Хреново! На центральной усадьбе.
РОЗА. Тьфу! Ну, ничего. Я это Чернопенье перестрою в райский садик… Будет здесь и телефон, и дачка, и пляжик, и кооперативный туалет. Я, Вера Ивановна, женщина очень практичная. Я уже всю нашу жизнь с Борей по полочкам разложила… Та-ак. Во-первых, мы распишемся… Во-вторых, купим эту деревню и окрестности… А потом!.. Лес переправим в Турцию, речку продадим Японии, землю – в целлофановые мешочки – и в Гренландию, в обмен на шкуры…
МАТЬ. Свят-свят-свят!.. (Крестится.)
РОЗА. Хреново сровняем с землёй и поставим небоскрёб. Фирма – «БОРИС И РО-ЗА»!.. Или – «ГОРБАЧЁВ ЭНД ПЕРЦОВКА»!.. А? Звучит?.. С такой фамилией у нас всё нарасхват пойдёт. Только поворачивайся…
МАТЬ. Господи, пронеси!..

Открывается дверь, и входит ещё одна женщина. Это – ОКТЯБРИНА. Одета по-мужски, в руках – связка книг.

СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ

ОКТЯБРИНА. Добрый день!
МАТЬ. Вечер уже.
РОЗА. Гражданка, вы по объявлению?
ОКТЯБРИНА. Да.
РОЗА. Замуж хочешь?
ОКТЯБРИНА. Да… То есть… нет… Не только.
РОЗА. Опоздала. Замётано!
ОКТЯБРИНА. Меня не остановят никакие трудности!
РОЗА. Что ты этим хочешь сказать?
ОКТЯБРИНА (говорит как на митинге). Товарищи, наша главная задача: коренное углубление процесса преобразования…
РОЗА. Гражданка, можно конкретнее? Ты о чём?
ОКТЯБРИНА. Мы должны возродить этот покинутый край! Мы вдохнём в него новую жизнь! Мы обновим старое содержание, наполним его новым! Мы углубим про-цесс преобразования на селе!..
РОЗА. Кто это – мы?
ОКТЯБРИНА. Я и… Горбачёв! (Кричит.) Превратим Чернопенье в Краснопенье! Ура!
ГЛАША (поднимаясь). Не ори! Разбудила, дура!
МАТЬ. Где-то я это уже всё слышала?
РОЗА. На собраниях – где же ещё? (Октябрине.) Партейная?
ОКТЯБРИНА. Да, я – член аппарата…
РОЗА. А я – член кооператива и плюю на все аппараты!
МАТЬ. Глаша, а ты от какой партии?
ГЛАША. Имени 29 февраля.
МАТЬ. Это что такое?
ГЛАША. День моего рождения.
РОЗА. Ну и угораздило!.. Та-ак… (Наступает на Октябрину.) Значит, аппаратчи-ца?
ОКТЯБРИНА. Да!
РОЗА. Попала под сокращение?
ОКТЯБРИНА. Ну и что?
РОЗА Ясно. Пристроиться захотелось. Не выйдет! Не будь я Роза Перцовка! (Наступает на Октябрину.)
ОКТЯБРИНА. Поосторожнее с аппаратом! (Отступает.)
РОЗА. Что – сдрейфила?
МАТЬ (Розе). А ну, брысь!.. Чего расшумелась?.. Не хозяйка ишшо!.. (Усаживает Сухову на лавку.) Ты как добралась? На попутке?
ОКТЯБРИНА. Я по лесу – напрямик.
МАТЬ. Отчаянная! А как же Шарик тебя подпустил? Не рявкнул, не гавкнул?
ОКТЯБРИНА (глянув на Розу). Не с такими собаками язык находила.
МАТЬ. Сообразительная!.. (Представляется.) Вера Ивановна.
РОЗА (демонстративно). Роза Лавровна.
ОКТЯБРИНА. Октябрина Сухова.
РОЗА. Как-как?
ОКТЯБРИНА. Ок-тя-бри-на Су-хо-ва!..
РОЗА. Октя… брина… Та-ак… Глафира, ты слышишь? (Октябрине.) Кстати, по-знакомьтесь – Глафира. Тоже невеста – экз;мплер номер один! Глаш…
ГЛАША. Отстань!
РОЗА. Ну и дрыхни! Проспишь своего Бореньку… Слышишь, Бориса уводят!
ГЛАША (вскочив). А? Что? В чём дело? Кто это?
РО3А. Экз;мплер номер три! Очередная невеста – Октябрина Сухова – парторг!
ГЛАША (подумав). Поесть привезла?
РОЗА. У неё только духовная пища. Три килограмма макулатуры. Что пишут? (Вы-хватывает книги, читает названия.) Та-ак… «Государство и революция»… «Мифы народов мира»… «Что делать?»… «Азбука секса»!.. Ого!
ГЛАША (хмуро). Дай азбуку полистать.
ОКТЯБРИНА. Это не для вас. (Отбирает книги.)
ГЛАША. Обижаешь… Мам, квасу не осталось?
РОЗА (Октябрине). Гляди-ка, она её уже мамой называет! Глафира, ты делаешь успехи.
МАТЬ. Квасу больше нет. Есть простокваша!
ГЛАША (подумав). Неси, чего уж делать-то…
МАТЬ. Ох-ох. (Уходит.)
Неловкая пауза.
ОКТЯБРИНА. Товарищи женщины, как вы не понимаете – мужику нужна идея… А идея сегодня одна: коренное углубление процесса преобразования в русле последних решений!..
РОЗА. Засушишь ты его, Сухова! На корню!
ГЛАША. Ну дай букварь-то почитать.
ОКТЯБРИНА. Ой, совсем забыла! Меня на почте просили телеграмму передать.
РОЗА. Дай сюда!
ОКТЯБРИНА. Не тебе… Товарищу Горбачёву. Лично в руки.
РОЗА. Да перестань! Это уже сегодня не первая телеграмма. Какая-то мать-героиня втюрилась в нашего женишка и строчит как из пулемёта… (Берёт телеграмму, читает.) «ВСТРЕЧА ОТКЛАДЫВАЕТСЯ. ТЕРРОРИСТЫ УГНАЛИ САМОЛЁТ В ПЕКИН. НЕ СКУЧАЙ. ТВОЯ ПТИЧКА…» Ха!..
МАТЬ (входя). Сидела бы уж дома.
РОЗА. Туда тебе и дорога! (Рвёт телеграмму.)
МАТЬ. Глаша, ты простоквашу просила.
ГЛАША. А? Да… (Выпивает и засыпает.)
МАТЬ. Ну, девки, вы как хотите, а я к сыну пошла. В баню. Пора ему выйти да на вас посмотреть. Пусть чё хочет, то и делает. (Уходит.)

СЦЕНА ПЯТАЯ
РОЗА (будит Глашу). Э, секс-бомба, подъём! Готовность номер один!
ГЛАША. Я ещё полчаса полежу.
РОЗА. Вставай, если замуж хочешь. Сейчас Борис придёт. На нас поглядеть.
ГЛАША. Захочет – увидит.
Ещё одна томительная пауза.
РОЗА. Глафира и ты… товарищ комиссар… у меня к вам дельное предложение: я даю каждой по сотне в зубы, и вы вечерним рейсом – ту-ту!..
ОКТЯБРИНА. Аппарат не продаётся!
РОЗА. Сотенки на дороге не валяются!
ОКТЯБРИНА. Всё равно!
РОЗА. Двести?..
ОКТЯБРИНА. Не продаюсь!
РОЗА. Триста?.. (Пауза.) Пятьсот!
ГЛАША. Это чё рублями, что ли?
РОЗА. А тебе надо в долларах? Губа не дура. Пятьсот! Ну?..
ГЛАША. Пятьсот и банка сгущёнки!.. (Пауза.) Плюс коньяк.
РОЗА. Уговорила. (Достаёт из сумочки деньги, отдаёт.)
ГЛАША пересчитывает свою долю.
РОЗА (Октябрине.) А ты?..
ОКТЯБРИНА. На провокации не поддаюсь! Я – женщина идейная!
РОЗА. У меня есть один знакомый таксист – тоже шибко идейный: всех женщин бесплатно катает. Я тебе адресок дам. Не пожалеешь!
ОКТЯБРИНА. Нет, нет и нет!
РОЗА. Ну, Сухова… (Пауза.) Сухова и есть! Глаша, хоть ты подействуй!
ГЛАША. Если ты против денег, я могу взять.
РОЗА. Вот именно! Что?..
ОКТЯБРИНА. Нет, нет и нет! Я не продажная.
ГЛАША. Ты это на кого намекаешь?
РОЗА. Ну чего тебе надо? Хочешь, подписку на Мопассана оформлю? Тоже – идейный писатель!
ОКТЯБРИНА. Нет!
РОЗА. Полное собрание сочинений Маркса и Энгельса!
ОКТЯБРИНА. Аппарат не продаётся.
РОЗА. Да пошла ты со своим аппаратом знаешь куда?! Не хочешь по-хорошему, вылетишь по-плохому!..
РОЗА хватается за ухват. ГЛАША от испуга лезет под кровать.
Схватка. РОЗА орудует ухватами. СУХОВА отбивается книгами…
Наконец, обе замучились – устали, присели на кровать, тяжело дышат.
РОЗА. Всё. Больше не могу. Сухова, давай жребий бросим: ты или я?
ОКТЯБРИНА. Это ещё куда ни шло… На жребий я согласная…
РОЗА. Вот монета. Решка – невеста, орёл – должен улететь вечерним рейсом. Бро-саю – я…
РОЗА подбрасывает монету, она закатывается под кровать. Все бросаются на поиски.
РОЗА. Глаша, ты рубля не видела?
ГЛАША (из-под кровати). Не… А что?
РОЗА (Глаше). Вылазь!
ГЛАША. Вы это во что играете?
РОЗА. В очко!.. Ладно, вот ещё один железный рубль. Уговор тот же… Я бросаю…
Монета летит неизвестно куда. ГЛАША и ОКТЯБРИНА ищут. РОЗА тем време-нем кладёт на центр горницы ещё один рубль – решкой вверх.
РОЗА. Нашла! (Все подходят.) Ура! Я – решка!.. Летите, голуби, летите!.. (Склады-вает книги и выпроваживает соперниц.) Погуляйте у речки, а мы с Борисом дело обмоз-гуем.
ГЛАША. Сухова, ты как?
ОКТЯБРИНА. Эх, чертовски, знаете, хотелось на селе поработать!
РОЗА. Наработаешься ещё! Вот тебе адресок таксиста и банка тушёнки на дорож-ку, а то с одной идеей в животе можно ноги протянуть… (Выпроваживает обеих.)
Входит ВЕРА ИВАНОВНА.
МАТЬ. Девки, ещё телеграмма. Венька-шофёр завёз. Гляньте, чё пишут?..
РОЗА (читает). «ВЫШЛИ ДЕНЕГ НА ОБРАТНУЮ ДОРОГУ. МОЖНО ВАЛЮ-ТОЙ. ПУГАЧЁВА».
ГЛАША. Сибирь-суббота-баня!
РОЗА (Матери). Да скоро ли он из бани придёт?
МАТЬ. Не… Он париться любит. По два часа хлещется!
ЖЕНЩИНЫ. Ну, мужик!
МАТЬ. Про вас я ничего ему не сказала. Боюсь – совсем из бани не вылезет. (За ку-лисами – грохот таза.) Неужто Боря идёт?..

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Входит БОРИС в кальсонах, не голове – полотенце, весь мокрый и красный.

МАТЬ. Вот… Разбирайся с ними сам, а я пошла корову доить… (Уходит.)
Долгая-долгая пауза. Женщины смотрят на БОРИСА, тот – на них.
ЖЕНЩИНЫ (разом). Мой!!! (Хватаются за Бориса.)
БОРИС. Вы… вы… кто… кто… та-ки-е?..
– Глаша.
– Роза.
– Октябрина.
БОРИС. Мама-а-а-а!!!
ЖЕНЩИНЫ. Боря… Боря…. Боря… (Бегают за ним по избе.)
БОРИС, подобно коту, лезет на шторы.
РОЗА. Бабоньки, мы же с вами договорились! (Лупит Глашу подушкой.)
ГЛАША. Забери свои бумажки! (Бросает одну купюру.)
ОКТЯБРИНА. Идея дороже!
РОЗА перекрывает женщинам дорогу грудью.
РОЗА. Не отдам! Моё!.. Отцепитесь, рэкетёрши! Я на вас найду средство! (Выхва-тывает из сумочки пистолет.) Ну?.. Забирайте вещи и – чао! (Вверх.) Слезай, Боренька… После бани надо лежать, а не по шторам лазать. Спускайся!.. Я тебе пиво привезла. Им-портное. В банке.
БОРИС. Пи… пи… во… во…
ОКТЯБРИНА. Товарищ Горбачёв, вы согласны коренным образом углубить про-цесс?..
РОЗА. Прекрати свою политинформацию!
ОКТЯБРИНА. Прошу не вмешиваться в наши внутренние дела!
РОЗА. Ну, Троцкий… (Поднимает пистолет.)
ОКТЯБРИНА. Стреляй!.. (Рвёт рубашку на груди, под ней тельняшка.) Аппарат умеет умирать!
РОЗА. Только это вы и умеете.
ГЛАША (Октябрине). Не греми костями!
БОРИС падает со штор. Женщины укладывают его на кровать.
БОРИС. Бросьте оружие…
РОЗА. А это не оружие. (Щёлкает, в «пистолете» вспыхивает и зажигается ого-нёк. Роза прикуривает, даёт сигарету Борису.) Но если надо – у меня в подъезде «катю-ша» стоит!
БОРИС (закашлялся). Я… н-не… курю!..
РОЗА. Пардон… (Тушит сигарету.)
ГЛАША. Дай докурить.
РОЗА. Пять рублей!
ГЛАША. У меня нет мелочи.
РОЗА. Тогда – червонец!
ГЛАША. Подавись, мафия!
ОКТЯБРИНА. Гидра теневой экономики!!!
РОЗА. Помолчи, идейная! Складывай свою партийную библиотеку. (Поёт.) «До отправленья поезда осталось пять минут!»
БОРИС падает с кровати.
РОЗА. Боренька, вам плохо?..
ГЛАША. Угорел, наверное.
РОЗА. С вами угоришь!.. (Октябрине.) Не подходи! Стреляю без предупреждения.
ОКТЯБРИНА. Из зажигалки?
РОЗА. Она у меня универсальная. С потайной обоймой. Даст прикурить. Выме-тайтесь, живо!
БОРИС. Мама! Мамочка!
РОЗА. Видите, Боренька, от радости в себя прийти не может… Топайте – подыши-те свежим воздухом.
БОРИС. Ма-ма-ня!!!
В избе начинает твориться что-то странное. Падают и прыгают вещи, слышны свист, хлопки и улюлюканье. Всеобщий испуг.
БОРИС. Что это?
ОКТЯБРИНА. Полтергейст!
В избу входит страшное чудовище.
БОРИС. Кто это?
РОЗА. Домовой!
ГЛАША. Барабашка!
БОРИС. Кинг-Конг! А-а-а-а-а-а-а!!!

Крики: «а-а!», «не трогай меня!», «сгинь, нечистая сила!»… Невесты разбегают-ся: кто – в дверь, кто – в окно. БОРИС зарывается в одеяло. Наконец, устанавливается полная тишина.

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Чудовище снимает маску, под ней улыбающаяся девичья мордашка. БОРИС высо-вывается из-под одеяла.

БОРИС. Надька?.. Ты?..
НАДЯ. Я.
БОРИС. Ты откуда?
НАДЯ. Из села.
БОРИС. Ты как здесь очутилась?
НАДЯ. Телеграмму привезла. На велосипеде. Срочную. Во дворе Веру Ивановну встретила. Она за голову держится. Рассказала, что у вас творится… Вот я и решила тебя выручить. Одела, что под руку попало и…
БОРИС. Молодец, Надюха! А эти где?
НАДЯ (смотрит в окно). В автобус садятся… Всё, тронулись. Больше не появятся.
БОРИС. Фу, пронесло.
НАДЯ. Скажи спасибо.
БОРИС. Да уж что и говорить, выручила ты меня, крепко выручила…
НАДЯ. Да, ладно, ладно… Вот, получи и распишись. (Подаёт телеграмму.)
БОРИС (читает). «ВЫШЛА ЗАМУЖ ЗА БИЗНЕСМЕНА… ПРОСТИ, ЕСЛИ МОЖЕШЬ… АЛЛА НГУЭН-ВАНЬ-ЧУНЬ…» Ничего не понимаю…
НАДЯ. И я… (Смеётся.)

Оба начинают хохотать. Входит МАТЬ с подойником.

МАТЬ. Слава богу – сдуло!.. Превратили деревню в дойную корову! Переперчили, высушили и сожрали! Теперь за последним явились. Ан нет! На-кося выкуси! (Показыва-ет кукиш.)
БОРИС. Охладись, мать.
МАТЬ. А ты помолчи, писатель… (Переливает молоко в крынку.) Надежда, как те-бе удалось такую орду победить?
НАДЯ. Ловкость рук и немного фантазии.
МАТЬ. Огонь-девка ты, Надька… Как дела в школе?
НАДЯ. Всё по-старому… «Синус, косинус, тангенс, котангенс… Волга впадает в Каспийское море… Народ – движущая сила… Личность ничего не играет в истории!..»
БОРИС (восхищённо). Эх, соседка бывшая, давно ли ты под стол пешком ходила…
МАТЬ. Вот невеста кому-то будет!
НАДЯ. Я замуж не пойду. Никогда.
БОРИС. Это почему?
НАДЯ. На папу с мамой нагляделась.
МАТЬ. Не зарекайся… (Глянув на пол.) Ох, наследили, черти!
НАДЯ. Я приберусь, тётя Вера.
МАТЬ. Ну, давай-давай… А я вам на стол накрою… (Заводит стенные ходики.) Вот молочко парное…
БОРИС. Я не пью парное.
МАТЬ. Оно и видно… (Пауза.) Да, чуть не забыла: с лёгким паром, сынок.
БОРИС. Не напоминай.
МАТЬ. Надежда, за стол!
НАДЯ. Иду-у… (Входит в платьице – красивая, весёлая.)
БОРИС. Ого! Сибирь-суббота-баня! Ну, Надюха!..
МАТЬ. Жар-птица!
НАДЯ (подняв стакан молока). За здоровьице!..

Чокаются стаканами и пьют молоко.
БОРИС загляделся на девушку. Она поймала его взгляд и смутилась.
МАТЬ глянула на обоих, кашлянула, тихонько поднялась и пошла по избе.

МАТЬ. Кыс-кыс-кыс… Фроня? Куда ты запропастился?.. Опять загулял! А кто мышей ловить будет?

Тикают ходики.

Занавес.