Пророчество

   Вам когда-нибудь доводилось находить старинное пророчество? Нет, я имею в виду не туманную бестолковщину Нострадамуса, нацарапанную кое-как на пергаменте, или загадочную галиматью какого-нибудь сионского старца, глухое бормотание которого уловили дотошные ученики и, приняв это за предсказание, увековечили стариковский лепет на каменных скрижалях. Такие «пророчества» можно переводить и толковать и так и этак, как кому вздумается, руководствуясь одним лишь принципом – чем непонятней, тем достоверней. Толку от этих откровений было и раньше мало. А мороки много: попробуй, угадай, когда конец света наступит, сверяя признаки этого знаменательного события, загадочно описанные дремучими «пророками», с нашей современной действительностью. Может он уже и наступил, этот самый конец, а нам и невдомёк – живём, будто ничего такого не произошло. Потому что верим пророчествам сомнительным. 
   Я же нашёл пророчество подлинное. И хотя написано оно было, судя по всему, без «гласов и знамений», и даже, может быть, шутя, однако сбылось предсказанное конкретно и точно в срок.
   Случилось мне в 2010 году в питерском магазине «Академкнига», что на 9-й линии Васильевского острова, купить сборник избранных юмористических рассказов русских писателей «Весёлые страницы». Издание старое, почти столетней давности – 1914 год, Петроград, Типография товарищества «Общественная польза».
  Листаю пожелтевшие страницы, привыкаю к старорежимным буквам ер и ять, смакую стиль и обороты литературной культуры прошлого. Прочитав юморески известных мне Аверченко и Куприна, Тэффи и Щепкиной-Куперник, насмеявшись вдосталь над неувядающей сатирой былых времён, я наконец дошёл до последнего рассказа «Находка» некоего Осипа Дымова. Текст начинается так:
   «В 2010 году, т.-е. ровно сто лет спустя после всего „этого" – вы понимаете? – в департаменте по продовольственным делам случилось редкое происшествие».
   Я буквально остолбенел. Ещё раз пробежал глазами выцветшие столетние строки. И понял, что читаю настоящее пророческое «послание из прошлого», причём настолько ясно и пронзительное, что текст его считаю необходимым поместить здесь полностью.   
   Итак.               
   «В 2010 году, т.-е. ровно сто лет спустя после всего „этого"— вы понимаете? — в департаменте по продовольственным делам случилось редкое происшествие. Младший делопроизводитель прибежал очень бледный в кабинет его превосходительства и, волнуясь, произнёс:
     — Нашли!
     — Кого нашли? — удивился его превосходительство.
     — Мужика! — выпалил младший делопроизводитель. Его превосходительство поднялся со стула.
     — Мужика? Что это такое?
     — Это, ваше превосходительство, то племя, которое...
     — Знаю. Помню. Вымершее племя. Обитало вдоль всей Волги, а также и других рек. У нас учитель был очень строгий, историю проходили, как следует. Оттого и помнишь. Но как же? Ведь оно вымерло? Как же вдруг нашли? Где вы нашли?
     — В архиве.
     — В нашем архиве? Да этого быть не может.
     — Живого мужика-с. У нас архив, сами изволите знать, двадцать восемь кубических сажен занимает. Так вот там.
     — Что делать с ним?
     — Я так полагаю, в музей. Есть такой музей разных ископаемых. Благодарность пришлют. На нужды просвещения, ваше превосходительство.
     — Да, конечно, просвещение, это — полезно. Однако, приведите его сюда.
Через несколько минуть странную находку ввели в кабинета его превосходительства. Последний внимательно осматривал её. В дверях толпились любопытные.
     — Послушайте, а это не подделка? — осторожно спросил его превосходительство. — Потому что бывает, что подделывают. Ваксу, например, шампанское даже.
   — Не похоже, что подделка. Извольте поглядеть, – волосы, ногти.
   — Э... Послушайте, любезный, вы не фальшивый? — спросил его превосходительство.
   — Чаго? —послышался хрипловатый голос. —  Мы-то? Мы настояние курские.
   — Что такое «курские»?
   — Это значить: из-под Курска.
   — А там водились мужики?
   — Водились, ваше превосходительство.
   — Как же так? Ведь он не на своём месте! — строго сказал его превосходительство.
   — Это верно, что не на своём месте,— отозвалась находка,— А между прочем, что поделать прикажете, ваше сиятельство? Потому, ваше сиятельство... как значить, ваше сиятельство...
   — Что он всё про «сиятельство»? — удивился его превосходительство.
   — Остатки тех времён, — шепнул экзекутор. — Это, верно, он привык с графом Витте разговаривать.
— Тсс...
Его превосходительство пригрозил пальцем и нахмурился.
Мужик вертел в руках чрезвычайно полинявшую шапчонку и, видимо, был смущён.
   — Дозвольте, ваше сиятельство, лучше отсидеть, — вдруг выпалил он.
   Кругом очень удивились.
   — То-есть, как отсидеть?
   — Потому, как мы малограмотны и насчет показаний судебных или штрафов понятия настоящего не имеем, так что дозвольте уж отсидеть, как полагается.
   — Он думает, что находится на суде и пугается,— шепнул кто-то.
   — Вы не бойтесь, — успокоил его начальник департамента: — мы вам ничего дурного не сделаем. Мы вас в музей отправим.
   — А там кормят? Ежели кормят, так отчего же, я согласен.
   — Какие странные понята о музеях!
   — А фершал при ём есть? Потому у меня «грудь жмет». Надавливает к вечеру.
   Все обрадовались:
   — Настоящий! конечно, это настояний мужик.
   — Мне тоже кажется, что настоящий, — подтвердил начальник.
   Вдруг мужик, не моргнув глазом, повалился в ноги.
   — Простите, православные.
   — За что? Встаньте. Да ну же!
   — Я бумагу казенную съел. Сто лет ел — простите, потому силов моих не было.
   — Какую бумагу?
   — Казенную.
   — Это какая-же бумага?
   — Действительно, я вспоминаю, что у нас в архиве есть такая бумага, — отозвался делопроизводитель. — С третьей Думы осталось восемьдесят пудов.
   — И этим он кормился?
   Все подивились выносливости русского желудка».
   Здесь пророчество закачивается. И хотя его можно признать легкомысленным и даже шутейным, однако в проницательности ему не откажешь. Смех смехом, а времена теперь другие, и желудки русские не те, а главное – мужика, того самого племени, когда-то обитавшего вдоль всей Волги, действительно почти не стало.