Страна Одиноких Сердец

   Часто ли мы задумываемся о судьбе старшего поколения? Всю жизнь потратив на то, чтобы мы росли в достатке и благополучии, в преклонном возрасте они оказываются никому не нужными. Есть дети, внуки – да разве их дождёшься в гости? Позади – молодость и зрелость. Жизнь позади… А когда прошла? Не успели понять. Впереди – неизвестность, пустота и одиночество.
   Мы вычеркнули из жизни тех, кто не щадил себя, зарабатывая нам на пропитание, кто любовью и лаской окружил наши маленькие детские сердца. Нас, такими какие мы есть, создали наши родители, дедушки и бабушки.
   Рано пролегла сеточка морщин у матери, которая ночами не спала у детской кроватки, когда мы болели. Золотые бабушкины руки, которые могут делать абсолютно всё и натруженные мозолистые руки дедушек и отцов, всю жизнь проработавших на заводе – давайте уважать их.
   Суета, суета – мы все спешим куда-то, вечно чем-то озабочены, но в потоке дней теряем самое главное – близких и родных людей, наших стариков.
   С надеждой смотрят они на телефон и ждут, когда позвонят дети! Но в пустой квартире не раздаётся ни звука.
                * * *
   Садилось солнце… Она сидела у окна, завернувшись в старую, поеденную молью шаль. Сколько же лет осталось позади! Отстроились новые дома, не осталось никого из прежних соседей – все сплошь молодёжь с колясками. А шаль все та же, что в молодости.
   Сын в Москве, дочь в Саратове – в гости приезжают нечасто. Вот был бы Миша рядом – и всё было бы в порядке. Но он ушёл. Схоронила мужа – одна… К детям ехать не хочет – у них своя жизнь, зачем мешать? Да и не звали.
   На кухне пронзительно запищала микроволновая печь – сын купил! Какой хороший вырос, не забывает о матери. В столице большой начальник! А когда-то был просто карапузом, смешно растягивающим слово «мама». Сколько слёз она пролила над его кроваткой, когда сынок заболел коклюшем! Слава Богу, всё обошлось. Как непросто ей было экономить на всём, чтобы прокормить семью и утешить мужа, с затаённой болью смотрящего на молодую жену, под глазами которой так рано поселились грустные морщинки. А эти руки, перестиравшие огромную кучу белья… И не в машинке, как сейчас, а вручную. Весёлая беззаботность и лёгкость остались позади, прожитые годы всё сильнее прижимают к земле. Видно так уж суждено – прах к праху. Все мы возвращаемся к ней, давшей нам жизнь, земле.
   Тёплый луч освещает полупустые улицы. За окном слышен радостный смех… На площадке перед домом играют дети. А её малыши выросли, когда приедут? На Пасху, наверное. Это через месяц. Целый месяц… И опять зачёркивать дни в календаре, обводя кружочком тот, который станет днём наивысшего счастья. Счастья видеть глаза своих детей и слышать звонкие голоса внучат. А Миша сейчас, наверное, смотрит с небес – в глазах немой укор: «Не грусти, любимая, приедут, обязательно приедут». Она невольно залюбовалась залитым золотом небом. С плеча соскользнула старая подруга шаль. «Скоро,Мишенька,скоро».
   Перед глазами замелькали солнечные блики. Как хорошо! Дай Бог каждому уйти так – тихо и незаметно. «Прощай,мир!» И вновь пронеслись перед глазами лица детей, закружилась в немом хороводе вся жизнь. Рука безвольно опустилась на край кресла – качалки, на лице застыло выражение тихого блаженства, разгладились морщины.
   В окно ворвался хулиганистый ветер. Садилось солнце…
                * * *
   Безоблачное утро. Лихо рассекая воздух, пролетают дорогие автомобили. На обочину выходит старушка с ведром ягод. Она садится на пенёк и ждёт покупателей. Из-под залатанной юбки выглядывают худые ноги с узорами вен. Трясущимися руками бабушка достаёт из кармана платочек и смахивает слезу. В глазах немая мольба: «Купи, милок, совсем не дорого отдаю. Мне лишь бы на хлебушек хватало – проживу как-нибудь…
   И за эту старушку, торгующую ягодами у обочины, нет нам прощения. Кто мы такие, если спокойно живём, пока наши старики прозябают в нищете, голодные и забытые? Люди ли, звери ли?
   Но… придёт и наш черёд.
                * * *
   
   Не бережём мы своих стариков… Уходят они, позабытые всеми, уходят один за одним. И в последний путь их провожают ленивое утро и равнодушные взгляды прохожих. Видимо, в их жизни все были лишь прохожими – чужими и случайными людьми.
   Уходят старики. С тяжёлым камнем на сердце, с тревогой и тоской. Одиночество холодной рукой закрывает им глаза. Ведь мы так и не простили их за то, что, в сущности является пустяком. И хочется крикнуть: «Простите, родные!» … Но их больше нет.
                * * *