Прожитая жизнь 2

Напротив её имени тоже могу поставить галочку, думал я, когда за мной закрыла дверь симпатичная блондинка Настя. Как же всё просто, даже никакой борьбы с принципами или моралями девушек, как будто при виде меня они сразу вешают на грудь табличку «бери меня, я твоя все двадцать шесть часов в сутки, и даже больше если захочешь». Со мной их никогда не останавливали ни отношения, ни брак, ни какие-либо социальные или нравственные устои, ничегошеньки. Когда, я пытаюсь поговорить на эту тему со своими так называемыми друзьями, то только и слышу, что мне ещё якобы не попалась та, что может дать отпор, а на душу мне выпадают сплошные блудницы и шалавы. Неужели они и вправду думают, что все девушки, девочки, женщины, с кем я проводил ночи - блудницы? Абсолютно все? Независимо от их убеждений, позиции в жизни, принципов, семейного, социально и материального положения, от их уровня интеллекта и т.д.? Абсолютно все? Не смешите! Завидуйте мне менее заметно, опуститесь лучше в свои семейные жизни и сгнивайте там сами, а я буду наслаждаться каждым цветком, в лице новой девушки, которую я захочу! Включая ваших жён и дочерей!

Нет, мне не скучно, такое однообразие мне даже по душе. Нехватка интереса в мисси по получению девушки компенсируется, причём очень даже приятно. Но в последнее время всё как-то не так, не так как хотелось бы. Я даже начинаю задумываться о постоянных отношениях, о том, чтобы остудить свой внутренний пыл и привязаться к нескольким моим «ночным развлечениям». А ведь вроде всегда о такой жизни и мечтал, что же стряслось? Ещё в детстве, когда на меня вешались девчонки, я уже знал, что буду ловеласом. Какое пафосное слово - «ловелас», в словаре оно расшифровывается как «мужчина, любящий приударить за многими женщинами», проще говоря, обыкновенный бабник. Конечно, я часто пользовался материальным положением девушек, которые меня окружали, куда уж без этого?! Институтские преподавательницы то и дело зазывали меня к себе на «факультативы», благо, что мне попадались исключительно молодые и симпатичные преподавательницы, наверное, тоже часть моего желания, которое приобрело материальную форму. С рабочим положением вышла такая же ситуация, начальницы - симпатичные женщины, повышения – постель. Как работник я, конечно, никудышный, но увольняли меня не поэтому. Когда сердце вашей начальницы крошится в ваших руках, а вам от этого, ни горячо, ни холодно, это их чертовски сильно задевает, поэтому со слезами на глазах и с размазанной тушью вокруг них, они подписывали документ о моём увольнении и я уходил. Уходил также как от предыдущей, направляясь к следующей, чьё целое сердце жаждало быть стёртым в порошок в моих руках, и я шёл на его зов.

Но сейчас, я чувствую сомнения. Глубокие и тёмные, они как будто специально поджидали меня столько лет, чтоб в один момент накинуться на меня и задушить, когда я буду совершенно к этому не готов.

Наверное, в первый раз я в таком состоянии. Порой я задаю себе вопросы вроде – «правильно ли я поступаю?», «подобающе ли я жил и живу, по сей день?»… Какая к чёрту разница, правильно или нет, подобающе или нет?! Не моя вина, что я родился объектом всеобщих женских развратных мечтаний.

До сих пор помню, как моя сестра пыталась всячески меня склонить к инцесту и чего греха таить, ей не пришлось меня долго уговаривать. Мерзко? Аморально? Не буду спорить, но это было чертовски приятно и с этим тоже не поспоришь.

Но есть в моей жизни кое-что куда более занимательное, чем кульминация сексуально возбуждения – это мои сны. Они всегда дарят невероятные ощущения и переживания. Постоянная мистика, творящаяся по ту сторону моей настоящей жизни, заставляет мою кровь бегать, гореть и кипеть куда чаще, чем многократные семяизвержения. Естественно в моих снах без них тоже не обходится, но они посредственны, так… чтоб тело успокоилось. Именно из этих снов я понял, что такое быть влюблённым, что такое чувства в целом, жаль, что я не могу перенести их из своих снов на свою настоящую жизнь. И жаль, что сейчас, когда я закрою дверь подъезда шикарной блондинки Насти, меня ударит в спину тринадцати сантиметровым лезвием ножа, её бывший муж, а может он ещё действующий муж, или вовсе влюблённый по уши мальчик, в любом случае это уже не имеет никакого значения. Я уже лежал на асфальте с ножом, воткнутым в шейный атлант и истекал кровью.

Ну, вот и всё, думал я напоследок, а ведь не так плохо… хотя можно было и больше. Цветите, мои прекрасные цветы… я больше не прилечу вас опылять.

Веки упали.



("Фантазийные Жизни")