Пятёрка с плюсом

                ПЯТЁРКА С ПЛЮСОМ


        Вчера на литературном вечере в одном из институтов зашёл горячий спор. Молоденький читатель – конопатый, очкатый, стеснительный – перепутал жанры: повесть Хемингуэя «Старик и море» этот паренёк назвал романом. В аудитории нашлись высоколобые – дружно стали колошматить конопатого. Да так ополчились они, как будто конопатый выругался матом. Я удивился такой горячности и одновременно обрадовался – неравнодушная публика, это уже хорошо. И захотелось мне поразмышлять по поводу жанров.
       Да, конечно, «Старик и море» это не роман — в привычном нашем понимании. Но дело в том, что жанровые понятия давно уже смешались в литературе. «Один день Ивана Денисовича», например, по объему, а главное по содержанию – смело потянет на повесть, но Солженицын назвал это рассказом. «Печальный детектив» Астафьев почему-то решил обозвать романом, хотя по объему этот «роман» меньше многих его рассказов. Примерно так же дело обстоит и с этой блистательной повестью Хемингуэя — «Старик и море». Иногда эту повесть называют романом – я не впервые слышу. И называют не случайно. Это, скорее всего, оговорка по Фрейду – бессознательное желание читателя. И желание это возникает из-за какого-то внутреннего «золотого объема» повести, которая таит в себе пространство добротного романа. Как тут не вспомнить поговорку: назови хоть горшком, только в печку не ставь. Можно выдать на-гора сотни три станиц и ничего толкового не сказать, хотя это будет называться «роман». А можно в коротком и ярком повествовании так изумить читателя, что он — в знак благодарности — завысит оценку авторского труда и получится не повесть, а роман. Это, если хотите, пятёрка с плюсом – в глазах читателя.  Дай бог каждому, кто пишет, до такой оценки дорасти.