Танцы памяти

Книга не маленькая. Кто осилит- жду ваших отзывов. Кому лень читать- прочтите хотя бы первую главу, но вы много теряете)





Танцы памяти

Глава 1. Прелюдия.
Холодно. Не люблю раннюю осень, когда по утрам и вечерам температура падает так низко, что идя домой приходится стучать зубами от холода. Вокруг меня, не смотря на поздний час, а время уже далеко за полночь, спешат по своим делам люди. Они так же сутулятся и кутаются в свою одежду, пытаясь сохранить тепло, стремительно вытягиваемое холодным ветром, как и я. Но, я- то знаю, что МОЙ холод другой. МОЙ холод не проникает извне, а поднимается из глубин моего сердца. Ветер, холод, все это ничто, по сравнению с вьюгой, бушующей в моей груди.  Так бывает всегда, после тяжелых разговоров с Ней. Именно после такого общения я становлюсь замкнутым и злым.
   Я иду по ночному городу и вдыхаю прохладный воздух в легкие, пытаясь успокоить дрожащие руки. Куда их деть? Нашел! В кармане все еще лежит пачка сигарет, с последней ядовитой палочкой. Да, это то, что мне нужно сейчас. Огонь зажигалки больно режет по привыкшим к темноте глазам. Делаю глубокую затяжку и облегченно выдыхаю. Взгляд мой устремлен на кончик сигареты, на маленькую огненную точку. И становится немного теплее. Именно такие мелочи помогают нам, порой, преодолевать проблемы. Радоваться мелочам, но не зацикливаться на них, вот как я всегда считал. Да и раздражение постепенно уходит. Не хочу на Нее злиться. Не знаю, почему,… Хотя кого я обманываю, конечно, знаю! Люблю Ее, вот и все. В этом наверно и есть главное отличие любви, от влюбленности. Способность прощать и принимать человека таким, какой он есть. Любить за что - то  гораздо сложнее, чем любить, НЕ СМОТРЯ НА. И такая любовь гораздо сильнее связывает души.
   Мимо меня проходит человек. Обычный, затянутый в рабочий тулуп строитель с ближайшей стройки.
- Парень, есть сигарета?
- Нет.
Я не настроен на беседу, поэтому отвечаю односложно, но мужик проявляет нездоровое упорство и преграждает мне дорогу. Блин.
- Парнишка, ну угости сигаретой, будь человеком!
- Я же сказал - у меня нет сигарет.
- Тебе жалко, что ли?
Злость. Злость поднимается по моему телу и толкает в сердце и мозг. Как же он меня достал, со своими, а точнее моими сигаретами!
- Мужик, ты тупой?! У меня нет курить!
Я говорю и сам не узнаю своего голоса - столько в нем ненависти. Голова начинает кружиться из - за нахлынувших эмоций, а вески как будто сжали невидимые руки. Нет! Нельзя позволить себе сорваться. Нужно бороться! Гони туман!
- Ах ты…
Видимо мужик не одобрил мой ответ и, немного картинно закатав рукава, пошел на меня. Болван! Он, правда, не видит, как меня скрутило? Хотя откуда ему видеть.
Не дойдя до меня пары шагов, мужичек останавливается и начинает сверлить меня злобным взглядом. Ошибка. Теперь он мой. Я чувствую, как моя воля, повинуясь моему зову, перетекает из моих глаз в его. Он замер и не отводит от меня взгляд, да и не сможет теперь. Тело начинает ломить, от неизрасходованной силы. Я вкладываю в поток между нами всю свою злость, и она тугим комом ударяет мужчину в самое сердце. Мои губы невольно кривятся в улыбке, от чувства превосходства. Он посмел бросить мне вызов, и я сокрушу его, в наказание за дерзость. В следующий раз он трижды подумает, перед тем, как встать у меня на пути. Мужчину начинает трясти, из глаз, полных ужаса бегут слезы. Видимо этот вид плачущего человека и отрезвил меня. Его глаза, полные страха подействовали на меня как ледяной душ. Хватит. Я отвожу взгляд, и мужик, пошатываясь, уходит прочь. Он не вспомнит, что повстречал меня сегодня ночью. Да что же это со мной? Что я творю? Это и есть моя главная беда. Злость, что  сидит во мне, порой затуманивает мой разум, и становлюсь другим. Злыми люди становятся не от хорошей жизни. Нет, проходя через беды и удары судьбы, человек становится сильнее, но при этом и темнее. Постепенно на сердце остаются шрамы. И с каждым испытанием их становится все больше. Эти рубцы, со временем покрывают все твое сердце, и человек, которому ты открываешься, глядя в тебе в душу в ужасе отшатывается, так и не удосужившись заглянуть глубже. Туда, где под всеми этими шрамами горит пламя. Чистое, незапятнанное пламя твоей души, не испорченное этим миром, с его злобой, алчностью. Она смогла увидеть. Смогла рассмотреть во мне не злодея, а такого же, как Она. Такого же запутавшегося в жизни человека. Ей хватило одного взгляда, чтобы это понять. И каждый раз Она видит это, и каждый раз мое истерзанное сердце наполняется чувством любви и нежности к этой девушке.


Наконец то, я дома. Набираю полную ванну и, не чувствуя жара воды, ложусь. Мышцы, сведенные холодом, постепенно расслабляются, и я облегченно выдыхаю. Эти приступы начинают беспокоить все чаще. И как всегда, я знаю, что последует за ними. Сны… Сны, которые покажут меня таким, каким я был до того, как родился. Звучит это как бред, и я раньше так к этому и относился. Реинкарнация? Да, возможно. Переселение душ? Почему нет? Ничто не уходит в пустоту. Так же и душа. Человек не может умереть окончательно. Не может исчезнуть в пустоте навсегда. Нет, он будет возвращаться снова и снова в этот мир, пока не сделает что- то важное. То единственное, для чего была зажжена искорка его души. Я не знаю, зачем пришел в этот мир, но я знаю, что меня в нем удерживает, что дает силы бороться там, где, казалось бы, нет шансов.
   После ванны иду на кухню. Это мое любимое место в квартире. Здесь есть кофе и сигареты, а что еще нужно одинокому человеку ночью? Ответ возникает в голове сам собой, но я загоняю эту мысль подальше. Не нужно думать о Ней. Сегодня ночью меня и так будет ждать испытание.


Ложусь спать. Как только моя голова касается подушки, комната растворяется в черной дымке. Я сплю…






















Глава 2
Прага XVII век.

- Осторожно!!!
Я вовремя оборачиваюсь, и летящая мне в голову короткая дубинка проходит в паре миллиметров от моего виска. Резкий скачек, и вот меня и моего противника разделяет пара шагов. Да он не один! Меня медленно окружали трое мужчин, одетых в форму городской стражи. Собственно их форма меня и смутила больше всего. Я опустил руки.
- Какого дьявола, страж?!
- Ты арестован, Жан! Ляг на землю и тебя не тронут!
- Да как ты смеешь?! Я - подданный короля! Я - алхимик!
После этих слов двое из стражников неуверенно попятились и опустили оружие. Алхимики сейчас в фаворе у короля, ослепленного жаждой волшебного золота, и он не любит, когда их беспокоят по пустякам. Однако сержант не двинулся с места. Он, все еще сжимал в руках оружие и был напряжен. Что- то не так…
- Иллюзионист, твой обман раскрылся. Ты обманывал короля, пользовался его доверием и защитой и наживался на его доброте. Лжец! Ты просто фокусник, циркач. Сдавайся, и мы отведем тебя на суд его величества!
Я не двигался с места, а стражники ждали моего решения. Я прибывал в глубоком шоке. Как они узнали? Только один человек знал о моей тайне. Но… Мысль пронеслась лезвием по моему сердцу. Нет, она не могла…
Я покинул Прагу полгода назад. Покинул из-за нее. Я любил ее больше жизни, и был готов на все, чтоб она была со мной, но случай распорядился иначе… Ее отец был преуспевающим торговцем, и хотел выдать замуж за человека, который бы поддержал его бизнес. Я повстречал ее случайно. Мы встретились на Староместской площади. Я шел после очередной карточной игры и довольно поглаживал туго набитый деньгами простаков кошелек, а она торговала выпечкой из пекарни своего отца. Было большое столпотворение. По выходным на площади собиралось много людей. Лоточники бойко вели торговлю, а отдыхающий люд весело гомонил, веселился и перемывал косточки соседям. Я вдыхал теплый воздух и наслаждался солнечным днем, как вдруг мои мысли прервал звонкий окрик.
- Алхимик, не проходи мимо! Не скупись, у меня самая лучшая выпечка в городе!
Я оглянулся и увидел девушку в зеленом платье с лентой в волосах. Среднего роста, с неплохой фигурой. В ней не было ничего примечательного. Она держала лоток со свежим хлебом и улыбалась мне. А потом я заглянул ей в глаза… Время остановилось и, казалось, что весь мир исчез. Эти глаза. Те самые глаза, что я видел во сне. Но как это возможно?
Девушка смотрела на меня, не отрывая взгляда. Судя по выражению ее лица, она испытала тоже чувство, что и думает о том же самом.
Я глубоко вздохнул и сбросил с себя оцепенение. Мы разговорились, и через некоторое время у меня появилось ощущение, что я знал ее всю жизнь. Я предложил зайти в ближайшую таверну и что- нибудь выпить.
- Я не пью с незнакомцами.
Я улыбнулся и протянул ей руку.
- Я тоже. Идем.
Мы встретились первый раз, потом второй, третий. После нескольких встреч я понял, что влюблен. Мне дико не хотелось расставаться с этой девушкой. Вся моя жизнь разделилась на до, и после нее. Мы были очень близки, я доверял ей как никому другому. И я раскрылся перед ней. Я рассказал ей все, потому что не хотел, чтоб мои тайны, когда нибудь разлучили нас. Мы были счастливы и наслаждались каждой минутой, проведенной вместе.
 Когда мы встретились в очередной раз, она была подавлена.
- Что случилось?
- Мне нужно с тобой серьезно поговорить.
- Я слушаю.
- Я сильно привязалась к тебе. Я люблю тебя, Жан. Но отец против, и мы не можем больше видеться.
- Да наплюй ты на этого старого болвана! Ты же знаешь, что мы должны быть вместе! Идем со мной. Никто нам не указ. Мы уйдем, и сами будем писать свою судьбу. Не оборачиваясь и не слушая никого.
- Да, но я боюсь…
- Чего?
- Нас осудят.
- Кто? Люди? Наплевать, что они скажут! Люди всю жизнь ищут свою любовь. Ту, единственную, ради которой стоит жить. Но когда находят ее, то убегают прочь, в страхе сгореть в этом огне. Они не понимают, что огонь не обжигает тех, кто любит. Этот огонь - их души, слитые воедино. Но они боятся, и меняют яркую любовь, на слабое тление, которое, как они думают, безопаснее. Пусть не такое яркое, зато не обожжешься. Ты такая же, как они?? Ты тоже боишься любить по-настоящему? Не говори ничего! Я знаю, что ты не такая. Я знаю, что ты на многое способна ради любви. Или я не прав? Что останавливает тебя? Что?
- Я должна следовать воле отца…
- Ничего ты не должна!
- Я должна следовать воле…
По ее щекам бегут слезы, и, наверно, по моим тоже. Она обнимает меня, и я чувствую, как тревожно бьется ее сердце. Сердце сжимают стальные тиски. Возможно это наше последнее объятие. Но я молчу. Не хочу ее пугать. Она дрожит. Такая хрупкая, как хрустальная ваза, но я знаю, что под тонким хрусталем, в глубине этой молодой девушки пылает огонь, не менее яркий, чем мой. Мы были созданы друг для друга, но я теряю ее. Я не знал, как поступить. Это угнетает меня.
- Чего ты хочешь? Что мне сделать?
- Уезжай. Я не смогу жить спокойно, пока ты рядом. Гаси свою любовь.
- Пусть будет так.  Будь умницей. Я люблю тебя.
Я разворачиваюсь и иду. Ухожу от своей судьбы, от своей любви. Я проклинаю себя за это, но не сбавляю шага. Если остановлюсь - не смогу не вернуться.
Я покинул Прагу полгода назад. Я любил этот город. У меня не осталось ничего. Только моя старая колода карт, на которой я тренировал свои первые фокусы. Я носил ее как талисман. Как напоминание о том, что упорство приносит свои плоды всегда. Я покинул город, но не уехал далеко, а осел в деревушке в семидесяти верстах от Праги. Я знал, что рано или поздно она позовет меня. И я приду.


- Алхимик!
Резкий окрик выдернул меня из воспоминаний. Сержант пристально смотрел на меня, держа руку на рукояти дубинки.
- Что ты решил?
Я лезу во внутренний  карман куртки и достаю колоду карт. Постепенно шум вокруг стихает. Я сосредоточен. Я принял решение. И я готов.
Стража, напряженно наблюдавшая за мной, слегка расслабляется.
- Да он, никак, перед смертью решил нам фокусы показывать!
Солдаты начинают смеяться над шуткой их остроумного товарища и опускают оружие. Зря.
Я начинаю перебирать карты и тоже улыбаюсь. Они не поведут меня в застенок. Я должен попасть в город. Должен взглянуть ей в глаза. Узнать, что случилось такого, что она пошла на предательство. Дав стражникам вдоволь погоготать, я прерываю веселье.
-Да, взгляните на эту карту!
Резкий взмах кистью и сержант падает на землю, держась за горло и хрипя. Солдаты недоуменно переглядываются, и этого мгновения хватает, чтоб второй воин заваливается на бок, воя и держась за лицо.
- Ублюдок!!!
Копье летит мне в грудь, но я легко ухожу от удара и бью последнего из стражников в спину рукой, с зажатой в ней картой. Все кончено. Я обхожу поверженных воинов и вытаскиваю из тел свои карты, которые в очередной раз спасли мне жизнь. Три стальных прямоугольника, острых как бритва, и раскрашенных под тузы, прячутся обратно в колоду обычных карт. Жребий брошен. Убийство городского стража не прощают. Пошедшего на такое, ждет только одно наказание- плаха. Моя тайна раскрыта. Я убил представителя власти. Мосты сожжены.


2 дня спустя


Опять весь промок! На улице льет как из ведра, а я вместо того, чтобы сидеть у камина и потягивать вино, иду в какую- то Богом забытую гостиницу, на окраине города. Старинные дома, которыми так славится Прага, от дождя стали еще темнее и мрачнее, хотя, казалось, куда уж больше. За это я и люблю этот город. За этот дух, который висит в воздухе. Въезжая в него, ты, как будто, попадаешь в другой мир. Здесь другой воздух, другая атмосфера.
Я постепенно приближался к цели. Что она вообще здесь забыла?! Как только я задался этим вопросом - сердце кольнуло тревогой. Что- то не так. Я привык доверять своим ощущениям, когда речь идет о ней, и, наплевав на дождь, сломя голову, бросился к таверне. Это было старое, обшарпанное здание, с покосившейся вывеской над входом. Распахнув дверь, под шум дождя, я влетаю внутрь и перевожу дух. Я здесь бывал, когда играл в карты, облегчая тем самым карманы доверчивых дурней, которые не понимали, что сели играть в карты с иллюзионистом- мастером обмана.
Хозяин трактира - дородный, лысый мужчина, лет пятидесяти, в белом, но довольно таки заляпанном фартуке, встретил меня тяжелым взглядом и, обойдя стойку, двинулся ко мне.
-Я знаю, зачем ты здесь, Жан. Уходи.
-Нет. Раз ты знаешь, зачем я здесь, то должен понимать - я не уйду.
-Тебя ищет стража. Весь город поставили на уши. Если тебя увидят здесь, то моя голова полетит вместе с твоей.
-Где она?
Жан, я, правда…
-Где она?!
-Не кричи. Она наверху. Не ходи к ней, Жан. Девочка очень плоха. Ты уже не поможешь. Не нужно терзать себя. Уходи, так будет спокойнее.
-Я давно потерял покой. Что происходит? Что она тут делает? Почему она не с отцом?

-Он привез ее сюда. Дома ей становится хуже. Или он просто не хочет смотреть на ее мучения. Бедная девочка потеряла рассудок. Лекари не смогли ей помочь.
-Что?! Что ты несешь! Что произошло, ты можешь объяснить нормально?!
-Ладно, не горячись. Я все расскажу.
Его рассказ занял минут десять.  Не думал, что смогу умереть за такое короткое время. Когда он закончил говорить, в глазах все плыло, из-за подступивших слез. Я рухнул на ближайший стул и обхватил голову руками. Сердце мое сжалось от боли. Я не мог поверить. Как? Зачем она сделала это? Стало трудно дышать. Словно на грудь положили огромный камень. Нет! Нужно взять себя в руки. Нужно идти дальше. Ради нее. Ради себя.
   Я встал, откинув в сторону стул и, на негнущихся ногах, пошел к лестнице. Ноги не слушались, но я поборол слабость и пошел дальше. Шаг. Еще один. Внезапно передо мной встал трактирщик, заслонив мне дорогу.
- Не глупи! Ты все равно уже ничего не исправишь. Оставь все, как есть.
- Прочь с дороги, боров!
Под моим взглядом, хозяин нервно сжимается и отходит от лестницы.
- Ладно, иди. Но я предупреждал тебя, Жан. Это плохая идея.
Я не слышу его слов. Я иду наверх, все ускоряя шаг. В конце лестницы я уже бежал, перепрыгивая через две ступеньки. Я бежал туда, где ждет меня та, ради которой я жил. Та, ради которой я был готов умереть. Чем ближе я подходил, тем сильнее душу терзали тревога и возбуждение. Что если я опоздал? Нет! Я пришел, и я уже не поверну назад.


Подбежав к двери, я распахиваю ее и врываюсь внутрь. Маленькая комната едва освещается лампадой на столе. В единственном окне бушует гроза, и ее раскаты эхом разносятся по комнате. На стене висит картина. Море. То самое  море, которое она хотела переплыть, в поисках новой жизни…
Я подхожу к кровати и падаю перед ней на колени. На белом покрывале лежит она. Бледна, с кругами под глазами, худая, но такая родная. Ее волосы разметались по кровати. Видимо у нее недавно была горячка, так как лоб вес еще покрывала испарина. Я беру ее за руку, и  в мою ладонь тут же начинает пробираться холод, но я терплю.
- Любимая, я вернулся…
Ее глаза чуть приоткрываются, от звуков моего голоса, но она недвижима. Я ловлю ее взгляд и ныряю в него с головой, тут же с криком отшатываясь назад. Я опоздал. Она уходит. Она не хочет жить…
Я провожу рукой по ее голове.
- Что же ты наделала, глупышка.
Мой шепот едва слышен, но в нем столько горечи. Я вижу в ее глазах, что произошло. И я понимаю, что бессилен ей помочь. Но в то же время понимаю, что, если не спасу ее, то прокляну сам себя.  Я склоняюсь над кроватью и касаюсь губами ее лба.
- Потерпи, скоро все закончится…


Трактирщик нервно наблюдает, как я спускаюсь по лестнице, и мнет в руках полотенце, которым еще недавно натирал посуду. Наивный, думает, что я не замечаю, что он прячет в его складках нож.
- Успокойся, я уже ухожу.
- Куда? Куда ты пойдешь?
Я молчу, потому что боюсь признаться самому себе, что я задумал.
Выйдя за дверь, я, не оборачиваясь, быстро пошел по улице. Ветер холодит слезы на моих щеках, но я даже не пытаюсь их смахнуть. Это просто слезы. Это просто кровь души.
   Дойдя до Золотой улицы, я начинаю долгий подъем вверх по склону к небольшому домику с сорванными ставнями. Вот я и у цели. Как только моя рука касается двери - та, тут же, распахивается, и я вижу в проеме тощего старика, зябко передергивающего плечами. Поношенная одежда, давно не чесанные седые волосы и цепкий взгляд волка. Вот и все, что я запомнил о нем.
- Чего тебе, алхимик?
- Колдун, мне нужна твоя помощь.
- Ох, ты ж, надо же! Знаменитому алхимику, любимчику короля понадобилась моя помощь!
Старик хихикает, картинно похлопывая себя руками. Я недовольно поморщился.
- Не время для ссор и старых обид. У меня беда, и мне нужна твоя помощь.
- Знаю.
- Откуда? Я никому не говорил, куда пошел.
Колдун ехидно смотрит на меня.
- В зеркало глянь.
Я захожу в его убогое жилище и смотрю в весящее на стене мутное и грязное зеркало. Мокрые волосы. Бледное, осунувшееся лицо. И глаза… Дьявол! В моих глазах столько тоски и тревоги, что у меня начинает кружится голова, от собственного взгляда.
- Я не верю в магию, колдун. Я всю жизнь изучал искусство иллюзий и считаю все ваши магические штучки просто ловким фокусом. Но мне не у кого больше просить помощи.
-  Меня не волнует, во что ты веришь, Жан.
По спине бежит неприятный холодок. Откуда он узнал мое имя?
- Ты прошел долгий путь, перед тем, как придти ко мне, и я помогу тебе. Но стоить это будет не дешево…
- Деньги не проблема.
 - Прекрасно! Видишь ли, твое пребывание на земле отнюдь не первое, и далеко не последнее. Были и другие жизни и судьбы, которые ты пережил, но просто ты не помнишь этого. Ты проходил не одно воплощение, но твой разум заблокировал эти воспоминания, потому что они тяжелый груз.
- Что ты несешь? Как это связано с…
- Молчи!
Старик взмахивает рукой, и мое тело перестает мне подчинятся. Я пытаюсь пошевелиться, пытаюсь что- то сказать, но мое тело застыло, словно камень. В глубине души зарождается страх, перед этим стариком.
- Дак вот. Та девушка, за которую ты пришел просить. Она встречается тебе не в первые. Она уже появлялась в твоей жизни и появится еще не раз. Вы связаны незримой нитью. Ваши души сплелись. Вот почему ты так быстро влюбился. Вот откуда у тебя чувство, что ты знаешь ее давно. Ты вообще не влюблялся. Ты просто вспомнил старую любовь, и она вновь запылала. Я помогу тебе, иллюзионист. Но ты должен дать мне согласие. Я хочу наложить на тебя проклятие. Проклятие памяти. Ты вспомнишь свои прежние воплощения. Ты вспомнишь все, что было с тобой. Все что ты пережил, когда то снова всплывет у тебя перед глазами. И это знание поможет тебе спасти девушку. Но не думай, что все так просто. Тебе будет трудно жить с этим знанием. Ты встретишь ее в следующем воплощении, но она не вспомнит тебя. И тебе придется заново разжигать костер любви. Ты пойдешь на это?
Мое тело вновь приобретает способность двигаться, и я говорю только одно слово.
- Согласен.
Колдун ухмыляется и делает приглашающий жест.
- Ну, тогда встань в этот круг.
Я оборачиваюсь и вижу, что посреди комнаты нарисован большой круг. В диаметре он был метра три. Нет, стоп. Это не рисунок. Круг был сделан из железных полос, вмонтированных прямо в пол.
   Ну, вот я стою посреди круга, и мое сердце бешено стучит в груди, от осознания того, на что я иду. Колдун зря считает меня идиотом. Если все, что он сказал - правда, то мне придется не сладко. Но я готов принести любую жертву. Если выбирать - я или она, то лучше уж я.
Пока я был погружен в свои мысли, колдун приступил к подготовке ритуала. Я наблюдал, как он зажигает свечи, сначала вдоль стен, а потом по периметру круга. Затем, так же медленно, он расставил вокруг кольца баночки с дымящимися травами, от которых у меня тут же начало ломить виски. Интересно, долго он еще будет возиться?
Наконец колдун достает толстый том, завернутый, для сохранности, в черную ткань. В отличие от других вещей в доме, книга не была покрыта толстым слоем пыли. Видимо старик ухаживает за ней, или часто использует.
- Еще не поздно отказаться от этой затеи, мальчик. Учти, как только я начну читать - ты уже ничего не сможешь остановить.
- Хватит болтать! Я дал тебе слово - теперь дело за тобой.
- Ну, тогда начнем.
Колдун открывает книгу и начинает читать громким, хорошо поставленным голосом, которого я никак не ожидал от такого доходяги. Но я не успеваю обдумать это, так как после первых же строк заклинания мое тело пронзает боль, словно под кожу влили раскаленный металл. Каждую клетку моего тела пронзает боль. Я кричу, но не слышу своего крика. Сил стоять тоже нет, и я падаю на колени, обхватив грудь руками. Напротив сердца нарастает жар, и я впиваюсь пальцами в грудь, в тщетных попытках унять жар. Огонь охватывает тело, и я начинаю задыхаться от боли и жара. Я больше не видел ни комнаты, ни старика, на распев читающего заклинание. Перед глазами мелькают неясные картины и образы. Время начинает ускорять свой бег. Я вижу лица людей, дома, горы, реки, леса. Их все больше я  хватаюсь за голову и пытаюсь унять бушующий мозг. Слишком много! Слишком много знаний! Хватит! Тут ко мне приходит последнее видение. Я вижу, ее… она выглядит по- другому, но я сразу узнал ее глаза, ее позу, ее улыбку. Она стоит посреди осеннего леса и разговаривает с… Это же я!  Но я совсем другой. Я вижу высокого, худого мужчину в мантии из темного шелка, ниспадающей водопадом с его плеч. Темные волосы коротко подстрижены. Черная рубашка и штаны перехвачены ремнем, на котором висят какие- то коробочки и склянки. Темные глаза пристально смотрят на девушку, а правую щеку пересекает шрам от ножа. Она держит его за руку, а другой рукой касается амулета. В ту же секунду меня выбрасывает обратно в реальность. Я стою посреди дома колдуна. Вокруг дымятся погасшие свечи, а старик тяжело дышит и смотрит на меня торжествующим взглядом. Но теперь я его не боюсь.
Молча выйдя из круга я, иду к двери.
- Стой! А как же плата?! Вернись немедленно!
Он делает резкий взмах ладонью, но теперь я готов ему ответить. Больше того - я хочу ответить на его удар. Хочу испытать свои силы.
Я вижу, как его воля, повинуясь движению руки,  мчится по направлению ко мне. Мои губы кривятся в ухмылке. Глупый дилетантишка. я вытягиваю руку вперед, навстречу колдуну, и  представляю, как облако темной энергии срывается с моих рук. Слабые чары моего противника тут же сметает темный поток. Колдун смотрит в недоумении, а я начинаю развивать успех. Еще пара пассов и слов на арамейском заставляют колдуна рухнуть на колени. Всего тело обвито незримыми темными нитями моей воли. Я медленно приближаюсь к нему, не опуская руки и не ослабляя пут.
- Ты хочешь платы? Хорошо. Твоя жизнь будет достаточной наградой?
- Д - да, только не убивай…   
Я смотрю на него с презрением. Как же низко пали сильные мира сего.
Выйдя за дверь, я делаю глубокий вздох, наполняя легкие свежим воздухом. Вот я и вернулся.












                Глава 3.
Танцы слез.


Я иду по городу и смотрю на людей. Теперь я вижу их по- настоящему. Теперь я вижу их НАСТОЯЩИХ. Теперь я знаю, как смотреть. Они оглядываются на меня, но мне все равно. Я спешу в гостиницу. Спешу спасти ее. Потому что теперь у меня есть шанс. Остальное не имеет значения.
   Вот и трактир. Но что, же это? Здание оцеплено вооруженными людьми. Опять стража. Я иду и смотрю на этих людей с оружием, которое они неуверенно сжимают в руках. Они боятся. Хорошо. Значит, они знают, кто идет к ним на встречу. Пора показать им их место. Я останавливаюсь в десяти метрах от первых солдат и жду. Жаль, нет моего посоха. Было бы на что опереться.
Из оцепления слышится крик.
- Сдавайся, Жан! Ты обвиняешься в убийстве и мошенничестве. Сдавайся и предстань перед судом!
Я улыбаюсь. Они не остановят меня. Мой путь освещен верой. Верой в любовь. А там где есть любовь, к сожалению, бывает и кровь.
- Взять его!!!
Стражники опускают алебарды на уровень пояса и молча, надвигаются. Время разговоров закончено. Теперь либо они меня, либо я их.   
Я поднимаю голову к небу. Смотрю на звезды, на луну. Я не хотел, но эта ночь оставит глубокий след в моей душе. Закрываю глаза и начинаю копить силу. Я собираю ее по крупицам, по капле и готовлюсь нанести удар. Меня хватит только на одну попытку. Их слишком много.
Я опускаю голову и открываю глаза, наполненные злостью и яростью боя. Я черпаю силы из страха этих дурней, которые думают, что могут совладать со мной. Глубокий вдох. Легкие наполняются воздухом, и  я начинаю кричать. Мой крик разносится по улицам спящего города, словно гром. Стражники, идущие на меня, падают и зажимают уши. Я продолжаю кричать, и они не выдерживают. Один за другим солдаты бросают оружие и бегут, зажимая уши. Ну, вот и все. Путь открыт.
   Я захожу в трактир. Тишина. Все свечи погашены, и зал наполнен темнотой. Где же трактирщик? Внезапно мой бок обжигает боль. Я вскрикиваю и оборачиваюсь, вскинув руку с кинжалом. Поздно. Кухонный нож уже торчит в моей пояснице, а кровь медленно пропитывает одежду. Трактирщик в ужасе смотрит на свои руки, которые только что совершили смертный грех.
- Глупец!
Мой крик прерывается предсмертным хрипом трактирщика, в груди которого торчит уже мой кинжал.
Я выдергиваю клинок из поясницы. Кровь пошла сильнее, но я не чувствую боли. Скорее всего, у меня шок. Я не умру. Только не сейчас!
Зажав рану рукой, я начинаю, с трудом, подниматься по лестнице. Меня качает, но я иду вперед. Лестница позади, теперь коридор. Стены начинают расплываться в глазах. Я теряю кровь слишком быстро. Видимо артерию задело. Я падаю на одно колено и опираюсь об стену. Не могу идти. Из легких вырывается хрип. Откуда столько крови?! Я понимаю, что жить мне осталось минут десять, в лучшем случае. Нет! Я слишком долго шел, чтобы сдаться. Вставай! Поднимайся! Я со стоном поднимаюсь, держась за стену. Я нужен ей. Эта мысль придает сил, и я начинаю медленно переставлять ноги. А вот и дверь. Дверь, отделяющая меня от самого дорогого, что есть в моей жизни. 
Захожу в комнату. Вот и она. Вес еще не пришла в себя. Все еще в забытье. Я аккуратно беру ее на  руки. Они по локоть в крови, но это волнует меня меньше всего.
- Я пришел. Пришел. Теперь все будет хорошо.
Слова, срывающиеся с моих губ, похожи на бред умирающего. Хотя все логично - я же умираю…
Я ложу ее на пол, посреди комнаты. Мне нужен простор. Она лежит на спине, и пламя лампады играет румянцем на ее бледных щеках. Если бы не поднимающаяся, в такт дыханию, грудь, можно было бы решить, что она уже умерла. Но я чувствую биение ее сердца. Чувствую тепло ее души, хотя он  уже на грани.
Пора браться за дело. Я делаю глубокий вдох. Первым делом  надо отсечь боль. Рану это не исцелит, но боль не будет меня отвлекать и стеснять движения. Я начинаю читать простенькую мантру,  и боль постепенно уходит. Сознание становится полностью открытым. Я смотрю на все и на ничто одновременно. Я открываю глаза и смотрю на девушку, лежащую на ней.  Вся остальная комната медленно растворяется в дымке, и остаемся только я и она. Я закрываю глаза. Тело наполняет приятная тяжесть и тепло. Я концентрирую это тепло на кончиках пальцев и осторожно протягиваю их к девушке. Из моих пальцев тянутся бледно- зеленые нити, к ее голове. Как только они касаются лба, по телу девушки пробегает судорога. Я стараюсь не обращать внимания и закусываю губу от напряжения. Я медленно сливаюсь с энергией моего тела и по зеленым нитям проникаю в ее сознание. Я иду по темным закоулкам ее памяти. В моих руках горит факел, освещающий путь. Я ищу источник заражения. Ищу то, что поразило ее рассудок. Нашел! Повернув за угол,  я вхожу в большой зал. В центре зала висит, словно вырезанный из огромного куска обсидиана, кристалл. Я подхожу к нему и вглядываюсь в зеркальные грани. В них я вижу все. Все ее ошибки, грехи, переживания и страдания. Все, за что она упрекала себя, сосредоточено в этом камне. Мне становится все сложнее оставаться в ее сознании. Каждая минута пребывания здесь вытягивает из меня силы. Нужно спешить! Я касаюсь камня и начинаю свой последний ритуал. Я начинаю перекачивать в себя все, что скопилось в этом камне. Я забираю ее боль, ее безумие, ее воспоминания обо мне и нашей любви. Это дается тяжело, но это необходимо. Если я заберу не все, то рано или поздно она вспомнит все, а я уже не смогу ей помочь. Я впитываю последние капли памяти. Вот и все. Кристалл прозрачен… Я собираю последние силы и делаю прощальный подарок. Я наполняю кристалл мягким светом. Я наполняю его теплом, любовью. Теплый летний дождь, тепло костра, прикосновение любящих рук, поцелуй матери. Все это я отдаю ей. Я отдаю ей часть себя, которая навсегда останется с ней. Она мое великое творение.


Я очнулся лежа на полу. Сил встать уже не было, и я с трудом разлепил глаза. Огляделся вокруг и замер. Она танцевала. Она кружилась по комнате в тишине, но я слышал музыку. Это была музыка наших душ. Через этот танец она теряла память. Каждый ее жест, каждый шаг стирал ее воспоминания о нашей любви. Я смотрю на этот танец и в комнате постепенно темнеет. Я ухожу. Жизнь медленно покидает тело, но мне не страшно. Я спас ее. Я смог. И все.
Она оборачивается и ловит мой взгляд. Она еще помнит меня.
- Жан, прости меня…
- Прощу. Я же люблю тебя.
- Ты найдешь меня? Не забудешь?
- Найду, я не смогу тебя забыть. Мы снова будем вместе. Я клянусь.
Я найду ее… я больше не могу держать глаза открытыми. Я погружаюсь  в темноту, под музыку наших сердец. А перед глазами стоит ее последний танец. Танец слез. А слезы это кровь души.















Глава 4
Сон или реальность?


Сознание возвращалось медленно. Я сделал глубокий вдох, и открыл глаза. Еще совсем рано. Небо за окном еще только начало светлеть, и редкий шум машин еще не раздражал настолько, что хочется заткнуть уши и убежать. Вообще жизнь в городе последнее время меня очень тяготит. Шум машин, постоянное столпотворение. Как люди так живут? Иногда я выхожу ночью из дома и гуляю, глядя на ночное небо. Я вдыхаю ночь через легкие и выдыхаю все свои проблемы и терзания. Я могу часами ходить по парку или набережной и смотреть на небо. И мне становится легко и спокойно. Но из-за света фонарей и галогеновых вывесок я совсем не вижу звезд. Звезды… в детстве я очень любил ездить к бабушке в деревню. Там было тихо, спокойно и не было этой городской суеты. И там были звезды. Я забирался на крышу и мог часами лежать и смотреть на небо. На мириады звезд, которые светили, как мне казалось тогда, только для меня, чтобы порадовать мою истосковавшуюся по красоте ночного неба душу. Они манили меня. Звали к себе, и я растворялся в них. Исчезал среди всего этого великолепия ночи и чувствовал себя по настоящему свободным. А в городе на небе просто чернота. Так же и люди, что живут в нем. Они окружают себя ложным светом, ненужными вещами, ненужными словами. И за этим бесполезным свечением не видят подлинной красоты мира. Они могут прожить целую жизнь, веря, что живут счастливо, но когда настает их последний час, они оглядываются и понимают, что все это было впустую. Они растратили данную им благодать, не оценив того, что пытался дать им мир. И это, наверное, и есть Ад. Понимание того, что за всеми этими благами жизни ты забыл прожить жизнь.
   Медленно встаю и разминаю затекшие конечности. Я смотрю на свои руки, в поисках чужой крови. Непроизвольно касаюсь поясницы, в поисках раны от ножа. Разумеется, ее там нет, но воспоминания все еще свежи, и я покрываюсь мурашками. Блин, неужели все так и было? Или это просто воспаленные фантазии моего мозга? Пока что, эти сны дают больше вопросов, чем ответов. Я стараюсь занять себя обычными делами, чтобы отключить на время мозг и не думать ни о чем. Душ, завтрак, кофе, сигарета.
Вот мой план на каждое утро. Эти действия настолько постоянны, что уже вошли в привычку, и я даже не думаю о них. Мое тело все сделает за меня.
   До работы еще много времени, и я сижу на кухне, глядя на огонек сигареты. Из коридора доносится шум. И кому приспичило встать  в такую рань? Дверь открывается, и на кухню, зевая и протирая глаза, заходит Андрей - мой сосед. Отняв руки от лица, он видит меня и вздрагивает.
- Блин, ну и напугал же ты меня!
Я молчу. Мои мысли сейчас далеко, и я пытаюсь найти в них, что - то очень важное, какую - то точку отправления, которая поможет мне разобраться в происходящем.
- Чего молчишь- то? Спишь еще?
На мое плече ложится рука.
- Эй, да что с тобой?
 Я прихожу в себя и  отвожу взгляд от сигареты.
- Ты что, плачешь что - ли?
- Нет, просто дым попал в глаза.
Я моргаю пару раз и провожу по глазам рукой, которая тут же становится влажной, блин, надо же так уйти в себя!
- Можешь не говорить, я и так понял, что случилось. Опять поругались?
- Мы не ругаемся. Никогда.
Тут я не кривлю душой. Мы, правда, никогда не выясняем отношения на повышенных тонах. Она не такой человек, чтобы истерить и  бить посуду, а я просто не могу на нее злиться. Мы можем говорить друг другу разные вещи, но никогда не опускаемся до оскорблений.
- Ясно, значит, опять капали друг другу на мозги. Тебе еще не надоело все это?
Я смотрю ему в глаза и вижу в них убежденность. Он, правда, считает, что я должен бросить все это и жить нормальной жизнью. Он не понимает, что нас с ней связывает. Что мы не можем просто взять и разбежаться по разным углам и жить дальше, делая вид, что ничего не было. Наша встреча все изменила. Жизнь больше не будет такой простой, как раньше. Мы всегда будем стремиться друг к другу. Наши жизни переплелись в тугой узел, который еще не скоро распутается, если распутается вообще. Я не виню Андрея. Он, искренне, желает мне добра, и я благодарен ему за это. Просто он не знает всего. А я не знаю, как объяснить  ему, что со мной происходит, не угодив при этом в дурдом.
- Я понимаю, что тебе сейчас тяжело, правда. Но я рад, это произошло. Что ты встретил ее.
- Интересно, почему?
По его губам пробегает мимолетная улыбка.
- Потому что теперь я знаю, что ты не хладнокровный ублюдок, каким казался мне раньше. Ты способен любить и страдать, так же как и все.
Его слова глубоко западают мне в душу. Он прав.
   До встречи с ней, я всегда был спокоен, если не сказать, холоден, по отношению к другим людям. Эмоции, вроде любви, жалости и сострадания были мне, не то что бы чужды, просто, я чувствовал их иначе. Слабее, что ли? Когда вокруг меня прыгали от радости, я просто улыбался. Я был доволен, но радость не могла заполнить меня, словно что- то не давало ей пробиться в мое сердце, словно оно было уже занято чем- то другим. Когда с моими близкими происходили несчастья - я старался им помочь. Мне было их жаль, но не так сильно, как надо. Когда я целовал девушку -  мне было приятно, но я не ощущал сладости поцелуя. Словно меня накрывала лишь тень эмоций, а сами они оставались, где то за пределами моей досягаемости. Но не все эмоции были тенями. Совсем другое дело обстояло с эмоциями вроде злости, обиды или  гордыни. Эти, как раз, били во мне через край. Я мог вспыхнуть по поводу и без повода.  Мог сорваться по любой мелочи.
Как то в школе, я поссорился со своим другом. Дело почти дошло до драки, но прозвенел звонок, и нас загнали в кабинет. Я сидел один, на последней парте и кипел от гнева. Я не закончил! Он не поплатился за свои слова! И решение пришло само собой. Я закрыл глаза и представил, как я избиваю своего друга. Я представил это так ярко, что чувствовал, как каждый удар находит цель. Как с приятным хрустом ломается его нос, как в ногах отдается боль, после каждого удара. И я вложил в это видение всю свою ярость и  только тогда смог успокоится. А он ушел с уроков, сославшись на сильную головную боль. Я был немного удивлен, но при этом испытывал, какое то, удовлетворение. Можно ли меня в этом винить? Да, возможно, но по другому я жить не умел, да и не особо хотелось. Когда все вокруг считают тебя плохим,  ты сам начинаешь в это верить. И тебе не нужно искать добро в себе. Да и зачем? Ты прекрасно обходишься без него и получаешь все от жизни, не идя в разрез с собой и своими принципами. Ведь быть злым гораздо проще, чем добрым. Легко ненавидеть всех, ведь в каждом ты можешь найти что то, за что он тебе не нравится. А вот любить людей гораздо сложнее. Ты должен искать в них что- то светлое, хорошее, за что ты будешь смотреть на них с теплотой в сердце. А в современном обществе это не так- то просто. По- моему, выбор очевиден. И ты даже не пытаешься понять, откуда в тебе столько злобы, ведь она твой союзник. Твой меч и щит.
   Сейчас все изменилось. Я встретил ее, и мир, к которому я привык, перевернулся с ног на голову. Я стал меняться. Я смеяться, и смех мой был искренним. Я стал радоваться, и радость эта была не поддельной. Я пережил многое, но никогда не был так счастлив. И все, кто знал меня, говорили, что я изменился. Казалось, что та глыба льда в груди, которая не пускала чувства в душу, растаяла. С ней я почувствовал себя целым, полным, законченным. Теперь я точно знаю, что я умею любить.
- Спасибо, дружище. Правда. Надо на работу двигать, не хорошо опаздывать.
Он смотрит на меня и улыбается.
- И еще там будет она?
- Да, там будет она.


Работа, вот что может помочь, когда ты не знаешь, что делать. На работе ты сосредотачиваешься на других проблемах, задвинув на задний план, пусть на время, все свои переживания.  Пусть рабочие проблемы не так важны, но ты должен их решать, и ты их решаешь, потому что на работе ты не личность, со своими проблемами. Ты винтик, в большом механизме под названием бизнес. А если винтик начинает плохо работать, то его заменяют на новый. И к твоим проблемам добавится еще одна - безработица. А еще у работы есть один весомый плюс. Ты не один. Вокруг тебя снуют люди, которые постоянно тебя дергают, не дают задуматься и сами не понимают, какое одолжение тебе делают. Если останешься один - начнешь думать. И мысли твои доведут тебя либо до безумия, либо до суицида, а кому это надо. Конечно, в минуты слабости, в гадкие моменты провала воли, меня посещали такие  мысли. От мыслей нельзя убежать. Плюнуть на все и умереть. Чтоб не было ничего, что причиняет тебе боль. Не видеть больше этих людей, с их мелкими страстями, этого города, с его машинами и фонарями. Променять все это, на столь желанное забвенье. Но я отрицаю все это. Я вырываю эти мысли из головы. Это слабость, трусость, это нежелание смотреть вперед, туда, где есть, за что бороться. Я всегда твердил себе, что самый темный час перед рассветом. А смерть… легко уйти. Легко кануть во тьму, но если ты ушел, ты уже не сможешь вернуться. И что бы ни происходило с твоими близкими, друзьями ты ничего не сможешь сделать. Не сможешь помочь им. Тебя просто не будет рядом, когда ты будешь им нужен. И ты проклянешь себя за миг слабости, который разрушил все.
    Но глупо было бы ходить на работу, только для того, чтобы отвлечься. Нет, я хожу на работу еще по одной причине. Она работает со мной. Когда я прихожу на работу, то знаю, что на ближайшие четырнадцать часов она моя.
   За рабочей суетой день пролетает незаметно. Солнце уже давно село, когда мы, наконец, вышли с ней покурить.
- Знаешь, у меня появился вопрос.
- Задавай,  я постараюсь ответить, по мере сил.
- Возможно он по - детски наивный и глупый, но мне, правда, интересно.
Я улыбаюсь.
- И что же это за вопрос?
- Почему все люди разные?
Я тяжело вздыхаю. Зря она это затеяла. Не нужно ей думать о таких вещах. Я вдыхаю ночную прохладу и начинаю говорить.
- Люди разные, потому что смотрят на одни и те же вещи по - разному. Мир очень многогранен, и каждый из нас воспринимает его через свою грань. Но некоторые люди видят мир почти одинаково. Они смотрят на одну грань, и поэтому тянутся друг к другу. Их мировоззрение их сближает. Они похожи друг на друга. У них общие интересы, одинаковые привычки, схожие характеры. Но каждый видит мир по своему. Можно даже сказать, что каждый человек живет в своем мире. Понимаешь?
- Я бы хотела жить в своем мире…
- ты не поняла. Вот тебе простой пример. Видишь эту урну?
- Вижу.
- Мы оба видим, что она черная, но твой черный, и мой - немного разные вещи. Так же и в жизни. Мы видим мир таким, к какому мы больше предрасположены. У меня есть знакомый, который всегда поражал меня своей недалекостью. Весь его мир состоял только в том, чтобы пожрать, поспать и сходить иногда на пары в универ, пока его не отчислили. Все. Больше в его мире не было ничего. И его это устраивало. Ему было комфортно, и он не желал другой жизни. Он нашел свою нишу и забился в нее. И никогда он из нее не выберется. Но не все подобны ему. Есть люди, которые пытаются понять этот мир. Люди, которые пытаются постигнуть его законы. Рассмотреть его с разных углов, или граней. Им тесно в этих рамках, и они ищут и ищут что- то новое. Они пытаются расширить свой мир настолько, насколько позволяет им фантазия. Всегда были ищущие. Всегда были пытливые умы, которые пытались взлететь в небо и достать до самого дна. Гораздо хуже, если человек в поисках ответов, сбивается с пути и начинает жить в иллюзорном мире, который он построил сам, чтобы отгородится от реальности.
- Я бы хотела жить в таком мире…
- Нет. Не говори так. У всех иллюзий есть одно свойство. Они рано или поздно рушатся. И это неизбежно. Ты  можешь жить в иллюзорном мире, но он рухнет, и тогда у тебя не останется ничего. Даже самая прекрасная иллюзия - есть ложь. Мир не идеален, да. Но, не смотря на все свои минусы - он прекраснее любой иллюзии. Ушедшего же в свои иллюзии, потом очень сложно выдернуть обратно. Ты попытаешься ему помочь, но в его глазах ты будешь врагом. Ты пытаешься сорвать пелену с его глаз, а он считает, что ты уничтожаешь его мир. Его мир, пусть и не реальный, но ЕГО. И какими бы благими не были твои намерения - тебя не поймут.
Я гляжу ей в глаза, и понимаю, что чуть не перешел грань. Она ведь тоже окружила себя иллюзией. А я не могу, пока, рушить ее. Она не примет это. И отринет меня.
- Я человек не этого века. Меня здесь все бесит. Все эти вывески. Машины. Телефоны. Как легко было жить раньше, когда всего этого не было.
- я знаю, но сейчас мы здесь. Не думай об этом. Мир не для тех, кто любит сны. Он не примет тебя.
   Она человек не этого века. Ха! Он была близко, но не попала в цель. Дело не  в веке, а в мире. Она человек не этого мира. Она стала взрослой, но не разучилась верить в чудеса и мечтать. Этот мир не для таких, как она, как я.
Я замолкаю и даю ей время подумать. Я сказал не все, но она пока не готова знать некоторые вещи.









                Глава 5.
Один.


Время работы подходит к концу. В прошлом я был бы этому несказанно рад, но не сейчас… чем ближе конец рабочего дня, тем сильнее тоска сжимает сердце. Время неумолимо ведет нас к разлуке. Скоро она уедет домой, к тому,  кто ее ждет.  К тому, кого она называет ангелом. И сколько раз бы она не признавалась мне в любви, сколько раз бы я не заключал ее в объятиях - она уедет. А мой удел- одиночество. Одиночество, которое каждую ночь будет испытывать меня на прочность. Но я не должен сдаваться. Не должен позволить усталости и ревности сломить меня. Ей нужна моя поддержка, пусть, сейчас, она этого и не понимает. Она не замечает за собой того, что волнует меня.  Она постоянно  в напряжении. Постоянно нервничает. Когда она берет телефон и пишет сообщение, ее свободная рука нервно комкает одежду. Когда она закрывает глаза, по ее векам пробегает дрожь - она не может расслабиться. Она беспокойно спит, потому что через сон в нее пытается проникнуть прошлое. То самое прошлое, которое я, когда- то, стер. Да и в ЭТОМ прошлом у нее есть вещи, за которые она казнит себя. Точнее были… она не смогла найти решение своих проблем и просто закрылась. Она заглушила свои мысли и эмоции почти до нуля. Она может сказать, что любит меня, и в то же время, наговорить таких вещей, что меня невольно скручивает обида. Безразличие, пофигизм - вот, что наполняет ее душу сейчас.  Я не верю. Она может говорить что угодно, но я вижу ее глаза, которые не обманут. Я вижу в ней проблески эмоций, но не могу их зафиксировать. Она раскрывается мне, но как только понимает это- тут же ныряет обратно, под маску безразличия. Я виню себя за это. Я должен был найти ее раньше. Я должен был! Тогда не было бы этой боли, этих слов.  Но кому какое дело, что я хочу. Важно то, что есть сейчас. А сейчас идет битва, которую я не могу проиграть.
   Я снова иду с работы по ночному городу и вдыхаю холодный воздух, в попытках разогнать усталость. Как же я устал.. Я теряю силы каждый день, а новых брать неоткуда. Я перестаю понимать, где реальность, а где сон. Воспоминания прошлого накладываются на настоящее, как фотографии - одна на другую. Люди начали сторониться меня. Знакомые не узнают, друзья волнуются. Я стал замкнутым. Я стал все больше уходить в себя в поисках ответов. Но я не жалею себя. Жалость это один из самых опасных и коварных противников, которые встречаются в жизни человека. Она незаметно просачивается в тебя с мыслями о том, как тебе плохо, и ты подсаживаешься на нее, как на наркотик. Тебе нравится, что тебя жалеют. Тебе нравится, что о тебе беспокоятся, и ты ищешь новые поводы, для жалости к себе. И сам не замечаешь, как становишься жалким. Ты жалеешь себя дни и ночи, баюкая свое раненое самолюбие, хотя мог бы потратить это время на то, чтобы спасти себя.
   С такими «позитивными» мыслями я возвращаюсь домой, и без сил падаю на диван. Не смотря на то, что в соседней комнате мои товарищи, я, как никогда остро, ощущаю свое одиночество. Моя комната пуста. В ней нет ничего. Конечно, в ней стоит мебель, телевизор, декоративные цветы, но в то же время комната пуста. Я не чувствую жизни в этой квартире. Именно в такие моменты я понимаю, как мне ее не хватает. Я открываю глаза и пробегаюсь взглядом по квартире, в тщетной надежде увидеть ее. Увидеть, что она сидит рядом и касается моей руки, как бы говоря: «я с тобой. Я рядом.» Увидеть, как по ее губам порхает улыбка, а глаза, наполненные теплом, смотрят в душу. Мечты… Все это - лишь жалкие мечты, далекие от реальности. В реальности есть только одно - одиночество. Умри я сейчас, и кто заплачет обо мне? Да никто. Разве что только она…
Ну все! Хватит ныть. Я еще жив, а пока я жив - я борюсь. Борюсь за свое будущее. Нужно поспать и привести мысли в порядок.
Даже не удосужившись раздеться, я лезу под одеяло и закрываю глаза. Темнота начинает обволакивать меня, медленно убаюкивая…


Из темноты, мне на встречу, шла одинокая фигура. Темный силуэт приближался неторопливо, расслабленным шагом уверенного в себе человека. Я сделал шаг назад. Кто знает, чего ожидать от этого незнакомца? Но потом замер. Какого черта?! Это мой сон! Здесь я альфа и я омега! Я провожу рукой из стороны в сторону. Меня и идущего человека разделяет стена зеленого пламени.
- Кто ты?! Назовись!
Закутанная в черный плащ с капюшоном, фигура, не замедляя шага, проходит сквозь пламя, будто его нет, и встает передо мной.
- Ну, привет. Давно жажду с тобой поговорить, но все как то не получается. Спал бы ты побольше, мальчик.
- Что тебе нужно? Я тебя не звал!
- Конечно, не звал. Но это не важно. Надо поговорить, но давай устроимся поудобнее.
Из - под плаща показывается рука. Легкий пас, и мир вокруг начал вращаться с бешенной скоростью, а  через секунду мы уже были совсем в другом месте. Вокруг нас раскинулся густой лес. Высокие деревья, подпирающие кронами облака, уже тронуты дыханием осени, но среди желтой и ярко- оранжевой листвы все еще пробиваются пятна зелени, пытающиеся бороться за каждое мгновение жизни с неизбежным холодом. Лес полон жизни. Вокруг порхают птицы, и их крики сливаются с шумом ветра, танцующего между деревьев и кружащего листву. Где то  в кустах шуршат мелкие зверьки. Мы стоим посреди небольшой поляны. В голову приходит неожиданная мысль - я уже бывал здесь. Я видел это место. Но… я поднимаю руку и касаюсь правой щеки. Мои пальцы натыкаются на шершавый рубец шрама. Не может быть! Вот почему я узнал это место! Я перестаю озираться по сторонам и теперь смотрю только на незнакомца.
- Покажи лицо.
- Ты уверен? Это, гм… может стать проблемой…
- Лицо. Покажи его, немедленно!
Человек в черном поднимает руки, и отбрасывает капюшон назад, открывая лицо. Не может быть! Узкое, худое лицо, темные глаза, коротко стриженные волосы, и шрам, пересекающий щеку. Рот незнакомца кривит легкая улыбка. Хотя незнакомца ли?
-  Что, не узнал? Память у тебя вроде хорошая. Уж об этом - то ты позаботился.
Он откидывает назад полу плаща, и я вижу на его груди амулет. Ошибки быть не может. Это я.
- Чего это ты побледнел? Брось, я не кусаюсь. Мне нужно с тобой поговорить. И поговорить серьезно. Присаживайся.   
 Я опускаю глаза и вижу два плетеных кресла. Другой я обходит одно из них и садится, закинув ногу на ногу, до боли знакомым жестом. Моим жестом.
- Ты не ответил. Кто ты такой?
- Ох, как же ты любишь задавать ненужные вопросы! Неужели не понятно? Я - это ты, а ты - это я. Что тут сложного?
- Ты издеваешься? Какого дьявола, ты вообще полез в мой сон? Тебе что, по вечерам заняться нечем? Зачем мне вообще разговаривать с двойником?
- Я не двойник, ты опять не понял. Позволь мне объяснить и сядь, наконец. Садись, не надо смотреть на меня волком.
Я опускаюсь в кресло, готовый в любой момент вскочить, если только мой собеседник выкинет какой нибудь фокус.
- Ну и кто же ты тогда? Мой злой двойник? Альтер эго? Воображаемый друг?
- Просто слушай. Видишь ли, я всего лишь тень предыдущего человека, которым ты когда то был. Ты ведь уже думал об этом, не так ли? Реинкарнация, так вы сейчас говорите? Предыдущие воплощения не исчезают полностью, после гибели. Кто- то предается забвению, кто- то отправляется выше, или ниже. Да, большая часть души рассеивается, уходит в посмертие, или перерождается, но небольшая часть уходит в новое воплощение и формирует личность своего нового обладателя. Не всю, конечно, иначе бы люди просто копировались, как штампы, идентичные своему предыдущему воплощению. Но каждая частичка прошлой жизни берет на себя ответственность за некоторые стороны личности. Если человек в прошлой жизни был трусом, то и в следующем воплощении он не будет блистать храбростью. Если человек был странником, то его будет манить в дорогу, пусть без всяких видимых на то причин. Жан, в шкуре которого ты, недавно, побывал, и который заварил всю эту кашу, отвечает за твою хитрость, находчивость, ловкость. По - этому, когда ты влезаешь в очередную авантюру, это скорее Жан толкает тебя на это, а не ты сам.
- А ты? За что отвечаешь ты? За ночные кошмары и туманные речи?
- Нет, не все так просто, как хотелось бы. Я гораздо старше и сильнее Жана. По - этому я и делаю для тебя гораздо больше. Я - твой разум, интеллект, твоя мудрость, которой ты еще не достиг, и если не перестанешь дурить - не достигнешь никогда. Без меня, ты, конечно, не превратишься в тупицу, вовсе нет. Ты не глуп, и это, наверное, твоя главная проблема. Но я тот самый внутренний голос, то самое спонтанное решение, которое ты принимаешь, когда решаешь какую нибудь задачу. Я - твое рациональное зерно, твоя интуиция и логика. Именно я бужу в тебе силы, которых ты так боишься. А теперь ты ответь мне. Долго ты еще будешь этим заниматься?
- Чем - этим?
- Не прикидывайся дурачком! Я говорю о ней! Сколько можно терзать себя?!
Я смотрю на этого мужчину, такого реального, и в то же время, такого невозможного, и понимаю, что он лжет. Что- то не так. Пока он не заговорил о ней, возможно, я ему верил. Но как только он заговорил о ней - его глаза зажглись странным огнем. В них были боль, сожаление и… зависть?
- Это не твое дело, ты лишь тень меня былого, так что не лезь в мои дела. Я сам решаю, как мне жить.
- Я пытаюсь уберечь тебя глупец. Она…
Я вскакиваю, откинув назад кресло.
- Замолчи! Замолчи, сейчас же, или я заставлю тебя молчать!
Призрак тоже начинает подниматься в кресле. Его глаза полны злобы и решимости. Он открывает рот, но я его опережаю. Я вскидываю руку, и из моей ладони вырывается яркая, даже на фоне осеннего леса, молния. Удар пришелся призраку прямо в грудь, и он, взмахнув руками в запоздалом жесте, отлетает назад, вместе с креслом, и тяжело падает на землю.
Чувство триумфа переполняет меня. Я победил! Я обратил силу своего сна против врага и сокрушил его.
Пока я предаюсь мыслям о своей крутости, двойник, мешком лежавший в траве, начинает подниматься. Его грудь дымится в месте, куда пришелся удар молнии, но его глаза цепко следят за мной. Тебе мало? Ну ладно…
- Болван! Она не будет твоей! Она погубит тебя так же, как погубила меня, так же, как погубила Жана!
- Молчи!
Ярость переполняет меня. Я чувствую, как она огнем расползается по жилам. Он должен замолчать!
Я опускаюсь на колени и вонзаю в землю пальцы. Сырая почва отзывается на мое вторжение приятным гулом. Я чувствую ее неторопливую, но могучую силу. И я тяну ее к себе. Небольшое мысленное напряжение, волевой толчок, и на призрака обрушивается водопад камней и земли, грозясь похоронить под своей массой. Но мне не удалось во второй раз застать его врасплох. Пока я тянулся к земле, он закончил бормотать какую- то тарабарщину и раскинул руки в стороны. Вокруг него закружился черный смерч, который без труда отбил весь мой земляной поток и раскидал камни по поляне. Как только лавина закончилась, и смерч опал, он нанес свой удар.
Призрак скрестил руки на груди, а затем, резко вытянул их в моем направлении. С его ладоней сорвалась волна мрака и быстро понеслась ко мне. Я не очень хотел проверять, что будет, когда черная волна коснется меня. Я закрыл глаза и представил, что нахожусь внутри непроницаемого круга. Этот круг был моей волей, моей непоколебимой верой в мои силы, моим щитом. Никто и ничто не способны пробить его. Волна тьмы достигла границ круга, и я ощутил давление. Я физически ощутил, как прогнулась моя защита, под его натиском. Это было тяжело. Это было очень тяжело! Я упал на одно колено. В глазах потемнело. Я продолжал сдерживать его натиск, и когда подумал, что еще секунда и я потеряю сознание, давление начало слабеть. Волна прокатила по моему щиту и сошла на нет. Пошатываясь, я медленно поднялся и открыл глаза. Призрак стоял на границе круга и смотрел на меня. Но в его глазах не было злости. Только усталость…
Он заговорил тихим голосом, как бы извиняясь, за произошедшее.
- Ты хочешь знать, почему я так отреагировал? Почему я против? Я покажу тебе. Смотри и не говори, что не видел!
Я смотрел ему в глаза, и наши сознания начали соединятся. Я погружался в его воспоминания, как в воду. Я отдался на милость этому водовороту, и он закрутил меня, унося куда – то вниз. Все ниже и ниже….


















                Глава 6.
Огонь.

- А, чтоб тебя!
Неловко повернувшись, я все - таки вступил в коровий навоз, который столь старательно обходил, безнадежно заляпав сапоги.
Корова повернула голову и посмотрела на меня своими большими карими глазами, как бы извиняясь за произошедшее. Я одарил ее мрачным взглядом и вышел из стойла, направившись к стоящему рядом дому. Бревенчатая хижина местами покосилась, да и вообще знавала лучшие времена, но было видно, что здесь живут люди. Двор был подметен, а  из трубы на крыше курился дымок. Подойдя к двери, я подергал ручку, и мое скверное настроение упало совсем низко. Заперто. В правой руке я держал посох. Обычный ясеневый посох, с затейливой резьбой, на которую я убил не один вечер. Дерево потемнело от времени, но не утратила крепости. Я замахнулся и несколько раз, хорошенько, приложился посохом по двери, злорадно глядя на вмятины, оставленные им, на мягкой древесине.
- Эй, хозяин! Открывай!
За дверью послышался шорох, и я услышал приглушенный голос фермера.
- Ну как там? Как моя животина?
- Жить будет. Мазь у меня возьми, будешь ей глаза мазать раз в день - поправится.
- Славно, но дверь я не отопру. Уж не обессудь. Слава о тебе дурная ходит, колдун. А мне проблемы не нужны. Ты мазь то оставь, и иди себе.
Я нахмурился. Он, правда, считает, что эта хлипкая дверь меня остановит, если я захочу войти?
Я представил, как славно будет гореть его хижина. Улыбка скользнула по моему лицу, и я выкинул дурацкую мысль из головы.
- А моя плата?!
За дверь тяжело вздохнули.
- У порога кошель лежит. Там деньги. Бери и уходи, поскорее.
Я наклонился и увидел небольшой мешочек у порога. Наклонился, поднял и подбросил в воздух. В кошельке приятно звякнули монеты. Хорошо, что фермер не рискнул меня обманывать. Знает, с кем имеет дело.
    Я уже несколько месяцев жил в этой деревне. До этого я вел кочевой образ жизни, переезжая с одного места на другое, как только меня одолевала скука. Зарабатывая на жизнь единственным ремеслом, которым владел. Я лечил людей, скот (хотя для меня это почти одно и то же), гадал, искал попавших людей. Однажды помог избавиться от ведьмы, повадившейся воровать детей. Ведьмой она не была - просто чокнутая баба, но староста на радостях отвалил мне столько, что я думал, как бы мне не свалиться с коня, под тяжестью кошелька. А потом приехал сюда. Здесь мне понравилось. Деревня была большая, хоть и отдаленная. Вокруг, на много миль, простирался могучий лес. Я нашел себе дом в лесу. Видимо там раньше жил лесник или охотник. Постепенно, когда обо мне поползли слухи, местные начали слать ко мне посыльных,  разными просьбами. Я старался никому не отказывать, да и платили не плохо. Пусть не охотно, но платили. Я держался обособленно, и жители деревни, поняв это, стали меня сторониться. Они боялись меня не меньше, чем чумы. Еще бы. Я же страшный – жуткий – темный - непонятный колдун!
Днем я помогал крестьянам, а по ночам оттачивал свое мастерство, ставил эксперименты и старался узнать как можно больше о своем искусстве.  Моя жажда знаний граничила с манией, и по этому, я не обращал внимания на то, как ко мне относятся люди.
Небо начало темнеть. Начали собираться тучи, и подул холодный ветер. Я плотнее запахнулся в плащ. Черная ткань была плотной, хорошо удерживала тепло и защищала от непогоды. Тучи продолжали сгущаться, как мне казалось, именно над моей головой. Меня терзали мрачные мысли. Правильной дорогой ли я иду? Что это за жизнь? И жизнь ли это? Жить волком- одиночкой в этой стае псов, которые с гордостью называют себя верхом эволюции. Люди… То же мне. Их гордыня равняется только их алчности. Они забыли богов, убивают природу, ведут бесполезные войны. Им всегда и всего будет мало. Алчность разъедает их сердца. И они даже не пытаются исправить свои ошибки. Они принимают мою помощь, но при этом брезгливо отворачиваются, считая меня исчадием Ада. Они кланяются мне, просят помощи, защиты, но если я попрошу чашу воды, то никто не протянет мне ее. Если я споткнусь, никто не поможет мне подняться.
А, плевать! Это просто люди. Просто пепел и тлен. Они не понимают меня, и потому, они мне не нужны. Это я нужен им.
Я иду по центральной улице, и люди, видя меня, спешно прячутся по домам. И не ветер и не дождь тому причина. Те, у кого нервы послабее, закрывают лица и прячутся по домам, кто посмелее сидят и смотрят мне в спину с плохо скрываемой ненавистью. Ну и пусть. Пусть себе злобятся. Что мне до них? У них своя дорога, у меня - своя. Не им меня судить, а мне не судить их.
 Я иду по деревне, и ветер доносит до меня отголоски чужих разговоров. Я невольно прислушиваюсь. Интересно, какой авторитет я заработал у местных?
- Страх - то какой! Ходит весь в черном, молчит, только глазищами по сторонам зыркает.
- А может, он и не человек вовсе?! Слышал, как то ночью, как из хижины его вой раздавался. Человек так точно выть не может! Может он оборотень?
- Да ладно, языками - то чесать! Человек он. Он продукты у моего зятя покупает. Раз еду человеческую ест, значит, человек.
Я аж поперхнулся от удивления.   С каких это пор местные пахари стали думать правильно? Может, они не безнадежны?
- Ага, человек! У шурина моего племянник пропал, малолетний. Точно вам говорю, это колдун его к себе уволок и съел! Все они колдуны такие! Я вам точно говорю!
Вот вам и не безнадежны.… Значит, чье - то чадо заплутало в лесу, а меня выставили крайним.
Улица закончилась, и я вступил в подлесок. Ну, наконец – то! Скоро буду дома. Сразу стало спокойнее. Вокруг меня была природа, чистая и свежая. Я вдыхал лесной воздух и чувствовал его силу. Этот лес был большим и могучим. Когда этой деревни не было и в помине, его деревья уже тянулись в небо. Я слился с этим лесом, и теперь я был им. Я чувствовал, как по стволам деревьев неспешно течет жизнь. Я ощущал, как кусты впитывают солнечный свет. Лес был моими глазами и ушами. Я  чувствовал, как в нем пульсирует жизнь, словно бьется огромное сердце. А еще я почувствовал человека… Интересно, кто шатается по лесам, населенным злобным мной, темным пасмурным вечером? Я пробирался через заросли шиповника, нелестно отзываясь о его колючках, этом лесу, о том идиоте, который по нему шатается и о вечере вообще. Я, наконец - то, продрался через кусты и оказался на широкой поляне. С другой стороны, точно так же ругаясь и продираясь через заросли, вывалилась девушка и начала отдирать от своего зеленого платья колючки.
Мои брови удивленно поползли вверх. Что она тут потеряла? Хотя есть только один способ это узнать. Я напустил на себя грозный вид и направился к ней. Она пока не замечала меня, упорно обдирая с одежды репей.
- Кто ты и что делаешь в моем лесу?!
Голос мой звучал громко, похоже, я переборщил.
Девушка испуганно пискнула, попыталась резко обернутся и, взмахнув руками, снова свалилась в кусты. На меня обрушилась порция ругательств. Девушка вылезла из кустов, раздраженно одернула платье и, наконец, посмотрела на меня. Очередное ругательство застряло у нее в горле. Ее большие, голубые глаза стали еще больше.
-Ты… ты.. Вы кто?
Ее удивленный вид и нелепость положения начисто смели всю мою суровость, и я, закинув голову назад, от души рассмеялся.
- Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
- А вы всегда подкрадываетесь к девушкам со спины?
- Нет, только по четвергам.
Она неуверенно улыбнулась и посмотрела мне в глаза. В глубине души что- то екнуло и… Я тряхнул головой и сбросил наваждение. Странно…
- Дак, что ты тут делаешь?
-Я заблудилась. Где я?
- Ты недалеко от моего дома.
-Значит я рядом с деревней?
- Нет. Я сказал, что ты рядом с моим домом.
- Ты живешь в лесу? Ты лесник, что ли?
Я недовольно поморщился.
- Что - то вроде того.  Значит ты из местных? Почему я тебя никогда не видел?
- Я приехала вчера. Здесь живет мой дядя.
Этот простой разговор вызвал во мне бурю эмоций. Я отвык от общения с людьми. Моя стезя не особо располагает на общение. Я уже привык. Если ты один очень долго, то постепенно свыкаешься с этим. Одиночество становится твоей подругой и спутницей. А теперь, впервые, за очень долгое время кто- то смотрел на меня без страха. Когда она узнает кто я - тут же рванет без оглядки. В этом я не сомневаюсь. Да еще будет местным рассказывать, как я ее зачаровать хотел. Хм… А может…?
Пальцы мои с силой сжали посох. Нет! Даже не думай об этом! Заставить человека что- то сделать при помощи магии - признать свою слабость. Знания даны не для этого.
Видимо эта внутренняя борьба отразилась на моем лице, потому что девушка уже не улыбалась. Я проследил за ее взглядом и чертыхнулся про себя. Ее взгляд был прикован к амулету, который выбился из - под плаща. Простая серебряная пентаграмма. Символ магии, символ защиты от зла. Но для простых людей это как дьявольская метка. Носящий такой амулет служит тьме, и душа его будет проклята на веки.
- Гм… наверно надо было сказать тебе раньше. Деревня в той стороне. Иди прямо и через полчаса будешь на месте. Провожать тебя не буду, все понимаю.
- Дак ты колдун? Тот самый, о котором болтали в деревне?
- Других вроде здесь не водится. Странно, что ты еще не бежишь по лесу с воплями. Другие обычно довольно быстро испаряются, только увидят амулет.
Она посмотрела мне в глаза и улыбнулась. Меня опять тряхнуло. Да что это со мной?
- Ну, во - первых, я - не все. Во вторых никуда я не побегу. В- третьих по моему, лучше передвигаться по ночному лесу под защитой колдуна, чем одной. Так что будь любезен.
Я облегченно выдохнул. Она не испугалась.
Следующие полчаса пролетели, как один миг. Мы шли по лесу, и она рассказывала о себе. Я тоже разговорился и развенчал пару мифов о колдунах. Например, то, что мы не едим младенцев. Я чувствовал себя на удивление бодро. С этой девушкой мне было комфортно. Может потому, что я уже долго ни с кем не общался, может по какой - то другой причине, но когда мы подошли к селу - мне не хотелось расставаться.
Я стоял в тени деревьев. Она сделала пару шагов и обернулась.
- Еще увидимся колдун.
Я, молча кивнул и скрылся в лесу.


Прошла неделя. Прошла вторая. Она приходила в лес. Приходила сначала за грибами, ягодами, хворостом, потом стала приходить ко мне.  Мы целыми днями гуляли по лесу, по холмам и долинам. Я показывал ей свои самые любимые места. Мы очень сблизились. Она чувствовала мое одиночество и тянулась ко мне. Я ощущал ее интерес и тянулся к ней с не меньшей силой.
- Я хочу посмотреть на твое жилье.
-Чего?!
- Ну, твой дом. Где ты живешь. В деревне говорили разное, о твоем жилище. Я хочу посмотреть своими глазами. Может ты там, на стенах, развешиваешь трупы своих жертв?
- Нет, я не развешиваю трупы. Они хранятся на чердаке. Ладно, идем, если не боишься.
Она лишь ехидно улыбнулась.
Путь был не долгим. Я всю дорогу думал, какое впечатление произведет на нее мой дом…
Но вот мы и пришли, и она рванула вперед меня к дверям. Я пошел следом. Зашел в дом и остановился у нее за спиной. Единственная комната в доме не производила впечатления, что я купаюсь в золоте. Простой камин, без украшений. В дальнем углу - кровать. Тоже не верх искусства и изящества. Большой письменный стол, заваленный свитками, которым не хватало места, и они уже потихоньку начали оккупировать пол. Пара подсвечников с толстыми свечами. Три из четырех стен увешаны полками. Две полностью забиты книгами. Третья, которую я особенно держал в чистоте, заставлена банками, коробками, колбами с реагентами, и прочими очень важными предметами.  Она огляделась по сторонам, потом шумно выдохнула и повернулась ко мне.
- Уборка не в ходит в обязанности колдуна, да?
- Ты о чем? Да здесь чистота кругом!
Она отодвинула кресло и ткнула пальцем в кучу мусора, которую я старательно туда заметал.
- Ага, я вижу. Ну чего ты на меня смотришь? Неси ведро повелитель мусора.
Она рассмеялась, и я тоже улыбнулся в ответ.
Через два часа мой дом блистал чистотой. Я смотрел на ряды ровно выложенных на столе свитков и готов был дать голову на отсечение, что я потрачу пару дней на то, чтобы найти в них те, которые мне были нужны. За окном быстро темнело, и я зажег пару свечей. Я смотрел на огонь и пытался привести мысли в порядок. Она подошла и встала рядом.
- Будет гроза. Я слышала гром.
- Да, будет.
- Проводишь меня? Надо успеть до того, как польет дождь.
-Ты можешь остаться.
Я повернулся к ней, и она посмотрела мне в глаза. Она стояла близко. Очень близко…
Да, в ту ночь была гроза.



Утро. Я проснулся от громкого пения птиц за окном. Дождь еще капал. Она стояла у окна и смотрела на просыпающийся лес. Я встал у нее за спиной. Она прижалась ко мне, а я обнял ее. Мы стояли и молчали. Есть вещи, которые нельзя передать словами. Есть чувства, которые не требуют слов. Она высвободилась из моих объятий и посмотрела мне в глаза.
- Я…
Я поднял руку, и она замолчала. Я провел ладонью по ее щеке.
- Не говори ничего. Теперь мы вместе. Это главное.
Она снова хотела что - то сказать, но, переведя взгляд на окно, испуганно вскрикнула.
Я резко обернулся и  успел увидеть растрепанную голову человека. Глаза его в ужасе расширились, и он бросился прочь от окна.
- Это был мой дядя. Сто теперь делать?
- Успокойся. Иди домой и собирайся. Я приду через пару часов за тобой, и мы уйдем. Никто не посмеет мне перечить.
- Ты придешь? Обещаешь?
- Я клянусь.
Она вылетела из дома и умчалась в лес. Я стоял посреди комнаты и внутри меня все кипело от гнева. Любопытный дурак! Он все испортил. Если он проболтается, то нам придется бежать. Жители села не примут ее. Она спуталась со мной. Надо спешить.
В спешки я кидал вещи в мешок как попало. Нет времени на долгие сборы. Книги, редкие реагенты, сменная одежда. Через час сборов передо мной лежал увесистый куль. Черт, как так можно было захламиться?! Я взял мешок и, крякнув от натуги, потащил к двери. Нет, так не пойдет. Придется все бросить. Я накинул плащ, взял посох и пошел к двери. Толкнул. Заперто. Что за бред? Я подлетел к окну и выглянул на улицу. Дом окружили люди. Крестьяне, вооружены как попало. Дверь была подперта поленом. Я злобно выругался. Окно было слишком маленьким, чтобы в него пролезть. Что они задумали? Ответом на мой вопрос был факел, упавший на крышу моего дома.
- Смерть колдуну!!!
- Пусть огонь пожрет это порождение тьмы!!!
- Гори, безбожник!!!
Со всех сторон полетели факелы. Огонь вспыхнул и начал лизать стены и крышу дома.
Я отпрянул от окна. Твари! Грязные, безмозглые пахари! Да как они посмели?!
Запахло паленым. Из - под крыши начал тянуться дым. Я закрыл лицо рукавом и бегал по дому, как загнанный в угол зверь. Вот уже огонь начал лизать потолок, стало припекать, и я наклонился к полу, где, еще пока, не было огня. Выход. Я должен найти выход. Если я погибну, эти фанатики не пощадят и ее. Крыша начала проседать. Огонь ревел, как безумный. Вокруг начали падать балки, поддерживающие крышу. Одна из них упала рядом, зацепив мою руку. Я вскрикнул от боли и начал сбивать пламя с рукава.
Толпа на улице, услышав мой крик, разразилась радостными воплями и смехом. Ну уж нет! Если я и сгорю тут, то вы не услышите мой крик.
Я подбежал к полкам и стал шарить среди флаконов, выискивая нужные. Я схватил первый и разбил его об пол. На месте, где разбилась склянка, закрутился маленький дымный вихрь. Я схватил второй пузырек и залпом выпил содержимое. Боль исчезла. Я перестал ощущать ожоги, перестал задыхаться. Обернувшись, я увидел, что на месте вихря стоит фигура, сотканная из дыма.
- Приказывай.
- Там на улице люди. Они хотят меня убить. Убей их всех, и ты свободен. Ясно?
- Считай, они уже мертвы.
Тень спарилась, и я услышал рядом многоголосый волчий вой. Дух овладел сознанием стаи волков и заставил их напасть на селян. Вой сменился криками боли. Волки напали на людей и начали рвать их на части. Среди десятков воплей я различил женский крик. Я замер… Они привели ее с собой. Она там! В толпе!
Я схватил посох, и со всей силы ударил по двери. Он сломался пополам, но и дверь не устояла. В нее как будто ударили тараном. Я рванулся к выходу, но тут крыша не выдержала и рухнула прямо на меня. Последнее, что я запомнил, перед тем, как потерять сознание, был крик. Ее крик.
- Ты обещал!!!













 
   






Глава 7.
Возвращение.


Я проснулся, и с хрипом втянул в себя воздух. Легкие болели, и я меня скрутил приступ кашля. Руку, на месте ожога, покалывало. Я поплелся на кухню, держась за стену, и залпом выпил стакан воды. Немного полегчало. Состояние, конечно, поганое, но это того стоило. Частички головоломки постепенно вставали на место. Теперь я начал понимать, почему призрак был столь взволнован. Он боялся, что меня постигнет та же участь, что его и Жана. А еще его жгло чувство вины. Ее крик до сих пор стоял у меня в ушах. Я провел рукой по лицу. Нет, я так не могу. Я не могу уйти. Мне все равно, куда приведет меня этот путь. Даже если он приведет меня в могилу. Я думаю, призрак понимал это. Он знал, что я не уйду. Он просто хотел показать мне, как все началось. Хотел показать нашу первую встречу. Хотел навести меня на мысль. Но на какую? Все было слишком туманно…
Мне нужно пройтись, проветриться. Надо сменить обстановку.
   Двери кафе гостеприимно распахнулись передо мной. Я зашел, стряхивая с пальто снег, валивший уже третий день. Ко мне на встречу шла Оля. Я был частым гостем в этом заведении, по - этому знал всех официанток по именам.
А некоторых даже ближе.
- Привет! давненько ты не заходил. Чего это ты один?
- Привыкай, я теперь часто буду заходить один.
- Ты, что- то, бледный. Заболел что ли?
- Типа того.
- Сходи в больницу, вдруг, что серьезное?
Я улыбнулся. Если бы больница могла мне помочь..
- Да нет, я в норме. Есть свободный столик?
- Конечно.
Я заработал еще одну улыбку и пошел вслед за девушкой к дальнему столику.
- Что будешь заказывать?
- Мне как обычно.
- Хорошо.
Ольга ушла, явно расстроенная моим поведением, но я был не настроен на дружескую болтовню. Внутри меня было пусто и тихо. Пожар во сне вызвал целую бурю эмоций, и теперь меня накрыл откат. Волна чувств, накатившая на меня, схлынула обратно, оставив на берегу только пустоту.
Хватит! Если буду грузить себя дальше - сломаюсь и свихнусь. Мне нужно с ней поговорить.
Как бы она не жаловалась на этот век, он дал нам много полезного. Мобильную связь, например. Секунду поколебавшись, я набираю номер.
- Привет.
- Привет. Ты занята?
- Да нет, ты, что то, хотел?
- Хотел. Мы сможем сегодня увидеться?
- Нет.
- Почему?
- Нам не стоит встречаться вне работы. Прости.
- Объясни.
- Я не вижу нашего будущего. Ничего.
- Просто давай встретимся и поговорим.
- Зачем?
- Я хочу понять, что происходит с тобой.
- Ты не будешь меня держать?
- Нет. Я пью кофе. Ты знаешь, где меня найти.
- Хорошо. Я скоро буду.
Я бессильно опускаю руку. Опять. неужели она решила опять предать меня. Боль, снова, ударила под сердце. Но тут же сменилась злостью. Сколько можно? Сколько можно терпеть боль? Сколько можно прощать? Нужно что то менять. Нужно все изменить, иначе я, просто, уничтожу сам себя.
Я прождал совсем недолго. Я услышал звук открывающейся двери, оглянулся и увидел ее. Она стряхнула с себя хлопья снега и подошла ко мне. Повесив куртку, села напротив, сложив руки на коленях.
Повисло молчание.
Я решаюсь первым нарушить его.
- Ты хоть понимаешь, что ты творишь? Сколько можно втыкать мне в спину нож?
Она молчит, и это молчание начинает вводить меня в ярость.
- Ну что ты молчишь?! Говори!
- Я все сказала. Я не вижу нашего будущего.
- А может, ты просто не туда смотришь?!
Опять молчание. Я смотрю на нее. Смотрю, как она прячет от меня взгляд. Ей нечего сказать. Она заигралась, а теперь не знает, как поступить.
Я смотрю на нее. И во взгляде моем смешиваются грусть и сожаление. Сожаление о том, что я не встретил ее раньше. Сожаление о том, что не защитил ее. Что не оградил ее от того, что извратило ее. Я опоздал. Снова.
Она посмотрела мне в глаза. И я увидел все. Точнее не увидел. Я больше не видел ту, что любил. Ее взгляд изменился. Она изменилась. Я больше не видел того огня в ее глазах. Я больше не чувствовал тепла ее глаз. Я больше не чувствовал ничего.
Я заговорил, с трудом подбирая слова.
- Знаешь, я очень тебя люблю. Люблю до сих пор. Но от боли тоже никуда не делась. Ты причинила мне много боли. Ты предавала меня, обманывала меня. Всему есть придел. Чаша боли тоже имеет границы, и ты капнула туда последнюю каплю.
 Я говорю, а в глубине меня разгорается огонь. Яростное пламя начинает лизать меня изнутри. Меня наполняет злоба. Злоба к тем, кто встал между нами. Я уничтожу их. Я сотру их в порошок. Я хочу видеть, как покидает их жизнь. И я это сделаю!
«Успокойся…»         
Я вздрогнул. Что за черт! Я теперь еще и голоса слышу?! Ладно, сон, но наяву? Призрак?
«Успокойся. Это я. Она знает, что натворила. Она ждет твоей ярости. Она примет ее как наказание. Она думает, что заслужила кару. И видят Боги, она ее заслуживает. Но не сейчас.»
Не сейчас? Кара? Я не собираюсь ее карать! Я собираюсь вычистить ту грязь, которая окружает ее.
«Она не выдержит этого. Она уйдет за ними. Чувство вины пересилит, и она покончит с собой. Она не понимает.»
Где же было ее чувство вины, когда она вырывала мне сердце? Или она думала, что я всегда буду белым и пушистым? Что я не чувствую боли?
«Ей просто не хватило сил уйти за тобой…»
И что ты предлагаешь?
«Смотри…»
Краткая вспышка. Видение пронеслось в моей голове за считанные секунды.
И как это ей поможет?
«Ей- никак. Это для тебя. Это твоя панацея. Это даст тебе покой.»
Я посмотрел ей в глаза. Не думал, что все так закончится. Я думал мы будем вместе. Что мы пересилим все это. Но…
Она сделала выбор. Теперь выбор делаю я.
- Извини, я не должен был на тебя кричать.
- Ты все правильно сказал.
- Не все, но теперь это не важно.
Я встаю и ухожу прочь. Я вышел из кафе и уверенно зашагал в сторону рынка. Нужно кое - что прикупить. Нужно идти. Остановлюсь - не смогу продолжить путь. Не смогу решиться на то, что задумал.


Солнце садилось, хотя его не было видно. Снег все продолжал падать с неба настолько плотно, что обзор сокращался метров до четырех- пяти. Я уже часа два провел на улице, и порядком продрог. Хотя сейчас особого холода я не ощущал. Так всегда бывает, когда я прихожу на кладбище. Здесь мне, как говориться: «Ни холодно- ни жарко.» я не испытывал особого восторга, от этих прогулок по могилам, но инструкции призрака были предельно ясны.
В руках я сжимал пакет со всем необходимым.
Наконец я достиг цели. Снег повалил еще гуще, и поднялся ветер.
Вот она. Самая старая могила. Крест ее давно сгнил, и если бы не холмик, и, какое - то, шестое чувство, я бы прошел мимо.
Я остановился перед могилой и достал все необходимое. Свечи, новый, только что купленный, нож. Я нагнулся и стал очерчивать вокруг могилы круг, но снег и ветер быстро затянули разрез. Что делать? Ждать пока снег закончится?
«Подчини стихию»
Чего?
«Включи мозги! Подчини ветер и снег. Ты же знаешь как!»
Я закрыл глаза и расслабился. Я слушал. Я слушал, как завывает ветер. Как снег кружится в воздухе и падает на землю. Я изменил дыхание, пытаясь дышать в ритм с вьюгой. Я сливался с ней. Я был частью ее. Пора!
Я начал медленно закручивать воздух вокруг себя. Я не хотел утихомиривать вьюгу полностью. Она была мне полезна. Никто не увидит меня в такую погоду. Я закручивал воздух в вихрь над своей головой, и вьюга откликнулась мне. Вокруг меня, шагов десять- двенадцать в диаметре, ветер стих. Я открыл глаза. Я, словно, стоял посреди торнадо. Вокруг меня стеной кружился ветер и снег. Ну что ж, идем дальше. Я очертил вокруг могилы круг. Достал маленький компас и, сориентировавшись по сторонам света, натыкал горящих свечей.
«Молодец! Почти готово!»
Я знаю, не мешай! Это точно поможет?
«О, да! Это старый метод. Он полностью сотрет твою любовь и  все остальное, что тебе мешает. »
Все остальное? Что это значит?
«Ритуал откроет тебе глаза. Очистит тебя от лишних переживаний. Ты увидишь мир совсем другими глазами.»
Хм…
«Все просто. Либо это – либо дурдом. Выбирай.»
Классная альтернатива!
Я выбросил все мысли из головы и продолжил ритуал.
Я начал бормотать заклинания, которые никогда не учил, но помнил отчетливо. Я говорил, и тянулся чувствами под землю. Туда, где была душа умершего. Человек, которого первым похоронили на кладбище, не обретет покой. Он станет его хранителем и будет навечно прикован к погосту. Я дотянулся до него. Я осторожно коснулся его своей волей, и в меня потекла сила. Мертвая сила. Я продолжал вытягивать ее до тех пор, пока не подумал, что сейчас лопну, от перенасыщения. Волосы встали дыбом, от переполнившей меня силы. Я скинул пальто и оголил торс. На улице было градусов двадцать пят мороза, но я не заметил этого. Взяв нож в левую руку я сделал небольшой надрез на правой ладони и, сложив руки лодочкой, начал собирать кровь. Нагнулся, зачерпнул в ладони снега.
Я смотрел, как снег наливается алым, пропитываясь кровью. Вместе с кровь в него уходила и сила. Он не таял, в моих ладонях, он просто краснел.
Блин, а стоит ли?
«Ты сомневаешься?»
Да.
«Боишься?»
О, да!
«Ты уверен?»
- Нет.
Я со всей силы ударил себя в грудь красным снегом. Ударил в самое сердце. Но это уже был не снег. Он превратился в ледяной кристалл, который я вонзил в себя. Мир начала вращаться. Я опустился на колени и закрыл глаза. Я чувствовал, как по телу расходится мороз. Как холод проникает в каждую клеточку моего сознания. Я замер не в силах пошевелиться. Холод убил все чувства. Мороз сковал все тело.

Два часа спустя.

Я очнулся через пару часов.  Вьюга утихла, и снег падал ленивыми хлопьями. Я поднял голову к небу. Я смотрел в эту небесную темноту. Я чувствовал, как снежинки падают на мое лицо и тают. Но я продолжал смотреть в ночь. Мне давно не было так хорошо. Словно я скинул с плеч тяжелый груз. Я прислушался к своим ощущениям. Я чувствовал, как бежит по венам кровь. Как стучит сердце. Я поднял руку. На ладонь упала снежинка. Я смотрел на нее. Смотрел, как она медленно тает. Теперь она часть меня. Теперь лед- часть меня. Теперь я сам- Лед.
Я засмеялся. Я смеялся и смех мой разносился по всему кладбищу. И мертвые смеялись вместе со мной. Мне было хорошо. Мне было спокойно.
Я встал, отряхнулся и пошел к выходу с кладбища. Улыбка играла на моем лице.
Я вышел за ворота и пошел по улице. Мимо шли люди и не понимали, почему я смеюсь. А я смеялся, потому что знал, что больше не буду плакать. Больше не пролью кровь души.

Я остановился и вдохнул холодный воздух.
Я вернулся.