Наедине?! Со всеми!!

 
А здесь мне комфортно.
Здесь, да простят меня милые курортные мели, это - Ан-таль-я, ребятки!

Комфортно – так ведь  знойно, изобильно, лазурно! 
 
И вдали от дотошных коллег! И обалдуев студентов, что важно! 

Забыться бы до грядущих семестров!               
 
***

Но жизнь же, она полосами!

Занесло же меня как-то на дутый банан канареечный.
И понеслось!
 
               
Никто же не стал разъяснять, что вывернуть заблудших в пучину –  здесь элементарная фишка.               
 Что-то там, правда, бормотал зазывала на берегу.
Но он же – турок! С налёту и не поймёшь.               
 А  прочие  лишь ржали победно и пялились сквозь очки под стрекоз.               

 
Пробковый жилет привиделся мне горбатым уродом, унижающим пикантность изгибов. 

Пока я нечто бурчала без повода, рулевой катера сенсорно  добираясь до форм, загнал на банан  даму, почти уже без всего.               

***


...Когда катер, лихо разрезая волну, взвизгнул на  вираже, компания охнула и сталью вонзилась во всё. 

Затравленная мадам без жилета, захватив в тугие объятья трапецеидальную спину, вымаливала у атлета прощение за спонтанный интим.               

На  очередном развороте дамочка отсылала  рулевому  проклятья,  доставшие  бы и  рогатого в пекле.               

Рулевого, громадного  и  брутально небритого, словно  нечистая оторвала  от штурвала!!

Резко спружинив  с сиденья, кроманьёлец дерзкими, пещерными жестами  дал этим гяурам понять, что он – Тур-рок!
И – дома! 
 
И не хрен им тут сотрясать!               

Шалый на стрессе вираж  - и народ  ссыпался с банана крупными незрелыми гроздьями.
Лишь мой ведущий тщился как-то дожить в  тисках безумно орущего паникёра!
 

А ещё через чуть опалённая дама,  взметённая с тела атлета бешеным ходом, уже  парила  над молодецким   флагштоком!               
   
 Под сотворённым эротическим стягом рулевой творил такие зигзаги, что по касательной вынесло бы ядрёную нерушимость частиц.               




 ...Спонтанность этапного  приводнения застала врасплох массу неслучайных зевак.
Масса  рванула от центра падения, словно шпротный  косяк,  гонимый злобной касаткой.

Замер лишь отчаянный спутник, отцепивший мои щупальцы от своей онемевшей гортани в  фазе, когда совсем уже всё...
 

Парень всё ещё грезил о подвиге!
Но и мадам  не вчера родилась. 
Когда ему на игривой волне вышло приблизиться и всяко манипулировать тонущей тёткой – душила, срывала с партнёра очки, «бронежилет» и портки,  извергала проклятия и обволакивала страстной лианой.

Но у героя и на парадоксе кое-что вышло!
Эрзац экстремального выживания выскользнул из тонущей хватки и вытолкнул спасённую им на подоспевшую шхуну, в которой надрывалась сирена.               


***


...Мне было начхать, кого там прибило на шхуне, явившейся дарить мне надежды.
 По милости их соучастника выдались мне тяжкие испытания!   
Им теперь и поклоны мне бить во прощение!

Фонтанируя нажитым стрессом, огненно я сотрясала  пространство!

 Но они же – турки!
Они так  пялились жадно!
 

Пребывая в эмоциональной вибрации, я нервно  отжимала верха. 
Шипящая  влага  из них обильными струями омывала борта и шокированные лодыжки  брюнетов.   


Они  притихли бездыханно, словно этому их обучали заведомо. 
 
 То ли от того, что из крутых полусфер моих прерывно  лилось, то ли - таки  достал их речей моих пыл, четверо просмоленных мужиков  разом поникли очами...               
 
Вот они – плоды синтеза теории с практикой  в  психологии экстремального  выживания!
В любой географической точке!               

 – Виолетта  Макаровна, – послышалось вдруг из  пучин.
Почудилось?!               

Отчества моего здесь не знали даже всеядные морские моллюски?!
Я приглушила вибрации и рассеялась интересом вдоль борта.               

 – Лёшенька!? – обалдело уставилась я на парня, мощная структура которого впервые обернулась фасадом, – откуда ты  нарисовался, дружок?               

Лёша Безуглый – студент из дальних родимых широт,  с которым случилось сессионное пересечение  лишь в последнем семестре, нарезал  вокруг фелюги круги.

Там, где некогда треть фасада его прикрывала защитная бирюза, выписан хаос  свежих багровых насечек.

Видимо мне их случилось насечь! 

Парень безумно моргал и размахивал тряпкой.
Тонет, что ли атлант?! 

Атлант, страстно артикулируя, сумел донести из глубин, казалось ему, эксклюзивное,  – тру-сы-ы...               

– Что ещё за?.. – настаивал на подробности доктор, выдернутый из плена пучин.               
– Ваши, –  лёгкие волны, казалось, доносили  интимные подробности всякому.               

 И всё же, сумев расценить сей  сигнал,  как – « чавой-то у мадам с неглиже»,  – я рефлекторно провела по местам, где  ситчик до того облегал.

 Ладони скользнули по бархатистым изгибам ...никак не пересекаясь с  помехами!?               
Тут-то я, наконец, и сподобилась изобразить реверанс...               

 Мадам здесь  качала права  "в облике Первой Дамы из эдемовых кущей"?.. – испытала я острый преподавательский шок.   

Алексей не сигналил мне - "СОС во спасение", а размахивал  частью чрезвычайных прикрытий?!..    

 
Него-дя-ай!               

Так вот отчего жгучие парни  так внимали пылким  речам, отчего затем  ниц увели свои взоры, и как бы растворились в прострации! 
 
Отчего, в амфитеатре бирюзовой глади вокруг, так трепетала, внимая,  толпа ослеплённых зевак  из пола неприкрытых желаний!               
Молнией озарило - далее невозможно светиться!
Бомбочкой я вернулась в пучину!


***


– Лёша! – словно ятаганом, пронзила спасённая дама героя, высадившись на вражеском берегу.               
– Да как Вы даже помыслить могли? – сделал  глаза Алексей. – Мне же ещё Вам три семестра сдавать!


***

...Лёшенька все эти семестры  помалкивал, довольствуясь чуть завышенным баллом.
 
А в торжественном окружении выпускных разносолов в нём всё это уже не вмещалось.

 Когда  из молодого специалиста гейзеры забили фонтаном, а реакция зала зашкалила молодецким задором, я попыталась рулить.
- Лёшенька, мы же условились.
- Ой, Виолетта Макаровна, когда же ещё я смогу, - вежливо защитился герой.

Как же он сочно живописал, негодяй! Застолье давилось салатом и хохотом  и протирала глаза чем ни попадя.
Спаситель-атлет, в апогее неслыханной славы, широкими жестами дирижировал шквальной реакцией зала.               

Даже проректор наш, едва не опрокинулся с «трона». .               
Протирая от свежей влаги  стёкла, он подкатил к отчаянному герою событий и на глазах у мгновенно притихшего зала  ...сжав ему побелевшими костяшками ноздри, прошипел глашатаю нахлынувшее:

- Вышивал же ты здесь пару лет в имидже джентльмена-спасителя.
Чем не удача?!
Сегодня же ты играючи шуганул в омут подлости, парень!


 Диплом что ли у тебя отобрать...