Юноша, не как я... или?

       Стройный юноша... метросексуал, как это теперь называется, в должной мере бунтарь и социопат - будущее моих надежд, альтер эго, любовь, если я ещё могу её себе позволить (и если любовь может позволить себе меня). Ведь она - не вопрос взаимности в данном случае, это вопрос моей внутренней решимости разрешить себе выбор в пользу желаемого. Смотреть и любоваться грацией, которая прошла мимо меня в моей жизни. Или нет, если я успела её заметить как таковую?..
       А что было? Я читала Толстого и Бодлера, Некрасова и Пушкина... и не прочла того, что отозвалось во мне иной жизнью - забегом среди огнедышащих оборотов, тела не читала, где без букв понятен текст. Прочти мне, кто-нибудь, этот текст, потому что я слепа, я не способна приступить к желанному чтению самостоятельно - я птица без главного, ответственного крыла. Даже без клюва - я питаюсь пустой диетой, наследством советского совкового воспитания.

Он - юноша... чужой моему взгляду, потому что у меня и ресницы седые. Но и через густую седину я рассмотрела, что юноша стал символом.

А я - женщина, мне шестьдесят два года, я прожила всю жизнь не так, как могла бы и хотела, хотя у рождённых в Союзе не было такого шанса - юношей таких не было. Главным юношей страны был Брежнев... он же - главным громом (вместо весеннего) с таким количеством цацок. А я хотела, чтобы звенели браслеты на тонком запастье, которое много тоньше моего собственого - женского. Юноша пришёл в страну сегодня...
       А я уже ухожу из неё. Умираю не завтра, но как бы и не живу. Юноши мне не дозваться в пещеру моего сознания - сюда и ежедневное солнце не заглядывает. Где-то в углу пещеры ещё сидит Брежнев...

       А ещё... что-то не женское меня волновало всю жизнь... что-то не женское во мне. Знает ли ответ тот юноша?.. Я думаю, он знает о жизни и о себе самом что-то такое, с чем так и не познакомилась ни в жизни, ни в себе я.   
Ты криком моим будешь, не знакомством.
       Я - и есть прошлое, страны, человечества, но сегодня, с юношей или без, я приступаю к иному чтению - я успею всё-таки прочитать что-то, что для меня оказалось важнее Толстого и Некрасова (при всё уважении к ним). Под устаревшей женской оболочкой у меня внутри такой же юноша, сбежавший от Брежнева.