28. Работаю в Институте гидродинамики

Этот снимок сделан с высоты с тыльной стороны Института гидродинамики. Здесь он на переднем плане и видно, что строители делают его крышу. проследите за дорогой справа налево, - вот она делает извив, и там видны строящиеся под углом 90 градусов друг к другу два административных здания. В том, которое расположено вдоль леска (по Обводной ул.), вскоре разместится общежитие университета. А справа от них  видны первые 5 жилых домов. Можно разглядеть и строящееся здание школы. В ней вскоре будет располагаться университет. 

Работаю в Институте гидродинамики

Институт гидродинамики приобретал всё более жилой вид. Заселялись помещения. Утром к нему шло все больше и больше народу. Да и днем в его широких коридорах не было пусто. Все над чем-то трудились. У каждого было задание, от руководителя, и каждый обсуждал с руководителем ход своих работ.

Я ни с кем свою работу не обсуждал и от этого чувствовал некоторый неуют. Но приходили письма из РЖ «Механика», и я трудился над рефератами. Все остальное время я думал над своей задачей. Мне хотелось найти аналитическое решение, так чтобы получить красивое решение уравнений математической физики, но оно все не находилось. Гольденвейзера я, пожалуй, уже знал наизусть, хотя эта книга была отнюдь не мала и не проста. Но теперь я понял, что Гольденвейзер не даст мне ответ на мучивший меня вопрос: можно ли подобрать какие-нибудь известные специальные функции, чтобы получить аналитическое решение. Один раз я поговорил на эту тему с Григолюком, но он, выслушав меня, только сказал:

– Ну, попробуйте еще поискать.

Я выходил покурить на лестничную площадку и там знакомился все с новыми и новыми сотрудниками.

Тогда большинство мужчин курило. Почти все предпочитали папиросы «Беломорканал». И я тоже их курил. Они были недороги, а табак в них был крепок и не противен.

А в институте был создан новый отдел – теоретический, который возглавил Лев Васильевич Овсянников, а отдел гравитационных волн стал именоваться отделом физической гидродинамики. Им руководил Михаил Алексеевич Лаврентьев. Была создана вычислительная лаборатория, которую возглавил академик Илья Несторович Векуа. Правда, все знали, что он будет ректором создаваемого университета. В отделе прикладной гидродинамики появилась гидравлическая лаборатория, которую возглавил Олег Федорович Васильев.

Изменения произошли и в структуре отдела прочности. Петр Осипович Пашков стал заведующим лабораторией металлофизики (вместо лаборатории металловедения), Теперь он сидел в нашей комнате. Владимир Семенович Седых стал заведующим новой лабораторией сварки (я не знаю, как она точно называлась тогда; обычно названия придумывались так, чтобы было видно, что это научная лаборатория, а не производственная). Алексей Андреевич Жирнов стал руководить новой лабораторией измерений.

Всего в Институте было создано 8 лабораторий, научно-техническая библиотека, заведующей которой стала Люда Вакуленко, механическая мастерская и два конструкторских бюро, одно при отделе быстропротекающих процессов, другое при отделе прочности.

20 июня Государственная комиссия подписала Акт об устранении недоделок и, тем самым, окончательно приняла в эксплуатацию здание института гидродинамики.


Значительную часть здания Института гидродинамики постепенно заняли другие Институты СО АН: Институт теоретической и прикладной механики, Институт теплофизики, Институт Катализа, Институт органической химии и Институт неорганической химии. Их корпуса еще строились, а строительство корпуса Института Катализа еще даже не начиналось. Михаил Алексеевич Лаврентьев показывал на собственном примере: надо жить дружно и делиться друг с другом.

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2013/04/29/307