Асенька. часть 2

Любовь

При встрече в школьном дворе с незнакомой девушкой Глеб по неизвестной ему причине улыбнулся почти до ушей. Ни погасить эту улыбку, ни тем более стереть её он никак не мог. Эта высокая, стройная девушка с копной русых вьющихся волос понравилась ему сразу. Как свежий ветер в лицо. Он глядел на неё с любопытством своих юношеских лет. Новенькая? Из какого класса? Но узнать это он не успел. Прозвенел школьный звонок, возвестивший о начале нового учебного года.

Перед учениками, выстроившимися на торжественной линейке, выступила директор школы с приветственной речью. Она же и представила девушку:

— Ребята, у нас новая школьная вожатая. Её зовут Анастасия Александровна. Она будет делать школьную жизнь интересной. А это соревнования, конкурсы, «Клуб весёлых и находчивых», военно-патриотические игры «Зарница», «Орлёнок» и многое, многое другое.

Да, это Ася. После возвращения из Ленинграда она не стала продолжать работу в биологическом институте. Неожиданно для родителей заявила:

— Я не хочу больше мерить, считать, описывать этих скачущих кузнечиков, усиков, жучков, блошек. Мне не понятно и в какой-то мере даже смешно видеть, как моя начальница восхищается насекомыми. Наверное, это не моё дело. Мне интереснее работать с людьми. Буду школьной вожатой.

Правда, ей ещё нет восемнадцати лет, но, зная семью, где выросла девушка, учитывая хорошее воспитание, умение владеть собой, музыкальную, спортивную подготовку, директор школы взяла на себя ответственность, и под её расписку Асю зачислили в штат на должность школьной вожатой. Девушка оказалась хорошим организатором, выносливой спортсменкой, за что заслужила особое уважение мальчишек. Активным участником всех мероприятий, проводимых Анастасией, стал и Глеб.
Не красавица, но что-то в ней пленило сердце Глеба. Что именно, он не знал. А если бы и знал, вряд ли выразил бы словами. Да и не всё в жизни нужно объяснять. Было в ней нечто особенное, что и притягивало его к ней. Сердце его больше чувствовало, нежели понимало. Одевалась она неброско, но всё ладно сидело на её стройной фигуре. Тёмные брови вразлёт, словно крылья птицы, а выразительные глаза в пушистых ресницах в зависимости от солнечного света принимали удивительные оттенки от серого до светло-голубого. Голос ровный, спокойный, с интонациями, которым присуща мягкость, действующая умиротворяюще. А ещё и внутренняя свобода, прямота, чувство достоинства, умение шутить в первую очередь над собой.С вожатой Глебу было интересно. Многое нравилось в организации её работы, в ведении документации. Он перенимал этот опыт и позже был благодарен, используя его уже во взрослой жизни.

Шли семидесятые. В школах начали создавать отряды друзей милиции. Наставники давали ребятам азы законодательства, включали в состав добровольных народных дружин для дежурств на улицах города. Ася поддержала это начинание, помогла в организации школьного отряда, куда вошёл Глеб. Занятия в этом отряде определили его будущую профессию. Об успешной вожатой, которая работала всего-то первый год, а уже стала правофланговой, писали в городской газете. Корреспондент пришла в школу в разгар проводимого диспута. Смех, избыток эмоций. Как тут отыскать вожатую, если она по возрасту такая же школьница?
В газетной статье под названием «Такая дружба» корреспондент отметила, что успех этой вожатой в умении верно и мудро дружить с детворой.
Учебный год прошёл быстро. Глеб за год вытянулся, как и подобает старшеклассникам. Стал высоким стройным юношей, оставаясь сдержанным, немногословным, смелым и решительным. Ася относилась к нему с заслуженным уважением. Постепенно к юноше пришло ощущение, которого раньше испытывать не приходилось. Состояние, которое невозможно понять, пока не влюбишься. Он боялся признаться себе в этом чувстве. Тем более поделиться своими ощущениями с друзьями.

По окончании учебного года для Анастасии настала пора очередной поездки в Москву для сдачи вступительных экзаменов, пора прощания со школой, с учениками. Глеб пригласил девушку на прощальную прогулку. Они гуляли по Херсонесскому заповеднику, подолгу говорили, молчали, снова говорили, но в чувствах своих не признавались, скрывая их робко и ревниво.

Был самый продолжительный день, но и его оказалось недостаточно, чтобы выразить всё, что накопилось на душе. Летний вечер начал окутывать мир своей таинственной поволокой. Краски природы менялись на глазах. Солнце клонилось к горизонту. Его оранжевые лучи нежно медлили на прощание. Они ласкали гладь моря, каменистый пляж, скалы вдоль берега, Херсонесский туманный колокол, соборный храм Святого Владимира, разрушенный в годы войны, но величественно возвышающийся в ожидании своего воскрешения, и, что всего важнее, любимую девушку.

Она была прекрасна. Столько жизни, невинной, обещающей жизни было в стеснённом дыхании её полной груди, где билось горячее юное сердце. Против этого сердца билось другое сердце, нежное, молодое, любящее со всем усердием первой любви. Той любви, которую переживают в семнадцать лет. Сердце это трепетало, как у пойманной птички... И он решился. Тихо, на ушко, хотя подслушивать было некому, кроме лёгкого ветерка да пролетавших чаек, он прошептал то, что в юности дозволено только шептать.

Ответ был более чем ясен. Она улыбнулась!!!


Учёба

Ася приехала в Москву с намерением поступать в медицинский институт. Правда, домашним об этом она не сообщила. Возможно, причиной было то, что в своё время бабушка Аси, врач по профессии, отговорила свою дочь Ольгу от поступления в медицинский институт, ссылаясь на сложную работу деда-хирурга. Анастасии отговоры не нужны! Так как приёмные экзамены в университете проводились на месяц раньше, чем в мединституте, девушка решила ещё раз сдать экзамены на специальность генетика, чтобы проверить свои знания. В этот (третий!) раз она сдала все вступительные экзамены на «отлично»! Ей уже восемнадцать лет! Она прошла по конкурсу!!! Но...

Анастасия забрала документы и подала их в приёмную комиссию медицинского института. Того самого, где в начале ХХ века обучался её дед, ставший отличным хирургом. Неожиданно на вступительном экзамене по химии за решение задачи ей ставят «неуд». Почему? Её решение верно! У неё остались черновики, написанные на проштампованных экзаменационных листках. Анастасия записалась на приём к ректору института. Тот принял абитуриентку.

— Я не согласна с поставленной мне оценкой по химии, — решительно заявила она. — Я только что на вступительных экзаменах в МГУ за такую задачу получила оценку «отлично» и была зачислена в университет!

Она показала ректору исписанные листки, где аккуратный почерк не выдавал волнения. Ректор, ознакомившись с решением задачи, пообещал исправить положение, и, так как все другие вступительные экзамены девушка уже сдала на «отлично», закончил свою речь словами:

— Считайте, что вы поступили в наш институт.

Волнение было столь сильным, что посмотреть списки абитуриентов, зачисленных в институт, Ася попросила сестру Анну, тоже находившуюся в то время в Москве. Та и обрадовала Анастасию:

— Есть! Поступила! Молодец!

Общежитие мединститута было в пригороде Москвы, поэтому Ася предпочла поселиться на частной квартире. Нашла даже не комнату, а «угол», но в удобном месте, недалеко от станции метро. В передней части комнаты жила хозяйка — одинокая старушка, а Ася расположилась за перегородкой из шкафа и буфета.
Пошли годы учёбы, переписки, звонков. Встреч, расставаний, новых встреч.
Была и тоска по дому, по друзьям, по родному южному городу. Она пишет школьной подруге:

«Здравствуй, Галочка! У нас холодище. Брюки заставили снять (цикл акушерства). Так что по улице перебегаю рысью. А вообще такой же рысью плетётся здесь всё: циклы учений, библиотеки, воскресники, лыжи, праздники.
Меня что-то развезло. На улице каркают вороны, грязный снег, громко стучат часы, а «на потолке» соседи выстукивают что-то одно и то же под ударник чего-то «супер». (Там живут сплошные эстеты).

Хозяйка моя заснула. Вернулась я из кино — она калачиком на диване. Не включая свет (затяжной, висящий, полусерый конец субботы), чтобы не «расплескать» хандры, спешно начала заниматься самолюбованием (а вроде пишу тебе).

Ну, вот. Молчала, молчала и «разродилась». Сегодня 23-е февраля. Помнишь школьные феврали? С утра что-то прячем, шебаршимся, под конец растрёпанные игрушки, битьё по головам «дарителей» надутыми утками и другой резиной.
Совсем не вспоминала. Это сейчас.

Ничего толком не напишу. Так. Случайные мысли. Стало темно. Включила свет. Сразу мысли побежали шустрее. Наверное, темноту и уличную и «житейскую» лучше всего переспать. А как просветлеет, можно выползать из берлоги мыслей на «свет и суд Божий».

Галочка, извини, как понесёт — не остановить. Как ты? Думаю, ничего особенного. В целом, как у всех. А вот по частностям — что-то бывает очень даже ничего. Блесни, мой старый, старый друг. А у меня не клеится что-то. Целую. Ася».

На третьем курсе Анастасия прошла сложное (в три тура) тестирование, и была зачислена в группу психиатров. От занятий была в восторге. Это её призвание! Первое своё задание — составление таблиц для лечебно-трудовых мастерских, выполнила отлично. Её не только похвалили, но и выдали ей гонорар. Домой на каникулы она приехала с подарками: гранатовой низкой бус для мамы, рыболовными снастями для папы и книгами для сестры.

Анастасия приезжала домой, как только выдавалась возможность, чтобы отвлечься от наук, зарядиться энергией родного дома. Вместе с ней приезжали московские друзья, приходили в гости и бывшие одноклассники. Засиживались допоздна, часто оставались ночевать.

— У нас сегодня многолюдно, — сообщила Ольга Владимировна соседке. — Ночевало человек двенадцать.

— Семнадцать, — уточнила соседка. — Я посчитала.

Любовь к походам сохранилась у Анастасии и в студенческие годы. Зимой это были лыжные походы в Подмосковье, летом — на турбазах страны. На пятом курсе принимала участие в Эльбрусиаде как медработник в палатке у камней Пастухова (4500 м).

Глеб, отслужив в армии, поступил на службу в милицию. Заочно учился на юридическом факультете. Сложная учёба, а в экзаменационный период особенно, занимала и Асю, и Глеба целиком и полностью. Сидя ночи напролёт за учебниками, засыпая «над строчкой дребезжащей», Анастасия пишет стихи:

Забыты лучшие друзья, потеряны надежды,
Что встретить вновь нам суждено
(ищи, зови, всё будет зря)
Весны цветы как прежде.
Лишь только редкий аромат вдруг сердце потревожит
Того цветка, что вдруг назад мысль возвращает
в мысль добра,
Но нас, увы, уж возвратить не может.
Ну, как, мой друг, ты не заснул над строчкой
дребезжащей?
Тебя тут нет...
(Чтоб подтолкнул и мысль на место развернул «лицом»
на мир гудящий).

Нет, друзья не забыты. Шутливые строки из весеннего письма школьной подруге:

«Ну, Галка, держись! Во-первых, спешу уведомить, что в июне наша персона будет пребывать в любимом южном граде. Так что, если вы вздумаете призвать не столь знаменательную личность, как автор сего послания, только в свидетели намечающихся «беспорядков», то «пуля не минует бесстыдный лоб конкурента». В случае лёгкой травмы в поединке — доделаем «чёрное дело» у больничной койки. ( Практика моя июнь и чуть июля, так сказать, по месту жительства!!!)
Это главный «вопль» моего игривого письмишка. Не думай, что потихоньку тут «трогаюсь» (от стенаний прошлого письма к весёленькому хихиканью этого). Просто сегодня была занятная лекция по психиатрии. (Начальная форма шизофрении). Любопытные больные.

Потом «поковырялась в Марксе» («Капитал»). Тоже маленький плюсик в «плюсовом настроении». И — твоё письмо в почтовом ящике! Прочитала, возликовала, возрадовалась, схватила ручку и скорей (не стала переодеваться) «заорганизовать» благодушный настрой.

Скоро май — куча экзаменов. Потом... (тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить!)»...

Снова весна. Снова в широкое окно в комнате Анастасии, выходящее во двор с садиком, заглядывает цветущая яблоня, сирень и ещё какие-то кустарники. Снова экзамены и домой, домой, домой!

С врождённым талантом верности Глеб терпеливо ждёт окончания учёбы любимой девушки.
Наконец, интернатура — преддипломная стажировка при клинике в Симферополе. Почти дома! Теперь можно подумать и о создании семьи.


Семья

Это был хаос всех чувств земных и небесных, вихрь, упоение, неопределённое состояние, которое не всякий испытал, и никто изъяснить не может. Впрочем, такие вещи не описываются. Просто в словах нет никакой нужды.
Как там у Гёте? «Двух сливая воедино, длит любовь блаженства миг, но конечная вершина — единение троих».

Родилась девочка. Впервые взирая с бесконечной нежностью на свою малютку, Анастасия жаждала, чтобы славный, дорогой её сердцу Глеб был бы рядом, разделил её радость, и заключил бы в свои объятья этот маленький, тёплый, живой комочек новой жизни, плод их любви. Но, в соответствии с порядками того времени, в роддом, кроме рожениц, никого не пускали, и надо было ждать (аж пять дней!) до выписки. Девочку нарекли именем Мария.

Вторым ребёнком в их семье тоже оказалась девочка. Её нарекли Александрой.
В кругу родных и близких Анастасия — ласковая, нежная и даже страстная женщина. Она любит Глеба за отчаянность, справедливость, чувствительность и верность, за лёгкость и бесстрашие, с каким он жил, не цепляясь ни за положение, ни за славу. Он нёс их в себе и ни перед кем не унижался. Будучи в душе романтиком, он в то же время рационален и практичен. Наладил быт, обустроил жильё. Сложнейшие жизненные задачи решал удивительно просто. Обладая безграничным терпением, был искренне заинтересован во всех делах, тревогах и радостях своих близких.

Семья живёт дружно, весело. Дом их уютный, чистый, будто там хозяйничает не обычная женщина, а волшебница с помощниками-гномами. Любовь к детям выражается во внимании и терпении. А когда Анастасия сердится, то хмурит брови, и по складочкам между ними дети понимают недовольство матери и спешат исправиться.

Случай на школьном родительском собрании.

— Родители должны знакомить детей со своей работой. А теперь рассмотрим на примере, — классный руководитель внимательно смотрит на Глеба. — Папа Маши расскажет нам, как он это делает.

Глеб встал и как-то неловко пожал плечами.

— Да я, собственно, этого не делаю.

— Почему?

— Работа такая.

— Где же вы работаете?

— В милиции. Оперативный уполномоченный.

— Ясно. Послушаем маму.

Ответ Анастасии:

— Я заведую психоневрологическим отделением.

— Да, — прервала её учительница, — пример неудачный.


Работа

Анастасии запомнился первый вызов участкового врача-психиатра. Она пришла на квартиру к больному. Мужчина сидит на стуле, отвернувшись к окну.

— Здравствуйте. Как вас зовут? — обратилась доктор.

Никакой реакции. Молчание.

— Что вас беспокоит?

Молчание.

— Вы будете отвечать?

И вдруг в ответ:

— Неужели вам не понятно, что я не желаю с вами разговаривать?

Этот вызов подтвердил, что обследование психически больных великое искусство. Они или стесняются рассказывать о своём состоянии, или не отвечают на вопросы врача вследствие обиды, безразличия, злонамеренности и даже патологического упрямства. А может, и страха, что услышит некто, запрещающий им говорить. Больных лучше не спрашивать. Им можно предложить написать о своих жалобах. Так пришлось поступить и Анастасии.

Сильное впечатление произвела на молодого врача и семидесятилетняя больная, которая вдруг почувствовала себя девятнадцатилетней. Каждое утро она доставала свадебный наряд, готовилась к поездке в загс, ждала жениха. В данном случае сработал «принцип второго удара».

Существуют дурные воспоминания, которые человек стремится забыть, запрятать в самые дальние тайники души, однако, скрываясь там, они ожидают своего часа. Бывает, что и одно случайное слово способно внезапно пробудить их, и они вдруг являются при самых неожиданных обстоятельствах. Так и в данном случае. Спустя полвека снова развился перенесённый ранее, но затихший болезненный процесс, сохранившийся в нервных клетках и отключивший сознание. Чувствовала женщина себя прекрасно. Жалоб у неё не было. Психиатра вызвали родственники.

Анастасия работала увлечённо, добросовестно и вскоре стала отличным специалистом. Умение видеть человека в целом, проникать в его душевный мир позволяли ей разбираться в симптомах болезни для успешного лечения. Всем нравились её теплота во взгляде, вдумчивость на лице, выдержка, умение слушать и находить общий язык с разными людьми.

Всегда строгая в одежде, умеренно пользующаяся косметикой из-за нежной чувствительной кожи, моложавая, словно девочка, за идиллически-романтической внешностью которой скрывалась железная решимость, упорство и деловитость. Всё это и позволяло ей быстро подниматься по служебной лестнице.

1986 год начался с торжеств. Юбилей! Анастасии Александровне тридцать лет. Возраст зрелости. Подведение первых итогов. А итоги отличные! Она уже заведует отделением клиники. Сотни благодарных людей, которым она помогла избавиться от недуга. У неё хорошая семья, любящий муж, две прекрасные дочери. Бытовые ухабы и пороги успешно преодолеваются. На помощь всегда готова прийти рассудительная, умеющая всё объяснить мама.

В апреле 1986 года Анастасию Александровну направляют на курсы повышения квалификации в Межобластной клинический психоневрологический центр. Там и застаёт её «атомная эпидемия».
Продолжение http://www.proza.ru/2012/12/23/627