О друзьях и приятелях
Не имей сто рублей, а имей сто друзей. Как тебе, мой добрый читатель, эта русская поговорка? Приветствуешь. Ну и добре. У меня вот никогда не было этой самой сотни… ( нет, не рублей, а целой роты друзей). Приятных людей, то есть приятелей, всегда хватало. А вот друзей…
Друг – другой я. Этого другого я готова поддержать добрым словом, личным временем, кровом, делом, своим нераспухшим кошельком – открыть перед ним душу. В роте друзей обязательно же найдутся те, что в знак благодарности в эту душу плюнут.
И плевали – годы брезгливо оттиралась. Настоящих друзей много не бывает. У меня их всего: раз, два, три, четыре. Четверо, но каких! С такими и беда – не беда, и в разведку – всегда.
Только вот двоих уже нет. Вечность позвала. Если Там каждому определяется место по земным заслугам, то у них – самые цветущие из всех, возделанных Богом. И это справедливо. Верю.
Откуда уверенность? Из снов, хотя вижу их крайне редко. Но если уж что-то приснится – запомнится во всех красках. Недавно вот «была на приёме у доктора»… Белоснежный халат, подчёркивающий её стать, на голове высокая, тоже белоснежная корона, усыпанная драгоценными камнями, игравшими всеми красками радуги. Лицо спокойное, одухотворённое. Необычный статоскоп-очки на носу, сквозь линзы которых просмотрела меня насквозь и сказала: « Платье (твоё тело) ещё в гармонии с душой. Пилюли отменяю. Радуйся солнцу, не забывай своё дело. Оно поручено тебе совсем не случайно». И растворилась, как в тумане…
Проснулась. И тут меня осенила удивительная мысль: настоящей дружбе сама смерть – не помеха. Добрый, верный клятве Гиппократа, знающий и читающий души пациентов, была врач Вера Николаевна, моя другиня…
Ещё сон, говорящий, хочется полагать, о вечной связи двоих, если дружба земная была настоящей: странная библиотека. Книг не видно, но стоит только подумать о какой-то из них – возникают на экране страницы, одна за другой… Читатели все ко мне спиной. На другом экране некоторые пишут, творят «Слово». Один из них обернулся и, увидев меня, улыбаясь, сказал: «Не удивляйся. книгу пишу о нашей с тобой дружбе и не только… Не мешай. Позову, когда закончу, а пока рано…».
Разбудил ранний телефонный звонок. А хотелось посмотреть сцену далее…
К ныне здравствующим друзьям – мои нежность и трепет. Признаюсь: замышляю о них написать зпистолу, точнее, ЭССЕ, по нашим нескончаемым искренним письмам.
Мои ДРУГИ, здравствуйте, чтоб дождаться и прочесть о себе добрые слова, которые поднимут ваши слабеющие крылья. Но писать ещё не спешу – такая вот хитринка…
Приятели? Есть, куда ж без них. Только приятны они не во всех отношениях: нынче все ударяются в политику, стоит лишь начать беседу. Нет бы тихо поговорить о мироустройстве по Даниилу Андрееву или Сведенборгу, они же мне – о политрасстройстве да о бесконечных распилах каких-то… дров, словно зима будет вечной. А ведь весна не за горами… Устаю от них, приятелей, поэтому, чуть заимев таковых, стараюсь пореже с ними встречаться.
На днях вот, у подъезда, встречаю одного такого. Под мышкой книга. Приветствует.
- Здравствуйте, Василий Иванович, - отвечаю ему, стараясь прошмыгнуть мимо.
- Вот в библиотеке был. Фурманова перечитаю, - застрочил он, боясь упустить собеседника. – Всё-таки про тёзку моего, Чапая. А теперь и времена пошли…
- Урал-то всё равно не переплывёте – не юный вы наш, Василий Иванович, в свои без малого восемьдесят. А всё с мечтой – под знамя Чапая. С давлением-то … Пощадили бы жену.
- Она у меня крепкая, вместе в Урал-то и нырнём, но доплывём до светлых берегов… А вы, всем довольные, стойте в раздумье-выборе: то ли харчи, то ли аптека…
- Я тоже не от всего в восторге, но вот бегу платить за Интернет… Здоровья вам, Василий Иванович, пока не Чапаев вы наш, - скороговоркой молвила я, спеша уйти.
- Да ведь и вы по возрасту далеко не Анка, - улыбаясь, отомстил мне приятель.
Ни к чему не обязывающий диалог. Но вот подтекст его как-то беспокоит, вроде бы только пошутковали, ан нет, тревожит…
Возвращаясь домой, во дворе встретилась с дамой серьёзной, бывшим крупным партийным работником советских времён. Женщина солидного возраста, строгого нрава, с прежними амбициями, на которые теперь люди почему-то никак не реагируют, что её раздражает. Но в приятели напрашивается. Как бы случайно остановит, мило справившись о здравии вашем, и начинает свою просвещенческую деятельность.
Как зверь на ловца, попала я на её не совсем толерантную политинформацию, кои ныне ни властью не прописаны, ни секретарями при тронах не приветствуются (зачем пыль с мозгов сдувать – пускай как ржа железо…).
- Дня вам доброго и здоровья по возрасту. Откуда так спешите, будто вам только что радость торжественно вручили или свободу от нынешней демократии обрели… - такой солянкой своих мыслей, облачённых в мудро подобранные слова, остановила меня дама.
- И радость несу домой… Здравствуйте. И свободу обрела от всех зависимостей. Одарила всех вечно голодающих: энергосбыт, волготелекомпрыть, жкхпыт, домофонныть, интернетнесыт, водоканалгрязьбыт… - солянкой на солянку, ничуть не стесняясь, ответила я, показав в подтверждение пачку квитанций со свежешлёпнутыми печатями.
- Вы меня удивляете своей щедростью. Я их, вами перечисленных, уже три года голодом морю – квитанции в чистоте содержу: ни на одной нет печатей. Сорока годами своего труда я, по меньшей мере, трижды проплатила свою старость.
- И что, голодающие не беспокоят? – удивилась я.
- Первый год частенько ко мне жаловали, теперь – нет. Другие-то потоком наполняют их карманы. Вот если бы проснулся весь народ, да как бы своё слово отвесил… Тогда бы все их –сбыт, - прыть, -пыт, -ныть, - несыт, - грязьбыт и лопнули. Остроги по ним скучают…
- Да уж, поговаривают, в этих, по которым скучают-то, ремонт капитальный полным ходом идёт. Вот закончат – будет где скуку утолять. Бают, тубареткину и сотоварищам главный острог отведут, а все ( ныне власть имущие, всякоберущие ) – без конкурса к нему обслугой…
- Устроят им всем обслугу и здесь, и за бугром ( лучших, чем поисковики наши, не бывает). Будем ждать и надеяться. Вон и наш ГЛАВНЫЙ произнёс слова святые: вор должен сидеть…
- Добрые слова. Вот только бы ТОТ сел, а не другой, бездомный, что у торговки на базаре с голоду огурец стибрил, - озабоченно резюмировала я, направляясь в подъезд.
На душе стало муторно от очередной встречи с тем, кого принято считать приятелем, приятельницей. Не стоит заводить их, который раз говорю это себе. Зачем надо было реагировать на «радость да свободу»? Диалог-то пустой, так, ни о чём. Согласен, мой читатель?
Набираю номер телефона своих друзей. И душа наполняется светом тихой радости только потому, что они у меня есть.
23.12.2012 г.
Свидетельство о публикации №212122300489
А к сожалению,настоящие "ДРУГИЕ Я" уходят туда и почти раз в месяц-два приходится встречаться с выжившими в залах панихиды.
НО!?? А пока жизнь идет себе и идет.
В сентябре съездил к другу школьному душанбинскому в Узбекистан. Встретились аж через 30 лет.
Вот теперь и живем оба радостью, что нашли друг друга и общаемся без галстуков и политики этой... будь она..
Спасибо Вам. И мои вам наилучшие пожелания и здоровья.
С уважением искренне Александр.
Александр Жгутов 23.12.2012 10:24 Заявить о нарушении