Реалии Эффекта бабочки

Штурман «хронолёта-2» , Мария Звягина, стоя перед голограммным экраном, нервно, нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, дожидаясь, пока капитан ознакомится с её расчетами.  Капитан же, внимательно просматривая на объёмном изображении данного участка галактики трассу, прочерченную красным пунктиром, не торопился.

  Александр Свищ, командир хронолёта, за неполные сорок лет службы в лётной группе Института исторических исследований имел богатейший опыт полетов, как во времени, так и в пространстве. Благодаря чему мог практически безошибочно предсказать  ход развития дальнейших событий в результате тех или иных действий исследовательских групп Института.  Прошло уже лет десять, как Свищ принял под своё руководство этот корабль. И сроднился с ним на столько, что считал хронолёт практически своим вторым домом. Это было вполне объяснимо, учитывая то обстоятельство, что за всю свою жизнь семьёй он так и не обзавёлся. Однако к данной ситуации сей факт отношения не имел. Это были, так сказать, частности его личной жизни…

 А вот представленные тридцатилетним штурманом расчеты в настоящий момент имели как раз таки первостепенное значение.
 Постояв некоторое время перед голограммой, капитан повернулся к Марии.
- Ты уверена в своих расчетах?
- Абсолютно! – голос её от волнения дрогнул, - Я несколько раз меняла исходные параметры. А окончательный результат дважды прогоняла через бортовой комп. Оба раза ответы идентичные!
- Понятно… Хорошо…
 Капитан коснулся кнопки общекорабельной связи.
- Внимание! – раздался в динамиках его голос, разносясь по всем закоулкам хронолёта, - Говорит капитан. Прошу всех руководителей групп срочно собраться в ходовой рубке! Экстренное совещание!
  Отключившись от системы оповещения, капитан прошёлся вокруг  голограммы, зависшей посреди рубки.
- Ну, гляди, Маша… Сейчас перед нашими умниками-историками ответ держать будешь. Справишься?
- Надо справиться, - упрямо ответила девушка, - у нас другого выбора просто нет.

 - Всем привет! - первым в ходовой рубке появился начальник группы первого контакта - Олег Колтун.
 Они со штурманом были практически ровесники. Только Олег, в отличие от Марии, окончившей институт космических исследований, имел за плечами пять лет учёбы в историческом институте и три года спец. подготовки при военной Академии по специальности «Разведка особых территорий».  Среднего роста, сухощавый Колтун был стремителен в своих движениях, ситуацию оценивал мгновенно и, сделав определённые выводы, тут же принимал решения и приступал к их претворению в жизнь.

 Следующим через порог рубки шагнул бортовой медик – Владимир Викторович Жихов. Среднего роста, с плотной фигурой, чем-то смахивающий на медвежонка-коалу, общительный Жихов в свои неполные сорок лет был душой любой компании. Мог и на гитаре сыграть, и анекдот либо какую-нибудь интересную историю из жизни рассказать. Весьма ценное качество при дальних перелётах. И при этом был ещё и специалистом своего дела высочайшего класса. Впрочем, на хронолёты и отбирались медики только самого высокого уровня. Здоровье и жизнь членов экипажа -  превыше всего.
 Поздоровавшись с присутствующими, Владимир Викторович удобно расположился в кресле и принялся  любопытством разглядывать голограмму. Однако это не помешало ему первым заметить входящую в рубку Анну Лигачёву – руководителя научно-исследовательской группы, основного состава экспедиции.

- Анна Николаевна, доброго здоровьичка вам! –  Жихов вскочил из кресла и, подойдя к женщине, осторожно взял её под локоток, - Проходите, присаживайтесь. Как вы себя сегодня чувствуете? Таблеточки, что я вам прописал намедни, принимали?
 Лигачёва чуть заметно улыбнулась в ответ и, усевшись в освободившееся кресло, сказала:
- Да, Владимир Викторович, благодарю вас. Уже гораздо лучше. С утра, правда, слегка знобило. Но сейчас уже всё прошло…
 Несколько дней назад Лигачёва в составе исследовательской группы высаживалась на планету, случайно слегка поранила там себе кисть руки и, вероятно, подхватила какую-то заразу. Не смотря на первичную обработку царапины, на следующий день рука припухла, появился жар и головокружение. К полудню женщина уже не вставала с постели.
 Жихов, проведя экспресс-обследование, быстренько сориентировался, сделал пару уколов и назначил соответствующее лечение. Результаты, как говорится, были на лицо.

- Это не показатель, дорогая Анна Николаевна, не показатель, - покачал головой медик, - таблеточки продолжайте принимать регулярно. Ещё дня три. А там поглядим…
- Запел наш соловушка, - подмигнул капитану Олег, -  Понятное дело - рядом с женщиной оказался!
- Не слушайте вы их, Анна Николаевна, - шутливо отмахнулся Жихов, - интриганы… завистники… Господи, с кем работать приходится, прости меня, грешного!..

- Доброго дня, господа! – в каюту вошёл Глеб Борисович Родин – начальник экспедиции. Член Совета Академии наук, профессор, почётный член Международного Исторического общества и прочее, и прочее, Родин был весьма уважаем в научных кругах, и слово его имело определённый вес. По возрасту, да и по положению, он был самым старшим на корабле, и его решение имело решающее значение практически в любом вопросе, касающемся жизнедеятельности экспедиции.

 Капитан выразительно взглянул на штурмана и качнул головой в сторону, Родина. Мол, если  сумеешь его убедить, то вопрос решён. Звягина понимающе прикрыла глаза.
- Ну, что ж, все в сборе, - Свищ вышел в центр круга, - пожалуй, начнём. Мария Сергеевна, доложите Совету о ваших расчетах.
 Звягина выдвинулась вперёд и, кашлянув, начала:
- Прошу всех присутствующих отнестись к моему сообщению очень внимательно… Как мы все знаем, наша экспедиция прибыла в данный исторический отрезок (конец Мелового периода) для изучения условий жизни на планете Земля в эпоху динозавров и выяснения причин их вымирания. Однако вопрос, собственно говоря, не в этом…
 Девушка остановилась, переводя дух и восстанавливая дыхание. Заметно было, что она сильно волнуется.

- Так в чём же дело, Мария Сергеевна? – ободрила её Лигачёва, - Продолжайте!
- Да-да, - кивнула штурман, - сейчас…
Она повернулась к голограмме и ещё раз внимательно осмотрела изображение, как бы удостоверяясь, нет ли где ошибки.
- Так вот, - заговорила она вновь, - неделю назад я обратила внимание на некое скопление космических тел, двигающихся от внешней границы солнечной системы к её центру. Это так называемый метеоритный рой, состоящий из нескольких тысяч мелких метеоритов. Сами по себе они особой опасности не представляют. Но среди них есть несколько крупных, размером со стадион приличных размеров. И наконец, практически в самой голове этого роя идут два огромных астероида. В поперечнике каждый – порядка десяти километров…
- И… что? – настороженно поинтересовался Колтун.
- Я провела расчеты. По моим данным, через пять земных суток этот метеоритный рой пересечёт орбиту Земли. И планета как раз влетит в его левое крыло.

В рубке наступило напряжённое молчание.
- Каков прогноз? – в полной тишине поинтересовался Родин.
У штурмана запершило в горле. Глотнув воды и прокашлявшись, она тяжело взглянула на профессора.
- Кроме огромного количества мелких метеоритов, в планету гарантированно попадают до полутора десятков среднего размера. Но хуже всего то, что в Землю врежутся оба астероида… Их падение приведёт к катастрофическим последствиям. А в совокупности с попадание в цель ещё и полутора десятков метеоритов поменьше… Скорее всего – планета просто перестанет существовать…

- Но этого не может быть! – воскликнула Лигачёва, - Ведь ваш прогноз означает полное уничтожение планеты! Сама наша история говорит, что это невозможно в принципе! Ведь мы же существуем…
- Да, - тяжело вздохнула Мария, - я понимаю, что мой прогноз означает полное уничтожение планеты. И тем не менее…
- Ошибки быть не может? – уточнил Колтун.
- Нет… Я целую неделю всё перепроверяла! Ответ однозначный.
- Та-ак… - Родин присел в стоявшее у стены кресло.
 В рубке стояла полная тишина. Члены Совета с безысходной тоской смотрели на висящую у них над головами голограмму.

- Ну-с, - вздохнул профессор, - у кого какие мысли?
- Я даже не знаю, - беспомощно огляделась Лигачёва, - в голове не укладывается… Ну, не может этого быть!
- А если ещё раз расчеты проверить? – предложил Жихов, - Может быть, какие-то данные не были учтены?
- Можно и проверить, - пожала плечами Звягина, - но я уверена – результат будет тот же…
- Я бы не стал сомневаться в компетентности моего штурмана, - подал голос Свищ.
- Но вы понимаете, чем пахнут её выводы, Александр Андреевич!? – воскликнул Родин, - Они же всей нашей истории противоречат! Анна Николаевна права. Этого не может быть в принципе!

- Давайте не будем сейчас обсуждать, возможно это в принципе или не возможно, - вступил в разговор Колтун, - Будем исходить из худшего варианта: это – возможно.  Как мы должны поступить в таком случае?
- Вернуться домой и немедленно сообщить о полученных результатах Высшему Совету планеты, – тут же отозвался капитан, - По крайней мере, Устав предписывает мне именно так и поступить.
- А если выводы ошибочны? – отозвался профессор, - Вы представляете себе, что тогда начнётся?
- А что начнётся? – поинтересовался Жихов.
- Да над нами вся планета будет смеяться! – возмущённо воскликнул Родин, - До конца дней своих посмешищем станем! Хоть из дому не выходи.
- Глеб Борисович, это вы сейчас о чём печётесь? – тихо поинтересовался Жихов, - Об авторитете своего имени в общественных и научных кругах?
- И о нём, кстати, тоже! – ткнул пальцем в пространство профессор, - На его зарабатывание вся жизнь ушла! И я не готов им рискнуть, опираясь на расчёты никому не известного штурмана с хронолёта второго класса!

- Ну, как вы можете, Глеб Борисович! – возмущённо воскликнула Лихачёва, - Нельзя же так, в самом деле…
 - Не только можно, а даже и нужно! – парировал Родин, - Я вполне понимаю вашу реакцию, уважаемая Анна Николаевна. Извечная женская солидарность… Однако за свою научную деятельность я уже множество раз сталкивался с такими вот случаями «научных открытий».  Практически в каждой экспедиции обязательно находится очередной умник, желающий совершить «открытие, потрясающее основы науки»!
- Я не желала совершать никаких открытий, - словно защищаясь, воскликнула Мария, -  просто произвела расчеты!

 - А что вас вообще подвигло на проведение этих расчётов? – ядовито поинтересовался Родин. – С чего бы это вдруг?
- Ну… просто интересно стало, - беспомощно посмотрела по сторонам штурман, - мы же сейчас на месте висим. У меня полно свободного времени. Это вы все при деле. А я вроде как в отпуске. Вот и решила поупражняться в расчётах…
- Нет, вы только посмотрите на неё! – хлопнул ладонью по подлокотнику профессор. – Ей, видите ли, стало интересно! Поупражняться решила! А мы теперь из-за её упражнений должны всю планету с ног на голову ставить? Да вы, девонька, сами-то хоть понимаете, о чём говорите?

- Глеб Борисович, мне кажется, что вы не правы, - осторожно начал капитан, - Каковы бы ни были причины, приведшие к получению озвученных результатов, это не умаляет и важности. Поэтому я предлагаю следующее. Вернуться в наше время, доложить о полученных данных Высшему Совету и предложить отправить сюда полноценную экспедицию для изучения ситуации. И только на основе данных, полученных этой экспедицией, Совет и будет принимать соответствующее решение.  Мне кажется, так будет более правильно.
- Я поддерживаю, - отозвалась Лигачёва, - как бы там ни было, но мы не имеем права замалчивать данный факт. 
 Недовольно фыркнув, Родин перевёл взгляд на медика:
- Вы что скажете, Владимир Викторович?
- Я врач, – развёл тот руками, - мне самой профессией предопределено людей спасать. А это, по моему, как раз такой случай.

- Александр Андреевич, а если мы не успеем? – произнёс Колтун, - Что тогда?
- В каком смысле? Что значит – «не успеем»? – не понял Жихов, - Мы ведь на хронолёте. Для нас не существует временных ограничений.
 Капитан пристально посмотрел на разведчика.
- Пожалуй, ты прав, Олег, - задумчиво произнёс он и повернулся к доктору, - Видите ли, уважаемый наш эскулап… Дело в том, что в некоторых  случаях у нас всё же есть временные ограничения. Мы, например, не можем совершать так называемую «временную петлю». То есть уйти сейчас в своё время и через пару дней «вынырнуть» здесь же, только, допустим, на неделю раньше.
Доктор с силой потёр ладонью лоб.
- Да, об этом я как-то не подумал. Но что же тогда делать?
- Придётся отбивать атаку роя самим, - произнёс капитан.

- Что значит – «самим»? Вы в своём уме, Александр Андреевич!? – возмутился профессор, - Как вы это себе представляете?
- А что? – пожал плечами капитан, - «Хронолёт-2» оснащён достаточно мощными энергоизлучателями. Основная наша цель – астероиды. Нам даже не нужно их разбивать.  Достаточно просто отклонить их траекторию немного в сторону. Если они просто пройдут мимо планеты, будем считать, что свою задачу мы выполнили.
- А что делать с остальными метеоритами? – подавленно спросила Лихачёва.
- Думаю, что разбить их мы в состоянии. Лишь бы энергии хватило.
- А если мы выработаем всю энергию, что тогда? – обеспокоился доктор.
- Тогда - в зависимости от результатов, - пожал плечами капитан, - Либо мы отобьём метеоритную атаку и спасём планету, либо – не отобьем. И тогда какая-то часть роя всё же упадёт на Землю. Но мы хоть как-то сгладим катастрофические последствия.
- Но… если мы выработаем всю энергию… вернёмся ли мы сами домой?..
- Конечно, - успокаивающе улыбнулся капитан, - Ведь хронолёт снаружи покрыт обшивкой из солнечных батарей. Нам нужно будет просто подзарядиться от Солнца.

- Послушайте, коллеги! – молчавший до этого момента профессор вновь обрёл дар речи, - Вы хоть сами себя слышите? Вы понимаете, ЧТО ИМЕННО вы сейчас обсуждаете!? Вы же собираетесь нарушить первый закон хронодесанта! «Ни при каких обстоятельствах не вмешиваться в естественный ход исторических событий»! Или вы забыли о «законе бабочки»? Вы понимаете, что своим вмешательством мы рискуем изменить весь ход истории с непредсказуемыми последствиями!
- Глеб Борисович, вы что, в самом деле верите в этот бред под названием «эффект бабочки»? – изумился Колтун.
- Между прочим, этот, как вы выражаетесь, «бред»  является одним из основных постулатов хроноисторических исследований, - наставительно произнёс Родин.

- Да не может быть никакого «эффекта бабочки» в принципе! – горячо воскликнул Колтун, - Ну, вдумайтесь сами! Вся наша история УЖЕ ПРОИЗОШЛА! И если какой-либо путешественник вольно или невольно вмешался в ход тех или иных исторических событий, то это тоже УЖЕ ПРОИЗОШЛО. Вы понимаете, о чём я говорю? Всё, что могло случиться, уже случилось. Ничего иного уже не будет!
- Ну, не знаю, не знаю, - в замешательстве отозвался профессор, - определённая логика в ваших рассуждениях присутствует. Но всё же, естественный ход истории…

- Глеб Борисович, если мы не вмешаемся, - тихо произнесла Лихачёва, - то никакой истории не будет вообще. Планета просто исчезнет. Вот и весь вам расклад…
- Ну, это ещё не известно…
- Я даже обсуждать это не хочу, – отозвался капитан, - Другого выбора у нас нет. Значит, решение принято. А всю полноту ответственности я принимаю на себя.

 «Хронолёт-2» завис в космическом пространстве между планетой и надвигающимся метеоритным роем. Сутки. Двадцать четыре земных часа. Таково расстояние от хронолёта до Земли. И столько же – до надвигающейся из глубин Космоса каменной волны, несущей планете смерть.
 Капитан Свищ, плотно усевшись в кресле, наблюдал за движением роя, отображённом на главной панели командной рубки. В кресле, стоящем справа от него, сидела штурман. В левом кресле – профессор Родин. Как руководитель научной экспедиции, Глеб Борисович настоял на том, что должен лично наблюдать за всем происходящим, находясь именно в командной рубке. Свищ, в общем-то, и не возражал.
  Усиленная дежурная смена хронолёта, заняв посты согласно установленного расписания, находилась в состоянии ожидания… Весь остальной состав экспедиции, не занятый в данном предприятии, собрался на смотровой палубе, наблюдая за происходящим через обзорные экраны, расположенные по окружности помещения.

- Когда начнём, командир? – подала голос штурман.
- Бить надо наверняка. Подпустим поближе. Первой волной излучения, самой мощной, ударим по правому астероиду. Я рассчитываю этим ударом перенаправить его движение таким образом, чтобы он ударил по другому астероиду и так же сместил его траекторию. Таким образом, одним выстрелом мы, так сказать, убиваем сразу двух зайцев. И у нас ещё остаётся приличный запас энергии для того, чтобы разделаться с крупными метеоритами.
- Я поняла, - улыбнулась штурман, - Что ж, идея хорошая. Дай Бог, чтоб получилось.
- Дай Бог, - согласился командир и щёлкнул переключателем общекорабельной связи, - Внимание! Всем службам – приготовиться! Начинаю встречное движение. Выхожу на глиссаду атаки.

 Пальцы командира пробежались по панели управления, выводя на рабочий режим силовые установки.
 Хронолёт отозвался чуть заметным дрожанием, переходящим в лёгкое усиление чувства тяжести. Так всегда бывало, когда хронолёт перемещался не по временным каналам, а в физическом пространстве, проходя сквозь гиперсветовую скорость.
 Контуры метеоритного роя на обзорных экранах стали заметно увеличиваться и приобретать всё более резкие очертания.
- Приготовиться к силовому удару! – разнёсся по всем помещениям голос командира.
 Прошло ещё несколько секунд и хронолёт как будто немного толкнула в нос невидимая сила, на несколько мгновений замедляя его молниеносный полёт.
Энергетический луч в безвоздушном пространстве практически не видим. На экранах отобразилось нечто вроде лёгкого марева, всего на несколько секунд застившего собой мчавшийся навстречу хронолёту  рой камней. Подрожало и – пропало.
Но результат его стал заметен практически сразу!

 Как и рассчитывал капитан, мощная силовая волна под углом ударила по одному из  астероидов. Но не раскрошила его, а заставила заметно изменить траекторию, отклоняясь всё дальше влево по ходу движения. То есть в противоход движению планеты. И чем дальше уходил он по новой траектории, тем всё большую надежду обретали люди, наблюдавшие за ним. Не попадёт. Не попадёт! Планета спасена!
Но вот астероид, отклонившись на достаточное расстояние, столкнулся со вторым гигантом, мчавшимся слева от него. Две горы столкнувшись, должны были разлететься в разные стороны. Первый астероид мог опять оказаться на угрожающей планете траектории.
 И тут капитан ударил по нему во второй раз, теперь уже – точно в скалистый бок, не давая силе инерции отбросить астероид на прежний путь.
 С большим трудом, чуть ли не «со скрипом», но десятикилометровая каменная махина поддалась и начала уходить всё дальше и дальше, постепенно отдаляясь от точки пересечения с орбитой планеты.

- Считай их траектории, штурман, - хрипло скомандовал Свищ, разворачивая нос хронолёта навстречу метеоритам поменьше, - а я пока нашими «стадионами» займусь.
- А энергии хватит? – поинтересовался профессор.
- Поглядим…

Звягина склонилась над штурманской панелью. Её быстрые, тонкие пальцы пробежались по клавиатуре, вводя необходимые корректировки в уже заранее заложенные данные целей, в данном случае – астероидов. С внешних датчиков измерения начали поступать данные о скорости и направлении движения выбранных штурманом космических тел. Всего несколько секунд и…
- Готово! Есть данные, командир! – радостно воскликнула Мария, - Астероиды гарантированно уходят в сторону!
- Отлично! – отозвался командир, откидываясь в кресле, - У меня правда, не столь радостные новости,  но всё же…
- Что не так? – встревожено взглянула на него штурман.
- Остатками энергии удалось разбить только три крупных метеорита. Их осколки сбили с первоначальной траектории ещё несколько таких же крупняков. Но всё же, думаю, штук несколько  планету влетят… К сожалению, это – максимум, что мы могли сделать. Запасы энергии истощены.
- Самое главное, что мы две эти горы сумели отбросить! – возбуждённо воскликнула штурман, - А удар этих, помельче, я думаю, планета переживёт!

Командир устало потёр ладонями лицо.
- Маша, сообщи всем о том, что угрозу уничтожения планеты удалось предотвратить.
- Я бы не стал делать столь поспешных выводов, - суховато отозвался профессор из своего кресла, - Взгляните на обзорную панель…
 Командир со штурманом встревожено вскинулись. Несколько секунд напряжённо вглядывались в изображение, после чего Свищ с выражением боли на лице закрыл глаза и отвернулся.
- Нет! – отчаянно крикнула штурман, - Нет! Как же так, командир!?
- Это конец, - глухо отозвался тот, - мы больше ничем не в силах помочь…
Астероид, получивший два силовых удара и уже практически ушедший с опасного направления, вновь столкнулся со своим собратом. Отбросив его своим ударом ещё дальше от планеты, он и сам а очередной раз изменил свою траекторию, направляясь теперь точно к Земле.
- Что будем делать, командир!?
- Ничего… Мы не успеем зарядиться. А значит, не сможем нанести по нему ещё один удар. Планета обречена…
- Как же так? – тихо простонала Мария, - Как же так?..
Спустя двадцать четыре земных часа весь личный состав научной экспедиции в полном молчании наблюдал с обзорной палубы хронолёта, как огромный астероид, постепенно набирая скорость, вошёл в плотную атмосферу планеты Земля. Гигантский огненный шар пробил земную оболочку, заставил содрогнуться планету и сдвинуть земную ось.
 
P. S.
(Наше время. В одной из Российских школ. На уроке истории.)
- …Таким образом, дети, впадина «Чиксулуб» на Мексиканском полуострове Юкатан является кратером, появившемся вследствие падения на Землю огромного астероида. Случилось это приблизительно шестьдесят пять миллионов лет назад. И многие учёные полагают, что именно его падение и явилось причиной вымирания динозавров. Тогда погибло до семидесяти процентов всех живых организмов, проживавших на Земле. Правда, нужно отметить, что это, в свою очередь, дало возможность развиваться представителям нашей современной фауны. Ну, и появлению человека – тоже, - молодая учительница чуть улыбнулась и оглядела класс, - на этом урок закончен. Не забудьте, в пятницу – родительское собрание!