Как я встретил конец света

Последние дни мною владел ужас, временами даже панический…
Я ужасно боялся, челюсть периодически лязгала, по телу пробегали злые холодные мурашки и ощущалась нехорошая тяжесть внизу живота.
Ой, плохо-то как! А виной всему был конец света, будь он неладен…
Хотя, казалось бы, чего и бояться?
Конец (света) должен был наступить только через три недели, а я сука подготовился! Подготовился, да ещё как.
Короче говоря, я наверняка должен был спастись, потому как принял определённые меры, но вот с последующей репродукцией и размножением (от коих зависело спасение людского рода) предвиделись определённые проблемы.
Девушка, которая по идее должна была бы спастись со мной, и впоследствии  стать новой Евой (а я соответственно Адамом) как-то всё не находилась.
Да я, конечно, не Джонни Депп и не Арнольд Шварценеггер, но я, безусловно, умный.
Девушкам же очевидно этого не надо.
Конечно, если отнестись к себе критично, оно и понятно – в их глазах я среднестатистическое занудное Очкарито, озабоченное спасением мира. Через спасение собственное.
Наверное, это скучно! Или даже страшно.
Короче девушки от меня шарахались как Чёрт от Крёстного знамения, тем более, когда видели, как именно им предстоит спасаться (удавалось мне все-таки иногда заманить кого то из них в своё убежище).
Почти всегда они сбегали от меня с криками мамочка, и даже возможно думали что я новый ужасный маньяк, хочу съесть их заживо, или что-то ещё в этом роде. Но сначала конечно изнасиловать...
Убежище представляло собой подземный бетонный склеп, без особых изысков, заставленный множеством банок консервов, с изящным свинцовым гробом на две персоны посредине. Кроме того в последнее плавание я брал с собой книги, так как цивилизация исчезнет знания понадобятся! Книги возможно пугали девушек не меньше свинцового гроба...
Особый же интерес представляло спасательное оборудование и снаряжение, кислородные баллоны, например.
Остальное пространство было заставлено кактусами и подращенными грибами, и те и другие, как известно, очень хорошо поглощают радиацию. К тому же, из первых можно было получать бодрящий напиток - Текилу, а из вторых - лекарственные препараты, в том числе и для полной анестезии. Или просветления. Кому как.
Мы с моей предполагаемой Евой должны были встретить Конец света одетыми в нарядные костюмы химзащиты ОЗК, маски аквалангов (так как убежище могло затопить) и особые железные пояса, по типу средневековых поясов верности. В предстоящей передряге любой ценой нужно было сохранить гениталии, иначе, как потом размножаться?!
Ещё в углу стоял большой холодильник-морозильник для медикаментов, а в морозильную камеру я поместил самое ценное – образец своей семенной жидкости в майонезной баночке, вкупе с учебником по акушерству и гинекологии, на тот случай, если я всё-таки погибну. На баночку я приклеил кусок матерчатого пластыря, на котором нарисовал весело улыбающегося головастика-сперматозоида в очках, чтобы было понятно, что это я, и чтобы (в случае моей гибели) немного подбодрить мою Еву.
Как видите, я предусмотрел многое. Наверное, почти всё.
Все свои наличные деньги я ухнул в это убежище и в снаряжение, потому, даже завалящего компа у меня не было, и большинство (остававшегося мне до конца света) времени я проводил в общественной Горьковской библиотеке Рязани, проверяя и перепроверяя сведения о грядущем мировом апокалипсисе.
Там же, в библиотеке я надеялся, в конце концов, обнаружить и претендентку на совместное спасение, так как в контингенте ночных клубов, и даже в девочках по вызову я окончательно разочаровался, как, собственно, и они во мне.
И я оказался совершенно прав!
Однажды, точнее вчера, я увидел там ЕЁ.
Да, она была, как и я, невзрачна, но, несомненно, умна. Сквозь толстые круглые стёкла очков она читала заметки про дрезденский кодекс Майя и надвигающийся конец света, то есть то же, что и я.
Я скромно подошёл и представился.
– Кнорозов Михаил!
Она встрепенулась, глаза удивлённо блеснули из-под толстых линз очков, искажавших её взгляд, от чего казалось будто она косила.
– Так это Ваш прадедушка расшифровал это? – её розовый пальчик с обгрызенным ноготком уткнулся в репродукции листов Дрезденского кодекса. Вид у неё был явно ошарашенный.
Я притворно стыдливо потупился и утвердительно кивнул головой. Я был весьма горд, что именно мой дедушка предупредил человечество, что скоро ему наступит пиз… в смысле, маленький полярный пушной зверёк. Ну, то есть конец.
Как я и предполагал, в итоге Маша (так звали мою Еву) согласилась спасаться со мной вместе.
Её даже не сильно испугала необходимость надеть на себя описанное мной снаряжение, так как ничего красивей школьной формы она в жизни, кажется, не видала.
И вот уже с раннего утра двадцать первого декабря мы сидим в бункере, накрывшись свинцовой крышкой спасательного гроба, под тускло мерцающей аккумуляторной лампочкой, и смотрим в зелёные лица друг друга (для страстного слияния и размножения ещё будет время после чудесного спасения). Пока же мы изучаем последние полученные сведения о Конце.
Спасательные железные пояса (по крайней мере, мой) неприятно жмёт гениталии.
– А это что за пыльный старый чемодан? - вдруг спрашивает моя Ева приглушенным водолазной маской голосом.
– А, это? - с деланным равнодушием тяну я. - это наследство деда, он там сделал копии с каких-то рукописей Майя, только я их читать не умею.
Вытаращив на меня глаза, она делает ужасное лицо, которое, кажется, зеленеет ещё больше.
– И ты до сих пор молчал, и не умеешь читать? – возмущённо восклицает она. – Я умею читать по-ихнему, я же боготворила работы твоего деда!
Чувствовалось, что она бы подпрыгивала от возбуждения и нетерпения, но свинцовая крышка гроба била бы ей тогда прямо по макушке.
Лязгнули замки, я откинул пыльную фибровую крышку чемодана и вывалил перед ней бумаги.
Ева с нетерпением выхватила из их массы то, что ей было нужно. Старые, истёртые, но всё ещё красочные листы, исписанные загадочными письменами с двух сторон, склеенные вместе.
Нетерпеливо она развернула их и глазами забегала по строкам.
Водя дрожащим пальчиком по страничке кодекса, она вдруг странно затряслась, вскинула на меня взгляд и завопила. Правда, приглушенный «скафандром», вопль её показался мне скорее шёпотом, тогда как смысл произвёл на меня самое неизгладимое впечатление. Впрочем, въехал я не сразу.
– Вот, вот, вот, его не будет! - повторяла Ева.
– Чего не будет? - рассеянно спросил я.
– Конца света не будет! Это недостающее продолжение Дрезденского кодекса, твой дед, наверное, спёр его из Дрезденского музея во время оккупации. Тут написано, что двадцать второго декабря люди проснутся и станут жить в другом мире! Понимаешь ты, мы будем жить, и нам вовсе не нужно сидеть здесь и ждать конца света.
Она смотрела на меня немного испуганно, наверное поражаясь моей тупости, так как до меня с трудом доходил смысл её слов. И правда как так-то, чё дальше будем жить? С какой, нафиг стати?
– Пошли!
Она решительно взяла меня за руку, нажала кнопку открывания крышки, и мы выбрались из гроба.
По дороге наверх, с сожалением окидывая взглядом не пригодившиеся нам припасы, я захватил с собой пару бутылок самодельной текилы.
Оказавшись наверху в моей убогой хибарке, мы скинули защитные костюмы ОЗК и прямо из бутыли сделали по нескольку жадных глотков огненной жижи.
Мы посмотрели друг на друга. Она была прекрасна, моя Ева. Наши губы невольно потянулись друг к другу и слились в страстном и долгом поцелуе.
Наши тела начали переплетаться, и мы бы проникли друг в друга в экстазе…
Вдруг бум! Раздался глухой металлический лязг. Наши защитные пояса, которые впопыхах мы забыли снять, со скрежетом стукнулись, столкнувшись вместе. Ключи мы, конечно, забыли в убежище, и бежать за ними было уже бесполезно, проклятый таймер (предусмотрительно установленный мною) наверняка заблокировал двери на полгода ради спасения.
Нам оставалось только напиться, что мы конечно и сделали, празднуя отмену конца света.
Утром двадцать второго декабря мы очнулись со страшной головной болью. Но мы были живы, а весь мир кругом цел. Не уцелела только самодельная текила, жестоко уничтоженная нами  в неравной борьбе.
Я смотрел на неё, она смотрела на меня, мы глупо улыбались, и мы были счастливы.
Между тем, к земле продолжал приближаться гигантский астероид Апофиз, на Камчатке и в северной Америке грозили вот-вот пробудиться супер-вулканы, а корпорация ТНК ВР продолжала бурить сверхглубокую скважину в Карибском море, откуда вскоре должен был вылезти сам сатана и остановить теченье Гольфстрима.
Короче, жизнь продолжалась во всём своём многообразном великолепии!



Изначально рассказ-репортаж написан для интернет портала "Бизнес Рязань" http://business-ryazan.ru/index.php/the-news/4421-konets-sveta