Тьма над Бездной. Глава 13

Глава 13. КАРРОК

Неторопливая беседа у потрескивающего костра продолжалась, но Фридерик уже не слышал, о чем говорили собеседники. Широко раскрыв глаза и разинув рот, он застыл, глядя перед собой в одну точку. В его голове постоянно звучал громоподобный хохот призрачных преследователей и их зловещий окрик: «Ты наш, ты один из нас! Ты обещал! Ты выполнишь обещание!... Ты наш… Ты выполнишь обещание!» Что, что такое я пообещал этим призракам? – пытался припомнить молодой человек, но этот момент из сна почему-то совершенно вылетел из его головы… «Ты наш… Ты обещал…»
При этом следовало бы обратить внимание читателя на следующее: простая, казалось бы, мысль, что именно благодаря ему, хоббиту, Странник и Мена избежали мучительной смерти от рук ненавистных орков, почему-то так и не посетила светлую голову перепуганного молодого человека!
Наконец, приятели обратили внимание на застывшего, как изваяние, друга, и Томми толкнул его под локоть. Фридерик вздрогнул и закрыл рот…   
- Надеюсь, никаких сюрпризов более вы не припасли? – меж тем, обратился к разведчикам Палландо.
- Нет, вроде…
- Странно… - вздохнула Мена. – Странно, что Арате так врезались в память вопли ненавистных тварей…
- Надеюсь, они звучали милее музыки! – весело воскликнул Мерик.
- Признаться, - вздохнул Странник, - в некоторых кабаках да припортовых тавернах мне доводилось слышать такие песнопения, после которых рычание орка, действительно, покажется сладкой музыкой… Но, что ты хотела сказать, Мена?
- Я хотела сказать, что мне запомнилось нечто иное…
- Неудивительно, - заметил гном. – Ведь ты – женщина! Ты обращаешь внимание на многие вещи, до которых у мужчин и руки-то не доходят…
 - Я не об этом… Почему-то мне врезался в память один разговор с Имраимом еще задолго до того, как мы достигли лагеря мерзавцев… Помнится, я спросила друида, что, по его мнению, может означать таинственный бой барабанов в недрах земли…
- Барабанов? – подскочил Чача. – Я сам их слышал!
Тут хоббиты дружно зашикали на гнома и тот приумолк…
- Продолжай… - кивнул маг.
- Имраим произнес странную фразу… - продолжила девушка, прикусив губу и слегка наморщив лоб. – Он сказал: «Властелин Тьмы созывает своих подданных»… Признаться, я решила, что речь идет о Сауроне… 
- Хм… Если мне не изменяет память, - промолвил гном, отмахнувшись от приятелей, - того мерзавца величали Всевидящим Оком, Властелином Колец и…
- Черным Властелином! – подсказал пришедший в себя Фридерик.
- Вот-вот! – кивнула девушка. – Имраим так и сказал: что, мол, «есть вещи пострашнее, чем гнев Черного Властелина»…
Маги только переглянулись и нахмурились…
Вместе с ними нахмурился и Фридерик. Конечно же, он тут же припомнил, что о некоем Властелине Тьмы упоминала дракониха Даург в разговоре с Палландо. Или сам Палландо - хоббит не мог припомнить в точности достаточно бессвязный рассказ Альфы. И вот теперь – Имраим! Это никак не могло быть случайным совпадением! Осторожно молодой человек бросил взгляд в сторону псины, но та улеглась под разлапистой елью спиной к путникам и, казалось, преспокойно дрыхла…
- Естественно, я потребовала разъяснений, - продолжала, меж тем, Мена. – И он сказал, что существует древняя легенда или предание, что, когда будут низвергнуты все темные правители Средиземья, явится настоящий Король Тьмы! И тогда разразится последняя битва, которая изменит лик нашего Мира…
- Предания? – воскликнули хоббиты. – Чьи предания?
- Эльфийские, надо понимать…
- Что значит – последняя битва? – уточнил Томми. Мена лишь пожала плечиками вместо ответа.
- Хрр… - откашлялся гном. – Я, наверное, что-то пропустил! Если мне, опять-таки, не изменяет память, наш уважаемый маг Палландо утверждал не так давно, что всяческие там предсказания и пророчества были чужды Старшему народу!
- Имраим не говорил о пророчествах, - вступился за девушку Странник, - он говорил о древней легенде. Это – заметьте! - не одно и то же! Впрочем, может быть наши спутники, Палландо и Саари, как-то прояснят этот вопрос? – и он повернулся к магам.
- Ничем не могу помочь, - промолвил белоглазый маг, сокрушенно разведя руками. – О существовании подобной легенды я, признаться, услышал впервые… - И он, отвернувшись от собеседников, принялся подбрасывать сучья в затухающее пламя костра.
- Мне доводилось слыхать о подобной легенде, - произнес Палландо после минутного раздумья. – Но – не более! Впрочем, подобные разговоры не следует принимать близко к сердцу: в стародавних преданиях силы Мира сего делятся исключительно на абсолютные Силы Добра и абсолютные Силы Зла! В реальной жизни такого не бывает… Потому, думаю, сказания о некоем Властелине Тьмы – всего лишь чей-то незлобный вымысел!
- Короче говоря, всё это чушь собачья! – подвел итог Чача.
- Скорее всего, - проворчал маг и поднялся на ноги. – Пора ложиться спать… Я, пожалуй, гляну на нашего раненного друга! Не составишь ли ты мне компанию, Саари?
- Почему бы и нет? – отозвался волшебник, тоже подымаясь.
«Они хотят пообщаться с глазу на глаз и даже не скрывают этого, - без особого труда догадался Фридерик. - Палландо выглядит не в меру озабоченным – не могу поверить, что состояние здоровья какого-то там беорнинга столь озаботило мага! Нет! Что-то прозвучало в разговоре, и что-то очень важное! Наверное, я пропустил этот момент в беседе, пока был поглощен собственными переживаниями… И надеяться подслушать – куда уж там! Далеко не каждую ночь (это он уже понял!) предоставляется такая возможность! А жаль…»
Молодой человек проводил тоскливым взглядом удаляющиеся фигуры магов, вздохнул и занялся более неотложным делом, а именно: принялся присматривать, где и как поудобнее пристроиться на ночлег. Тем более, что ночевать ему, как и приятелям, придется на сырой земле: ведь свои лёжники хоббиты пожертвовали, чтобы ими укутали раненного воина… Но, так ничего и не высмотрев, Фридерик залез под тяжелые ветви ближайшей ели и прижался всем телом к посапывающей собаке. Та слегка поворчала и поворочалась, но, похоже, так и не проснулась…

Присев на корточки рядом с раненным воином, Палландо приложил ладонь к его мокрому лбу и, закрыв глаза, застыл неподвижно на какое-то время. Наконец, выпрямившись, он промолвил:
- Дыхание нормальное; жар, похоже, спадает… Можно надеяться, что к утру наш нежданный гость сможет стать на ноги и объяснить членораздельно, каковыми были причины его столь необъяснимого поступка! Впрочем, посмотрим…
Саари остановился неподалеку, скрестив на груди руки.
- Уж не собираешься ли ты меня уверить, друг мой, - произнес он, - что здоровье беорнинга тебя так уж волнует?
- Нет! – тут же откликнулся маг и, перейдя на квенийский, продолжил: – Нет! Меня волнует совершенно иное! Совершенно иное! Почему, скажи мне на милость, с тобой так трудно стало разговаривать? Почему, чем больше я задаю тебе вопросов, тем больше их вновь возникает?
- А что, раньше было по-другому? – осведомился волшебник.
- Не увиливай от ответа! – воскликнул маг.
- По-моему, с годами ты стал не в меру подозрительным, Палландо… – спокойно промолвил Саари, глянув на того исподлобья. Алые язычки пламени затухающего костра на миг отразились в белых глазах волшебника. - Если ты, мой друг, в чем-то меня подозреваешь – так и скажи!
- Хм… Мы знаем друг друга не одну тысячу лет, - проворчал маг. – Мне не в чем тебя обвинить, разве что в умалчивании некоторых подробностей…
- Но и ты не во всем со мной откровенен, - возразил белоглазый волшебник. – К примеру, ты так и не поделился со мной подробностями своей беседы с драконом!
- Самым интересным я поделился, - отрезал маг. – Всё прочее – чушь собачья, как изволит выражаться наш почтенный гном. Хватит меня укорять! Впрочем, сейчас меня интересует совершенно другое. Скажи, откуда какому-то там друиду может быть известно про Короля Тьмы?
- Я не могу этого знать, - пожал плечами Саари. – Временами ты требуешь от меня невозможного! Я могу только предполагать…
- Я с удовольствием выслушаю твои предположения!
- Имраим, как и всякий друид, которого «принял» Лес, может черпать знания из очень глубокого источника… Ты сам знаешь, сколько лет в этих местах хозяйничали эльфы!
- Эльфам ничего неведомо о Короле Тьмы! – возразил Палландо. – Строго говоря, Старшему народу глубоко плевать на всяких там властелинов, пока они находятся под защитой всемогущих валаров! Еще предположения есть?
Саари пожал плечами и промолчал.
- В «Книге Асзарха» также не упоминается Властелин Тьмы, - рассуждал, тем временем, маг. – Хотя намеки на существование высших сил прослеживаются вполне определенно…
- В моих записях тоже не упомянуто его имя, - заметил молодой волшебник. – Хотя намеки прослеживаются
- Откуда же у этого Имраима подобные знания? И со сколькими людьми еще он успел ими поделился?
- Скажи, мой друг, почему тебя так взволновал этот вопрос? – поинтересовался Саари.
- Еще спрашиваешь! – прищурив глаза, огрызнулся маг. - А тебя, надо полагать, этот вопрос не волнует вовсе?
- Представь себе, совершенно не волнует!
- Иногда я поражаюсь твоему легкомыслию…
- Легкомыслие здесь ни при чём! – промолвил Саари, и голос его в ночи прозвучал сурово. – Когда надвигается буря, следует внимательно наблюдать за тем, с какой стороны дует ветер. Не вижу ничего плохого в том, что люди будут заранее осведомлены, с какой силищей им придется столкнуться в самом ближайшем будущем, и смогут хоть немного подготовиться к нависшей над Миром угрозой! Неужели ты думаешь, что валары оторвутся от своих никчемных дел и придут на помощь?
- Хм… - Палландо нахмурился. Кустистые брови его на миг скрыли глаза. – Действительно, почему бы людям и не знать?..
- А вот что меня лично волнует, - продолжал, меж тем, белоглазый волшебник, - так это проявившаяся столь странным образом связь меж хоббитом и призраками! Неужели леденящая сердце история спасения наших друзей из хищных лап ненавистных орков тебя, мой друг, не заинтересовала?
- Заинтересовала… - проворчал маг. – Но мы и раньше предполагали, что они «сели на хвост» молодому человеку…
- Извини, но я должен кое-что напомнить! – возразил Саари. – Раньше мы терялись в догадках, за кем из наших спутников следуют эти порождения потустороннего мира!
- Прошлые догадки уже не имеют значения! Теперь можно смело утверждать, что они следуют за Фридо… И разве это была не твоя затея? 
- Я уже пытался пояснить, что моей заслуги в этом нет, - пожал плечами волшебник. – Но ты не дал мне договорить…
- Договаривай…
- Ты, мой друг, предположил не так давно, что призрачные всадники будут оберегать Фридо, поскольку черпают из него, как из источника, свои силы. Но как хоббит, хотя и бессознательно, умудрился ими повелевать? Что это может означать? Вот вопрос, который меня тревожит!
- Хм… - Палландо еще более нахмурился. – Похоже, наш маленький друг поделился с нами далеко не всеми секретами…
- С ним надо еще раз аккуратно переговорить, - предложил Саари.
- Только на этот раз я сам займусь хоббитом! – промолвил маг.
- Как знаешь… - С этими словами Саари резко повернулся и направился к пылающему в ночи костру, вокруг которого разлеглась вся честная компания.
Насколько нам известно, этот разговор был последней беседой магов «с глазу на глаз»…

Всю последующую ночь Фридерик почти не спал. А когда ненадолго забывался тяжелым сном, перед его очами возникали мерзко хохочущие призрачные всадники, и звучал их грозный голос. «Ты обещал, ты выполнишь свое обещание!» - постоянно крутилось в голове молодого человека…
«Интересно, - призадумался хоббит, - сколько бессонных ночей мне довелось уже провести в этом бесконечном путешествии? Сейчас, пожалуй, и не припомнить… И сколько еще доведется?»
Под самое утро принялся было накрапывать мелкий дождичек (и откуда он взялся?). Под его мерный шум Фридерик, наконец-то, расслабился и заснул. Впрочем, стоило лишь первым солнечным лучам просочиться через плотные ветви деревьев, как тут же внезапно набежавших серых облачков и след простыл, и небосвод вновь заструился яркой голубизной. Лишь мокрая трава да редко падающие на голову капли напоминали о нежданном ночном госте…
Хоббиты проснулись первыми и с веселым гиканьем понеслись к реке, где вымылись, поплескались и привели себя в надлежащий порядок (даже простирнули кое-что). Когда же вернулись назад, на поляне уже вовсю кипела жизнь: горел жаркий костер, и гном, широко расставив ноги и упершись в бока, нависал над раненным беорнингом. Тот полусидел, опершись о ствол ближайшего дерева. И хотя мертвенная бледность еще не сошла с лица хмурого Тобольда, молодой человек даже очень не походил на будущего мертвеца…
- Почему я должен отвечать на твои вопросы? – упрямо спросил он.
- А потому, дружище, что охотник и дичь поменялись местами! – громогласно заявил Чача. – Еще пару деньков назад мы все были во власти твоего народца и – заметь! – правдиво отвечали на все вопросы. А теперь дело другое! Теперь ты наш пленник! Теперь мы будем тебя пытать… Вернее, э… допытывать… Тьфу ты! Допрашивать – вот! Потому как веры тебе нет никакой!
- Мне кажется, я не причинил вам никакого зла, - слабо возразил воин.
- Не причинил, говоришь? А по чьей вине в друзей моих стрелы окаянные летели? И кто, кстати сказать, предлагал главарю вашей шайки пристрелить нас всех на месте? Отвечай!
- Это другое…
- Что значит – другое?
- Мы, беорнинги, всегда так поступаем…
- Приканчиваете мирных путников, что ли? – поинтересовалась как-бы мимоходом Мена, недобро прищурившись.
- Да, нет же! – воскликнул Тобольд и на мгновение скривился от боли. – Вы не понимаете… Забредшие в наши земли и перепуганные до смерти странники, как правило, готовы платить любой выкуп, лишь бы их отпустили с миром…
- Так вы, засранцы этакие, значит, обнакновенным мародерством занимаетесь? – взревел гном. – Обдираете путников?
- Указ Государя Эллесара, насколько мне известно, никто не отменял! – со злостью ответил беорнинг. – В соответствии с Указом мы, беорнинги, сами вольны устанавливать плату за проезд и проход по нашим исконным землям!
- Трандуил – не ваши земли!
- Наши! По самый левый берег Андуина – наши!
- Впрочем, - произнес Чача, распрямляясь, - нынче мы находимся на правом берегу Великой реки. А это – земли Арнора, и законы здесь иные…
- Можем, и без особых хлопот, перебраться на противоположный берег, если там будет проще разговаривать… - проворчал Тобольд.
- Прекратите этот спор, - устало промолвил Палландо, раскуривая трубку.
- Чего это прекратить? – заерепенился Чача. – Мы его, доходягу, давеча выхаживали, как лепшего дружка, а теперь еще и прекратите!
- Сомневаюсь, что запуганный до полусмерти Тобольд сможет внести в нашу казну соответствующую плату, - заметил Саари.
- За вашу доброту я искренне признателен, – произнес беорнинг. – Право же, обработать одной рукой рану, да еще и на спине, мне было бы трудновато…
 - Вы только поглядите не этого гуся! – возмущенно воскликнул Чача. – Он, вишь ли, нам благодарен! Ну, наконец-то, дождались!
 - Угомонись, гном! – гаркнул маг. – Займись-ка лучше чем-то полезным! Дровишек в костер подбрось, что ли! И чего это дружок  твой сердечный Мерик расселся тут, и ушами хлопает себя по щекам? Кто завтрак собирался готовить?
- Я сейчас, я мигом! – засуетился приятель. – Горяченького с утреца – а то, как же!
Чача только сплюнул себе под ноги…
- Давайте, поговорим спокойно, - совсем иным тоном продолжил Палландо. – Неужели, Тобольд, тебе так трудно ответить на столь простой вопрос: почему ты решил, что люди Шандора метили в тебя? 
- Они стреляли именно в меня, - упрямо повторил беорнинг. – До вас им дела нет…
- Но почему тогда они не пустились в погоню, если не достигли цели?
- Они достигли цели…
- Послушай, Тобольд! – промолвил молчавший до этого человек. – Мне часто приходилось сталкиваться за время странствий с твоими сородичами из других кланов лесного народа. Ваши обычаи, конечно же, отличаются от обычаев прочих людей, но не настолько, чтобы мы их не поняли. Будь добр, поясни, пожалуйста, каковы были причины столь отчаянного твоего поступка. Если, при этом, ты не хочешь, чтобы рассказанное тобой стало кому-то еще известным, мы готовы поклясться, что ничто, сообщенное ныне, не выйдет за пределы этой поляны…
- В этом нет нужды, - откликнулся воин. – Просто… Просто вы не знаете Шандора…
- Где уж нам его знать! – воскликнул Чача.
- Не понял! – повысил голос Палландо, обернувшись к гному. – Ты внимательно наблюдаешь за кашей?
Тот только негромко выругался, но промолчал.
- Вы не знаете Шандора, - упрямо повторил Тобольд, глядя в землю у своих ног. – Многие беорнинги воспринимают главу нашего клана как умного, дальновидного политика и доброжелательного человека. Признаться, долгие годы я тоже принадлежал к их числу и радовался, что моим соотечественникам так повезло с предводителем. Лишь с годами я понял, что за добродушной внешностью скрывается жестокий, алчный, злобный правитель, который, буквально, помешан на всевластии…   
«Ну вот, опять! – подумал Фридерик, слушая неторопливую отповедь молодого воина. - Неужели, я ничего таки не смыслю в этом большом мире? Как же так получается, что люди, к которым изначально питаешь самые добрые чувства, на поверку оказываются отъявленными негодяями? Может быть, Тобольд привирает, чтобы показать себя в лучшем свете перед магами?» Но, нет! Хоббит чувствовал, что беорнингом руководит глубокая убежденность в собственной правоте, и говорит он откровенно. Может быть, воин просто ошибается?
- Бретт, отец Шандора, был хорошим человеком и справедливым правителем. По крайней мере, таким его вспоминают старики, - продолжал, меж тем, воин. – В те годы наш клан обитал в районе Ущербного взгорья… Его еще называют горами Лихолесья, только какие из этих скал горы! И были тогда мы далеко не самым уважаемым и богатым племенем среди беорнингов… После кончины Бретта главой клана должен был стать его старший сын. Никто из вождей, насколько мне известно, не возражал… Но не прошло и месяца, как Брандон погиб при подозрительных обстоятельствах невдалеке от Лесной реки. Воины, которые были с ним, утверждали, что на них внезапно напал огромный медведь-шатун – а дело было зимой! – и что им самим лишь чудом удалось спастись. Понятное дело, целый отряд отправился на поиски молодого предводителя, но тела его так и не нашли! Более того, проводники, что стали свидетелями нежданной трагедии, путались в показаниях и никак не могли определиться, где же это произошло…
- Странно, - промолвил Страж. – Насколько мне известно, беорнинги всегда славились как отменные следопыты…
- Еще более странным выглядело то, - кивнул молодой воин, - что в течение последующих месяцев при подобных же, не вполне объяснимых обстоятельствах, погибли все свидетели нежданной трагедии…
- Что такого в гибели молодого предводителя было «подозрительного»? – прищурив глаза, поинтересовалась Мена.
- До того случая медведи никогда не нападали на наш народ, - ответил Тобольд.
- Из твоих слов несложно заключить, что Шандор должен быть как-то причастен к смерти брата, - заключил гном. - Ему выдвинули обвинение? Приперли к стенке?
- Нет… - Тобольд только сокрушенно покачал головой. - Никто не посмел открыто обвинить Щандора в убийстве, ведь никаких доказательств его вины не было. Но люди роптали… Впрочем, меня тогда еще не было на белом свете…
- Вот как?
- Всё, что я рассказал вам, поведала мне моя мать… Она любила старшего брата и всегда с недоверием относилась к младшему… Как бы там ни было, Шандор с молчаливого согласия вождей возглавил клан «большого медведя». И, поначалу, проявил себя, как достойный предводитель! Не прошло и года, как мы изгнали из приозерного края клан «куниц» и обосновались в лесах между Эребором и Эсгаротом…
- Что значит – изгнали? – удивилась девушка. – Я слышала, что беорнинги меж собой не враждуют!
- Люди Беорна меж собой не враждуют, но это не относится к территории, на которой обитает племя, - вздохнув, пояснил воин. – Занять лучшие леса в Пуще, а при случае, и присоединить к себе соседний, более слабый клан зазорным не считается. В конце концов, выживает сильнейший! Так было, и так будет всегда…
- У каждого людского племени свои законы существования и свои понятия о справедливости… - проворчал Палландо. - Не будем отвлекаться! Продолжай, Тобольд…
- Жизнь в лесах на берегу Долгого озера самым лучшим образом сказались на благосостоянии нашего клана. Мы очень скоро наладили добрососедские отношения как с людьми Дола, так и с гномами Подгорного королевства. Торговля с ними приносила ощутимый доход, и вскоре наш клан стал одним из богатейших на севере Великой Пущи. С нами были вынуждены считаться даже великие племена, что испокон веков обитали на юге, в местах, где до сей поры сохранились развалины древней крепости Дол-Гулдур, или Колдовской обители и Болотного замка, как прозвали его в народе… Возможно, тогда Шандору и пришла в голову мысль объединить все племена беорнингов под своим началом. Он принялся подкупать глав соседних кланов, а многих попросту запугивал! Когда же ему показалось, что поддержка Совета ему обеспечена, он потребовал собрать общий сход…
- Ты, по-прежнему, всё еще не родился? – осведомился гном.
- Что? – Тобольд удивленно приподнял брови и непроизвольно, всем телом, повернулся на голос Чачи.
 «А ведь у беорнинга серые глаза, - отметил, про себя, Фридерик. - Интересно, сколько ему лет? Похоже, он куда моложе меня!»
- Нет… То есть, мне было тогда лет пять или шесть… - продолжил воин. – Конечно же, мне неизвестны подробности того Сбора, но мать рассказывала, что Шандор возвратился назад темнее тучи и многие дни вовсе ни с кем не разговаривал. С тех пор его характер заметно изменился… Думаю, он так и не отказался от мысли возглавить племена беорнингов и стать «вторым Беорном Великим»! Но это, как говорится, еще полбеды… Шандор стал не в меру подозрительным и принялся пресекать даже малейшие намеки покушения на его власть! А таковыми могли стать обыкновенное неповиновение, или чрезмерная любовь простых людей к молодому вождю… Не буду называть имена – вам они всё равно ни о чем не скажут! – но только за последние годы с полдюжины прекрасных воинов клана сгинули при необъяснимых, но весьма схожих обстоятельствах, и каждый раз никто не посмел открыто обвинить Шандора в их гибели. При схожих обстоятельствах, кстати говоря, погиб и мой отец…
- Что же это за обстоятельства такие? – спросила Мена.
- Хм… Попробую пояснить… Вначале Шандор начинал превселюдно «выделять» неугодного ему воина, всячески расхваливая его мужество и доблесть, чем, конечно же, настраивал против него прочих мужчин. Затем он приближал воина к себе, выказывая ему - при всех! - заметное уважение и доверие, а вскоре делал его своей «правой рукой». Затем поручал ему самостоятельно выполнить некоторые несложные дела, и, наконец, следовал приказ предводителя отправиться на какое-либо важное задание. В этом походе молодого воина сопровождали преданные Шандору люди…
- На какое же задание, к примеру, отправился твой отец?
- Шандор отправил его на разведку в район Каррока, пояснив свое решение тем, что хочет расширить область обитания клана. И даже намекнул при общем стечении народа, что готов поставить во главе будущей ветви клана именно моего отца… Люди предводителя вернулись назад приблизительно через месяц и рассказали, что отец мой решил де в одиночку осмотреть руины древней крепости, и там, среди развалин, на него напали беглые каторжники. Конечно же, отец мужественно сражался, и, конечно же, ни один из негодяев не ушел от расплаты, но раны отца оказались столь серьезными, что он скончался, не приходя в сознание. Его схоронили невдалеке от крепости, поскольку нести тело столь долгое время – а до Каррока более двухсот миль - было немыслимо… Думаю, не надо говорить, что моя мать не поверила ни единому слову «свидетелей», но, как и ранее, обвинить предводителя в злом умысле она не могла! Вожди тоже промолчали…
- Я, наверное, что-то пропустил! – заявил гном. – Никак не могу уразуметь: глава клана, предводители, вожди… Что там еще? Я запутался!
- Позвольте, я объясню, - терпеливо промолвил Палландо. – Община беорнингов состоит из множества отдельных семей, в каждой из которых есть глава семьи, его жена и дети… Это понятно?
- Более-менее…
- Несколько семей – как правило, от трех до пяти – объединены под началом вождя, которого именуют «младшим». Старшие вожди, как правило, возглавляют не менее десятка семей, и они принимают участие в принятии наиболее важных для племени решений. А во главе таких объединений стоит глава клана или предводитель! И его выбирают на Совете старших вождей…
- Приблизительно так, - согласился беорнинг. 
- Надо понимать, что вождей в клане – что собак нерезаных! – воскликнул Чача. Фридерику же почему-то оч-чень не понравилось сие замечание гнома, но он промолчал… – А ты, Тобольд – кто такой? Вождь?
- Под моим началом находятся еще две семьи... Можно сказать, что я отношусь к «младшим вождям», хотя не всё так просто! И, конечно же, у меня, как и у всякого нормального человека, тоже есть жена, две дочери и малолетний сын…
- Это не имеет отношения к делу! – заявил маг. Как знать, подумал Фридерик. – Итак, продолжим…
- Шли годы, я взрослел… - продолжил беорнинг. – И постепенно стал понимать, что за человек Шандор! Не скрою, моя мать внесла в это понимание свою лепту… Конечно же, я не мог бросить открытый вызов главе клана – меня бы только высмеяли... Со временем мне в голову пришла мысль, что неплохо было бы покинуть племя «большого медведя» и вместе с другими семьями, поддержкой которых я заручился, основать свой собственный клан, но я долго сомневался и тянул время...
- О! Как мне это знакомо! – воскликнул гном.
- Последняя капля, которая переполнила чашу моего терпения, пролилась, когда Шандор взял в жены мою сестру, Платину... А ведь тогда ей еще не было и пятнадцати лет! 
- Мм… - промычал Чача. – Что же это такое получается? Это же самое настоящее крово-смещение получается!
- Кровосмешение, как выразился уважаемый гном, среди беорнингов – речь обычная. Ведь все мы, в той или иной степени, родственники, - усмехнувшись, промолвил Тобольд. – Но брать в жены малолетнюю, совсем еще глупую девчонку – совсем другое дело! Думаю, Шандор хотел в очередной раз напомнить своей строптивой сестре, «кто в доме хозяин».
- И твоя мать не сказала «нет» этому старому развратнику?
- Идти против воли предводителя в подобных вопросах не принято, - пояснил молодой воин. – Конечно же, если бы сестренка сама воспротивилась… Но Платинка тогда была лишь упрямым, несмышленым дитём; она-то считала, что глава клана выказывает ей и всему нашему семейству глубокое уважение, а потому не прислушалась к доводам матери и старшего брата. Думаю, она до сих пор не понимает, за какое чудовище вышла замуж! Тем более что Шандор, по-своему, относится к ней хорошо. По крайней мере, на людях…
- Мы отвлеклись, - напомнил Палландо.
- Итак, решение покинуть клан «большого медведя» созрело окончательно, но тут я заподозрил, что Шандору стали известны мои намерения. Не знаю, проболтался ли кто-либо из моих друзей, или кто-то другой донес предводителю, но все дальнейшие события только укрепили мои подозрения! Вначале предводитель ни с того, ни с сего стал восхвалять мое мужество и отвагу, заявив, что не видит более достойного претендента на место главы клана, чем «сестрин сын», а вскоре назначил меня командовать приграничной стражей. А это – десятки воинов! Днем и ночью я постоянно находился под чьим-то присмотром и, поневоле, мне пришлось забыть, на время, про свои планы. Ведь пострадать мог не только я!.. Так прошло несколько лет, в течение которых я ни разу не дал повода усомниться в своей преданности. Но после того как разразилась война, и клан спешно переселился в эти места, я вновь вернулся к прежним мыслям. Я уговорил своих друзей скрытно отправиться к верховьям Андуина и соорудить лодки, на которых мы могли бы скрыться от погони. Это было не особенно сложно: люди клана, занимаясь своими делами, уходили в леса на многие дни, не мог же Шандор следить за каждым беорнингом! Но, похоже, я опять недооценил этого мерзкого старикана…
- Не понимаю, право, - проворчал Чача, - что в этом плохого, если люди хотят жить отдельно? У нас, гномов, по-другому: коль хочешь уйти – чеши себе на все четыре стороны, и не возвращайся!
- Всё не так просто, - промолвил Тобольд. «Ах, - подумал Фридерик, - сколько раз мне приходилось последнее время слышать эту фразу…» - Уход нескольких семей, конечно же, сказался бы на положении предводителя внутри клана. К тому же, его престиж в глазах прочих предводителей пошатнулся бы, и это могло отразиться на амбициозных планах Шандора. Я прекрасно понимаю, почему он жаждал моей смерти…
- Ты уверен, что они собирались тебя убить? – спросила Мена.
- Несомненно! Ведь эта «пятерка» - старшие сыновья Шандора, которые, не задумываясь, выполнят любой наказ родителя. К тому же, разве все последующие события не подтвердили моих опасений?
- Ты рисковал… - промолвила девушка в раздумье. – Но скажи, если это не секрет, куда вы хотели направиться на этих лодках?
- Вниз по Андуину, - не задумываясь, ответил беорнинг. – Мне известно, что правый берег Великой реки меж реками Гладден и Келебрант по-прежнему не заселен людьми…
- Но это территория Арнора!
- Мы, беорнинги, и так подданные Государя! А значит, не имеет значения, в каких землях живем…
- Что же ты собираешься делать теперь? – спросила Мена.
- И что значат твои слова: «они достигли своей цели»? – добавил Фридерик.
- А что будет с твоей семьей? – поинтересовался Мерик.
- Не слишком ли много вопросов? – осведомился Палландо. Тобольд лишь невесело усмехнулся и промолвил:
- Сыновья Шандора вернутся в поселок и во всеуслышание обвинят меня в том, что я сбежал, не выполнив наказа главы клана. Это – самый низкий проступок, который может совершить воин! Для всех моих соплеменников я стану предателем, которого не грех и пристрелить при случае… Я не смогу найти пристанище среди беорнингов на севере Пущи – никто из глав прочих кланов не сочтет нужным конфликтовать с Шандором из-за какого-то сбежавшего подданного. Если я сунусь в их угодья, меня, скорее всего, свяжут и отвезут в поселок «больших медведей». Суд надо мной будет недолгим…
- Не понял! – удивленно взревел гном. – Почему ты не можешь вернуться назад и, показав свои раны, обвинить негодника Щандора в вероломстве?
- Мой голос будет лишь одним против пяти свидетелей, - заметил воин. – Никто мне не поверит!
- А рана?
Тобольд вновь вымученно улыбнулся.
- Изменнику стреляли в спину, когда тот пытался скрыться, - промолвил он. – Что в этом предосудительного? Нет, ближайший год-два мне лучше не показываться в этих местах… А значит, дорога у меня одна – в южные леса, где обитают племена, вожди которых не интересуются прошлым своих подданных. Те же «горностаи», к примеру… Что же касается моей семьи, то пока им ничего не угрожает! Жена не в ответе за поступки, совершенные ее мужем. Через год, если меня не убьют раньше, она сможет подыскать себе другого супруга. Впрочем, надеюсь, моей Аннэ достанет мудрости, чтобы не торопиться и дождаться моего возвращения…
- Так ты собираешься таки вернуться? – одобрительно кивнув, спросил Странник.
- Конечно! Разве ты, человек, простил бы кому-либо подобное издевательство над своей семьей?
- Я – нет! – произнес Страж.
«Удивительно, насколько схожи судьбы совершенно различных людей, - пронеслось в голове Фридерика. - Взять, к примеру, нас с друзьями! Мы вынуждены скрываться от гнева нашего разлюбезного Старосты, но надеемся через пару лет вернуться таки в милые сердцу края… Арата тоже изгнан за пределы северного государства негодяем Аргилом; и хотя он хранит молчание, я-то знаю, что он мечтает о том дне, когда вновь ступит на гранитную набережную Нордфоста… Вот! А теперь еще и Тобольд… Неужели так скверно устроена эта жизнь, что путь к долгожданной справедливости лежит по безжизненным холмам, сплошь поросших ядовитыми колючками?»
- Похоже, нам еще некоторое время придется путешествовать вместе, - заметил человек. – А потому, самое время сменить повязку на твоем плече… Кстати, не обессудь, но мы малость укоротили твой плащ!
- Я поступил бы точно также, - криво ухмыльнулся беорнинг.
- Кстати, - подал голос Саари. – Шандор сказал, что дорогу на юг преграждают сцепившиеся дружины Арнора и Гондора. Это, действительно, так?
- Можете не сомневаться! – кивнул Тобольд.
- А это что такое? – вдруг воскликнул Палландо, резко подняв голову. – Что за странные запахи витают над лесом?
Все, невольно, тоже задрали головы, принюхиваясь…
- Похоже, что-то горит… - неуверенно произнесла Мена.
- Вернее сказать, догорает… - добавил Чача.
- И совсем рядом… - предположил Фридерик.
- Каша! – взвизгнул Мерик, вскакивая. – Каша горит! – И ухватив с кострища горячий, дымящийся котелок, он опрометью бросился к реке, чтоб поскорее охладить то, что еще оставалось на его донышке. За ним потрусили и приятели…
- Ну, вот! Ничегошеньки вам доверить нельзя! – хлопнув ладошами, воскликнул маг вдогонку. – Даже кашу приготовить не в состоянии! Смотри мне, гном, - погрозил он пальцем, - бородой своей ответишь за наши голодные желудки!
- Далась вам моя борода, - откликнулся тот, втянув голову.
- Поделом вам! – посмеиваясь, промолвил Саари. – Будете теперь знать, как встревать в долгую беседу, не отобедав заранее…   
- А я всегда говорил, - проворно согласился Чача, - что на пустой желудок делов не будет! Пойду я, пожалуй, гляну - может, что и осталось… - И гном проворно припустил к реке.

- И что это должно было быть? – уныло поинтересовался Томми, заглядывая вместе с друзьями в почерневший котелок.
- Овсянка, я так думаю… - сообщил Мерик, шмыгнув носом.
- Наваристая… С маслом?
- Угу… И с луком…
- Похоже, морковка там поджарилась, - сказал Фридерик.
- Приправки подгоревшие на донышке виднеются…
- О! Какой же я балбес! – вдруг воскликнул Мерик, хлопнув себя по лбу. – А посолить-то я забыл!
- Вот так всегда! – дружно воскликнули приятели. - Может быть, еще не поздно?
- А мясо там было? – спросил гном, съезжая вниз по песчаному склону.
- Не было… Кто ж в овсянку мясо-то кладет?
- Хвала Единому!
- Помыть не мешало бы, - заметил Томми. – Песочком поскрести, пока совсем не слиплось…
- Дайте сюда! – воскликнул Чача, выхватив у приятелей котелок, и принялся яростно отдирать от его стенок почерневшие кусочки несостоявшегося завтрака. – Сам вымою!
Хоббиты только переглянулись и горестно вздохнули, но в следующий момент дружно прыснули от смеха…
- Не вижу тут ничего забавного, - заметил гном.

Расстроенные донельзя, полуголодные (кое-что, всухомятку, приятели таки затолкали себе в рот, подгоняемые магами) хоббиты, уложив свои мешки, отправились на берег. Не сговариваясь, путники принялись рассаживаться по лодкам так же, как и день тому. Фридерик первым залез в свою лодку, подозрительно поглядывая на лужицы воды на днище челна. Рядом приятели затеяли было яростный спор, кому из них достанется самое лучшее место на носу, но в самый разгар спора Альфа проворно взобралась на узкую лавчонку возле «утиной шейки», после чего вопрос решился сам собой…
- Эти лодки не были предназначены для длительного плавания, - извиняющимся тоном произнес Тобольд, меж тем.
- Надеюсь, до Рэроса мы кое-как дотянем, - заметил Палландо.
- Нам бы до Каррока вначале добраться, - проворчал гном.
Фридерик примостился на самом носу лодки, подозрительно поглядывая на мутные водовороты, что кружились совсем рядом – лишь руку протяни. Свой мешок он предусмотрительно засунул под лавку. Следующей в лодку забралась Мена, прихватив короткое весло. Затем, изрядно намочив хламиду, в лодку перебрался Палландо и протянул руку беорнингу.
- Надо бы оттолкнуть лодку от берега, прежде чем садиться, - сказал тот, сделав вид, что не замечает дружеского жеста мага.
- Я справлюсь! – промолвил Странник, аккуратно похлопав Тобольда по здоровому плечу. – Садись!
- Погоди! Будь так добр, передай Мене вот это… - И он протянул человеку колчан со стрелами.
- Я его должна только подержать немного? – осведомилась девушка, и глаза ее превратились в оч-чень знакомые хоббиту щелочки. – Или ты мне его даришь? В последнем случае, премного благодарна…
- Не стоит благодарностей! – откликнулся молодой воин. – Мне эти стрелы ни к чему: долгое время еще я не смогу навести их на цель! Тем более, что лук мой уплыл вниз по течению – я умудрился выронить его, когда в меня угодила стрела… Пока мне достаточно одного меча! А тебе, девушка, эти стрелы пригодятся! Я ведь заметил, что колчан твой пуст…
- Спасибо, - с достоинством промолвила Мена, принимая из рук Палландо колчан беорнинга, но, по-прежнему, недоверчиво поглядывая на молодого воина. – Хорошие стрелы… Тисовые… Это царский подарок!
- Я делал их собственными руками, - криво усмехнулся Тобольд. – И они никогда меня не подводили…
- Если это объяснение в любви, - проворчал Чача, повернувшись к приятелям, - то весьма неудачное. – Те лишь зашикали на гнома.
Странник же только бросил гневный взгляд на гнома и, повернувшись к молодому воину, воскликнул:
- Ты садишься в лодку? Или тебе нужно отдельное приглашение?
- Благодаря вам я чувствую себя гораздо лучше, - промолвил воин, даже не глянув на человека, - и смогу самостоятельно продолжить свое путешествие. Не хочется, знаете ли, быть в обузу… К тому же, если на вашем пути вновь повстречаются мои собратья, я могу еще и лиха накликать на ваши головы!
- Глупо отправляться на юг пешком, когда хотя бы часть этого пути можно проделать по реке, - фыркнула Мена.
- Мы высадим тебя на берег, как только ты пожелаешь, - промолвил Палландо. - Но пока у меня есть к тебе вопросы!
Беорнинг вздохнул (с облегчением, как показалось Фридерику) и залез в лодку. Арата же оттолкнул челн от берега и, легко вскочив следом, уселся на самой корме, взяв в руки второе весло.
В соседней лодке приятели вновь устроили шумную потасовку, выясняя, кому первому грести. В результате спора веслом завладел Саари. Гном же, оттолкнув от берега челн, залихватски хотел было заскочить в него, но короткие ноги его, знать, подвели… Не успел он перебросить одну ногу через борт, как вторая увязла в песке, и Чача, костеря последними словами все на свете лодки, рухнул в воду, как подкошенный! Отсмеявшись вдоволь, волшебник с хоббитами принялись выуживать из реки незадачливого спутника. Но к тому моменту, когда операция по спасению гнома была успешно завершена, лодку, в которой плыл Фридерик, уже подхватило быстрое течение, и она понеслась вниз по реке.
Некоторое время хоббит безуспешно пытался сообразить, как же устроиться на узкой лавке так, чтобы удобнее было смотреть вперед и при этом не вертеть головой. Он попробовал улечься на живот, подложив под себя походный мешок. При этом один локоть почему-то мешал, подбородок терся о борт лодки, а под коленками хлюпала вода. Впрочем, это была невелика беда, если бы не одно обстоятельство: молодой человек представил себе, как выглядит со стороны, и пришел в ужас! Эх, были бы рядом приятели! Уж они-то, наверняка, не удержались бы, и отвесили пару увесистых тумаков по его заднице…
После долгих раздумий Фридерик, наконец-то, сообразил! Положив на лавку свой мешок, он уселся верхом на него, свесив ноги в разные стороны и ухватившись руками за высокий нос лодки. Вышло – лучше не придумаешь!
- Ура! Я лечу над волнами! – не удержавшись, закричал молодой человек. – Ура!
- Ты бы лучше держался покрепче, - посоветовала Мена, косо глянув на молодого человека…
Шуршащие волны раскачивали лодку из стороны в сторону, нос ее то вздымался вверх, то проваливался на неглубоких перепадах в желтую, мутную воду по самый борт. И тогда ноги Фридерика погружались в мягкие, пенящиеся струи, а веселые брызги летели в лицо. Нежное, яркое солнышко согревало плечи молодого человека, и нехоженые, величественные леса неслись навстречу, подступая к самому краю русла, а многочисленные притоки и ручейки, присоединяясь к всеобщему веселью шумящими потоками, делали реку всё более широкой и полноводной с каждой последующей лигой…
«Ах, какое блаженство! – пронеслось в голове молодого человека. - Вот, так бы плыть и плыть… И ни о чём не думать!» И действительно, все прочие мысли враз улетучились из головы Фридерика! Он только блаженно улыбался, подставив лицо горячим лучам ласкового дневного светила, слегка прикрыв глаза, и неторопливо, из-под век, наблюдая за косяками крупных рыбин, что тенями мелькали у самых его ног…
Впрочем, пора бы и честь знать, как любила говаривать покойная матушка Эмилия… Говоря другими словами, в какой-то момент Фридерик вдруг подумал, что его блаженная улыбочка в сочетании с полузакрытыми глазами и общей расслабленностью могут навести друзей на вполне определенные мысли в отношении состояния его душевного здоровья (если они его увидят со стороны в этот момент). И хоббит внутренне подобрался, замотав головой, и широко раскрыл глаза.
Осторожно глянув (через плечо) на своих попутчиков и убедившись, что никто за ним не наблюдает, Фридерик вновь расслабился и принялся спокойно созерцать окрестности. И первое, что ему бросилось в глаза – остроконечный пик Гундабада, что оказался сзади, немного справа от русла быстрой реки. Таинственная гора возвышалась над кронами огромных древ, оточивших узкую долину Великой реки. Над ее вершиной клубились серые облака.
- Интересно, - невольно воскликнул хоббит, - действительно ли в недрах этой горы был когда-то главный город гоблинов?
- Что? – откликнулся Палландо, словно очнувшись от зимней спячки. – Что ты сказал?
Фридерику пришлось повторить свой вопрос.
- Да… - промолвил маг. – По крайней мере, об этом говорят древние сказания. А что?
- Я вот вдруг подумал, - продолжил хоббит. - Не была ли эта гора тем самым Келедгунадом - сокрытым во времени городом древних гномов?
- Хм… - маг ненадолго задумался. – Известные мне факты говорят о следующем: орки никогда не строили своих собственных, подземных городов, но умело пользовались полостями в земных недрах, а, попросту говоря – пещерами, чтобы скрываться в них от ненавистного солнечного света. Также, без зазрения совести – это чувство порождениям Зла неведомо! – они захватывали подземные обиталища иных народов… Мм… Если легенда, которую поведал нам намедни наш друг гном, имеет под собой хоть крупинку истины, то можно было бы и предположить, что канувший в лета легендарный город гномов мог быть расположен под этой злосчастной горой! Но – не более! Предположения в таком деле – вещь неблагодарная…
- Мои друзья побывали у самих отрогов этой горы, - внезапно промолвил беорнинг. – Действительно, входы в подземные чертоги Гундабада выглядят рукотворными… К сожалению, ничего более я рассказать не могу. Мои друзья так и не осмелились проникнуть вглубь земных недр…
- Я думал, ты спишь, Тобольд! – воскликнул маг.
- Признаться, я малость задремал, - признался молодой воин. – Полуденное солнце меня совсем разморило…
- Неудивительно, - фыркнула девушка.
- Хорошо, что ты проснулся! – кивнул маг. – Признаться, и я тоже стал подремывать… Ох, уж мне эти речные волны! Навивают сонливость, и только… А ведь я собирался задать тебе пару важных вопросов! Итак, чего нам следует ожидать по мере приближения к этой скале, Карроку? Насколько сведения, что сообщил нам глава клана «больших медведей» верны? А?
- Не знаю, что именно сообщил вам Шандор. Я не присутствовал при разговоре, - напомнил беорнинг. – Сведениям же, которыми я располагаю и за которые могу поручиться, в обед уж будет десять дней. А к тому времени, когда мы достигнем Каррока, они устареют как минимум на две недели… Поэтому трудно предугадать, чем встретят нас берега вблизи легендарной скалы!
- Каковы же твои сведения? – поинтересовался Странник. – Если это не секрет, конечно же…
- Это не секрет, - промолвил Тобольд, слегка покосившись на человека. – На тот момент – я имею в виду дней десять назад - гондорцы сражались за единственный в округе каменный мост через Андуин, пытаясь прорваться на другую сторону. И весьма безуспешно… Как известно, у правого берега мост упирается в мощный бастион, построенный правителями Арнора много веков назад. Взять приступом его непросто! Воины западного воинства без труда отражали атаки южан…
- А построить переправы выше или ниже по течению реки южане не догадались? – спросил Страж.
- Это не так просто сделать! Река в тех местах широка, и течение ее быстрое, - пояснил молодой воин. – Кроме того, леса вдоль ее берегов давно вырублены на многие мили, а значит, противник обнаружит любые приготовления еще раньше, чем противоположная сторона приступит к возведению переправы…
- Неужели мост вблизи Каррока единственный на многие лиги? – удивленно воскликнул Фридерик.
- В былые времена через долину Андуина проходили десятки торговых путей, - проворчал Палландо. – Были здесь многочисленные поселения, постоялые дворы, гостиницы и харчевни. И существовало не менее десятка мостов, которые соединяли берега Великой реки. Все они были деревянными, и все были сожжены в предыдущих войнах! Каменный мост вблизи Каррока – единственный, что пережил бездумных правителей Средиземья…
- Но почему южане не попытались переправиться в этих местах? – воскликнула девушка, оглядываясь по сторонам. – Здесь река не такая уж и широкая!
- Дорог здесь нет, а потому по здешним лесам не пройдет крупное войско, - ответил беорнинг. – Разве что небольшие отряды разведчиков… Впрочем, мои собратья из соседних кланов врядли пропустили бы по своим владениям непрошенных гостей! Тем не менее, я посоветовал бы… Хм… - Воин замялся.
- Говори… - промолвил маг.
- В любом случае следует соблюдать осторожность… - продолжил молодой воин. – По этим местам небезопасно передвигаться при свете ясного дня.
Палландо и Странник только обменялись хмурыми взглядами.
- Сейчас самый разгар лета… - произнес маг в раздумье. – Недалеко мы уйдем за короткую ночь…
- Как знаете… - пожал плечами беорнинг.

К вечеру странники достигли устья широкой реки, что несла свои светлые воды с запада. Здесь, в устье, и решили заночевать.
- Ну, вот, мы и достигли того места, откуда начинается Андуин Великий, - задумчиво произнес Палландо, стоя на невысоком берегу и оглядывая окрестности. – Эта река, - он указал рукой, - называется Лангвэлл. Она берет начало в отрогах Гундабада, поэтому воды ее имеют совсем иной цвет… Впрочем, воины эотеода называли эти реки по-другому…
- Эотеод? – удивленно воскликнули Томми и Мерик. – А это кто такие? Почему мы о них ничего не знаем?
- Откуда бы вам знать? – фыркнула девушка. – Оно вам надо?
Фридерик кашлянул и покосился на друзей. Почему-то ему стало стыдно за своих приятелей, и он счел необходимым пояснить (чтобы, так сказать, восстановить добрую репутацию хоббитов в глазах путников):
- Эотеод – далекие предки эорлингов! Последних же в Средиземье чаще всего называли ристанийцами…
- А-а… - разочарованно откликнулся Мерик.
- Эотеод, лошадники – осколки некогда могучих племен, которые были известны, как северяне, - наставительно промолвил маг. – А ристанийцами эорлингов называли гондорцы! Долгие века это людское племя обитало в этих самых местах… Говорят, неподалеку отсюда у них был укрепленный город - не чета, впрочем, златоглавому Эдорасу, - а также многочисленные поселения и деревеньки. И реки эти люди эотеода называли по-своему: та, по которой мы сплавлялись доныне, называлась Коротким потоком, та, что несет свои воды от Мглистых гор – Длинным потоком. А сам Андуин древние жители этих земель называли Медленным потоком…
- Медленный поток… Хм… - мечтательно произнес Чача. – Звучит заманчиво! Неужели я, наконец-то, смогу расслабиться и не хвататься за борта лодки на каждом повороте?
- А где, где был древний город? – спросил Мерик. – Вот бы глянуть хоть одним глазком!
- Этого я тебе не скажу, никто уж и не помнит, - махнул рукой маг. – Впрочем, врядли ты там что-то высмотришь! Лишь заросшие валы да древние могильники. Да и то – в лучшем случае… Хватит пустословить! Займитесь-ка чем-нибудь полезным!
- Вот так всегда, - проворчал приятель. – Ему, значит, можно, а нам, значит, нельзя…

В неторопливом плавании прошло несколько дней.
Андуин становился всё шире и полноводнее, ведь со всех сторон в него впадали многочисленные речки и ручейки. При этом воды речушек, что брали свое начало в лесах Великой Пущи, были, по-прежнему, желтоватыми и мутными. А вот речки, которые несли свои воды от ледников Мглистых гор, наоборот – чистыми и прозрачными. Возможно, поэтому и воды Великой реки постепенно прояснялись, приобретая какой-то дивный, зеленоватый оттенок.
Течение реки постепенно замедлялось. Теперь, на равнине, она казалась горделивой и неторопливой. Оттого-то и гребцам пришлось налегать на весла, а не так, как с самого начала – только подправлять лодки на шумящих перепадах.
Берега тоже менялись. Ели и лиственницы, что царствовали в лесной чащобе еще до недавно, сменились могучими вязами, раскидистыми буками, грабами и липами. К тому же, леса постепенно удалялись от русла, открывая каменистые долинки, что тянулись вдоль реки многие мили. Песчаные отмели постепенно сменились на галечные, а вездесущая осока и вовсе исчезла…
Погода же стояла преотменная. В голубом небе проносились тени орлов, из лесной чащи доносились крики мелких пичужек; а однажды небольшое семейство пугливых ланей, подергивая смешными ушками, спустилось к самой воде, настороженно поглядывая на проплывающие мимо лодки, даже и не думая скрываться.
- На многие лиги вокруг нет ни единого человека, - прокомментировал сие событие Тобольд. – Видите, звери и птицы вовсе не напуганы…
Фридерик гордо восседал на носу своей лодки, дрыгая время от времени ногами и лениво поглядывая по сторонам. Ах, как же прекрасно вот так, неспешно, путешествовать! Конечно же, будь он обычным человеком, как Арата или Мена, то врядли смог бы отринуть чувство нарастающей, по мере приближения к Карроку, тревоги. Но хоббиты устроены совершенно по-иному! К тому же, о чём беспокоиться, если рядом аж два мага? И потому молодой человек бездумно блаженствовал, купаясь в нежных солнечных лучах, подымая ногами фонтаны брызг и строя рожицы своим приятелям, что проплывали поблизости… 
На второй или третий день плавания Палландо запретил, несмотря на протесты друзей, разводить костры. Но в этом тоже была определенная прелесть! Ведь известно, что у вечернего костерка всегда, сами собой, завязываются теплые беседы и долгие споры до полуночи. А так, путники, неторопливо отужинав, заваливались «на боковую» и вставали поутру выспавшимися, бодрыми, готовыми хоть сразу сесть в лодки и продолжить веселое путешествие.

На четвертый день за очередной излучиной реки показалась странная скала с плоской, словно срезанной каким-то гигантским ножом вершиной. Фридерик, естественно, увидел ее первым и тут же воскликнул:
- Каррок!
- Каррок, да не совсем тот, - откликнулся беорнинг. – Подобных гранитных столпов в этих местах много…
- Ага! – сообразил хоббит. – Значит, это та скала, что начинается с маленькой буквы…
- Скалы с маленьких букв не начинаются, - наставительно произнес Палландо. – Они подымаются из самых земных недр! Пора бы уже это уразуметь, молодой человек!
- Ну, вы же поняли, что я хотел сказать? – обиженно проворчал хоббит. – Мы можем хоть на полчасика здесь остановиться? Страсть, как хочется взобраться на самую вершину и оглядеться вокруг! Думаю, вид оттуда должен быть – сказка!
- Мы тоже хотим! – дружными криками поддержали его приятели, чуть не перевернув свою лодку. – Ну, что вам стоит остановиться?
- На эту скалу просто так не подняться, - промолвил молодой воин. – Нет ни ступеней, ни тайного прохода наверх. Думаю, никто, кроме Орлов, не созерцал окружающие окрестности с ее вершины…
 - Скажи, Тобольд, а на вершину самой знаменитой скалы мы сможем подняться? – спросил Фридерик. – Когда еще выпадет нам такая удача?
- Насколько мне известно, на вершине легендарного Каррока южане устроили нечто вроде заставы или дозорного поста, - сказал беорнинг. – Не думаю, что следует туда совать свой нос!
- Жалость-то какая! – вздохнул хоббит и вновь принялся разглядывать мутные воды, что пенились у самого носа несущейся вниз по течению лодки. Приятели тоже поприуныли…
- Как далеко находится эта скала от Каррока? – спросил Странник, легким движением весла приостанавливая несущуюся вперед лодку.
- Не более чем в одном дневном переходе… - ответил Тобольд.
- Причаливаем к берегу! – решительно произнес человек.
- Ура! – воскликнули друзья. – Справедливость восторжествовала!
- Уймитесь, пустозвоны! – рявкнул Палландо. – Справедливость, хотелось бы заметить, здесь не при чём! Просто, далее мы будем следовать вдоль реки только по ночам, а днем отдыхать в каких-нибудь зарослях! Конечно, мы потеряем день-другой, но… Так будет спокойнее. К тому же, мы этих дней уж столько потеряли по вашей милости, что я уже сбился со счету!
Пока путники вытаскивали лодки на берег и выливали из них скопившуюся в изрядном количестве воду, хоббиты весело припустили к таинственной скале. Тем более, что она находилась недалеко от реки. Но, обойдя гранитный постамент вокруг, остались крайне разочарованными. Действительно, ни выбитых в толще скалы ступеней, ни малейшей трещины, по которой можно было бы вскарабкаться на вершину, они так и не обнаружили. А потому, унылые, вскоре присоединились к прочим странникам, что расположились на небольшой полянке вблизи реки. Перекусили и малость вздремнули. Так, неприметно, прошел остаток дня…

Путешествие по ночной реке уж очень не понравилось Фридерику. И, казалось, его мнение разделяли все, кроме магов.
В мерцании далеких созвездий и свете молодого, еще ущербного месяца поверхность реки серебрилась и казалась узкой, искрящейся лентой меж окутанных мрачными сумерками берегов. Хоббит вдруг почувствовал себя крайне неуверенным и донельзя уязвимым в своей утлой лодчонке: ему казалось, что темные силуэты челноков должны быть хорошо различимы на светлой глади вод, в то время как нечего было и стараться разглядеть что-либо в подернутых легким туманом прибрежных лесах. А потому, примостившись за спасительным бортом, он лишь настороженно косился на всякие подозрительные тени и втягивал голову в плечи каждый раз, стоило лишь лодкам, влекомым течением, приблизиться к одному из берегов.
Подозрительной казалась и сама ночная тишина, которую нарушали лишь шуршание воды на перепадах, редкие, неосторожные удары весел да всплески огромных рыбин, что, играючись, выпрыгивали время от времени из глубин темных вод. Помнится, летние ночи в милом сердцу Залучье были наполнены совсем иными звуками: в лесах перекликались затаившиеся в кронах деревьев пичужки, где-то лаяли лисы, жужжала мелкая мошкара, трещали цикады и неутомимо квакали многочисленные армии лягушек. Ах, как же давно это было!
Первое ночное плавание так вымотало молодого человека, что он без сил повалился на жесткую траву, стоило лишь лодкам пристать к берегу в предрассветной мгле, и проспал целых полдня.
Вторая ночь прошла куда спокойнее. Возможно, молодой человек приноровился к неторопливому ритму плавания в сумерках, а, возможно, проснулись древние инстинкты: ведь хоббитам всегда были привычны ночные странствования. На третью ночь Фридерик и вовсе осмелел, вновь устроившись на носу лодки…
Впрочем, время еще не перевалило за полночь, когда хоббит почувствовал: что-то изменилось! К уже привычным ночным звукам примешался какой-то невнятный рокот вдали, а небо на юге осветилось далекими зарницами. Посреди реки вдруг появилась и принялась, на глазах, расти темная громада огромной скалы. И сразу же молодой человек заметил, как напряглись его спутники.
- Что это? – прошептал Фридерик, осторожно сползая на дно лодки. – Что там такое впереди?
- Мы приближаемся к мосту, - произнес Палландо. – А шум, который вы все слышите… Хм… По обеим берегам реки стоят два огромных войска. Об этом несложно судить по зареву от многочисленных костров!
- А тень посреди реки?
- Это и есть легендарная скала Каррок!
- Такая огромная… - невольно вырвалось у молодого человека. – Настоящая гора!
- Она стоит почти посредине Великой реки, - промолвил Тобольд. – С левого берега к ней можно пробраться вброд. Опасно проплывать между этим берегом и скалой. Нас может выбросить на каменистую отмель, но не это самое страшное. Нас могут заметить! Взгляните на вершину скалы!
Фридерик внимательно пригляделся к приближающемуся каменному монолиту и без труда разглядел квадратные, светлые пятна на ее плоской вершине и всполохи огня.   
- Походные шатры, - сказала Мена. – И огромный костер меж ними…
- Похоже, это не просто дозорный пост! – заметил Странник. - Не удивлюсь, если там устроились военачальники южного воинства.
- А потому, нам следует поскорее миновать это гиблое место, - добавил маг.
- С правой стороны скалы – стремнина, - продолжил беорнинг, - но, думаю, мы сможем без особого риска пристать к берегу у самого подножья Каррока и оглядеться. Врядли воины Гондора стерегут западный, неприступный склон горы…
- Н-да, оглядеться, и вправду, не мешало бы, - согласился Палландо. – Только будьте начеку! Мало ли что нас может поджидать!
Лодки осторожно приблизились к западному склону зловещей скалы и, медленно лавируя, двинулись вниз по течению вдоль отвесного берега. Задрав голову, Фридерик с опаской поглядывал на темный, гранитный монолит, что, казалось, нависает прямо над головами путников. На миг хоббит представил себе, как вдруг с самой вершины срывается здоровенный этакий каменюга и летит прямо на их беззащитные головы… Брр! По телу молодого человека пробежала невольная дрожь, и он решил, что лучше уж вовсе не глядеть вверх…
Наконец, меж монолитными стенами странники углядели небольшую расселину, которой в самый раз хватило, чтобы примостились две лодки. Аккуратно, на ощупь, они (за исключение Альфы) вылезли на гранитный берег, приблизились к краю скального уступа и осторожно выглянули наружу. Их взорам предстала широкая - никак не менее ста пятидесяти ярдов - водная гладь, которую перерезал тяжелый, сводчатый мост. Воды реки пенились вблизи узких проходов меж его мощными, каменными быками. Правая сторона моста упиралась в высокие, зубчатые стены… 
Казалось, мост был рядом, но Фридерик сразу сообразил, что ночная мгла играет злую шутку со зрением путников. Вероятнее всего, до него было никак не менее полумили…
Осмотревшись по сторонам, хоббит с удивлением заметил, что оба берега Великой реки утопают в пламени костров, меж которыми снуют неясные тени. Отблески огней отражались в темных водах и переливались на гребнях волн, отчего поверхность реки казалась какой-то кроваво-золотистой… «Ох, - невольно подумал молодой человек, - не примешалась бы к этой водичке наша кровушка! И куда же мы лезем?» С обеих берегов доносились невнятные крики, бряцала сталь, трубили рога, ржали кони.       
 - Хрр… - раздался знакомый голос за его спиной. – И как же вы, уважаемые волшебники, собираетесь проплыть под этим мостом? По-моему, вся река – как на ладони. Перестреляют нас, как куропаток!
- Надо бы повременить до рассвета, - предложила девушка. – Оба лагеря уснут, и нам будет проще проскочить под носом у сонных часовых…
- Врядли это произойдет, - промолвил человек. – Поверьте, суета, что творится на противоположных берегах, мне знакома! Дружины готовятся к битве, и дожидаться рассвета они не намерены! Если мы хотим проскочить под мостом, делать это следует сейчас, когда все помыслы противников кружат вокруг предстоящей сечи. Или поворачивать назад! Ведь оставаться на день в этой расселине, дожидаясь удобного момента – смерти подобно!
- Послушайте, господа волшебники, - воскликнул Мерик. – Неужели у вас ничего этакого не припасено за пазухой для подобного случая?
- Действительно, - поддержал приятеля Фридерик. – Ведь ты, Палландо, смог защитить нашу лодку от стрел беорнингов?
- Мм… - проворчал маг. – Есть множество простейших заклинаний на все случаи жизни. Беда лишь в том, что все они непредсказуемы, а иные – опасны, и действуют, как правило, оч-чень недолго… Конечно же, если нам всем будет грозить смертельная опасность, - и маг бросил короткий взгляд в сторону Саари, - тогда, пожалуй… Впрочем, не будем отвлекаться! Стоило же нам проделать весь этот долгий путь, чтобы отступить в последний момент! Не следует колебаться, друзья мои! Странник прав: пока противники готовятся к предстоящей битве, мы можем попытаться проскользнуть у них под самым носом!
Что-то мне эта затея совсем не по душе, подумал Фридерик.
- Как ты считаешь? – спросил маг своего старого друга.
- Отступать поздно, - немного подумав, промолвил Саари, – но осторожность излишней не бывает! Две лодки, плывущие рядом, наверняка привлекут большее внимание, чем одинокий челн, который в свете костров на противоположных берегах может показаться обычным бревном или стволом дерева, подхваченным течением… Думаю, нам следует разделиться. Ты, мой друг, первым поплывешь на своей лодке к мосту, а я с друзьями выжду некоторое время и тоже последую за тобой. Можем встретиться под пилонами моста и там принять решение, как поступить дальше…
- Течение под мостом быстрое, трудно будет удерживать лодку долго на одном месте, - возразил Тобольд. – Но в паре милей вниз по реке есть небольшой, скалистый островок. К нему можно добраться только вплавь. Думаю, это более подходящее место для встречи…
- Мне это не нравится, - побормотала девушка. – Смахивает на какую-то авантюру! Если нас заметят, то, наверняка, перестреляют… Чача прав!
- Что же ты предлагаешь? – спросил Страж.
- Предлагаю проголосовать! – воскликнул гном.
- Этой ерундой мы более заниматься не будем! - резко заявил Палландо. – Еще чего не хватало! Впрочем, если кого-то пугают предстоящие опасности, можете оставаться на этой скале до скончания времен или перебраться вброд на берег и сдаться в плен южанам!
- Может быть, можно обойти это мерзкое место по суше? – спросил Мерик. – В конце концов, все мы подданные Государя! Неужели воины Арнора не позволят безобидным странникам продолжить свое путешествие?
- Наверняка, так и следовало поступить, если бы мы направлялись на юг несколькими годами ранее, - промолвил маг, нахмурившись. – Но нынче на просторах Средиземья бушует война! У войны свои законы, и «безобидные странники» рискуют быть вздернутыми на ближайших сучковатых деревьях. Просто так! На всякий случай, как говорится… Или для острастки!
- Мы попусту теряем драгоценное время! – воскликнул Саари. – До рассвета остается не более чем пара часов! Скажи, Тобольд, сколько времени понадобится, чтобы достичь моста?
- Мм… С полчаса, думаю, если прикинуться бревном… - откликнулся беорнинг, прищурив глаза и поглядывая вдаль. – И еще дважды столько же, чтобы достигнуть островка, что ниже по течению реки…
- Времени до рассвета осталось всего-то ничего, - подвел итог Палландо. – По лодкам! Кто очень хочет, может оставаться здесь!
И маг решительно спустился к челнокам. Гном негромко выругался и сплюнул себе под ноги. Мена только пожала плечиками и отвела взгляд в сторону, так и не двинувшись с места. Приятели настороженно переглянулись. Арата кашлянул в кулак и, ни на кого не глядя, последовал за волшебником… «Проклятье, - подумал Фридерик, - затея мага – форменное самоубийство, но что, действительно, я могу предложить взамен? Может быть, нам повезет?» И, глубоко вздохнув, он тоже отправился следом за волшебником, хотя чувство, что на его горле затягивается удавка, никак не оставляло молодого человека. «Все опять наблюдают за мной, - пронеслось в его голове. - Как я поступлю, так сделают и остальные… Это несправедливо! Ну, почему именно мне досталось это тяжкое бремя – быть Хранителем?»
- Удачи вам, друзья мои! – торжественно промолвил Саари, наблюдая за тем, как путники, вслед за Палландо, усаживаются в утлую лодчонку и отталкиваются от скалистого бережка. – Как только мы убедимся, что вы благополучно миновали мост, сразу же последуем за вами!
- Я в этом не сомневаюсь… - проворчал маг в ответ.
Странное чувство вдруг овладело Фридериком, когда он бросил прощальный взгляд на своих улыбающихся закадычных приятелей. Почему-то – вдруг! – ему почудилось, что Мерика и Томми он вновь увидит оч-чень нескоро, если увидит вообще… «Ну, почему я чувствую себя так, словно бодро марширую к эшафоту?» – подумал хоббит… Но тут лодку подхватило течением и он, помимо воли, обратил свой взор в сторону серой, неприглядной тени, что делила Великую реку пополам – своеобразную границу, разделившую его жизнь на то, что случилось «до того», и на то, что произойдет «после»…   

- Все ложитесь на дно лодки! – распорядился Странник. – И ты тоже, Палландо! Что бы ни произошло, не вздумайте высовываться! Доверьтесь мне!
- Ну, уж нет! – возразил маг. – Я куда лучше, чем ты, сойду за старую корягу в свете дальних костров!
- Как хочешь… Все остальные – на дно!
Лежать на дне, где хлюпала вода, и ничего не было видно, кроме деревянного, грубо оструганного борта лодки, Фридерику пришлось не по нраву. К тому же волшебник набросил на него и Мену край своего серого, пропитавшегося потом и пылью, плаща, под которым хоббит стал задыхаться. Но он мужественно превозмог себя, понимая, что человек, конечно же, прав. И прежде всего в том, что все они пребывают в великой опасности… Как ни странно, молодой человек впервые за всё время долгого путешествия серьезно задумался об этом.
Высунувшись на мгновение из-под плаща и скосив глаза в сторону безмолвного Стража, хоббит заметил, что человек тоже согнулся в три погибели, застыв на месте и прижавшись к борту. Лишь его руки, сжимавшие короткое весло, неспешно двигались, направляя лодку к зловещему мосту... Но тут же получил звонкую затрещину, и крепкая рука мага пригнула голову Фридерика.
Фридерик вздохнул и смирился со своей незавидной участью. Закрыв глаза (а на что смотреть-то?), он стал прислушиваться ко всем звукам, которые доносились до его слуха. Однако ничего интересного так и не расслышал, лишь по-прежнему шумела вода, да воинственные крики на берегах становились всё громче и громче…
Минуты, казалось, тянулись бесконечно долго. Наконец, хоббит различил знакомый, шуршащий звук близкого перепада. И тогда он вновь открыл глаза и, осторожно высунувшись из-под плаща мага, глянул вперед через борт… Прямо на него несся тяжелый, сложенный из неотесанных, гранитных  камней пилон! Невольно молодой человек взвизгнул, прикрыв голову руками. И в следующий момент лодку тряхнуло. Она развернулась поперек течения, дно ее заскрежетало, зацепив что-то, и вновь последовал мощный удар… «Я так и думал: сейчас мы перевернемся и утонем», - пронеслось в голове Фридерика, и он широко раскрыл глаза, чтобы в последний раз глянуть на милый сердцу мир. Но его окружала сплошная темень...
- Убери голову, ты мне мешаешь! – услышал он голос девушки. – Да, не ты! Палландо, убери голову! Эх, камни скользкие, чтоб вам…
- Проклятье! – воскликнул Арата. – Я не смогу долго удерживать лодку на одном месте. Течение слишком быстрое!
- Я же предупреждал! – донесся до хоббита голос беорнинга. «Так мы под мостом, а не в преисподней! – вдруг сообразил молодой человек. - Хвала Создателю!»
- Ты что-то видишь, Страж? – раздался голос мага. – Друзья плывут за нами?
- Мне отсюда ничего не видно! – откликнулся человек.
Лодка вновь качнулась и, царапая бортами о грубую кладку, устремилась вниз по узкому проходу между быками. В следующее мгновение челнок уже выбросило из-под моста; хоббит перевел дыхание и сладко потянулся: над его головой вновь сверкали дивные, огромные звезды!
Молодой человек еще не успел расслабиться после пережитого потрясения, как рядом раздался еще один оч-чень знакомый звук. Фридерик только и успел юркнуть под спасительный плащ, как в то место, где он только что сидел, впилась тяжелая, с черным оперением стрела. 
- На дно! На дно! – воскликнул Странник, и воздух вокруг человека буквально зашипел мириадами стрел.
- Палландо, сделай что-нибудь! – крикнула Мена.
- Я ничего не могу сейчас сделать! – прозвучал голос мага.
- Заклинание! Произнеси заклинание!
- Я ничего не могу сейчас сделать! – раздраженно повторил волшебник.
- Весло! Дайте мне весло! – закричал Тобольд.
- Безумец, ложись на дно!
- Поздно! Нас всё равно заметили! Скорее! Нам надо отплыть от моста как можно подальше! Только в этом наше спасение!
- Проклятье! Похоже, он прав! – воскликнул Странник. И короткие весла ударили по воде.
Фридерик почувствовал, как лодка устремилась вниз по течению. «Почему? Ну, почему Палландо не защитил нас от стрел, как сделал это совсем недавно?» – подумалось хоббиту. И еще несколько оч-чень интересных мыслей пронеслось в голове молодого человека, но додумать их он не успел… Вдруг до его слуха донесся зловещий, протяжный вой десятков рогов с левого берега Великой реки. И сразу, как по мановению волшебной палочки, дождь из стрел прекратился…
- Южане решились идти на приступ, - промолвил человек. – Глядите!
Фридерик осторожно высунулся из-под серой хламиды волшебника и застыл в изумлении! Ничего подобного ему еще в жизни не доводилось видеть! С левого берега на мост хлынула серая, бесформенная  масса невообразимо отвратных чудищ. Они клацали клыками, ревели и дубасили, что силы, в огромные щиты… Над их головами полыхали редкие факелы, и короткие, кривые мечи рассекали воздух под глухие удары невидимых барабанов. Брух! Брух! Брух-брух-брух! Правый берег словно застыл на мгновение, но тут раздалось мощное «хрум!», и, тяжело рассекая воздух, на мост рухнули огромные камни. Толпа взвыла, тела с осколками каменного парапета полетели во все стороны, вспенивая воды реки, но, похоже, это только подбодрило нападающих, и они с диким ревом, размахивая мечами, топорами и пиками, бросились к стенам бастиона. Следом за нападавшими огромные, угловатые твари тянули таранное бревно…
- Что это? – воскликнул Фридерик. – Что я вижу? Это сон или всё происходит наяву?
- Это – орки! – откликнулся Тобольд. – Мне уже приходилось убивать этих тварей!
- Нам тоже… - заметил человек, нахмурившись. – По ним бьют из катапульт, но я сомневаюсь, что этих мерзавцев остановят горы трупов своих же соплеменников…
- Откуда здесь взялись орки? – спросила Мена, прищурив глаза. – И откуда взялись тролли?
- Не будем отвлекаться! – воскликнул Палландо. – Надо поскорее убираться восвояси, пока нам сопутствует удача!
- А как же наши друзья? – вновь воскликнул хоббит.
- Будем надеяться на лучшее… Если они уже подобрались к мосту, то могут надеяться беспрепятственно под ним проскользнуть! Не думаю, что кто-то в этой невообразимой суматохе обратит внимание на одинокую лодку…
- Будем надеяться… - эхом откликнулся Арата и ударил веслом по темной воде.
- Это самоубийство – проплывать под мостом в самый разгар схватки, - возразил беорнинг, оглядываясь вокруг.   
Тем временем Фридерик, словно завороженный, наблюдал за тем, что творится на мосту. Толпа гоблинов, перепрыгивая через трупы и горланя что мочи, устремилась к воротам бастиона. Раздались короткие щелчки арбалетов, и первая волна мерзавцев, казалось, колыхнулась назад. Но так длилось не более секунды. Ее подперли сзади набегающие твари, и вновь серая каша с воплями устремилась в сторону ворот, не обращая внимания на стоны раненых соплеменников. Огромные тени с тараном, между тем, не обращая внимания на тучи стрел, болтов и дротиков, упрямо продвигались в сторону западного бастиона, давя на своем пути всех, кто попадался под ноги. Вновь раздалось «хрум!», и очередные камни упали на мост, но их удар пришелся по толпе, что следовала за троллями с тараном.   
- Плохо стреляют, - сквозь зубы процедил Странник. – Первый раз выстрелили слишком рано, а второй залп явно запоздал…
- Ты не упоминал орков, которые, как оказалось, тоже участвуют в осаде моста, Тобольд! – сказал Палландо.
- Я же предупреждал, что мои сведения отстают от сегодняшних событий минимум на две недели, - заметил беорнинг. – Я даже не слыхивал про такое!
- Южане всерьез взялись за этот мост, - промолвил Странник. – Кто бы ни был их военачальником, он прекрасно понимает, что людям трудно будет одолеть твердыню на западном берегу. Даже самые отважные воины задумываются о неминучей гибели, когда бросаются в битву! Иное дело – орки…
- Н-да, - кивнул маг. – Кажется, я уже говорил, что эти твари не слишком дорожат своей жизнью! В подобных обстоятельствах они – лучшее оружие, какое только можно сыскать на поле брани…
Лодку медленно сносило вниз течением реки, и она постепенно удалялась от арены яростного сражения. Фридерик же со всё возрастающим беспокойством неотрывно наблюдал за темными провалами под мостом, надеясь, что вот-вот там покажется одинокий челн с его друзьями, но проходили минуты и ничего не происходило. Только свирепая полпа орков достигла, наконец-то, стен бастиона, и до слуха молодого человека донеслись, вначале, звонкие удары топорами по обитых железом воротам. А вскоре к ним присоединились и мощные, глухие удары тарана. Вновь выстрелили катапульты защитников прибрежной цитадели, но куда упали камни, разглядеть в ночной мгле было трудно. Прошло еще немного времени, и с левого берега тоже раздалось «хрум-хрум!», и в воздух взмыли десятки огненных шаров. Часть из них с шипением рухнули в воду, так и не долетев до стен твердыни, но некоторые упали за стенами бастиона, рассыпавшись во все стороны яркими, горячими молниями. До слуха путников донеслись неистовые крики защитников и звуки рогов…
- Южане под покровом ночи подтянули катапульты на самый берег реки и даже затянули их в воду, - прокомментировал захватывающее дух зрелище человек. – И стреляют бочками с огненной смесью… Вот для чего они предприняли ночной штурм бастиона! Конечно же, днем защитники крепости не позволили бы им приблизиться на столь близкое расстояние!

Лодку уносило всё дальше и дальше…
Мост через Великую реку давно потерялся в ночной мгле, туманные сумерки окутали берега. Лишь виднелись дальние всполохи огней, да отдаленный шум неутихающего сражения доносился до слуха странников. Над головой, по-прежнему, мерцали яркие звезды, лениво плыл по небу тонкий серп молодого месяца, да серебрилась впереди гладь темных вод…
Наконец, путники достигли небольшого, ярдов пятьдесят в длину, скалистого островка посреди реки. Вытащив на берег лодку, они, молча, устроились на каменистой осыпи у самой кромки воды, с надеждой поглядывая на север.
Прошел час, затем второй, но их друзья так и не появлялись…
Всё это время не было произнесено и слова, лишь тусклые огоньки трубок, время от времени, освещали нахмуренные лица встревоженных странников…
- Может быть, они не решились соваться под мост в самый разгар сражения, - не выдержав, промолвила Мена.
- Будем надеяться… - проворчал маг. – В любом случае, мы не двинемся с места, пока их не дождемся! Или не получим иного известия…

Рассвет тоже не принес облегчения.
Над рекой уж занялся утренний туман, но Фридерик упорно сидел на влажных камнях, о ступни его ног плескалась прохладные воды. Он неотрывно вглядывался в даль…
Наконец, он заприметил какое-то темное пятно, но, уже вскочив на ноги и бросившись вперед, сообразил, что видит лишь сплошь утыканное стрелами тело мерзкой, отвратной твари, которое плывет вниз по течению…
Прошло еще немного времени, и русло реки сплошь покрылось плывущими по реке трупами. Какие из них принадлежали гоблинам, а какие людям, было не разобрать. Да хоббит и не собирался этим заниматься, брезгливо наморщив нос. И уж совсем собрался было направиться вглубь островка, когда из тумана показалось нечто, невольно заставившее его вздрогнуть…
Глубоко погрузившись в воду, покачиваясь под волнами, из тумана появился странный, продолговатый предмет, никак не похожий на прочие. Признаться, в первое мгновение молодой человек принял его за обычную корягу, либо обломок ствола какого-то дерева. Но, внимательно приглядевшись, он догадался, что видит перевернутый к верху дном остов так знакомой ему лодки. Днище челнока было проломлено, и с десяток стрел, глубоко впившиеся в борта, словно ветки, топорщились во все стороны…
- О, нет! – только и воскликнул молодой человек. – Мерик! Томми! Друзья мои! Альфа! Как же так!
Все самые худшие опасения, всё, во что он отказывался даже верить, лавиной обрушились на его голову. И, закрыв лицо руками, Фридерик порывисто разрыдался…