Лекарь. Глава 16

До глубокой ночи друзья-путешественники обсуждали свои дальнейшие планы, делились мыслями  и просто болтали. Патрик соскучился по общению за время поиска в записях архивариусов Академии. Ирин уснул первым, а Патрик с Патрицией ещё долго сидели, обнявшись, и смотрели на костёр. Девушка положила голову на плечо лекаря, и он иногда целовал её в лоб. Они почти не разговаривали, но оба понимали, что скоро придётся расстаться. Девушка хотела пойти с Патриком, который решил идти в пещеру за Гатлером, но она не забывала и о своём брате. И всё это было так сложно и запутанно, что слова как-то не собирались в предложения, когда она пыталась выразить свои чувства. Патрик чувствовал примерно то же самое, и оба они знали, о мыслях друг друга. Вскоре и влюблённые уснули. Начинался новый день.
Первой проснулась  Патриция. Девушка потянулась и аккуратно выбралась из-под руки Патрика. На камне перед слабо горящим огнём сидел Ирин и листал книгу, которую Аарон подарил Патриции. На огне грелся котелок.
– Ты не возражаешь, что я взял твою книгу? – спросил он у девушки, чуть смущаясь, – Просто тут так скучно.
– Всё хорошо, просто будь с ней аккуратнее.
– Договорились. Ты знаешь, а ведь это не совсем сказки.
Патриция с интересом посмотрела на Ирина.
– Ну, то есть я не говорю, что это всё правда, – улыбнулся парень, – просто многие из этих сюжетов я встречал в мифологии пустынного народа. Знаешь, в чём разница между сказками и мифами? В сказки не верит никто, а в их мифы не верим только мы. Бабушка Нару всерьёз уверяла меня, что в молодости видела дракона. Очень сложно понять, правда ли она думает, что видела дракона или это какая-то аллегория. Но, тем не менее, часто можно услышать истории про драконов и прочих существ, которые у нас называются мифическими.
 Когда проснулся Патрик, девушка сидела перед Ирином, они обсуждали сказки и легенды пустынного народа, попивая чай. После тогда, как лекарь присоединился к ним, и чай был почти допит, Ирин посмотрел серьёзно на Патрика.
– Насколько я понимаю, ты хочешь пойти за Гатлером. А Патриции нужно вернуться к брату. Я не знаю, как вы решите действовать дальше, но я могу сказать точно, что мне не хватит топлива доехать до гор и вернуться к людям. Отсюда я сразу поеду в селение. Дальше думайте сами.
Патрик чуть помолчал, отпивая из чашки, а потом повернулся к девушке:
– Ты хочешь пойти со мной?
– Да, но брат…
– Ты хочешь пойти со мной? – перебил её лекарь.
– Да, хочу.
– Ирин, ты сможешь сделать одно очень хорошее дело?
– Я догадываюсь, чего ты хочешь. Я согласен, но мне нужно знать хотя бы примерный маршрут.
Лекарь удивился такой сговорчивости Ирина, и изобретатель это заметил:
– Я устал от пустыни, я хочу узнать, что происходит в цивилизованном мире.
– О чём вы говорите? – спросила девушка у парней.
– Я могу прокатиться к тебе домой, если хочешь, и отвезти рецепт, – широко улыбаясь, ответил ей Ирин.
Девушка бросилась ему на шею и стала целовать чуть заросшие щетиной щёки.
– Я так понимаю, что ты согласна, - подытожил Патрик, – тогда мы поступим так. Мы с тобой идём за Гатлером в пещеру, а Ирин везёт рецепт твоему дяде.
Тут лекарь снова повернулся к изобретателю.
– Только я тебя попрошу ещё об одной услуге. Даже двух. Во-первых, я попрошу тебя завести вот тот свёрток, – лекарь указал на свою сумку, на которой лежал тот самый свёрток, – в Кот'Йор. Скажешь, что от Патрика и нужно передать лично в руки Дмитрию.
– Ого, самому Дмитрию? – присвистнул Ирин.
Лекарь кивнул и продолжил:
– К свёртку я приложу письмо, его точно нужно отдать лично Дмитрию, договорились? – когда парень кивнул, Патрик продолжил, – Это было во-первых. А, во-вторых, я тебя попрошу в каждом селении, городе, деревне, которое будешь проезжать, постарайся найти местного лекаря, шамана или врачевателя. Когда найдёшь, дай ему переписать этот рецепт. Пусть все знают. Я уверен, что она лечит не всё, но очень многое. Давай его как на западе, так и на востоке. Люди везде одинаковые. Когда будешь у Дмитрия, скажи ему, что я попросил сделать для тебя некоторое количество ампул Панацеи. Не везде есть врачи, но всем нужна помощь! Но главное, оставь как минимум одну ампулу для деревни Патриции, для её брата, и ещё одну оставь для города коневодов. Ты сразу его узнаешь, когда увидишь. Там передай её или Ксандру или Аарону. А теперь давай, я набросаю тебе карту.
Лекарь взял карты, которые были у Ирина с собой, но они оказались неточные и неполные. Тогда Патрик нашёл чистый лист бумаги и набросал новую карту, используя карты Ирина, свои знания, наблюдения и опыт. Карта вышла очень простая, но зато точно отображающая, как и куда нужно ехать. Сначала лекарь хотел провести Ирина через деревню, из которой они пошли в пустыню, но изобретатель сказал, что лучше ему будет сразу ехать в столицу, чтобы сэкономить топливо, а из столицы-то Панацея быстро разойдётся, куда надо. Патрик согласился и изменил маршрут. Вскоре перед Ирином лежала вот такая карта:

Штриховкой Патрик указал территорию, которой владел Дмитрий, чтобы Ирин мог знать, где как себя вести.
Солнце было в зените, жара стала просто невыносимой, но изобретатель решил ехать прямо сейчас. Друзья попрощались, пожали друг другу руки и обнялись.
– Спасибо тебе за всё, друг! – горячо произнесла Патриция, – И за то, что ты для нас сделал, и за то, что ты сделаешь для моего брата и всей страны.
Ирин густо покраснел и чуть поклонился Патриции.

Изобретатель ещё долго махал рукой Патрику и Патриции, которые провожали его взглядом у стены Академии. Карета уносила его всё дальше и дальше, а сердце всё сильнее и сильнее сжималось.
Со стены слетел ворон и сел на плечо лекаря. Патрик обнял Патрицию за талию, нежно поцеловал, и они пошли внутрь. Вещи были сложены, и лекарь с девушкой пошли искать ход, через который Роман и Гатлер вышли в пустыню.
Восстановив вероятный маршрут Гатлера, Патрик вывел Патрицию к открытому люку в полу.
– Ну, видимо, это он и есть.
Коридор под люком уходил довольно круто вниз, а затем шёл только прямо. Свет не проникал сюда, но Патриция настояла на том, чтобы не зажигать факел. Девушка боялась, что им может не хватить воздуха, и Патрик согласился. Зигфрид не захотел опускаться в туннель. Лекарь уже привык к строптивости своего ворона:
– Главное, найди нас наверху!
В полной тишине и темноте парочка, взявшись за руки, шла по коридору. Левой рукой Патрик вёл по шершавой стене, чтобы не пропустить ответвление. По другой стене рукой вела Патриция. Лекарь даже понятия не имел, что он будет делать, если коридор будет разветвляться. Но туннель шёл только прямо. Сначала путники шли осторожно, ощупывая перед собой дорогу и вздрагивая от звонкого эха, попавшихся под ноги камней. Но постепенно они освоились и перестали обращать внимание на такие мелочи. Пару раз Патрик спотыкался об особо большие камни, но ему удавалось удержаться на ногах.
Глаза уже привыкли в темноте, и даже стало казаться, что можно разглядеть свою руку, каменные стены и пол, но лекарь знал, что это лишь игра воображения. В какой-то момент Патрик поймал себя на том, что он действительно может видеть очертания своей руки, он повернул голову и убедился, что и рука Патриции тоже чуть видна.
– Пат, посмотри на меня, – обратился лекарь к девушке почему-то шёпотом, и не узнал своего голоса, так как во рту пересохло, и он стал хриплым, – сколько я показываю пальцев?
Девушка повернула голову, сперва прищурила глаза, затем раскрыла их как можно шире и неуверенным голосом больше спросила, чем ответила:
– Три?
– Правильно, хм.
– А что такое? – поинтересовалась Патриция.
– Пока не знаю, – ответил Патрик и зашагал дальше.
Вскоре путники увидели впереди слабый свет.
– Неужели выход? – с надеждой в голосе спросила девушка.
– Не знаю, видимо.
Патрик был удивлён, из рассказа Романа ему казалось, что идти нужно очень долго. Хотя, возможно, они и шли уже долго, или же тогда Роману показалось, что он шёл долго, так как не знал, куда идёт. В любом случае впереди, безусловно, был свет. Путники неосознанно ускорились, стремясь как можно скорее покинуть это проклятое место. Темнота давила, угнетала. Заставляла думать и смотреть в себя. Идти стало сложнее, под ногами появился довольно толстый слой песка, но это лишь вселяло надежду в сердце влюблённых, уже почти бегущих под пустыней. Каково же было их разочарование, когда, ещё не добежав до источника света, стало ясно, что это не выход. Потолок тут местами обвалился, туннель был почти доверху засыпан песком, и через трещины с поверхности пробивался свет.
– Давай выйдем здесь, – взмолилась Патриция, – я больше не могу идти по этой темноте!
– Мы не знаем, куда дальше ведёт туннель.
– Он до этого шёл только прямо, и я не думаю, что что-то изменится, – настаивала девушка.
Патрик даже умилился, его красавица сейчас выглядела сущим ребёнком. Капризным ребёнком.
– Давай сделаем так, я тебя подсажу, а ты выглянешь и посмотришь. Если горы будет видно, то мы выйдем тут, если нет, то извини, – предложил компромиссный вариант лекарь.
Патриция энергично закивала головой, тогда Патрик подставил руки, на которые девушка поставила ногу, и приподнял её. За время их перехода через пустыню девушка сильно исхудала, что сейчас только радовало лекаря.
– Ну, что видно? – спросил он, когда девушка взялась за ломаный край потолка выглянула в трещину.
– Пока ничего – глаза слезятся. Так, вижу песок. Только песок, – разочарованно ответила Патриция.
Пробравшись через завал песка, парочка продолжила своё шествие в темноту. Свет остался у них за спиной, глаза, которые только что отвыкли от темноты, снова ничего не видели. Однако провал вселил какую-то надежду, напомнил, что наверху ещё есть солнце и свежий воздух.
Идти стало тяжелее – воздух в туннеле прогрелся, и Патрик вспомнил баню в деревне, в которой жил. Пот лился ручьями, глаза щипало, а каждый вдох напоминал глоток. Казалось, будто путники идут в горячей воде. Одежда прилипала к телу, начинались приступы удушья. Лекарь смотрел только под ноги, безвольно опустив голову. Часто приходилось останавливаться, чтобы передохнуть. Внезапно под ногами снова появился песок, Патрик поднял голову и с надеждой начал вглядываться в марево перед собой. Впереди был слабый свет – выход или ещё один провал? Воздух стал чуть прохладнее, дышалось легче. Патриция, которая до этого еле переставляла ноги, теперь обогнала лекаря и первая убедилась, что это не выход. Но теперь радости было не на много меньше. Через небольшие трещины в потолке в туннель проникал пусть и горячий, но свежий воздух. Девушка села на нагретый песок и прислонилась спиной к стене. Патрик поступил так же у противоположной стены и запрокинул голову.
– Я так устала. Сколько мы прошли?
– Не знаю, даже не представляю, – после паузы пересохшими губами произнёс Патрик.
– Ты хочешь пить?
– Безумно, но не буду.
– Да ладно тебе, давай сделаем по глотку, – совершенно без эмоций сказала Патриция.
Жара, духота, темнота и замкнутое пространство выжало путников, как лимон. Никаких эмоций не осталось.
– Как думаешь, когда Роман шёл тут, было так же жарко? – спросила девушка.
Лекарь опустил голову, посмотрел сперва на девушку, потом осмотрелся.
– Не думаю. Видишь в стенах под потолком решётки? Видимо, тут была какая-то вентиляция. Сейчас или что-то сломалось, или забилось. Да и свет здесь, я думаю, когда-то был, – задумчиво произнёс Патрик, – ладно, пора идти.
Переборов себя в очередной раз парочка пошла дальше в темноту. Ещё несколько раз им попадались провалы, одни больше, другие меньше, но выхода всё не было. На поверхности солнце уже клонилось к горизонту, и в туннеле стало прохладнее.
Гулким эхом тяжёлые шаги путников отражались от стен тёмного туннеля, если бы Патрик не знал, что где-то впереди есть выход, то был бы уверен, что они ходят кругами. Временами он слышал, как тихо хныкала Патриция. Девушка тяжелее переносила эту пытку. Должно быть, её свободолюбивая натура не могла вынести заточения в четырёх, казалось, бесконечных стенах.
Тук. Какой-то посторонний звук пробился сквозь какофонию звуков шагов и тяжёлого дыхания путников. Тук-Тук. Звук повторился. Патрик поднял голову и прислушался. Тук. Патриция догнала лекаря и тоже остановилась. Тук. Где-то впереди звонкий сильный звук. Путники из последних сил побежали на звук. Это было опрометчивое решение – сначала девушка споткнулась обо что-то и упала, разбив себе колено и содрав кожу с рук, а затем и Патрик со всего маху врезался носом маски в стену. Маска в полной мере передала силу удара лицу лекаря, и у того даже в глазах потемнело. Придя в себя, Патрик сразу же принялся шарить руками по стене пока, наконец, не наткнулся на железную скобу, а потом на ещё одну. Лекарь позвал девушку, но она и так уже спешила к нему. Звук доносился сверху, что-то стучало по железу. Когда Патрик начал взбираться по нагретым за день скобам, выяснилось, что туннель резко поднимается вверх. Там, где голова лекаря должна была коснуться потолка, была пустота, а скобы продолжались. Патриция не стала ждать внизу и последовала за любимым. Выше и выше они поднимались по скобам, всё ближе и ближе они становились к звуку. Наконец, Патрик добрался до круглого железного люка. Не сразу, но после нескольких попыток он подался, и внутрь ворвался свежий ночной воздух. Голова Лекаря закружилась, и он сильнее сжал руки на скобе. Снизу послышался стон облегчения – Патриция тоже вдохнула полной грудью пьянящий воздух поверхности. Выбравшись на остывающий песок, лекарь тут же помог подняться девушке. Когда оба они были наверху, Патрик лёг на спину и начал смеяться, к  нему присоединилась Патриция, а к ней Зигфрид. Парочка мгновение удивлённо смотрела на ворона, который так удачно сымитировал смех, а затем воздух пустыни сотряс очередной приступ хохота.
– Ты всё-таки нашёл нас, дружище! – прокричал Патрик, держась за живот.
Ночь прошла быстро, путники уснули прямо на песке, крепко обнявшись. А с утра началась вторая часть изнурительного путешествия. Воздуха на этот раз было хоть отбавляй, но зато солнце жарило и слепило глаза. Проснувшись, путники сразу увидели горы на востоке и даже, как показалось Патриции, тёмную точку входа в какую-то пещеру. Ноги проваливались в песок, глаза слезились от яркого солнца и песка, грубая ткань лямок сумок врезалась в плечи, которые уже начали кровоточить. Несколько дней пути были кромешным адом, вода быстро кончалась, хотя Патрик и старался экономить.
Горы становились ближе, а чёрная точка больше. Теперь можно было с уверенностью сказать, что это пещера. Скорее всего, даже та самая пещера, так как других поблизости не было. Песок под ногами сменился коркой потрескавшейся глины, и время от времени встречались одинокие чахлые деревца. Путники подходили к подножью гор.


Пески остались позади, путники шли по жёсткой каменистой почве со скудной растительностью. Настроение улучшилось, в зарослях низкого кустарника Патрик заметил небольшой родничок, и путники напились и наполнили фляги. Двигаясь в направлении входа в пещеру, который теперь не был виден из-за выступающих скал, путешественники вышли к заваленному входу в шахту.
Ржавые еле заметные под слоем земли и песка рельсы упирались в нагромождение камней, перекрывающее проход вглубь горы. Рядом из земли торчали такие же ржавые, превратившиеся в камень, остовы вагонеток. Слева от шахты в горы уходила давно забытая тропа.
– Пойдём по ней? – спросила Патриция.
– Думаю, да, – ответил Патрик, присаживаясь на остов вагонетки, – Где этот чёртов Зигфрид? Зигфрид!
Послышалось далёкое «Карр», но ворон не показался.
– Оставь его, ворон устал. Пусть поест, попьёт, – мягко проговорила девушка, присев рядом и положив голову на плечо лекаря.
Патрик улыбнулся и поцеловал Патрицию пересохшими губами. После продолжительного молчания лекарь решил, что остаток дня и ночь они проведут тут. Яркие звёзды светили над тёмными пугающими силуэтами гор. Путники лежали, обнявшись, под тёплым пледом возле догорающего костра, и на душе у них было так хорошо и тепло, что оба улыбались детской доброй улыбкой.
Не смотря на то, что утро началось с пронзительного карканья вернувшегося ворона, настроение у путников не испортилось. Они были полны сил, энергии и энтузиазма. Патрик был уверен, что скоро их путешествие кончится. И кончится очень удачно. Собравшись и перекусив сухарями, которые некогда были свежим хлебом, взятым в селении пустынного народа, путники двинулись по тропе вверх.
Подъём был не очень крутой и не требовал много усилий. Путники шли, любуясь открывающимися видами предгорья и пустыни, и болтали обо всём. Воздух посвежел, вокруг начало появляться всё больше и больше деревьев, в основном хвойных. Ворон сидел на плече чистый и красивый, Патрик улыбался, Патриция тоже. Всё было, как в самом начале путешествия. Что ждёт их впереди, никто не знал, и они старались не думать об этом. Для себя лекарь решил, что в пещере они смогут найти разве что какие-нибудь следы Гатлера, по которым можно будет узнать, куда он пошёл. Если же их не будет, то можно будет послать Зигфрида в селение с запиской для Ирина, а самим запастись водой и набраться терпения и выдвигаться назад к люку. Хорошо, что Патриция догадалась отметить его, прикрыв сверху тем самым платьем, которое она купила для ужина с Первосвященником. Яркая ткань хорошо была видна среди блеклых песков. Даже отсюда её можно было заметить.
Всё выше и выше взбиралась тропа. Но вот, вывернув из-за очередного валуна, путники очутились прямо перед своей целью. Из зияющей чёрной пасти пещеры дул слабый прохладный ветер.
– Ну что? Идём? – неуверенно спросил Патрик у девушки.
Ещё свежа была память о туннеле, и так не хотелось прощаться со свежим воздухом и голубым небом над головой.
– Идём, – чуть подумав, сказал Патриция.
- Ты с нами? – поинтересовался лекарь у ворона.
Зигфрид лишь чуть расправил крылья и склонил голову в сторону Патрика.
– Значит, идём.
Патриция взяла лекаря за руку, и Патрик переплёл свои пальцы с пальцами девушки. Парочка сделал шаг в темноту.