Прописка 2

окончание

Проснулся Славка от ощущения странной нежности. Эротические узлы его тела подвергались атакам ласковых прикосновений. Под одеялом кто-то находился и хихикал, прижимаясь к его голому телу. Похоже, это была женщина. И он это явно чувствовал, потому что сам был обнажённым. Странно, он никогда голым не ложился в свою постель, предпочитая спать в пижаме или в трусах. Кто раздел? Зачем? Он не без труда повернул свою тяжёлую голову в сторону хихиканья и … обомлел. На него, не отводя глаз, прямо смотрела вчерашняя женщина. Он стал вспоминать её имя и наконец-то вспомнил… Люда!? Она заметила его штрих удивления и улыбнулась. Её улыбка выглядела наивной и застенчивой. Но Славка расценил происходящее по-своему, но про себя:

- Ну, шустрая бабёнка, всех мужиков раскидала, а выбрала только того, кого захотела, то есть меня... дурака. И как так получилось, ведь я же весь вечер жрал водяру с этим…, как его…, Алыком, Господи, имя-то как у алкаша, она же танцевала с Лёшкой, вот бы с ним и оставалась. И какого хрена припёрлась ко мне…, да ещё прямо и в постель? Это она, наверняка, сделала из меня пупса, раздев догола. Шла бы лучше к Лёшке.

Люда, угадывая славкины мысли, стала объяснять вчерашнее шёпотом:
- Ты был вчера очень хорош…, набрался, в общем, прилично до неприличия. Но, ты оказался настолько здоров, что мы с Лёшкой и Сергеем еле дотащили тебя до твоего номера. В общем, справились с трудом. Я осталась на всякий случай с тобой, вдруг тебе стало бы плохо. С этим придурком вас еле-еле растащили, вели вы себя, как голубые, обнимались, целовались и клялись в вечной любви и дружбе. Алика твоего тоже свои дружки увели. Но рано утром он к тебе стучался, и звал на опохмел…, говорил, что друзья его из Азербайджана привезли много коньяка. Но ты был никакой и совсем не реагировал ни на что, не только на стуки, но даже и на меня, хотя и требовал периодически какой-то странной экзотики. Меня это интриговало…, но этот козёл постоянно мешал нам сосредоточиться и барабанил в дверь. Я его умоляла, чтоб он проваливал. Но он продолжал звать тебя.
И только тогда, когда я доведённая до отчаяния, послала его откровенно на три буквы и заорала на весь коридор, что нам мешают спать, только тогда он смылся. В ходе своего рассказа Люда прикасалась к громадному телу Славки, пытаясь явно найти в нём маленькое местечко для себя, и она достигла своей цели. Местечко то нашлось. Оно было уже совсем близко. Оставалось последнее томительное усилие и… сближение состоялось.
Да! Славка не устоял! Он взвыл как дикий зверь в период гона. И музыка любви полилась. Их дуэт был дико прекрасен. Отдыхающие, проходящие мимо славкиного номера, услышав странные звуки за дверью, вначале останавливались в недоумении. У коридорных прохожих возникало сиюминутное желание помочь рыдающей женщине, успокоить её, а может в чём-то и посочувствовать. Но, когда с женскими вскриками отчётливо пробивался мужской рёв, они, как ужаленные, отскакивали от двери и быстро исчезали, очевидно, побаиваясь того, что их уличат в неблаговидном подсматривании или подслушивании любовных утех. Некоторые из них, проходя мимо, необычно улыбались и покачивали головами, а дамы, при этом, поправляли причёски.
Потом Славка и Люда долго лежали безо всяких движений… просто так. Эпизодически она с умилением поглядывала на Славку, а тот почему-то смотрел в потолок, пытаясь отыскать там ответы на вопросы вчерашнего и сегодняшнего дня. Однако, он их там не находил. Не было в потолочном небе и звёзд. Один лишь вопрос красовался в потолке… «зачем?». Он к чему-то вспомнил слова, где-то недавно прочитанные «если человек чего-то сильно захочет, то это может сбыться». Но он ничего не хотел, а этой близости с незнакомой женщиной тем более. Странно…, не хотел, а зачем тогда бросился на неё…
Люда посоветовала Славке не смотреть так долго в потолок, а вернуться как можно скорее в реальность. Затем она встала и пошла в ванную комнату. Через пять минут Люда вышла из ванной, обмотанная его полотенцем и сказала, что ей пора уходить и, чтоб он её не провожал, так как их могут застукать вместе, а ей бы этого не хотелось, так как через пару дней сюда приезжает друг мужа с женой. Завтрак, заявила она, они проспали и теперь важно не пропустить обед, иначе её подруги очень здорово позавидуют ей или начнут излишне беспокоиться…, но опять-таки от зависти, и могут даже поднять панику.
Обед показался Славке безвкусным. Настроение было каким-то подавленным и мерзким. Голова продолжала шуметь, а в душе была абсолютная пустота. Через два дня он должен был ехать к своей девушке знакомиться с её родителями. Чувство вины перед ней не покидало его. А друзья, как назло, загадочно улыбались и похлопывали его по широким плечам так, что было непонятно, из-за чего это они так делали - от зависти, от уважения то ли от жалости. Отдыхающие за соседними столиками, как показалось ему, смотрели на него тоже более чем сочувственно. Да, он явно был далеко не безразличен окружающим его людям. Это его очень угнетало и выбивало из обычной колеи. Не хватало для полной картины увидеть ещё и этого Алыка, - подумал, и кисло усмехнулся Славка. Но Алика на обеде не оказалось.
После обеда Славка пошёл в свой номер и просидел там около двух часов, как сыч в одиночестве, ничего не делая. Но вот, когда время «мёртвого часа» в санатории прошло, он нехотя поплёлся к волейбольной площадке. Когда до игроков оставалось около пятидесяти шагов, он увидел Лёшку, который знаками своих рук яростно звал его как можно быстрее занять место в команде. Славка сразу понял, что ребята сливают и вся надежда только на него. Но с другой стороны площадки подходила Люда со своей подругой и, заметив его, тоже махала ему ручкой. Славка в нерешительности остановился. Идти дальше, значит, опять после игры остаться с ней. Он явно этого не желал. А что ты хотел, - вмешивался внутренний голос, - теперь ты её рыцарь, ты «защитил» её, теперь она твоя женщина. Но он не хотел больше не только встречаться с ней, он не желал даже видеть её. Тем более, что она каким-то образом давила на его психику. А он не терпел никакого давления ни от кого, а от женщин тем более. Нет, он не пойдёт на площадку, пусть сливают, отыгрываться будем завтра, а сегодня он будет сам по себе, - решил Славка и резко повернул в обратную сторону. Но тут же увидел, как с распростёртыми руками и быстрыми шагами к нему навстречу шёл Алик.

- Славык, ты гдэ пропадал, вэздэ тэбья ыскал - нигдэ тэбья нэт… слуш да, подом ко мнэ номэр, нас ждут, - сказал Алик, слегка обнимая Славку.
- Я никуда не пойду! Я хочу побыть один!
- Как одын!? Зовсэм одын!? Зачэм одын!?
- Да! Один! Чтобы никого рядом не было! А Люда… вон она, на сегодня свободна как птица, иди к ней… ей всё разрешено… ступай, Алик!
- На фык мнэ Луда! У мэнэ друз-зя с Бакы…, мноко коняка прывэзлы, я ым казал, что ты у мэнэ здэс лучш друк, слуш да, подом пыт коняк!
- Нет, нет и нет! Прописка прошла удачно, и я пошёл на фик! Имею право!
- Куда!? Какой на фык? Слуш да, так нэлзя…, Славык, оны же ждут!
Но Славка, ничего больше не объясняя и не оправдываясь, повернулся на девяносто градусов и ускоренными шагами пошёл в сторону лодочной станции. Он подошёл к самой ближайшей лодке, сел в неё, не спрашивая разрешения у лодочника, резко оттолкнувшись веслом от берега и, работая лихо двумя вёслами, поплыл по озеру. Когда он догрёб до середины водоёма, он положил вёсла на борта лодки, что б отдышаться и осмотреться. Люди на берегу показались Славке очень маленькими и уже не смогли помешать ему ничем - ни надоедливыми своими разговорами, ни глупыми вопросами с рутинными идеями. Они были очень далеки от этого в прямом и переносном смысле. Водная гладь озера оказывала на него позитивное влияние, а всплески рыбы и особый воздух успокаивали и приводили его мысли в порядок. Вот какой отдых мне нужен. Не хватает только удочек. Завтра я возьму их непременно, - подумал Славка и медленно поплыл ещё дальше от берега.

Москва, 23 декабря 2012